Читать книгу Реальное волшебство. Заговор в империи - Софья Лямина - Страница 2

С утра Игнат уже ждал меня на веранде с чашкой кофе в руках и в полном боевом облачении. Оглядев привычные, даже родные, кожаную куртку, черный свитер с высоким горлом и черные же штаны с безумным количеством карманов, в которых обретали все возможные виды магического оружия: от снотворных порошков до серебряных пуль, я особое внимание уделила приваленной к креслу винтовке. Такой привычки, признаться, за ним еще не водилось.

– И что это? – фыркнул Игнат, в свою очередь недовольно оглядев меня. – Мы на задание отправляемся или в гости к бабушке?

Я опустила взгляд на свои светлые свободные джинсы, белую футболку, кроссовки на амортизирующей подошве в тон и, независимо поправив узел тонкого шелкового шарфика на шее, рухнула в соседнее кресло, подтянув к себе вторую чашку с кофе.

– Это ты отправляешься ведьму охранять, – говорю, подтаскивая молочник ближе. – а я буду окружающую обстановку изучать. С винтовкой в кармане это делать неудобно.

Игнатище закатил глаза, всем видом демонстрируя свое отношение к недотепам вроде меня.

– Расскажи лучше, во что мы ввязались. – предложила я.

Игнат на какое-то время замолчал, что-то прикидывая в голове. Взгляд его блуждал по саду, отмечая восхитительные садоводческие способности Матвея, увлекающегося сотней вещей одновременно.

– Да черт его знает. – вздохнув, честно ответил Игнат. Маг вообще врать и лицемерить не любит, предпочитая правду во всех ее неприглядных формах. – Сначала, услышав их историю, я и не думал браться за это дело, несмотря на весь восторг шефа. Сама понимаешь, профиль у нас: что у меня, что у Миры, совсем другой. Хотел было уже отказаться, чтобы сами свои междоусобицы решали и шпионов выискивали, да только Мирка настояла проверить, что с их лесом, будь он трижды неладен, произошло.

Я не перебивала, молча намазывая на круассан творожный сыр и внимательно слушая напарника.

На самом деле, решение было очень похоже на Мирославу. Та бы никогда не позволила извести лес. Связь ведьмы и флоры нерушима, даже если находится та самая флора за миллиарды световых лет.

– При первом нашем посещении городок показался вполне приличным: море, каналы, белоснежные домики в два-три этажа, корабли пришвартованы, цветы всюду. – продолжил Игнат, задумчиво поглаживая подбородок. – Не сразу в глаза бросилось, что они все поддерживаются магией. После опроса выяснилось, что местные жители ничего знать не знают. Говорят, что сначала гнить все начало, а как сообразили, что дело не в порядке, так уже поздно было что-либо предпринимать. Местный лес тогда хоть сразу под пилу и на дрова для каминов, один сухостой. О, точно!

Игнат потянулся к одному из десятка внутренних карманов у себя на куртке и вытащил оттуда медальон с эмблемой «Реального Волшебства», который выдавали всем сотрудникам при отправлении на миссию. Магу не пришлось ничего объяснять, чтобы я сразу поняла – этот принадлежал Мире. У нас ведьм, всегда много украшений на шее, буквально по амулету или артефакту на каждый случай и этот, не самый красивый или мощный, всегда занимает почетное место.

Игнат протянул блестящий золотой кружок мне, предлагая окунуться в события того дня. Невольно передернув плечами и с очевидным сомнением взглянув на напарника, я все же нырнула в чужие воспоминания, стараясь не думать о том, насколько это неправильно с этической точки зрения.

Гид был прав, мимо леса мы бы точно не прошли. Его территория начиналась неожиданно: словно из ниоткуда появилась голая земля, усеянная жухлой травой и иссушенными ветками. Здесь не было кустиков с ягодами, кустарников или травы, которые мы видели в городе. Лишь голые комья земли, ведущие вглубь леса, от которых шел холод и влажность. Не было даже запаха хвои.

Определенно, стоит попробовать просканировать эту территорию.

Присев на корточки над землей и коснувшись ее руками, на которых позвякивали десятки браслетов, ведьма покачала головой. Магия послушно заструилась по пальцам. Несколько секунд пришлось подождать, прежде чем пришел ответ.

Это была холодная и безжизненная эмоция. Словно в земле не осталось ни капли природной магии. Не той, что пользуются маги, меняя расположение материков или возводя новые горы. Другой, естественной магии, благодаря которой пробивается новая жизнь. Ее не было.

Эта земля была мертвой.

