Читать книгу Месть на двоих - София Сидорчук - Страница 2

Эндрю подошел к зеркалу и недоверчиво посмотрел на отражение. Галстук синего цвета был подарком его супруги на годовщину свадьбы, которую они отметили месяц назад, но за все время он его так и не надел. Более того, он даже забыл его достать из подарочного пакета, что было на него совсем не похоже. Сегодня, наконец, заметив его на полке в своем гардеробе, он почувствовал себя виноватым, ведь Кэтрин уже на следующий день ходила в новом платье, подаренном им. «У тебя всегда был хороший вкус, для мужчин это большая редкость!» – радостно щебетала она, крутясь перед зеркалом. Поспорить было не с чем, Эндрю действительно всегда знал: какого цвета сделать кухонный гарнитур, из какого материала купить постельное белье, какие занавески им нужны, чтобы подходили к дивану. О чем говорить, даже салфетки и скатерти на их свадьбу покупал он сам. Поэтому он с большим недоверием относился к вещам, которые выбирал не он.

Решив, что у него больше нет времени разглядывать новый галстук, он все же завязал его до конца, накинул пиджак, поглаженный еще вечером, и спустился вниз. На кухне уже сидела Кэтрин, она делала какие-то записи в своем ежедневнике и пила чай. Эндрю улыбнулся, увидев эту картину, поскольку знал тот уровень ненависти, который испытывала Кэтрин к планированию, но она пыталась этому научиться.

– Ты сегодня быстро – улыбнулась она, – будешь чай или кофе?

– И тебе доброе утро – ответил Эндрю, понимая, что она имеет в виду. Сегодня он собирался не привычный для него час, а сорок пять минут. Кэтрин уже привыкла к его привычкам за 7 лет, что они были в браке, но в самом начале их отношений его долгие сборы, тщательный выбор одежды, чистка обуви до блеска вызывали у нее гнев, граничащий с приступом бешенства. Сейчас она относила к этому с юмором, а Эндрю воспринимал ее подшучивания с достойным чувством самоиронии. – Я выпью кофе, у нас есть что-нибудь перекусить?

– Осталось немного каши Кевина, подогреть или сделать тосты? – спросила она, подойдя к холодильнику.

– Я просто выпью кофе – ответил Эндрю, поскольку знал, что каша, сваренная Кэтрин для трехлетнего сына не лучшее, что можно съесть перед долгим рабочим днем, а крошки от тостов будут сыпаться прямо на его брюки, которые он полчаса назад почистил от волос специальным роликом.

Кэтрин кивнула и стала сыпать кофе в его кружку. Она не была из тех жен, которые вставали с первыми лучами солнца и начинали вершить быт. Кэтрин относилась к той категории людей, которые находились в состоянии постоянного хаоса, который на данный момент полностью сосредоточился на их кухне.

Эндрю сел за стол и взял чашку горячего черного кофе без сахара. Каждое его утро сопровождалось определенными ритуалами, без которых мужчина трудно представлял свой день. Вставал он ровно в 6:00 утра по будням и в 9:00 по выходным, отправлялся на пробежку и занимался на спортивной площадке, возвращался домой, обязательно принимал контрастный душ, после чего приводил себя в порядок и шел пить утренний кофе. Следующим обязательным пунктом было просмотреть утреннюю ленту новостей в Фейсбуке и Твиттере, изучить дела на рабочий день, проверить почту и сделать несколько обязательных звонков.

– Вот черт, – раздраженно сказал Эндрю, закрыв глаза ладонью, проводя ей по всем лицу

– Что такое?

– Мы забыли купить подарок для дяди Стивена, а его день рождения уже послезавтра. Не могу поверить, что у меня это могло вылететь из головы. – Эндрю громко положил телефон экраном вниз.

Время от времени Кэтрин казалось, что он забывает, что живой человек и может путаться в числах, днях неделях, забывать купить хлеб к ужину или опоздать на работу. Однако, такие моменты случались и ему было чрезвычайно сложно с ними смириться.

