Оглавление
Симона Мацлиах-Ханох. Сказки обратимой смерти. Депрессия как целительная сила
Сказки обратимой смерти. Депрессия как целительная сила
Пролог
Жила-была девочка
К кому обращаются сказки обратимой смерти
Часть первая. Белоснежка (Кровавая Белоснежка)
Введение: красное – черное – белое
Все начинается с дома
Зеркальце на стене
Проглотить Белоснежку
Тревожный лес
Избушка
Подарки
Белоснежка открывает дверь
Яблоко смерти, яблоко бессмертия
В объятьях смерти, навстречу жизни
Смерть Белоснежки
Возвращение анимуса
Эпилог ужасов
Часть вторая. Красная Шапочка
Введение. Несколько слов, прежде чем нырнем в волчье брюхо
Дорога туда
Мама и красная девочка
Бабушка
Встреча с серым волком
Цветы Персефоны
Диалог со смертью. Шах и мат
Дорога назад
Их величество сон
Высвобождение
Каравай
Эпилог
Часть третья. Спящие красавицы
Талия
«Солнце, Луна и Талия»[72]
Женственность, скрученная в нить
Проклятие
Ситтукан
Сладострастная чувственность в храме смерти
Рассказ девятого констебля[84]
Ножны и кинжал
Матриархальная аптека
Секс как жизненная сила
Вернуть себе взгляд, определяющий сущность
Способность творить: способность к созиданию
Целебные силы матушки-земли
Эпилог. Дети света и тени
Отрывок из книги
В один из вечеров третьего месяца безоблачной беременности у меня началось кровотечение. Я сидела на унитазе и плакала. Позвала своего тогда еще будущего мужа, добралась до машины – и в больницу: до нее было несколько минут езды. Худая врач с русским лицом такого же оттенка, как и ее бледно-зеленый операционный костюм, выглядела, будто ее только что разбудили, и была настолько вялой и безразличной, я бы сказала, даже отрешенной, что у меня закралось подозрение, не укололась ли она. Грубо покопавшись во мне наконечником устаревшего УЗИ, врач сообщила, что не видит никакой беременности. Получалось, что я все выдумала. Наверное, мой растерянный вид вызвал в ней жалость, и, смягчившись, она добавила, что аппаратура эта старая и что мне стоит подождать до утра, когда откроют кабинет с новым УЗИ и сделают более подробное обследование.
– Жаль, – еле коснувшись моей руки, заметила она.
.....
Тогда же моему мужу удалось в буквальном смысле слова вытащить меня из дома: на желеобразных, дрожащих, как студень, ногах, оглушенная, как мне казалось, невыносимым шумом улицы, с остановками и передышками я проделала путь от дома до машины, чтобы затем, вцепившись в продуктовую коляску, безразлично плестись вслед за ним по супермаркету. Нестерпимые приступы головокружения, превращавшие меня в ледяного истукана, моя оптимистически настроенная наставница называла «внутренним перерождением жизненных механизмов».
В те дни, в самом разгаре процесса, я не могла разобраться в истинном положении вещей, но сегодня с высоты прошедших лет я вижу, как неведомые силы, словно передвигая дрейфующие материки, перестраивали мою душу. Казавшиеся несокрушимыми преграды были снесены, а образовавшиеся еще в детстве бреши в защитной стене, наоборот, заделаны (и теперь я их тщательно оберегаю). Скрывавшиеся от посторонних глаз растрепанные ведьмы с черными ногтями вылезли из подземелья, и до сих пор я не всегда с ними справляюсь… Послушные мамины дочки, декламирующие на табуретке переходящие из поколения в поколение детские стихи, были загнаны на чердак и все еще не знают, как оттуда выбраться, и стоит ли вообще это делать. Цели, к которым я стремилась изо всех сил, не замечая, как по дороге топчу и давлю другие частицы моего же собственного Я, вдруг испарились, будто их и не было. Образы успеха и счастья, поселившиеся в моем сознании еще в детстве, безжалостно подгонявшие меня, наступавшие мне на пятки, неподвижно замерли. Теперь мною управляли новые силы; и они были мягче, сострадательнее, человечнее по отношению ко мне и окружающим.
.....
