Читать книгу Ее тайна - Слава Доронина - Страница 7

В кабинете появляется Карина. Я отрываюсь от бумаг и поднимаю голову, разминая затёкшие мышцы шеи.

– Динар, я купила билеты, как ты и просил. А ещё зашла напомнить про встречу с Парфёновым.

Про Парфёнова я и так помню. Мне большого труда стоило выйти на него. Надеюсь, Макс не подкачает и будет делать всё, как ему говорят.

– Отлично. – Откидываюсь в кресле. – А что с братьями Базановыми? Прислали договор на почту?

– Нет. После того вечера в клубе, когда ты вспылил из-за Лазарева, они сказали, что разочарованы тем, что ты обижаешь детей.

Карина пожимает плечами, а я закатываю глаза. Детей обижаю? Да ладно. Что за бред? А если бы их дочерей попытались снять и опоили наркотиком?

– Ясно, – недовольно отзываюсь я. – Да и хрен с ними. Шли их куда подальше, когда одумаются и выйдут на связь. К чёрту таких партнёров.

– Поняла, – улыбается Карина.

Да, я шуму много навёл в тот день в клубе и всерьёз собирался этому маленькому мудаку яйца оторвать, когда выяснил, что он подсыпал Наташе в сок какую-то гадость. Жаль, не сделал этого. Существенно бы облегчил себе жизнь в дальнейшем.

Стучу карандашом по столу, не сводя задумчивого взгляда с синей папки в руках Карины и думая о том, что полная хрень – связываться с Лазаревым.

– Переговори с австрийцами и подготовь все бумаги в лучшем виде. Нам нужен этот контракт. – Я поднимаюсь из-за стола и подхожу к окну. Тянусь к сигаретам и закуриваю.

– А эта девочка? – интересуется Карина. – С нами полетит? Я на неё билеты не брала.

– А зря. Наташа с нами полетит. Кстати, ты недавно рассказывала, что у тебя сестра в сфере услуг работает? – вспоминаю я. – В центре крутой салон какой-то открыла, да?

– Ну да, – отзывается Карина. – Хочешь, чтобы я спросила у неё, не нужен ли ей новый сотрудник?

Вот за что ценю свои кадры – схватывают всё на лету.

– Спроси, конечно. В долгу не останусь. Место вроде приличное? Охрана есть?

– Место хорошее, Динар. Я узнаю.

Всё лучше, чем подносы таскать. И на виду всегда будет. Не то чувствую, что все дела полетят к чертям, а Наташа что-нибудь снова учудит.

– Кстати, ты видел её блог в соцсетях?

– Блог? – Приподнимаю бровь.

Впервые о нём слышу. Можно подумать, мне есть когда интересоваться такими вещами.

– Ты просил меня собрать на неё информацию. Так вот, я собрала.

– И о чём она там вещает миру? – Я затягиваюсь сигаретой, прищурив глаза.

– Что-то вроде записок путешественника и личной карты желаний, какие места она мечтает посетить. Выдаёт много полезной информации. Подписчиков у неё около ста тысяч. В целом интересно. Молодец.

– А личные фото выкладывает?

Не знаю, зачем спрашиваю. Просто любопытно.

– Ну а куда сейчас без этого? Есть немного. Снимки хорошие, не порнографического характера, – расплывется Карина в улыбке. – Похоже, что в студии заказывала.

Это, определённо, радует. Я ведь ничего о ней толком и не знаю. Вот, например, о блоге впервые сейчас услышал.

– Скинуть тебе на почту ссылку?

– Не стоит.

Я не буду открывать это письмо. Утреннего инцидента мне хватило, чтобы понять: нам с ней не по пути, а этот поцелуй – глупость и безотчётный порыв с моей стороны, который не получит никакого продолжения.

Остаток дня проходит в суете. Дико раскалывается голова от недостатка сна, и я даже думаю о том, чтобы не звонить Нике, а поехать домой, но вспоминаю, что со мной сейчас живёт молоденькая девочка, которой ночью снова будут сниться кошмары, и я всё равно не смогу полноценно отдохнуть.