– Господи, Эндрю, ты меня напугал, – рассмеялась Кэтрин, ставя на стол засохшее овсяное печенье. – Я уже решила, что случилось что-то серьезное.

– Я совсем не планировал покупать подарок за два дня до праздника – нахмурился Эндрю, – К тому же, у него юбилей, там будут его друзья, коллеги и что самое страшное, наши родственники.

– Почему для тебя встреча с семьей это всегда какое-то испытание? – Кэтрин раздраженно закатила глаза.

– Ничего не испытание, мне кажется, абсолютно каждый человек чувствует небольшой дискомфорт на семейных праздниках. Чаще всего это большой стресс, ты должен притворяться, что рад видеть людей, с которыми в лучшем случае созваниваешься раз в полгода.

– Не знаю, в моей семье все было иначе. – девушка сделала небольшую паузу, не желая развивать эту нить разговора. – Так что будем делать с подарком?

– Сегодня после работы заеду в магазин, но ты можешь помочь мне с выбором и посмотреть в интернете что-нибудь необычное.

– Необычное? – чуть не подавилась печеньем Кэтрин, – Для дяди Стива?

Эндрю рассмеялся от выражения ее лица. Дядя Стив представлял собой человека, которого не удивило бы даже появление на его дне рождении Элтона Джона, не говоря уже о том, что он терпеть не мог бесполезные подарки. Но даже те, который он мог найти полезными, уже долгое время пылились в его гараже и на чердаке загородного дома. Кроме того, он являлся важной фигурой в СМИ, будучи владельцем собственной медиа группы, это была еще одна причина, по которой его было довольно трудно впечатлить.

– Не хочешь необычное, посмотри что-то до ужаса заурядное. – Он продолжил листать ленту новостей. До выхода из дома оставалось около 15 минут, но ему предстояло сделать еще один важный телефонный звонок.

– Тогда решили. Ты присылаешь мне свои варианты подарков, а я покупаю, – Подводя итог разговора о подарке на юбилей дяди, Эндрю встал из-за стола и ушел в другую комнату.

Его жена и вправду была права. Он не любил собираться семьей, дарить ненужные подарки, устраивать подобие званых ужинов. Точно так же его тошнило от мысли, что нужно делать вид, будто бы все в порядке, что он в норме и ничего не причиняет ему неудобства, хотя с каждым годом это было делать все сложнее. У них с Кэтрин была счастливая семья, они дополняли друг друга во всем, их сын Кевин был славным, добрым мальчиком, в котором они души не чаяли. Но помимо Кэтрин и Кевина у Эндрю была еще одна семья, которая была окутана не самыми теплыми чувствами и больными воспоминаниями. Когда они с Кэтрин поженились появилось разделение на «семья до» и «семья после», и первая была той, которая тянулась за ним призраком уже много лет.

Отгоняя от себя дурные мысли Эндрю ушел в другую комнату, подошел к окну и набрал номер телефона человека, который уже много лет был у него на быстром звонке. Прослушав все длинные гудки, его перевели на автоответчик. Нервно стуча пальцами по стене, Эндрю, нахмурившись уставился в одну точку. Из всех утренних ритуалов этот этап был самый нелюбимый, он всегда откладывал его на последний момент, а после уже шел на работу. Тем не менее, не звонить он тоже не мог, потому что в данном случае речь как раз шла о семье «до», от которой он не мог просто взять и отказаться.

Тяжело вздохнув, мужчина на несколько секунд закрыл глаза. Сзади тихо подошла Кэтрин, нежно проводя руками по его спине.

– Не отвечает? – спросила она, зная ответ заранее.

– Никогда не берет трубки сразу. Иногда мне кажется, что ему телефон нужен не для того, чтобы можно было связаться, а в качестве фонарика, когда ему отрубают свет за неуплату счета за электричество. А если у меня что-то срочное? – Эндрю почувствовал, как его тревожность начинает распространяться по всему телу, но не позволил дать ей ход. Он делал так всегда, просто не мог позволить себе выйти из себя, это было не в его правилах.