Невольно поежившись от охвативших неприятных ощущений, Мирослава выпрямилась. Игнат стоял немного в стороне, наблюдая за ней, но не вмешиваясь.

Вскинув голову, она хищно, но вместе с тем жалостливо вгляделась в кроны елей, отбрасывающих темные тени и скрывающих солнце. Деревья умирали, и это даже не было ее профессиональным заключением. Достаточно было одного взгляды на иссушенные стволы, на пожелтевшую хвою и белые побеги грибков, охвативших сгнившую кору, чтобы смело сказать – гибнут.

Мира не рискнула заходить вглубь леса без магии. Сделала первый шаг, ощущая необычную для леса враждебную энергию, только когда белые искорки силы сползли на ее пальцы. Как правило, стараниями лешего леса очень дружелюбны, особенно к ведьмам. Стоит ступить под тени деревьев, как хочется закрыть глаза, вдохнуть полной грудью воздух и прогулять по извилистым тропинкам весь день.

Сейчас было не так. Лес давил, вызывая желание уйти и не вмешиваться в чужую смерть. А лес гиб, действительно умирал и не хотел, чтобы кто-то видел его таким. Как ворчливый старик, стесняющийся собственной слабости.

Мира оглянулась на напарника. Тот шел, не обращая внимания на давящую атмосферу. Для него не существовало этой боли, которая ощущалось ею в поскрипываниях стволов деревьев. Он не замечал, как ветер гонит прочь. Он не чувствовал немой просьбы оставить и дать спокойно умереть.

– Что же здесь могло случиться? – пробормотала ведьма, опуская на колени. Лес не был готов впустить их дальше, потому что внутри все было хуже. Намного хуже. Ему нужна была помощь.

– Мира, это бесполезно. – покачал головой Игнат, наблюдая за тем, как ее пальцы касаются земли и, вспарывая ее ногтями, погружаются внутрь. – Сил одной ведьмы недостаточно. Нужно найти источник или узнать, что случилось, чтобы знать, как помощь. Профилактика не вылечит болезнь.

Я понимала это, Мира понимала это. А еще мы обе понимали, что лес, возможно, не выживет. Просто не сможет продержаться без помощи до того момента, когда напарники разберутся в сути происходящего. Он умрет.

А потому, наплевав на, в общем-то, разумные доводы Игната, Мира вливала силы в мертвую землю. Она, сияя, исчезала в недрах, петляя и виляя, распространяясь по лесу, исчезала. Земля буквально впитывала ее, как дождь после долгой засухи. Это было страшно. Отдавать энергию и видеть, как она исчезает в ту же секунду.

– Мира, хватит. – Игнат положил руку ей на плечо. – Если ты отдашь все, то несколько часов будешь восстанавливать резерв, а значит будешь недееспособной. Нам нужен твой мозг. Хватит.

– Еще немного, – прошептала ведьма, не чувствуя в себе сил уйти.

Той энергии, что влила Мира, должно было хватить лесу еще на несколько недель. Он не восстановится, тут Игнат прав. Как в случае с человеком витаминами поддерживают иммунитет, но не лечат болезнь, так и лес не выздоровеет, пока мы не разберемся с причиной. Однако теперь у него больше шансов.

Не знаю, сколько времени прошло. Но когда Мира поднялась, ощущая неожиданную легкость в теле, солнце было уже давно высоко над деревьями.

В теле ощущалась странная пустота, ноги пружинили. Отдала немного больше, чем следовало. Но не смертельно, поэтому, взяв предложенный Игнатом локоть, пошла вперед, оглядывая деревья.

Здесь не было травы. Голая земля, иссохшие корни и грязно-коричневые, сгнившие комья сена. Кустарники зияли голыми ветками, а листья и плоды лежали на земле под ними. Когда лес стал умирать, первым погибло то, в чем лес нуждался меньше всего. Траву легко восстановить, но энергии она затрачивает много. Непозволительно для леса в том состоянии, в котором он находится сейчас.

Голые деревья, иссохшие стволы, сухие ветки. В этом лесу почти не было зелени, только на самых верхушках елей. И здесь не было зверей. Вероятно, они ушли сразу, как только им стало нечего есть. Не пели птицы, не шуршали ящерицы или кролики в кустах. Здесь было пусто.

Мира попробовала связаться с лешим, послав зов. Ответа не пришло даже спустя час. Я могла бы предположить, что он слишком ослаблен, чтобы ответить или проявить себя, но что-то внутри подсказывало, что это не так. Иногда, когда леший не справляется сам или затрачивает энергии больше, чем может, он оборачивается.

