Читать книгу Приключения Агриппины Петровны - София Афанасьевна Ярыгина - Страница 2

Агриппина Петровна была знакома с колористикой и стилистикой не по книгам, у неё это было от природы, она чувствовала и знала, что и когда надеть. В Агриппине Петровне проснулась охотница, она понимала, что Семёна Ивановича сразу не взять, и придумывала сценарий обольщения и захвата. Вначале в срочном порядке сшила два новых сарафана, новые вещи придавали ей новизну восприятия самой себя. Кроме этого, они должны были подчеркнуть изображаемые ею качества. Один сарафан был небесного цвета, складки ниспадали от горла к ногам, ткань была легкой и сквозь неё лишь слегка угадывались контуры тела, вырез был скромным. Этот сарафан про себя Гриппа назвала – сарафаном непорочной девы Марии. Другой сшила полной противоположностью, который подчеркивал все её прелести, сарафан был ярким, розовый с черным. Агриппина Петровна решила примерить, как она выражалась, и тяжёлую артиллерию, т. е. присмотреться к нему поближе и узнать о нём как можно больше. Её воображение подпитывали множество прочитанных детективов, а особенно она любила Эраста Петровича Фандорина – главного героя романов Акунина. Она представляла себя рядом с ним и Масой, переодетой в мужской костюм, участвующей в разных опасных сценах. Она даже однажды, переодевшись в бомжиху, зашла к соседке, чем перепугала её до икоты.

Гриппа решила поменять плотные шторы в пристройке, на полупрозрачные, через которые она могла бы спокойно наблюдать за ним из беседки, оставаясь не замеченной. И вот настал день заселения Семёна Ивановича, Гриппа шла впереди, неся свой корпус особенным образом, встряхивая периодически волосом, дойдя до двери пристройки, Гриппа повернулась отдать ключи, и оценить произведённый эффект, но Гриппин корпус не произвел впечатления на Семёна Ивановича, глаза его были сосредоточенными, а взгляд отсутствующим.

– Странно, подумала Гриппа, на отдыхающего он не похож.

Вечером Гриппа увидела из окна комнаты своей мансарды, падающий свет на газон из окон пристройки и вышла занять свой наблюдательный пункт в беседке. Каково же было её удивление, когда она увидела, что окна пристройки задернуты не её шторами, специально купленными, а чужими и плотными.

Удивление сменилось любопытством, зачем одинокому отдыхающему мужчине тратиться на шторы, да ещё так стремительно. Гриппа в уме выстроила предположение. Это было банально, ну, конечно, женат и конечно, дама.

Тропина от калитки до пристройки хорошо освещалась, и всякое движение по ней, было видно Гриппе.

– Если он занят – думала Гриппа то и бог с ним, посмотрю просто для пополнения багажа, какая-такая женщина может быть у этого сухаря. Гриппа села за ноутбук, расположив его так, что бы видеть дорожку. Было уже довольно поздно, но, никто посторонний на тропинке не появлялся. Гриппа отправилась спать. Разбудил её стук в дверь, накинув плед, она открыла дверь, в проёме стоял Семён Иванович, Гриппа удивлённо щурясь своими подслеповатыми глазами, ещё не успев надеть очки, с разметавшимися волосами, выпалила – Вы? Семён Иванович, извинившись за ранний визит, держал в руке деньги.

– Не могли бы вы мне разрешить использовать подвал, под пристройкой по цене комнаты.

На немой вопрос Гриппы, Семён Иванович добавил, что ждёт друга, который должен привести ему образцы грибниц, а их надо держать в подвале. Гриппа приосанилась, взяла, деньги и отдала ключ, который был в единственном экземпляре.

– Ну это меняет дело, подумала она, значит есть надежда. Она вновь стала наблюдать за Семёном Ивановичем.

Днём она отметила, что он несёт большие пакеты с едой. Надо же странно, отметила Гриппа, деньги есть, а ест дома, да ещё так много, а сам неполный. Вечером она переместилась в беседку. Зажглись фонари, и на дорожку легли густые тени. Появился Семён Иванович в сопровождении мужчины, в руках были пакеты, скрипнула дверь подвала. Подвал у Гриппы был оборудован хорошо. Узкие окна под потолком, скупо освещали подвал, но был проведен свет, была вентиляция и множество полок вдоль стен. Подвал был сухим. Гриппа сделала его уже после развода с мужем. Хотела там хранить урожай яблок и овощей и продавать зимой, но потом передумала. Поздней осенью она сдавала подвал в аренду соседу, он хранил там свои яблоки. Гриппа не разглядела как следует незнакомого мужчину, видно было, что он намного полнее Семёна Ивановича. Она покинула свой пост и переместилась на веранду. Вечер был теплый, Гриппа с удовольствием покачивалась в кресле, предаваясь неге сгущающихся сумерек.