– Сейчас он перезвонит, – Кэтрин поцеловала его в щеку. – Ты же знаешь его. Мне надо собираться на работу, так что хорошего тебе дня.

– Спасибо, – устало улыбнулся Эндрю, – постарайся не забыть про подарок, – напомнил он, более чем уверенный, что поедет в торговый комплекс после работы искать подарок для дяди Стива самостоятельно.

Как только Кэтрин его покинула и скрылась в дверях ванной комнаты, на телефоне Эндрю раздался входящий звонок. Он имел дурацкую привычку вздрагивать каждый раз, когда слышит телефон или стук в дверь. Иными словами, любой громкий звук всегда заставал его врасплох и заставлял сердце биться чаще. Однако ему было нужно успокоиться и взять трубку, чтобы поговорить по телефону и пойти, наконец, на работу. Эндрю натянул улыбку, глубоко вздохнул и нажал кнопку «ответить».

***

Дэвид проснулся ровно в тот момент, когда его третий по счету будильник предательски прозвенел в другой комнате. Будучи убежденной совой он вел изначально проигранную войну за ранние подъемы.

Он с трудом поднялся со своего дивана и попытался найти свои шлепанцы на холодном кафельном полу. «Почему именно по утрам все кажется холоднее, грубее, бледнее?»– подумал Дэвид, в ту же секунду переключая свои мысли: «Как будто в другое время суток твоя жизнь не такая». Поток его утреннего самобичевания прервал все тот же смартфон в другой комнате, однако звук уже был не от будильника, а от входящего звонка. Не найдя свои тапки Дэвид зашагал в соседнюю комнату. Вспомнить бы, в какой из ящиков он положил телефон, было бы просто супер. Его раздражение нарастало с каждым звуком стандартного рингтона.

Мужчина достал свой новый смартфон, купленный полгода назад, только на прошлой неделе. После досконального изучения новой техники, режима звонков, настройки времени и проверки связи, он решил погрузиться в мир сети интернет. Скачав первое попавшееся в «Рекомендованных» приложение и зайдя в него, первое, что он увидел, фотографию симпатичной девушки в купальнике, в одной руке которой был какой-то неизвестный ему фрукт, а в другой бутылка воды, а под фото заголовок «Советы, как изменить свою жизнь к лучшему за месяц». «Счастливые люди», подумал Дэвид, «Те, кто думает, что можно за месяц восстановить то, что разрушалось годами».

В потоке этих мыслей Дэвид все же отыскал телефон. На экране серой «мыльницы» с пленкой в пузырях было два пропущенных вызова. Один – неизвестный номер, который наверняка принадлежал роботу, ежедневно напоминающему ему о том, что его баланс близок к нулю и если потребуется, то можно подключить услугу «Обещанный платеж». Второй пропущенный – от человека, который звонил ему с той же периодичностью, что и люди из службы мобильного оператора.

Дэвид неумело смахнул экран блокировки и решил не тянуть с обратным звонком. Два длинных гудка и на другом конце провода уже было слышно:

– Я вижу, ранние подъёмы даются тебе с трудом? – не без сарказма спросил Дэвида его старший брат.

– Здравствуй, Эндрю – уставшим голосом ответил Дэвид – Должно быть ты решил, что твой звонок с очередной потрясающе интересной новостью или напоминанием способен исправить мое так называемое утро. Если так, то я весь во внимании, надеюсь, звук льющейся воды не будет тебя раздражать. А если будет, то я поднесу телефон как можно ближе к крану. – Дэвид пошел в ванную, чтобы умыться холодной водой. Его голова раскалывалась.

– Неужели тебя не интересует, зачем я позвонил тебе в столь ранний час? – с такой же насмешкой спросил брата Эндрю, прекрасно зная, как ему надоели его ежедневные звонки. Дэвид знал, что он и рад бы не звонить ему так часто, это доставляло ему неудобства, как бы брат не пытался это скрыть. В то же время Дэвид понимал, что совесть не позволяет Эндрю жить спокойно с мыслью о том, что он старший брат и поэтому должен интересоваться его жизнью, быть в какой-то степени ответственным за нее, как будто бы ему 10, а Эндрю 15 лет.

