Читать книгу Полюбить бездушного - Снежана Альшанская - Страница 5

Трясясь от страха, следую за ним в капитанскую каюту под кормой. Скрипят зубы, дрожат пальцы, но я стараюсь держаться уверенно.

Капитан открывает передо мной дверь и жестом приглашает внутрь. Здесь нет никакой пышности, ярких цветов, дорогих предметов. Старый стол, кресло с потрескавшейся обшивкой, шкаф с десятком пожелтевших книг. На стене висит изогнутая блестящая сабля. Но мое внимание привлекает находящийся напротив неё портрет. Из всего, что тут есть, он самый ухоженный и чистый.

Смотрящая с него девушка счастлива. Она улыбается, смотрит на художника игривым взглядом. Судя по длинному бордовому платью, она аристократка. За ней виднеются белеющие цветом яблони, птицы в чистых, голубых небесах, изумрудная трава.

Девушка с портрета очень похожа на меня. Такие же русые, слегка кудрявые волосы, такие же зелёные глаза, аккуратный нос, маленький подбородок. Кто-то впервые увидев меня действительно мог бы подумать, что на потрете я. Меня даже посещает мысль, что этот портрет нарисовал прорицатель, изобразив меня в недалеком будущем.

Но приглядевшись, понимаю, что это другой человек.

– Вы похожи, – констатирует капитан.

– Кто она? – спрашиваю у него.

– Элени. Моя жена, – отвечает он.

– Она здесь? – удивляюсь я.

– В какой-то мере. Она – часть Древа, – с грустью в голосе говорит он.

– Она умерла?

Капитан не отвечает. Лишь смотрит в пустоту грустным взглядом, но тут же снова надевает маску безразличности. Миш спрыгивает с его плеча, прыгает на полку небольшого, старого шкафа, где стоит перевернутый черный цилиндр. Зверек забирается в шляпу, издает похожий на писк звук.

Чевинфорд резко поворачивается, замирает, смотрит на меня. На какой-то миг кажется, что он замер навечно. На его лице не шевелится ни один мускул. А потом он так же внезапно делает еще шаг ко мне.

– Когда я впервые тебя увидел, подумал, что ты – это она, – еле слышно шепчет он. – Что Элени каким-то образом выжила. Что, может, ей стерли память или наложили какое-то заклятие.

– Я не она. Извини, – отвечаю я и чувствую, как мой голос дрожит от страха. Я не хочу видеть в стоящем передо мной человеке бандита, разбойника, убийцу. Вижу, что он не всегда был таким. Что то, к чему он пришел, результат обстоятельств. Становится его жаль.

– Но ты похожа на неё. Не только внешне, – отвечает Чевинфорд. – Она тоже была магом. Она считала, что нельзя чего-то требовать от духов, навязывая им свою волю. Что их нельзя приручить насилием. Что нужно договариваться. Она выступала на магических конвенциях с требованиями внести поправки в магические кодексы и утвердить права духов и правила отношения с ними. Иногда мне казалось, что она сама послана самим Древом. А потом её у меня забрали.

– Кто? – спрашиваю я.

– Архиепископ, – коротко отвечает Чевинфорд и в его глазах проносится тень злобы.

– Я не верю, – шепчу я сама себе.

Он не мог такого сделать! Точно не архиепископ. Может, кто-то воспользовался его обликом, или капитан ошибся. Но это точно не он!

Архиепископ олицетворяет добро, которое несет церковь Безымянного Бога. Он сам отрекся от своего имени и прошлого ради того, чтобы служить природе, древу духов, магии. Чтобы помогать обездоленным, находить решения человеческих проблем, быть представителем мира и не допускать войны.

– Элени тоже не верила, что он – не то, чем кажется. Да и мне было трудно это осознать. Но это правда. Архиепископ – не тот, кем кажется. Он – даже не человек. Я убью его. Не знаю когда и как, но эта тварь сдохнет!

В его взгляде полыхает ненависть.