Так произошло на Земле, на одном из заданий. Лес вырубали, и леший, боровшийся до последнего, потратил слишком много энергии. Он превратился в пень, чтобы восстановить силы, однако не смог вернуться в прежнее состояние. Я привела его в чувство только через несколько дней, подпитывая его магией.

Но даже тогда он откликнулся. Это был слабый, почти безжизненный толчок, но он был.

Сейчас не последовало ничего. Мира попробовала еще раз, а затем еще…

Ответа не было. И это значило только дно – у этого леса больше нет лешего. Возможно, он ушел за помощью к местным ведьмам, живущим крайне обособлено, и еще не вернулся. О других вариантах думать не хотелось. Ведь смерть лешего означает фактическую смерть леса. Но он жил, едва сохраняя самого себя, но жил.

Они с Игнатом обследовали лес еще несколько часов, взяв для анализа пробы земли и той редкой растительности, что еще сохранилось. Игнат предложил передать их на экспертизу в «Реальное волшебство». Мира искренне сомневалась, что ученым удастся найти причины гибели леса, но спорить не стала. Они должны были использовать все возможные ресурсы, что были в нашем распоряжении.

Вынырнув из воспоминаний коллеги, я протянула медальон Игнату, ощущая легкий дисбаланс в мыслях, спутанных фрагментом чужой жизни.

Из увиденного мне стали ясны несколько моментов. Во-первых, Мирослава приняла дело близко к сердцу, потому и влила больше силы, чем могла себе позволить, и сделало это из собственного резерва. Во-вторых, я могу предположить, что именно это действие и ослабило Миру. Я понятия не имею, что пряталось среди крон того леса, но она подставила себя перед этим, сделав уязвимой.

– Что с Мирославой? – задала я вопрос, беспокоящий меня все это время.

Сама ведьма на мои звонки не отвечала, что не было удивительным – она не признавала современные технологии. Я отправила ей письмо по ведьмовской почте, но ответ до сих пор не пришел.

– Ее отправили на обследование в Центр Магии, – ответил Игнат. – по итогам обследования будет принято решение. Сейчас трудно сказать, что именно случилось, но…это было стремно, Влада. В тот вечер вернулся Ланфорд – маг Его Высочества, и мне пришлось отчитываться о проделанной работе. Процесс малоприятный, учитывая, что знали мы не больше местных жителей. Точно сказать могли только одно – дохнет все. Мирославу мало волновал отчет нанимателю, а в ее голове родилась какая-то дикая идея, так что она ушла. Одна.

Последнее слово он произнес веско, словно точку в конце предложения поставил. В единственном слове чувствовалась невероятная горечь, словно он был виноват во всем произошедшем.

Возможно, так он и думал.

Игнат, несмотря на напускную мужественность, хранил глубоко внутри себя боль. Он был старшим братом одной юной ведьмочки, которая погибла при странных обстоятельствах. Всю историю я не знала, но мне достаточно было лишь одной детали – ее смерть Игнат считал своей виной. Именно поэтому он и пошел в нашу компанию не как первоклассный специалист и лучший выпускник своего курса, а как напарник и защитник ведьмы. Он оплачивал свой долг, пусть и придумал себе его сам.

– Минут через двадцать послышался крик, следом дом начал сотрясаться, а небо заволокло красным дымом. – продолжил он, сжав кулаки. – Впервые видел колдовство ведьмы в отчаянии, не сразу понял, что это. До Ланфорда дошло первым, он и оказался рядом с Мирой раньше остальных. Она задыхалась, билась в истерике и говорила одно и тоже: «Оно идет!». Мы пытались поговорить с ней, узнать, кто это – «оно»? Но дальше внутри нее словно что-то сломалось. Она напала.

– Напала?! – я в шоке посмотрела на невесело усмехнувшегося Игната, сделавшего глоток из чашки. – Маги пытались применить к ней силу?

– В том-то и дело, что нет. – покачал головой Игнат. – К ней вообще никто не приближался. Она просто колданула. Нехило так. Магов по стенам разметало. Томасом вообще вышибло окно и выкинуло за пару километров, дружно его из болота доставали. Влад, она действительно невменяемая была. Все кричала, вырывалась. Ланфорду пришлось ее усыпить, чтобы себе не навредила.

Я промолчала. Трудно представить, чтобы полностью психически здоровая ведьма, которая в силу своей природы не способна причинять вреда, напала на людей. И тем более на магов. Она ведь прекрасно знала, что такого они ей не простят. Маги агрессивны до ужаса, когда речь идет о безопасности их близких или вверенной территории.