– О, что ты, я весь в нетерпении. – Дэвид положил телефон на ванную, поставил на громкую связь, а сам набрал в руки ледяной воды, чтобы окунуть в них свое лицо. – Что же в повестке дня у нас сегодня?

Он надеялся поскорее избавиться от своего навязчивого собеседника. Дэвид мечтал хотя бы день побыть в тишине, отключить телефон, не выходить на улицу, но знал, что для него это непозволительная роскошь. На пороге его квартиры в тот же день появился бы Эндрю, в лучшем случае он бы примчался к нему с Кэтрин. В худшем случае, позади них стояли бы все срочные городские службы: скорая, полиция и пожарные. Поэтому каждый день, утром и вечером, ему звонил Эндрю, эти разговоры не несли в себе абсолютно никакой смысловой нагрузки, он понимал, что для Эндрю это своего рода обуза и говорил ему об этом неоднократно. В свою очередь, брат обижался и говорил, что хоть что-то делает, чтобы поддерживать семейные связи, и если бы не он, то они бы уже давно забыли, о том, что братья. Этот разговор каждый раз приводил к одному исходу, и Дэвид понимал, что не добьется от своего брата понимания, который все время повторял фразу, которая невероятно выводила из себя Дэвида: «Для тебя же будет так лучше». Уже на протяжении многих лет Дэвид слышал эту фразу от многих людей, близких и посторонних, они говорили ему это постоянно, но единственное, что было ему непонятно – с чего они решили, что для него лучше именно «так»?

Достав свое лицо из холодной воды, Дэвид решил все-таки прислушаться к тому, что говорит Эндрю.

–…поэтому встречаемся у меня дома ровно в половину седьмого вечера и, пожалуйста, не опаздывай, – договорил Эндрю, и Дэвид понял, что упустил первую часть предложения, когда умывался.

Эндрю, зная своего брата, после нескольких секунд молчания тяжело вздохнул и спросил:

– Ты не расслышал, что я тебе сказал, верно?

Дэвид опустил руки на раковину и понял, что прошло не больше десяти минут с момента его пробуждения, а он уже облажался перед старшим братом.

– Да, вода немного заглушила тебя, я не расслышал, повтори, пожалуйста. – Нехотя сказал Дэвид, делая вид, что для него действительно имеет значение, что пытался до него донести Эндрю.

Услышав на другом конце провода еще более тяжелый вздох (он был уверен, что Эндрю закатил глаза), его старший брат повторил медленно и по слогам то, что не расслышал Дэвид с первого раза:

– Напоминаю, что послезавтра у нашего дяди день рождения. Стивен будет праздновать в своем загородном доме, в этот раз никакого ресторана. Мы приглашены в полном составе. Нам нужно будет заехать за папой, поэтому чтобы успеть к началу, нужно встретиться в 18:30. Теперь услышал? – проговорил Эндрю.

Для Дэвида это всегда было дикостью – то, с какой точностью его брат помнил все даты, юбилеи, годовщины. Сам он с трудом запомнил день собственного рождения, примерно помнил дату рождения отца и смутно день рождения Эндрю. Все остальное он либо не считал нужной информацией, либо забыл для своего же блага.

– Конечно же, дядя Стивен, как я мог забыть. У него что, каждый год день рождения? – немного выходя из себя спросил Дэвид.

– Очень остроумно. В любом случае, постарайся привести себя в пристойный вид, потому что там будет вся семья. У тебя есть костюм? – резко сменил тон Эндрю. Он делал так всегда, когда старался быть серьезным и взрослым. Ему уже 35 лет, зачем делать вид, что ты взрослый, Дэвиду так и не было понятно.

– Какой-то валялся в шкафу, надо поискать, – буркнул Дэвид.