Выхожу от Парфёнова, набирая Нику. Сообщаю ей, что заеду через час и звоню Ивану, охраннику, который временно заменяет Рината. Надеюсь, Наташа нашла себе какое-нибудь занятие в стенах дома, а не пошла опять отдыхать в клуб и искать приключения на свою упругую задницу? Иван докладывает, что моя гостья гуляет во дворе и ведёт себя исключительно тихо. Я отключаюсь, удовлетворённый его ответом, и еду к Нике.

Домой возвращаюсь утром. Принимаю душ и ложусь спать. Просыпаюсь ближе к полудню. Натягиваю ветровку, спортивные брюки и спускаюсь вниз на пробежку. В доме стоит тишина, из кухни веет свежеприготовленным кофе и блинчиками. На ходу застёгивая ветровку, я заглядываю туда. Наташа стоит у окна с чашкой в руках. Окидываю её беглым взглядом, задерживая глаза на лице. Выглядит уже получше, но всё равно бледная и замученная. Снова снились кошмары?

– Привет.

Наташа вздрагивает, проливает на себя жидкость из чашки, тут же ставит её на подоконник и хватается за руку.

– Извини. Напугал тебя? – Я приближаюсь и беру её за запястье.

На нежной коже розовеет круглая отметина. Бедовая девчонка. Мы подходим к раковине, и я включаю холодную воду, подставляя её ладонь под струю.

– Ты очень тихо перемещаешься по дому. Я не слышала, как ты появился на кухне.

Я молча сканирую взглядом её лицо и опускаю глаза на пухлые губы.

– Ты на пробежку? – спрашивает она, а я на мгновение сжимаю её запястье чуть сильнее, вспоминая о вчерашнем поцелуе.

Я же всю ночь с любовницей провёл. Что за херня?

– Это бодрит куда больше, чем кофе. Тоже советую, как будешь чувствовать себя лучше.

– Ты бегаешь вместе собакой? – продолжает она допрос.

– Бывает, что и с ней, но Ашира не любит это дело. Кстати, вы познакомились?

– Да, вчера. Она такая огромная. Я гуляла на улице, когда охранник выпустил её из вольера. Думала, сердце остановится от испуга. Что это за порода? Овчарка?

– Помесь с дворнягой. Ашира обучена командам. Бояться её не нужно.

Выключив кран, я отпускаю запястье Наташи. Выхожу из кухни, чувствуя на себе её пристальный взгляд. Об отлёте скажу ей вечером. Вещей у неё с собой не много. Вот и будет чем заняться в Вене, пока я буду решать свои дела. Выдам ей безлимитную карту, пусть шопится до потери пульса. Лишь бы меньше маячила перед глазами в эти дни. Пар я ночью спустил с Никой, мозги встали на место. Но хватит ли на Австрию – пока вопрос.

С пробежки я возвращаюсь через час. Принимаю душ и спускаюсь вниз. На столе стоит мой завтрак. Окно открыто настежь, а на подоконнике красуется ваза с цветами. Не припомню, чтобы такие вещи имелись у меня в доме.

Наспех перекусив, поднимаюсь наверх и останавливаюсь у спальни Наташи. Дверь открыта, она сидит за столом, повернувшись ко мне спиной. Занимается?

– Я зашёл сказать, что у нас самолёт завтра вечером.

Наташа резко поворачивается, а в её взгляде вспыхивает возмущение. Ну вот что опять не так? Мы же вроде всё обсудили в прошлый раз?

– Динар, – с мольбой в голосе произносит она, отложив учебник в сторону. – Я не хочу никуда лететь и обещаю, что не покину стены дома. Можно я останусь?

С трудом верится, что она будет безвылазно сидеть дома в моё отсутствие. Я видел её личное дело из детского дома, разговаривал неоднократно с заведующей. Камыцкая много и систематически на неё жаловалась. Да, училась Наташа хорошо, но характер и её поступки… Всё же у них очень много общего с Максом.