А значит, это «что-то», что шло за ней, было настолько опасно, что адекватная ведьма, способная осознавать все происходящее, рискнула первой напасть. Мне было сложно представить, чего именно она испугалась.

– Она сказала, что это было? – вопросила я.

– На утро она не помнила ничего с того момента, как отправилась в лес. – отозвался Игнат, покачав головой. – Сейчас она проходит обследование в Центре. В ее памяти пытаются отыскать хоть что-то, но пока результатов нет никаких.

Бедная Мирослава…

Сердце сжалось, стоило представить, что ей пришлось пережить. Что могло настолько напугать ведьму, что та рискнула силами, свободой, доверием близких? Рискнула всем!

Нам предстояло это выяснить.

– А ты как? – вопросила я после долгой паузы, наполненной молчанием.

Ему пришлось несладко. Окажись он в момент нападения Миры без поддержки других магов, от него могло и мокрого места не остаться. Маги ведьмам немногое могут противопоставить и в обычной жизни, чего уж говорить о ситуации, когда ведьма находится в стрессе. Разная природа магии.

Но Игнат знал, как обезвредить Миру. Прекрасно знал, что был обязан блокировать ее, а затем наложить временную печать. Но не смог так поступить с человеком, с которым был знаком десять лет. Десять долгих, насыщенных лет.

Игнат доверял Мире так, как могут доверять только самые близкие. Он потому ничего и не смог сделать, когда она напала. Просто не смог применить к ней магию.

– Буду в порядке. – честно произнес он, благодарно сжав мою протянутую для поддержки ладонь. А затем, неожиданно улыбнувшись, со смешком добавил: – Особенно, если ты предупредишь, когда появится желание настучать нам всем по рожам.

– Обязательно – хмыкнула я, оглядываясь.

Веранда от вчерашней охоты не пострадала, а потому ремонта здесь не было. Зато залитое солнцем круглое помещение обзавелось новыми предметами мебели – вчера вечером перенесли, чтобы расчистить гостиную для ремонта. Оказалось, что обои в гостиной проще переклеить, чем восстановить магией.

Поэтому сейчас на веранде возвышались горы мебели и даже цветок в разбитом горшке, аккуратно пристроенный сбоку. Матвей учтиво накрыл белоснежный диван пленкой, неизвестно как обмотав раз семь.

– Ты готова? – вопросил Игнат, извлекая из внутреннего кармана ключ-карту, благодаря которой можно с легкостью прорывать пространство между мирами. Недавнее изобретение наших ученых. Что-то вроде проездного для любителей межмировых курортов. – Только учти, что там сейчас лето похлеще нашего. Плюс тридцать и духота.

Я это учла. Набив чемоданы травами и собственными заготовками зелий, даже бросила пару тройку платьев.

Нет, ну а что? Какой смысл тащить с собой целый гардероб, если пару раз коладнешь и платье поменяет расцветку? Никто даже и не поймет, что в одном и том же хожу. А вот зелья с собой действительно важно взять. Никто ведь так и не понял, что за гадость обитает в тех местах.

– Да, кстати, – поднявшись на ноги, произнес Игнат. – ты бы почитала чего про этикет. Все-таки в монарший дом отправляемся. Ну что, готова?

Отставив недопитую чашку с кофе, поднялась на ноги. Как раз в этот момент в помещение влетел Матвей, удерживая на руках подозрительно увеличившийся чемодан.

Я прищурилась, оглядывая домового в веселой расцветки шортах с абсолютно невинным выражением лица. Он, шмыгнув носом, бухнул чемодан рядом с собой.

– Ну, что замерли, аки туристы у Аллеи Славы? Чемодан в руки и вперед миры спасать! – произнес Матвей, подтаскивая чемодан за ручку в нашу сторону.

Игнат хмыкнул, вскидывая руку и проведя картой по воздуху, словно в магазине расплачивался. Я же, перехватывая чемодан у домового, нагнулась и чмокнула того в макушку. Матвей всунув мне ручку, поспешно отбежал в сторону. Я тяжело вздохнула, осознав, что набил он мой чемодан явно не плюшками. Не отпускал домовой идеи выдать мен замуж.

Пространство озарил яркий свет.