– Зачем вы мне это говорите? – спрашиваю я, и слышу, что мой голос дрожит еще больше. Мертвый, словно чем-то одержимый взгляд проклятого капитана проникает прямо в мое сердце, заставляя его биться сильнее. На мгновенье становится холодно, и сразу же приходит невыносимая жара.

– Чтобы предупредить, – отвечает он. – Я сдержу обещание. Когда прибудем в порт, отпущу и тебя, и Ника. Но если вернешься к Архиепископу – не думай, что он тебя пожалеет. Даже если ты не поверишь мне – он убьет тебя только потому, что ты выжила, говорила со мной, и можешь знать правду о нем.

– Я не верю…

Чевинфорд указывает на небольшой ящик, стоящий в углу каюты. На нем виднеется архиепископская печать.

– Это с твоего корабля, верно? – спрашивает он.

– Кажется. Я не уверена, – шепчу, чувствуя, как по спине струится холодный пот, как мои ногти впиваются в ладонь, как дрожит мой голос.

– Мы выловили этот ящик в море. Он точно с "Южной звезды". Похоже, капитан сам не знал, что везет.

– Медикаменты, – отвечаю я, на что Чевинфорд берет со стола нож.

Как одержимая смотрю на лезвие, в котором виднеется мое побледневшее отражение. Инстинктивно делаю шаг назад. Проклятый капитан же засовывает нож под крышку ящика, печать ломается, крышка отходит.

– Посмотри. Это ваш груз. Подойди и полюбуйся.

Он откладывает нож и делает шаг в сторону, будто приглашает меня к ящику. Я шагаю вперед и наблюдаю самый обычный песок. Трогаю его руками, сжимаю в ладони, пытаясь почувствовать иллюзию или какой-то другой трюк. Но трюка нет – коробка и в самом деле до краев забита песком.

– Зачем?

– Затем, что вы были приманкой, – отвечает капитан. – Архиепископ прекрасно знал, что нам нужны лекарства. Пустил слух, подписал все декларации и отправил вас погибать. Он знает, что на берегу есть мои люди. И что информация попадет куда надо. А следом пустил боевой корабль. Он меня недооценивает. Иначе отправил бы минимум три.

Я все еще не верю, что архиепископ на такое способен. Как и его ближайшие подданные. Все еще чувствую подвох. Но печать действительно принадлежит Церкви. От неё веет магией. Обычный человек не почувствует, а вот чародей сразу заметит, что это не подделка.

– У тебя три варианта, – продолжает Чевинфорд. – Первый – пойти к нему и умереть. Второй – стать невидимкой. В порту, куда мы идем, королевской власти почти нет. Формально он колония Серентийского Ханства. Но на деле там царит анархия. Туда заходят пираты, наемники, контрабандисты. Как только сойдешь на берег, иди в таверну, скажи, что ты колдунья, ищешь работу. Маги там редкость, они за тебя драться будут. Но никогда и никому не говори кто ты и откуда. Назовись выдуманным именем. Обрежь волосы. Сделай татуировку на лице. Для всех ты погибла в море. У Архиепископа везде есть уши, и если будешь много болтать – рано или поздно умрешь. Если повезет и попадешь к хорошему капитану – будешь жить. То же самое советую сделать и твоему другу.

– А третий? – шепчу я.

– Остаться в моей команде.

Проклятый капитан, человек без души, делает шаг ко мне. Протягивает руку и кладет ладонь на мою щеку. Она теплая, гладкая. Но я боюсь, что эта рука может в единое мгновенье оказаться на моей шее.

Колючий комок подкатывает к горлу. Чувствую себя так, будто проваливаюсь в бездну. В бездну его темных глаз.

– Я могу поклясться, что это правда, – говорит он. – Поклясться на Древе. Только это бессмысленно. Ведь оно не сможет забрать мою душу, если я вру. Тебе остается лишь верить мне или нет.

Он берет меня за подбородок, поворачивает мою голову в сторону, осматривает. А я не спускаю с него взгляд. Не знаю, врет ли он. Зачем ему врать? Неужели ему так хочется получить в свою команду неопытную, совсем зеленую чародейку?

– Ты так похожа на неё, – тихо шепчет он.