– Постирай и погладь его до праздника, пожалуйста. Или Кэтрин может забрать его и привести в порядок.

Дэвид услышал глухой звук прилетевшего в Эндрю предмета. Вне сомнений, это Кэтрин, которая явно не испытывала восторга от идеи стирать костюм младшего брата своего мужа в перерыве между кормлением трехлетнего Кевина и работой, которой она посвящала все свое свободное время. Стирка в ее планы явно не входила.

– Не неси херню, Эндрю, я не маленький мальчик и сам в состоянии погладить себе рубашку, – окончательно выйдя из себя Дэвид начал срываться на крик. – Если у тебя все, то я с твоего разрешения пойду собираться на работу

– Ты будешь один? – с некоторой неуверенностью задал вопрос Эндрю.

– Да.

Прошло около двух месяцев с того момента, как они с Алекс расстались, но Эндрю по-прежнему задавал ему вопросы, которые были с намеком на то, что они снова сошлись. «Конечно», – думал про себя Дэвид, – «Так ему не придется звонить мне каждый день». Хотя, когда они жили вместе с Алекс, это не мешало старшему брату точно так же нарушать все его свободное пространство. Скорее всего, это было одной из причин их разлада.

– Понял. Удачного дня, вечером наберу… – Эндрю не успел договорить, когда Дэвид сбросил звонок. Его окончательно вывел из себя разговор про костюм, юбилей Стивена, намек на воссоединение с бывшей девушкой и в конце еще это: «Удачного дня».

«Он всерьез это что ли?»

Дэвид отложил телефон, почистил зубы и принял душ. Это было единственная приятная часть из его ежедневной рутины, вода помогала отключить голову, очищала ее от навязчивых мыслей потоком воды, смывала все напряжение, возникающее у Дэвида каждый раз, когда он открывал глаза. После этого ему становилось немного легче, но ненадолго.

Вернувшись в комнату, он начал одеваться на работу, специально отвернувшись от шкафа с одеждой, из которой, ему казалось, сейчас вылезет Эндрю и скажет в своей манере престарелого профессора: «Не забудь, что я сказал тебе про костюм».

«Вечером постираю» – мысленно ответил Дэвид своему брату, натянул джинсы, свою серую рубашку с коротким рукавом, которую носил уже третий день, затянул ремень и направился к выходу. На кухню он не заходил по двум причинам: во-первых, есть там все равно было нечего (кроме тех случаев, когда Кэтрин приносила ему свои кулинарные «шедевры»), во-вторых, он уже почти 18 лет не мог заходить на кухню и уж тем более пытаться принять там пищу. Столовые, кафе, места общепита в торговых центрах – теперь он питался только там. Именно поэтому он не любил ходить в гости на разные праздники. Конечно, чаще всего люди выносят стол в гостиную, либо на улицу в летнее время года и наслаждаются там хот-догами, стейками и прочими убийцами поджелудочной железы, но бывало и то, что есть приходилось прямо на кухне, а это доставляло Дэвиду огромный дискомфорт и являлось своеобразным призраком из прошлого. Когда он завершил учебу в колледже, и был вынужден покинуть общежитие, он даже пытался найти квартиру без кухни, но все риелторы смотрели на него с вопросительным взглядом, поэтому от идеи аренды квартиры без кухни пришлось отказаться.

Дэвид вышел из дома и держал путь на работу. Ему нужно было успеть зайти в контору по дороге, куда он отдал на днях свой принтер на ремонт. В 10:00 на работе его уже будет ждать мистер Роджерс. Дэвид посмотрел на часы, цифры которых показывали 9:35 и мысленно еще раз проклял утренний разговор, который отнял у него столько времени. Он ускорил шаг, обгоняя людей, идущих перед ним, играя с ними в «шашки». Нужно обязательно успеть прийти вовремя, мистер Роджерс его единственный клиент, а срок оплаты аренды офиса уже наступал на дни календаря.