– Твои «не хочу», «можно» и «буду» придётся подстроить под мой график.

Не знаю почему, но я испытываю раздражение, что снова приходится объяснять ей эти вещи, а когда взгляд цепляется за стройные голые ноги, начинаю злиться ещё сильнее. Шорт длиннее у неё нет? Щёки Наташи становятся пунцовыми, когда она замечает, что я её разглядываю.

– И для поездки выбери наряды скромнее. Я вдвое старше тебя, щеголять передо мной в таком откровении не нужно, чтобы потом не ловить на себе взгляды, от которых ты испытываешь смущение и краснеешь, как сейчас. С контролем у меня проблем нет, но грань в то утро я переступил.

Глупо перекладывать ответственность за свой порыв на неё, но может, эти слова подстегнут Наташу носить не такие броские вещи? Да даже взять то платье, в котором она была в клубе? Удивительно было бы, если бы у Лазарева не встал на неё в таком виде.

– Я так понимаю, это завуалированное извинение за тот поцелуй? Но ты сам пришёл ко мне, я этого не просила. И была не в себе, когда отвечала на него и обнимала тебя в ответ. Не знаю, что на меня нашло… У меня есть парень… Больше, пожалуйста, ко мне не прикасайся.

Вызов! В её глазах и голосе сейчас именно он, но почему-то от этих слов желание сделать всё с точностью до наоборот становится лишь сильнее.

– Самолёт завтра в шесть вечера. Полетит моя помощница, ты и я, – говорю твёрдо и, развернувшись, направляюсь на выход.

– Может быть, всё-таки я останусь? – летит мне в спину. – Обещаю, что не выйду из дома.

Я несдержанно закатываю глаза, сжимая кулаки. Сейчас я вижу в Наташе упёртую инфантильную малолетку, которая не желает подчиняться моим приказам.

– На твою самостоятельность я уже посмотрел. Мне не понравилось то, что я увидел. У меня нет возможности сорваться с очередных переговоров и лететь к тебе, если вдруг возникнет очередная проблема. Сейчас я помогаю Максиму выйти на свободу. Надеюсь, его скоро отпустят, тогда вы воссоединитесь, и ты вольна будешь делать всё, что он тебе позволит. А пока ты живешь здесь и хвостом мотаешься со мной по делам и заграницам, когда скажу. И где твой распорядок дня? Я его так и не получил. На днях выйдешь на новую работу, а без Рината шага не будешь ступать из дома. Так понятнее?

Наташа сжимает зубы и отворачивается. Не нравится, что за неё что-то решают в жизни? Ну а как она хотела? У неё была возможность жить себе спокойно, но она ей не воспользовалась. Теперь же придётся подстраиваться под меня и мой график. Лазарев-старший – отморозок, как и его безбашенный сынок, и он на принцип пойдёт, чтобы мне насолить через эту сопливую девчонку.

– Хорошо. Я поняла. Сегодня тоже будешь поздно? – спрашивает она всё с тем же вызовом в голосе.

Я снова испытываю желание её уколоть. Разве она не поняла, почему я не ночевал дома прошлой ночью? Или мне на словах ей объяснить?

Выхожу за дверь, ничего не ответив.

Я не планировал никуда сегодня ехать. Последние две недели выдались дико напряжёнными, и запас моих сил иссяк. Обычно я работаю на износ, а потом беру два или три дня выходных, выключаю телефон и отсыпаюсь. Это и были мои планы на ближайшее время, но после разговора с Наташей я чувствую напряжение, словно не было никакого марафона с Никой прошлой ночью. Хоть снова переодевайся и отправляйся к ней домой. Я прекрасно осознаю, почему испытываю раздражение. Будь Наташа не сестрой Макса, а просто девчонкой из клуба, я бы даже не церемонился с ней в то утро, а сразу трахнул. И не искал бы для себя оправданий, почему не могу этого сделать и выбросить эти мысли из головы.