От каждого слова у меня внутри что-то вздрагивает.

– Но я не она…

Он обнимает меня. Совсем не грубо. Скорее нежно. Вижу, как меняется его лицо. Оно больше не напоминает каменное изваяние. Глаза поблескивают в свете фонаря. Уста растягиваются в улыбке. Словно в нем что-то просыпается. Нечто, давно дремавшее. Забытое.

Не знаю почему, но не сопротивляюсь. Стою как вкопанная. Чевинфорд мягко касается моей руки, смотрит в глаза, начинает снимать с меня сюртук.

Безымянный Бог, что на меня нашло? Почему я не двигаюсь? Почему ничего не могу сделать? Почему мне и не хочется ничего делать? Только провожаю взглядом свою одежду, которая беззвучно падает на пол капитанской каюты.

– Если не хочешь – я не буду, – твердо и ровно говорит человек без души. – Я остановлюсь, если попросишь.

Но я не прошу. Не могу испустить ни звука, будто у меня отобрали голос. Даже не дышу. Лишь смотрю в черные глаза и тону в них.

Возможно, сейчас он представляет на моем месте другую – ту. что смотрит с портрета за моей спиной. Но мне плевать. Сильные пальцы Чевинфорда вмиг расстегивают мою рубаху, обнажая тело.

Мои руки сами тянутся к нему. Расстегивают его пояс, отправляют его в компанию к моему сюртуку.

– Не бойся, – говорит он, поглаживая меня пальцами по груди.

С каждым его касанием страх испаряется. Бежит прочь, опустив голову. Я расслабляюсь. Голова слегка покруживается. Чувствую себя не тут и не сейчас. Не хочу думать о будущем. Не хочу выбирать что делать дальше. Не сейчас.

По моей коже гуляет легкий холодок, то ли от нервов, то ли потому, что каюту продувает ветер. Проклятый капитан берет меня за талию, резко прижимает к себе. На мгновенье мне становится страшно. Сильные мужские руки сжимают как тиски. Но мне нравится это чувство. Как после прогулки по морозной улице лечь в теплую ванну.

Он с легкостью поднимает меня над полом. На его лице не дрожит ни один мускул.

Укладывает на кровать, единым движением разрывает мои брюки. Я прикасаюсь к его гладкой, полностью лишенной волос груди. Она кажется мне неестественно горячей. Ощущаю бой его сердца. Может, у него и нет души, но сердце точно на месте.

А потом в одно мгновенье ощущаю себя так, будто была одержимой демоном, и наконец мне удалось избавиться от него. Словно исчезли сковывавшие меня всю жизнь оковы.

Я впиваюсь ногтями в его плечи. Притягиваю Чевинфорда к себе. Он касается мокрыми губами к моей груди, от чего ощущаю приятное напряжение по всему телу. Голова слегка кружится, как от вина. Каждый поцелуй в мою грудь, а затем живот будто бы что-то открывает во мне. Его губы блуждают где-то в районе моей талии. Его пальцы сжимают мои бедра. Каждое их касание вызывает импульс.

На какое-то мгновенье ощущаю себя парализованной. Могу лишь сжимать его плечи и стонать от внезапно нахлынувшей волны удовольствия. Мое тело само становится подобно морю. Оно бушует, желая выплеснуться. Раз за разом по нему проходят волны. Начинается шторм.

Чевинфорд резко припадает к моим губам. Наши языки соприкасаются. У него странный вкус, приятный вкус. Он кружит голову и будто бы снимает с меня последние оковы.

Охватываю проклятого капитана руками и ногами. Стараюсь насладиться каждым мгновением, каждым прикосновением. Мы сливаемся в одно целое.

Встречаюсь с ним взглядом. Тону в его глазах. В какой-то миг понимаю его чувства. Облегчение. Корабль, команда, все остальное где-то там, вдалеке, может, даже в другом мире. Тут только он и я.

Его пальцы отпускают мое запястье, плавно, как кисть художника, перемещаются к груди, сжимают её. Я вскрикиваю, ощущая сиюминутную боль.