Дэвид пробежал улицу на последней секунде зеленого светофора и спустился в метро. Ему не нравилась атмосфера утреннего подземного транспорта. В это время людей уже очень много, большая часть из них уже наверняка проспала, из-за этого нервное напряжение усилилось и падало тяжелым грузом на каждого пассажира зеленой ветки. Дэвид старался лишний раз никого не задевать, чтобы лишний раз не нарваться на грубости в свой адрес. Он старался не встревать в конфликты в отличие от своего брата, который отстаивал свои права на каждом шагу.

Успев в последний момент запрыгнуть в вагон, двери которого закрылись прямо за спиной Дэвида и чудом не прижали его кофту, поезд двинулся с места. От начальной станции до назначенной обычно тратилось 7, 5 минут. Дэвид каждый день ездил этим маршрутом и уже знал точное время, которое он тратит на дорогу. Так же он знал, сколько ему нужно потратить времени на то, чтобы дойти от метро до своей работы, но сегодня ему нужно будет потратить чуть больше времени, зайдя за отремонтированным принтером.

«Надо было вчера забрать после работы»– подумал он про себя. Если он все сделает быстро, то в офис зайдет в 10:01, он посчитал. Оставалось надеяться, что мистер Роджерс возьмет сегодня пример с английской королевы и задержится на 15 минут.

Дэвид буквально вылетел из вагона, как только двери открылись на нужной ему станции. Он преодолел эскалатор меньше чем за минуту, выбежал на улицу и быстрым шагом направился к конторе, занимающейся ремонтом техники. Этот район нравился Дэвиду больше, чем тот, где он снимал свою квартиру. Если бы у него было бы чуть больше клиентов (больше одного), то он мог бы позволить себе небольшую студию недалеко отсюда. Тогда ему не пришлось бы тратить время на дорогу, да и вообще оставалось бы больше времени для сна.

Он забежал в контору, к его счастью людей перед ним не было и расплатившись с мастером, в охапку с принтером направился в офис. Оставались считанные минуты до начала рабочего дня, но он еще успевал налить себе кофе по приходу и подключить отремонтированный принтер.

Поднявшись на 6й этаж офиса, он вошел внутрь своего кабинета № 601, где красовалась уже не новая табличка «Детективное агентство. Дэвид Фрост.», буквы которой уже выцвели на солнце. У кабинета еще никого не было, и Дэвид с облегчением зашел внутрь. Его рабочее пространство представляло собой две небольшие комнаты, в первой предполагался секретарь, которого никогда не было, а во второй стоял письменный стол, компьютер, шкаф, и доска для записей. Дэвид поставил принтер на стол, включил чайник и высыпал остатки кофе в свою кружку, которую ему подарил Эндрю на какой-то праздник.

Когда компьютер подключился, Дэвид занялся распечатыванием отчета наблюдения за женой мистера Роджерса, который приходил за ним каждый день, кроме выходных, когда они с женой были вместе и отчет не требовался. Честно говоря, он вообще не понимал, для чего ему это нужно, ведь миссис Роджерс была женщиной вполне приличной. Но пока это приносило ему доход, он старался не думать о целях этого наблюдения.

Когда все было готово к приходу мистера Роджерса, Дэвид сделал глоток кофе, который на удивление оказался не таким мерзким, и в звенящей тишине осмотрел свой офис. Ему многое здесь не нравилось, он бы добавил сюда некоторые элементы мебели, переклеил бы обои и заменил бы жалюзи. Однако, выглядел он нормально, а в роскоши Дэвид никогда не нуждался.

Пожалуй, это была та черта, которая объединяла их с Эндрю – их мать с детства учила быть скромнее, выделяться не вещами, а поступками и хорошими намерениями к миру и людям. Удивительно, что оба они в полной мере переняли от нее этот урок. Несмотря на то, что дела на работе у Эндрю шли куда лучше и заработок был куда более внушительнее, нежели у Дэвида, он никогда не кричал об этом на каждом шагу.