***

Мы вышли из портала на высоком холме, с которого открывался прекрасный вид на раскинувшийся впереди городок, окруженный морем с трех сторон. У берегов, усыпанных торговыми лотками, виднелись пришвартованные корабли с белоснежными, собранными парусами и кружащими над ними чайками, громко перекрикивающимися между собой. На узких, мощеных светлым камнем улочках расположились небольшие светлые дома, построенные преимущественно из крупных кусков известняка, достигающие высотой двух или трех этажей. На высоких, остроконечных крышах из серой черепицы возвышались флюгеры самых разных форм и размеров. Там были и корабли, и девушки с длинными подолами, и рыбы, названия которых я и вовсе не представляла.

Я, одним движением развязав узел на шарфе, вдохнула свежий, чистый морской воздух полной грудью.

– Красота! – выдохнула, обернувшись к Игнату. Тот расплачивался за портал, переводя деньги с карты Реального волшебства в копилку государства. – И где же тут проблема с растительностью?

Одного взгляда на город хватало, чтобы понять – тот цветет и пахнет не хуже, чем леса Земли. С холма были видны и зеленые ограды, и побеги плюща на стенах каменных строений, и лотки цветочниц. Даже там, где мы стояли, росла густая изумрудная трава, и кое-где проглядывались ярко-синие дикие цветочки. Тропинка, ведущая к подножию холма и началу города, и вовсе проходила сквозь густые заросли кустарников и ив. Ничего настораживающего или странного я не заметила.

– Подожди выводы делать,– хмыкнул Игнат, перехвативший свою спортивную сумку удобнее. Я же, щелкнув пальцами, подняла в воздух чемодан под насмешливый взгляд Игната.

– Выпендрежница, – фыркнул он и потрусил вниз по тропинке.

Я лишь пожала плечами. Если есть магия, то почему бы ею не воспользоваться?

Впрочем, Игнат был прав: чем ниже мы спускались по тропинке, тем реже становилась растительность. Сначала это не бросилось в глаза – лишь стало как будто больше просветов между ветками у кустарников, но дальше стали попадаться и вовсе голые кусты с полностью отсутствующей зеленью. Только скелеты, не усеянные изумрудными листьями, ягодами или, на худой конец, почками. Трава казалась словно вытоптанной, а ивы – сухими и голыми. У входа в город глаза пугала голая земля, усеянная высохшим сеном. Назвать это травой я бы не смогла и при всем желании. Если бы я не знала о происходящем, то подумала бы, что земля просто выжжена.

Переглянувшись с Игнатом, мы прошли в распахнутые каменные ворота. Стражники в доспехах, пристроившиеся с арбалетами в теньке, лениво проводили нас взглядом, даже не поинтересовавшись, кто мы и куда.

За что их осуждать у меня не получалось, потому что солнце пекло так, что работать не хотелось, а вот нырнуть в ледяную водичку – очень даже. И как, бедные, справляются? Даже вороны и те распластались на камнях, лениво каркнув нам вслед.

Переступив черту города, мы сразу же оказались на площади, где нас уже ждал силуэт знакомого мужчина, поглядывающего между делом на карманные часы. Не думаю, что у Томаса была практическая польза в этом, ведь каждый знает, что маги могут определять время с помощью простейших бытовых заклинаний. Скорее, эти золотые часы на тонкой цепочке были атрибутом для подчеркивания его статустности. Но тут, конечно, каждому свое.

– Господа, – произнес маг с широкой улыбкой, пожав руку Игната и, не найдя ничего лучше, чем коснуться губами моей руки. – рад приветствовать вас в Люцерне, жаль, что при таких печальных обстоятельствах. Уверяю вас, сложись ситуация иначе, вы были бы крайне очарованы нашим миром.

Пока Игнат, обычно не особо утруждающийся светскими беседами, что-то любезно отвечал Томасу, я осматривала широкую площадь, мощенную светлым камнем. Напротив нас возвышалось трехэтажное здание с белоснежными колоннами, стрельчатыми окнами, небольшими распахнутыми настежь балкончиками, окаймленными резными перилами. Перед зданием, которое Игнат назвал местной мэрией, расположился большой фонтан.

– Почему здесь нет никаких существ? – удивленно вопросила я, оглядев пустующую улочку. Даже кошка, показавшаяся в конце переулка, поспешила удалиться прочь.

– Разгар рабочего дня, – пожал плечами напарник. – а все, кто не работе, прячутся в домах от жары.

Ну да, не у всех в компании есть ведьмовские наговоры, поддерживающие оптимальную температуру тела хоть в стоградусную жару, хоть в ледниках.

– Итак, – обстоятельно произнес Томас, в очередной раз взглянув на часы. – прежде, чем мы окажемся в резиденции, хотелось бы обсудить некоторые детали дела. Как вы относитесь к тому, чтобы отведать местной кухни?