Отрываюсь от кровати, распрямляюсь, будто выстрелившая пружина. На мгновенье кажется, что мое тело парит в воздухе. Хватаю проклятого капитана за предплечья, поворачиваю. Он не сопротивляется. Ложится на кровать, уступая мне место сверху.

Пространство вокруг исчезает. Стены каюты становятся прозрачными, а за ними виднеется спиральная радуга.

Я увлекла его в мир духов. Но как? Ведь чародей может взять туда с собой лишь близкого ему человека…

Не важно.

Сейчас мне точно не до магической теории.

Ветер бьет по моему обнаженному телу со всех сторон одновременно. Мы парим в месте, где небо не только над головой, но и под ногами, и только спиральная радуга указывает путь.

Чевинфорд легонько покусывает меня за мочку уха, касается языком щеки, спускается вниз, к подбородку, а потом к шее. Он будто бы слизывает с меня остатки страха.

Целую его в горячий лоб. Затем единым движением срываю кроваво-алую повязку, чувствую терпкий, непередаваемо сладкий запах его волос. Ощущаю, как капитан раз за разом проникает в меня. Как сжимает мои руки. Как боль становится приятной.

Сквозь нас плывут белые, пушистые облака. То вижу лицо Чевинфорда, то оно растворяется в дымке. Лишь чувствую тепло его тела, нескончаемый жар, силу, мощь в каждом движении.

А потом взрываюсь, подобно вулкану. Картинка перед глазами тает, покрывается искрами. Все вспыхивает, начинает гореть. Вокруг тянущиеся к небесам столбы огня.

Проклятый капитан отпускает меня. Держит лишь за руку. Мы плывем сквозь бесконечные небеса.

Секунда, и начинаю падать. Проваливаться в бездну. Спустя миг выныриваю из темных глаз Чевинфорда. Он смотрит на меня, но теперь уже не улыбается. Его лицо снова обращается в камень. Лишь глаза выражают грусть.

– Это было ошибкой, – шепчет он. – Когда прибудем – я помогу тебе устроиться на другой корабль. Который точно не поплывет во владения Архиепископа.

Я еле его слышу. В ушах все еще что-то стучит. Расслабляюсь на кровати, а потом резко вскакиваю.

– Безымянный Бог, прости, – шепчу себе под нос.

Почему я не контролирую себя? Почему и тогда, когда я тянула жизнь из всего подряд, и сейчас, рядом с бездушным существом, мне не хватает воли противиться? Может, мне не место среди чародеев, служителей Церкви? Как я могла хоть на миг усомниться в праведности Архиепископа?

Тот, кто сейчас рядом со мной – разбойник и убийца! Он, несомненно, воспользовался чем-то, чтобы воздействовать на меня. Алхимией или магией. Как мне вообще удалось переместить его в Мир Духов, если он не чародей?

Нужно убегать отсюда…

Я смотрю в окно капитанской каюты. День идет к вечеру. Небеса красятся в багряные и фиолетовые оттенки, Солнце перед сном осматривает свои владения, из-за горизонта посматривает серп луны и будто осуждает меня.

– Ты ведь маг, правда? Это ты был той тварью, которая чуть не растерзала меня во время боя? – спрашиваю я.

Мне больше не хочется смотреть в лицо проклятого капитана. Каким бы он не был красавцем – от его взгляда холодит душа, а сердце вырывается из груди.

– Я не маг и уж тем более не анимант, – слышу голос из-за спины. – Тварью был не я. Тебе пора заниматься делами.

Чувствую легкое касание его пальцев на своей спине и резко подрываюсь с места. Собираю одежду, стараясь прикрыться. Чевинфорд смотрит на меня и улыбается, будто любуется.

Надеваю рубаху, порванные брюки.

– Загляни в шкаф. Там должны быть целые штаны, – спокойно говорит проклятый капитан.

В этот момент хвостатый пушистик Миш прыгает на кровать, а Чевинфорд начинает гладить его. Проклятый капитан на ощупь находит на полу свои брюки, достает из кармана конфету, избавляет её от обертки и дает своему питомцу. Тот начинает грызть лакомство.