Весь следующий день она хлопотала по хозяйству. Нужно было уделить время электрику, разболтались розетки в комнатах, купить для уборки моющие средства и много ещё чего. Вечером из окна своей мансарды Гриппа увидела, как Семён Иванович вышел за калитку. Быстро надев сарафан – непорочной девы Марии, она выскользнула из калитки на набережную.

– Вряд ли он успел далеко уйти – подумала Гриппа.

Впереди замаячила фигура Семёна Ивановича. Гриппа поднажала, теперь она следовала за ним по пятам. Вдруг он резко свернул за угол, Гриппа за ним, и тут произошло неожиданное, повернув за угол, Гриппа врезалась в Семёна Ивановича. Первое, что ей пришло в голову, – ой, я тут в магазин спешу. Семён Иванович, как ей показалось, пристально посмотрел на Гриппу, и кивнув головой, исчез в подворотне. Гриппа отметила его взгляд, и подумала, что сарафан непорочной девы ему понравился. Она медленно побрела по набережной, любуясь отраженными огнями в воде. Ото всюду доносилась музыка, и чем ближе она подходила к дому, тем глуше она становилась, ведь её дом стоял почти в конце набережной, на высоком берегу. Время было уже позднее, Гриппа решила походить вокруг дома, ей лучше думалось при ходьбе, надо было составить план дальнейших действий. Следить впредь надо было осторожней. проходя третий круг вокруг дома, Гриппа услышала приглушённые звуки, похожие на всхлипы доносящиеся из подвала пристройки. Гриппа прислушалась, подкралась к двери, там вне сомнения что-то двигалось. Света не было, дверь заперта.

У Семёна Ивановича окна были темные. Гриппа встревожилась и стала ждать Семёна Ивановича, выглядывая его из окна мансарды. Его всё не было. Она так и заснула в кресле, проснулась, когда уже рассвело. Было часов 5 утра. Вдруг она увидела Семёна Ивановича несшего в руках большой черный пакет, он с ним зашел в туалет, а через некоторое время вышел уже без пакета.

– Что это он в 5 утра с таким огромным пакетом делал в туалете, и что за стоны в подвале?

Гриппу пронзила мысль, а вдруг это маньяк убийца. Всё у неё сходилось и укладывалось в эту версию:

– Всхлипы в подвале это жертва – рассуждала она.

– В мешке – зарубленное тело, которое утопил в туалете.

Гриппа аж задохнулась от такой мысли. – Что делать?

– Вызвать полицию, переполошат всех её отдыхающих, разворошат туалет в поиске улик, чем ещё больше перепугают всех постояльцев и прощай её бизнес. Гриппа взяла себя в руки, мысленно соединяя себя с главными героями её любимых книг и решила продолжить слежку, в надежде, что добудет какие-нибудь улики для обезвреживания Семёна Ивановича не на её территории. Ещё крутилось мысль отказать ему в аренде, мол родственники приезжают и всё-такое, но поразмыслив не решилась, а вдруг он и её тихо пришьёт, он же маньяк, зачем ей его злить.

Хлопнула калитка, в дверях появилась Леночка, дочь её подруги. Она была студенткой педагогического института и приходила к Гриппе подрабатывать – убирать комнаты арендаторов. Гриппе всегда было принято её видеть, Леночка была добродушной смешливой и когда она смеялась, появлявшиеся ямочки на щеках придавали её лицу особое обаяние. Гриппа обрадовалась Леночке как никогда, рядом с ней Гриппе стало спокойнее. Она усадила Леночку за стол и налила чаю с мёдом. Комната наполнилась Леночкиным щебетаньем, смехом и запахом липового мёда.

За окном было видно, как самые рьяные отдыхающие потянулись на пляж за дозой ранних лучей солнца.

Для слежки Гриппа решила одеться неприметно, порывшись в шкафу, извлекла светло-бежевые шифоновые штаны свободного покроя и короткую кофточку-майку и прикрывшись шляпой выскользнула из калитки. Согласно её плана, она должна была сесть на лавку набережной, откуда хорошо просматривались выходы из её дома. Лавка оказалась занятой грозной женщиной в спортивной одежде, та видимо отдыхала после утреннего променада. Рядом с ней на лавке стоял термос и рюкзачок. Гриппе сесть было негде и ей пришлось ходить взад-вперёд пока не освободится лавка. Наконец она уселась прикрывшись газетой и стала поглядывать на двери дома. Её внимание привлёк мужчина, выходивший из её дома, он был длинных шортах кирпичного цвета и желтой майке на голове парусиновое кепи, как будто блин с козырьком. Гриппа подумала-ну вылитый Остап Бендер, и в ту же минуту она опознала в этом мужчине – Семёна Ивановича.