– Прекрасно отнесусь, – усмехнулся Игнат, одной из главных целей жизни которого было набивание желудка.

Заручившись одобрением мага, мы неспешно двинулись направо. Спрашивать, почему Томас не соорудил портал, я не стала. Может быть, дело было в том, что идти нам было не так уж и далеко – городок хоть и симпатичный, но крайне маленький, здесь наверняка все было не далеко друг от друга. Или, быть может, Томас хотел предоставить мне возможность оглядеться.

Последнее было очень кстати.

Улочка, по которой мы шли, оказалась довольно короткой – впереди, за стройным рядом домов, уже виднелись макушки елей. Вдоль улицы тянулись светлые коттеджи с цветущими садиками, огражденными симпатичными невысокими резными заборчиками или зелеными оградами, достигающими в высоте моего бедра. Вот только от этой зелени шел шлейф магии, раздражающий восприятие, как неприятный запах обоняние.

Замерев у одного из цветущих деревьев, я протянула руку и коснулась листочка. Так и есть. Магия.

– Такое здесь кругом, – отозвался Игнат, обернувшись к Томасу, который согласно кивнул.

– В городе растения существуют благодаря поддержке магов. – произнес он. – Нам удается создать видимость контроля над ситуацией. Среди местных жителей не так много магически одаренных, а все, кто обладают магией, происходят из знатных родов и преимущественно состоят на службе империи, а потому знают ситуацию и не выражают недовольства.

– Вот как, – удивленно произнесла я. – у вас каждый наделенный магией работает на империю?

– Нет, что вы. – отмахнулся Томас. – В данном случае это, скажем так, издержки местности. Вы находитесь в портовом городе на юге Люцерна, здесь построена резиденция императорского мага, также это место облюбовано первыми лицами империи. Большинство домов, которые вы видите, принадлежат знатным родам. Как правило, их выходцы выбирают государственную службу.

Я задумчиво кивнула, приняв это заявление к сведению.

Справа показался домик с вывеской, изображающей выпечку. На витрине красовались булочки и плюшки разных размером и расцветок, усеянные сахарной пудрой и чем-то липким и золотым. Рядом стояли баночки с медом и вареньем.

У кондитерской расположились несколько плетеных столиков со стульями. За одним из них неспешно разрезала вафли стройная девушка с черными, как воронье крыло, волосами. На ней было легкое белое платье, достигающее длинной до щиколоток. Из кондитерской к девушке вышел молодой человек и, что-то сказав, присел рядом.

– Кондитерская Бауфмана, – произнес Томас, направляясь к заведению. – лучшее место, где можно отведать пирожных по последним тенденциям развития кулинарной магии. Уверяю вас, вы никогда прежде не ели ничего вкуснее.

Последние слова он произнес уже внутри кондитерской, где, к моему удивлению, было не так много существ. Всего лишь парочка посетителей, любовно складывающих пирожные в корзинки, и один продавец, который явно относился к семье гоблинов. Хотя, исходя из цвета его кожи, голубоватой с изумрудным подтоном, я могла предположить, что в семье имели место быть и тролли. Да уж, сколько учусь и работаю, а никогда не могла с точностью определить вид существ земли и воздуха.

– Только посмотрите, кто к нам пожаловал! – раздался не то рык, не то радостный крик откуда-то из-за прилавка.

Я, удивленно обернувшись в ту сторону, заметила, как в центр кондитерской выходит гоблин, который был едва ли бы выше моего Матвея. Это могло значить лишь одно – перед нами был, возможно, один из самых древних гоблинов этого мира. Такова особенность расы: чем больше лет они прожили, тем ниже становился их рост. Я могла только предполагать, сколько лет этому мужчине.

– Рыггх, друг мой! – раздался в ответ не менее жизнерадостный ответ. – Господа, позвольте представить вам лучшего кулинара этого, а вероятнее и всех прочих миров – Рыггха из великого рода Северных Гор. Рыггх, друг мой, знакомься с друзьями нашей семьи – господин Алмазов, госпожа Залесская.

– Рад, весьма рад познакомиться. – поспешил произнести Рыггх, в доли секунд оказавшись рядом с нами, протирая зажатый в руках нож, больше напоминающий тесак, салфеткой из странного материала, видеть который прежде мне не приходилось.

– День добрый, – произнес Игнат в свойственной ему манере, когда собеседник остается с некоторым недопониманием, сказал ли маг это искренне или то была тонкая ирония.

Вот и сейчас, судя по всему, владелец заведения остался в легком замешательстве, которое срочно требовалось сгладить.