– Что там была за тварь? – спрашиваю я, смотря на питомца капитана. Вдруг у этого зверька есть другая форма…

Чевинфорд в ответ смеется.

– Нет, Миш не умеет превращаться. Это создание когда-то спасло мне жизнь, – говорит капитан. – А я даже не знаю, к какому виду оно принадлежит. Не подскажешь?

– Понятия не имею, – сквозь зубы процеживаю я. И вправду не знаю что это за зверек. В книге по животным Семи Морей множество разных видов, но таких существ я не помню.

Мои брюки носке больше не подлежат, потому все-таки заглядываю в шкаф. Нахожу там парусиновые штаны со шнурком для регулировки размера, одеваюсь.

– Ты ведь не веришь мне? Насчет Архиепископа? – спрашивает он. – Вижу, что не веришь.

А чему бы мне верить? Сколько я живу, знаю, что ГЛАВА Церкви – воплощение благодетели. Это скажет каждый ребенок. Знаю, что будь в его душе хоть капля зла – он не прошел бы магического испытания, не предстал бы перед Безымянным Богом, и не взошел бы на свою должность.

Но тут какой-то разбойник пытается убедить меня, что это не так. Что все вокруг лгут или ошибаются, а Безымянный бог выбрал своим наместником не того. Этого быть не может. Чевинфорд же просто манипулирует мной, не исключено, что при помощи магии.

– Как у тебя с мнемоникой? – спрашивает он.

– Зачем это?

– Так как? Ты сможешь прочитать воспоминание? – он поднимается с кровати, надевает брюки. Какое-то мгновение я любуюсь его телосложением, изгибами тела, в меру мускулистыми руками, а затем резко отворачиваюсь.

Что же я делаю?

– Только если мы с тем, у кого нужно прочитать, вместе окажемся в Тонком Мире. Я не нейромант, не смогу сделать это в нашем мире.

– У нас ведь раз получилось. Ты сможешь прочесть мое воспоминание?

– Если ты сам захочешь мне его показать, – отвечаю я, и тут же застреваю в ступоре.

Он хочет, чтобы я залезла в его память? Но ведь это некультурно. Противоречит нормам магической этики. Считывание воспоминаний не возбраняется разве что в суде, чтоб доказать свою невиновность.

– Я покажу тебе свою память, – говорит Чевинфорд. – Момент, когда я сам работал на Архиепископа и так же, как и ты, был уверен в его святости и непогрешимости. Я был его телохранителем. Считал, что это великая честь. А потом случилось то, что ты увидишь.

Лезть в его память мне не хочется. Процедура сама по себе неприятная, как для мага, так и для того, чью память читают. Но зато у неё есть один огромный плюс – при чтении памяти невозможно соврать. Я смогу увидеть то, что находится в голове бездушного.

– Хорошо, – говорю я.

– Тогда приступай, – кивает он, садится на стул, указывает мне место напротив.

Я сажусь, смотрю в его глаза, кладу пальцы на его волосы.

– Я никогда и никому это не показывал, – говорит он, а я уже вижу спиральную радугу. Теперь небеса Тонкого Мира рассекают молнии. Гремит гром. Он сам словно бы против такой процедуры.

Мне становится то холодно, то жарко. Кажется, что я вот-вот вывалюсь в реальность. Начинает тошнить. Хорошо, что ничего не ела. Гглаза лезут на лоб. сердце колотится как бешенное.

Вижу человеческие фигуры. Множество человеческих фигур. Они полностью черны и касаются головами небес. Духам не нравится наш ритуал. Они шепчут мне, велят убраться. В один момент мне кажется, что моя кожа мала для меня, в другой что я разваливаюсь на части.

Начинаю чувствовать воспоминания Чевинфорда. Вижу там любовь, боль, сомнения, отчаянье, страх. Тысячи чужих чувств накрывают меня с головой. Они колючи, будто ежи. Но все же я заглядываю в них. Преодолеваю последний рубеж. Оказываюсь в памяти проклятого капитана.