– Надо же, загримировался упырь.

На ещё пустующей набережной Семён Иванович был виден издалека, и Гриппе не было нужды слишком приближаться, что бы его не потерять из виду. Семён Иванович шёл не спеша, и через некоторое время сел на лавку, достав из кармана сотовый телефон стал вертеть его в руках, то ли кому звонил, то ли что-то смотрел. Было очевидно, что он кого-то ждал. Гриппа приостановилась оперевшись на ограждение набережной, за ограждением был обрыв до самого моря. Обрыв был несколько пологим, так что некоторые отдыхающие перелизали через ограждение и сидели под кромкой полого обрыва, любуясь восходом солнца, но чаще закатом.

К Семёну Ивановичу вскоре подошёл мужчина, бритый наголо, одет был так же в длинные шорты и футболку. В отличие от Семёна Ивановича цвет одежды был сдержанный и фигура его была ничем не примечательна.

ТАААК-подумала Гриппа, у упыря есть сообщник.

Сидящие на лавочке стали бурно что-то обсуждать. Гриппа подлезла под ограждение и цепляясь за выступы нависшего берега приблизилась к сидящим на лавке со спины. Они не могли её увидеть. Чтобы не вызывать нездорового интереса у проходящих пляжников, Гриппа изображала в полулежащей позе наслаждение легким бризом и видом открывавшимся только ей с этого конкретного места. Она сосредоточенно вслушивалась в то о чём говорили на лавке. До неё доносились обрывки фраз… «надо добить, сегодня в Капитане, в семь».

По звукам шагов, Гриппа поняла что упырь с сообщником уходят. Она вскарабкалась на набережную и недалеко от себя увидела две известные ей фигуры, удаляющиеся в противоположную сторону от моря. Гриппа кралась за ними до тех пор пока они не сели в джип чёрного цвета, за руль сел лысый. У Гриппы мелькнула мысль – хм, у них есть транспорт, зачем же тогда топить жертву в моём туалете, вывезли бы куда-нибудь что ли.

Ей надо было с кем-то непременно поделиться, лучше всех из подруг для этого подходила Карлина Владимировна. Карлина всё лето проводила в хлопотах по заготовке фруктов и овощей. Рыбу, которую Иван Иванович, её муж, приносил круглогодично, Карли и солила и вялила и замораживала, коптила и делала даже присервы. Её подвал походил на склад магазина. С октября её жизнь менялась. У Карли, в отличие от Гриппы была страсть к гаджетам. Она монтировала фильмы про своих домочадцев, снимала природу, потом вставляла фотографии в отснятое, и ещё многое чего умела. В этом деле ей нравился сам процесс. Если у неё что-то не ладилось, она звонила своему внуку 15 летнему Ваське. Васька был с компьютером на ТЫ, настолько, что однажды к нему обратились даже из органов. Когда Васька занимался с компьютером, казалось, что его рыжий волос начинал светится, а его торчащие уши излучали волны.

Гриппа быстрым шагом направилась к Карли. Влетев в калитку сада, посторонилась пропустив процессию карлиных родственников чинно шествующих на пляж. Впереди шли три зятя потом шестеро детей, вперемешку с дочерьми Карли, шествие замыкала шестилетняя Тося, на талии у неё был резиновый круг, который она несла, как балетную пачку, поддерживая руками, корпус держала прямым, а ноги ставила будто танцует, Тося уже второй год занималась в хореографической школе.

Поздоровавшись со всеми, Гриппа двинулась вглубь сада к дому. Навстречу шла Карли, вся разрозовевшаяся от горячего утреннего душа, голову её венчала накрученная пирамида из вафельного полотенца. На сей раз подруги уселись на террасе дома. Гриппа подождала, пока Карли сварит кофе, что бы не прерывать свой рассказ. Запах кофе распространился по террасе. Слушая Гриппу, Карли сидела как загипнотизированная дудочкой змея. Полотенце давно свалилось с головы, но Карли не пыталась даже поправить мокрый волос, разметавшийся по голове, в чувство её привёл вопрос мужа.

– Кари, где черви?

– Я их тут в баночке оставлял.

– Съела, – голос Карли прозвучал с металлическими нотками.

Иван Иванович внимательно посмотрел на жену, по опыту долголетней супружеской жизни, он знал, что жена чем-то сильно озабочена.

– Девочки, а что случилось?

– Иди – Ваня, сказала Карли уже другим тоном, я тебе потом расскажу.

Иван Иванович не стал настаивать, углубившись в сборы на очередную рыбалку.

Карли сделала глоток кофе, и подавшись вперед сказала:

– Тебе надо весь компромат документировать съёмкой, фото и аудио записью, и с эти идти уже в полицию. В «Капитан» тебе надо идти загримированной. Гриппа была согласна, она тоже думала об этом.