– Мир вашей земле, господин Рыггх, – произнесла я с вежливой улыбкой, явив знания годового курса этики в Академии Ведьм. Вот и пригодился он хоть где-то, а то я на протяжении всей учебы мысленно ненавидела эти лекции, по обыкновению, в девять утра по выходным.

– Гляньте, какая! – хохотнул гоблин, обернувшись к Томасу. – И красива, и умна, и знает, как порадовать старого гоблина. Признавайся, Томас, кем же в самом деле являются эти господа? Неужели твой сын-таки решил оставить холостую жизнь? Хотя нет, ничего мне не говори, желаю сразу получить приглашение на свадьбу.

– Но-но, – отозвался Томас, ухмыльнувшись. – ты ведь знаешь Ландфорда. Моему сыну интересна исключительно его служба и развитие магии, будь он неладен. Организуй нам, будь так добр, отдельную кабинку.

– Организуем в лучшем виде, уж можешь не сомневаться. – хохотнул Рыггх, после чего обернулся к гоблину за прилавком, до того с очевидным интересом выслушивающемуся в наш разговор, и подал какой-то жест, имеющий для них больше смысла. – Все как обычно, Томас, твоя кабинка свободна.

К нашему с Игнатом удивлению Томас не двинулся в какую-нибудь потайную комнату в стене, уходящую на обрыв, положим, скалы где-нибудь над ущельем Бездны, а просто отошел к симпатичному столику на троих, расположенному у окна. Переглянувшись с Игнатом, мы двинулись следом, сдерживая свое недоумение для более удобного случая, когда мы сможем обсудить происходящее.

Пока мы располагались за столиком, а расторопный официант (употребляемое в магических мирах слово «подавальщик» существенно режет мне слух) расставлял на столе кувшину с водой и соком, я задумалась о том, кем же приходится Томас императору. Ранее мне сообщили о том, что он является лицом, приближенным к местной власти, но раз его сын был не просто придворным магом, а магом императора, то можно смело предполагать близкое родство.

Возможно, Томас – брат императора, тогда его сын, Ланфорд, у которого нам предлагают остановиться на время этого задания, – племянник императора. И тогда Игнат просто бестолочь, не предупредившая меня об этом важном аспекте, потому как мои джинсы в доме местной аристократии еще уместны, а вот джинсы в доме брата императора – свинство. Но чего уж теперь делать? Придется, как говорится, делать лицо кирпичом и играть на том, что у нас в мире совсем иные порядки.

Уж не потому ли Рыггх так заинтересовался нами, что мы выглядим не то, чтобы немного, а совсем иначе, чем местные жители? Нужно что-то решать с этим до того, как мы приступим к заданию, суть которого не до конца ясна, иначе рассекретим себя в секунду.

Из раздумий на этот счет меня вырвал радостный хлопок, с которым исчезли наши с Игнатом вещи.

– Простите мне мою забывчивость, – улыбнулся Томас. – нужно было раньше направить ваши вещи в резиденцию. Можете быть уверены, о вашем гардеробе позаботятся: разберут, погладят, развесят. Что там еще делают? Не суть важно.

– Какой у вас сервис. – усмехнулся Игнат и, как обычно, без предоставления времени на ответ, продолжил с вмиг посмурневшим лицом: – Так, о чем вы хотели поговорить с нами, Томас? Мы бы хотели приступить к этому делу так, быстро как можем. Это в ваших же интересах.

– Безусловно, безусловно. – мелко закивал маг, кинув взгляд на официанта, разметившего на столе последнее блюдо с фруктами.

Стоило ему отойти на небольшое расстояние, как воздух вокруг стола словно завибрировал и покрылся мириадам мелких искр, уходящих вверх к потолку. Я, вскинув голову, проследила за их шествием и сильно удивилась, заметив, что вместо потолка кафе мы сидим под открытым небом. Там, на голубом небосводе, медленно плыли пушистые, белоснежные облака, неспешно, с приличествующим им шиком, уходя за линию горизонта.

– Как…интересно, – пробормотала я, опуская глаза на уровень собеседников и едва ли сдерживая удивленное восклицание.

Теперь здесь не было даже кафе – только поляна, усеянная изумрудной травой, щекотящей щиколотки, высокие сосны, окрамляющие пространство вокруг, и шелест веток. Казалось, что вокруг нас не магическая иллюзия, а мы и вправду находимся где-то на природе, вместе со столом, стульями и Томасом, польщено улыбающемуся в ответ на мой явный восторг.

