Читать книгу Кормите своего мужа, Или это сделает другая - Симона Доиль - Страница 3

Ленка пропала. Ни одного сообщения за четыре дня. Я понимала, что боится, вдруг опять скажу то, что не захочет слышать. Я написала: «Привет! Куда пропала? Я соскучилась!» Ответ не заставил себя ждать:

Не пропала

Привет

Работы

Много

На

Конференции

Была

Уфф, отлегло))). Не обижается, закрутилась просто, в общем, как и я. Я-то только через четыре дня ее хватилась. От Ленки еще пришли сообщения:

Позвоню

Когда

Заканчиваешь?

В пять

В шесть

От этой трели звонков сообщений даже какое-то тепло по телу разлилось.

В полшестого

Меня раньше раздражала (немного, честное слово) эта особенность Ленки дробить предложения (это вам не целое сообщение разбивать – здесь Высший Уровень!). Период адаптации прошел, и теперь я совсем не могу читать от нее целых сообщений, мысль прячется в объеме текста. Но только от нее. Вот уж не избежать «за кадром» моих закатанных глаз, если кто-нибудь так посмеет написать в д/с чате!

В 17:32 Ленка уже настойчиво прозванивала мой телефон. Я закончила вовремя и как раз шла мимо аномальных десяти метров перед выходом из больницы, где связь не берет.

Звонок сбросился.

Ну, как всегда. Телефон может весь день молчать, а именно здесь кто-нибудь звонит. И каждый раз у меня в голове вопрос: не подумает ли звонивший, что я отключаю телефон? О да, я немного тревожная личность.

17:35. Звоню я Ленке.

Не берет. Подумала, что я сбросила?

Нет, не должна. Ленка – норм, перезвонит.

И она перезвонила. Через час. Я успела забрать дочку из д/сада, отвести ее на танцы и зайти в магазин.

Мне всегда кажется, что никому нет дела, кто и что обсуждает по телефону, ходя между полками супермаркета. И я надеюсь, что это действительно так.

С первых слов стало понятно, что-то у Ленки не так. Она не тарабанила, и спустя минут пять, сама начала:

– Знаешь, зря я дала Копылову этот шанс. Как и говорила, у меня ВСЕ к нему, точка. Бесят меня его старания. Он придумал новую фишку: называть меня разными местоимениями. Солнце-Зая-Любимая. Это так откровенно наигранно и не естественно! Ну ничего не понял! Сдерживается насчет жрачки, а я подсознательно, что ли, его провоцирую, неделю толком не готовлю. Девочки едят у бабушки, а мы пельмени и что придется. Опять не работает. Видимо, придумать, как назвать меня новой Кисой-Заей – это все, на что он способен.

– Да, я понимаю, о чем ты. А поговорить с ним, объяснить, что ты от него ждешь, не пробовала? Надо говорить, Лен. Нас не учили этому, но я знаю. Я сама чувствую, пока мы с мужем говорим друг с другом, выходя за рамки «ребенок-продукты-бытовуха», мы вместе. Как только перестаем, все, связь рвется.

– Я не хочу, Сим. Я не хочу больше ничего обсуждать, я не хочу больше быть с ним, я и его не хочу!

– Ты уверена? – тихо спросила я ее, ошарашенная таким признанием.

Одно дело обсуждать и осуждать Копылова, гипотетически наказывая его, грозя разводом, и совсем другое, когда чувствуешь реальную угрозу семье. Никто из наших девчонок не разводился (из совсем близких). Было страшно. И как бы и что у Копыловых ни было, все равно где-то там, в глубине души, есть ощущение, что развод – это крайняя мера. А в самом потайном сознании у каждой замужней женщины (если она, конечно, «правильно» воспитана), сидит шептун и нашептывает: «Развод – это стыд, развод – это неудача тебя как женщины!»

– Лен, может, это просто кризис? Сколько вы вместе? Лет десять, больше? – продолжила я.

– Нет, не кризис. Недавно он так настаивал на «супружеском долге», и правда, давно не было, недели три-четыре, наверное. Мне и дальше не хотелось. Деваться было некуда.

Пауза.

Я вся замерла. А Ленка продолжила:

– Сима, когда нет желания – это насилие. Это так и было. Надо мной, над телом, над душой, если хочешь. Ты не представляешь, как мне самой от себя противно потом было и от мысли, что придется вот так всю жизнь с ним прожить. Я его не хочу. ВСЕ. Завтра подам заявление.

В процессе разговора я заплатила и вышла из магазина. При этих словах меня как будто обожгло ледяным октябрьским ветром. Вдруг на улице стало так мерзко: этот колючий дождь, холод, пакет резанул по пальцам.

– Это ужасно, Лен, – ответила я шепотом.

– Да, ужасно, – в ее голосе не было эмоций.

– Держись, пожалуйста. Не всегда новый этап в жизни – это что-то плохое. Это просто что-то непривычное. Прости, мне дочку забрать надо. Я дошла.

– Ничего, понимаю, – ответ прозвучал ровно так же, как и предыдущий.

– Пока, Лен.

– Пока.

Мысли о Ленке меня не отпускали несколько дней. Я все время думала, вспоминала их в ЗАГСе, да гладко у них и тогда не было, но казалось, что любви Ленки хватит на них обоих. Когда же они прошли точку «невозврата»?

А ведь у меня тоже не все хорошо. Вот почему меня это так взволновало…