На часах было 10:15, и мистер Роджерс, наконец, появился в дверях. Это был мужчина 45 лет, невысокого роста, волосами темного цвета, и большим носом, из-за которого не сразу можно было разглядеть его глаза, учитывая, что он все время носил странную клетчатую кепку с коротким козырьком. На первый взгляд, он напоминал персонажа ситкома, но сам был человек очень серьезный. По мнению Дэвида, его главный страх заключался в том, что его жена с ним только из-за денег и непременно изменяет ему в то время, пока он на работе, подыскивая вариант «получше». Если верить его словам, причин для ревности миссис Роджерс никогда не давала, но что-то внутри ему подсказывало, что он ошибается. Именно поэтому уже на протяжении двух месяцев Дэвид следил за миссис Роджерс, но не ни разу не увидел даже намека на супружескую неверность.

– Доброе утро, мистер Роджерс, – вежливо поздоровался Дэвид, стараясь скрыть следы своего утреннего раздражения.

– Здравствуйте, – в достаточно резкой манере отозвался мистер Роджерс, – У меня не так много времени, поэтому как обычно: бумажный отчет и коротко о новостях за последние сутки.

Дэвид подал ему бумаги с отчетом, которые были еще горячими от недавней печати и приступил к своей уже выученной за эти дни речи:

– Вчера в 11:00 миссис Роджерс отвезла Тима в спортивную секцию вернулась домой в одиночестве. До этого в ваше дом заходила соседка, чтобы пригласить вашу семью в полном составе на барбекю в пятницу. После ее ухода ваша супруга…

– Это я и так могу прочитать в вашем отчете, – нервно перебил клиент. – Что-то новое или необычное вы увидели до моего прихода?

Дэвид напряженно сглотнул. Он слышал от него это уже не в первый раз и с каждым таким вопросом он понимал, что вскоре мистер Роджерсу это просто надоест, и он откажется от его услуг. Услышав отрицательный ответ, мужчина, к облегчению Дэвида, сказал:

– Я вас понял. Сегодня можете продолжить наблюдение только до обеда. После мы вместе едем по делам, так что вы можете быть свободны.

Роджерс развернулся, надел свою кепку, и направился к выходу.

– Всего доброго, мистер Роджерс, – зачем-то сказал Дэвид, в ответ услышав только лишь хлопок его двери. Тяжело вздохнув, мужчина откинулся на спинку стула и закрыл лицо руками.

После каждого такого визита его клиента в его голове вертелась только одна мысль: «Как ты до этого докатился?». Перед его глазами стали проноситься события последних семи лет. После того, как Дэвид добровольно ушел из отдела убийств полиции, время стало идти значительно медленнее. Чтобы не сидеть без работы, Дэвид решил на скопленные сбережения снять офис и открыть свое детективное агентство, чтобы заниматься тем, что получалось у него лучше всего – раскрывать преступления. Однако, шли недели, а клиентов у него почти не прибавлялось. В основном это были ревнивые мужья как мистер Роджерс, странноватого вида женщины, которым казалось, что за ними следят и мужчины средних лет, бегающие по городу в поисках должников. Ожидания от работы частным сыщиком с треском разрушились, старшему брату пришлось помогать тянуть аренду офиса, что еще больше угнетало Дэвида, а совсем недавно его трехлетние отношения с девушкой так же сошли на нет.

Дэвид поднялся и решил выпить еще одну чашку кофе перед тем как уйти наблюдать за супругой мистера Роджерса. Его воспоминания прервала мысль, которая, пожалуй, была еще одним объединяющим звеном в их отношениях с братом. Он подошел к шкафу, открыл нижний ящик, ручка которого почти отваливалась и достал оттуда фотографию. На ней была изображена женщина в летнем зеленом сарафане в горошек, с длинными кудрявыми волосами темно-русого цвета, а слева и справа от нее два мальчика, которые корчили рожицы на камеру. Дэвид перевернул фотографию, на которой была подпись: «Я и мои мальчики, лето 1998 год.»

«И вот мы здесь» – подумал Дэвид, положив фотографию обратно в ящик. «Надо, наконец, починить эту ручку».