Не знаю, что это, но это потрясающе! Открою такое на Земле и озолочусь!

– Итак, вот теперь мы действительно можем перейти к разговору. – произнес он, сложив пальцы рук домиком. – Должен объяснить вас мою, прямо скажем, излишнюю конспиративность, прошу простить мне эту шалость. Можете считать это моей реакцией на происходящее. У меня нет никакого желания, чтобы наш с вами разговор подслушали, что, к сожалению, я не могу гарантировать в стенах резиденции. Потому мной было выбрано это место. Рядом с нами нет ни одной живой души на протяжении тысячи километров.

– Что вы, Томас, – произнесла я прежде, чем Игнат открыл рот и выдал то, что думает об этой ситуации. – мы безусловно можем понять ваши сомнения. Было бы неплохо услышать их суть, к слову. Насколько я поняла из нашей первой встречи, вы беспокоитесь, что кто-то пытается саботировать свадьбу наследного принца, верно?

– Империя у нас одна, – развел руками Томас, согласно кивнув. – прямой наследник также один, а вот желающих заполучить трон, как не удивительно, много. Мы регулярно устраняем саботаж и заговоры, мой сын, Ланфорд, как говорят на Земле, карьеру на этом сделал. Однако, одно было, когда наследник был еще юн и о его коронации и речи не шло, сейчас же нам пришлось и еще придется столкнуться с гораздо более активным сопротивлением.

– Принц вырос и готов принять трон, – подвел итог сказанного Игнат. – и вы боитесь, что все произошедшее не случайно стряслось.

– Понимаете, свадьба принца – это большая радость для всех нас, – отозвался Томас. – но, как вы верно подметили, это же и первый и основной признак того, что вскоре трон займет другой человек. Свадьба первых лиц империи, как бы прагматично это не звучало, в первую очередь – укрепление его позиций при дворе. Гарант для народа, что империя не останется без наследника или наследницы.

– Каким образом, по-вашему, может быть связана помолвка принца и отравление взвода на границе? – прямо спросил Игнат, даже не став скрывать скепсиса на этот счет.

– Выяснить это – ваша задача. – хмыкнул Томас с широкой улыбкой. – Поймите меня правильно, господа, моя интуиции и интуиция самого императора говорит, что все это не с проста. Наш взвод был отравлен чем-то, что мы по сей день не можем вывести из организмов одних из лучших магов империи.

– Вы говорили, что они были погружены в искусственный сон. – произнесла я.

– Да, все верно. – кивнул мужчина. – Мы ждем результатов действия наших специалистов, но, сами понимаете, пока ничего с этим поделать не можем.

– Мы вас поняли, – переведя взгляд на Игната, отозвалась я. – и, если вы не возражаете, я бы хотела взглянуть на магов и на место, где это произошло. Возможно, ученые «Реального волшебства» смогут найти что-то, что может помочь. Или, по крайней мере, я смогу вам дать ответ с ведьмовской точки зрения на происходящее. Если в произошедшем виновата магия, я об этом узнаю.

– Будем крайне признательны. – произнес Томас.

– Так, а что насчет вспышки нечисти? – вопросил Игнат. – Почему вы считаете, что это связано с помолвкой принца и его скорой свадьбой? Насколько я могу судить, вспышки нечисти неконтролируемы, они случаются время от времени и гаснут сами.

Томас ненадолго замолчал, откинувшись на спинку стула и задумчиво побарабанив пальцами по столешнице, не поднимая задумчивого взгляда на нас, жадно ждущих его ответа.

– Скажите, что вы знаете об избраннице принца?

– Ровным счетом ничего, – покачала головой я. – на Земле нет новостей о вашем мире.

– Нам бы, знаете, со своими проблемами разобраться. – усмехнулся Игнат.

– Так я думал, – кивнул Томас, вскинув взгляд на нас. – поэтому, вероятно, будет лучше рассказать вам в общих чертах об этой, несомненно, стоящей, но безродной девушке. Наследник нашей империи, Картрайт, несколько отличается от прочих придворных лиц. В первую очередь тем, что рос он не при дворе, а в резиденции нашего рода, как раз здесь, в этом городке. С детства ему прививались ценности, которые многие бы посчитали благородными. В то время как при дворе учили хитрости, подлости и изящному плетению интриг, мой сын и Картрайт путешествовали между мирами и, разумеется, по нашему миру без огласовывания их статуса.

– Да-да, мы поняли, Ланфорд и Картрайт – обычные парни, играли в карты на пеньке, со всеми надували жаб и вытворяли непотребные вещи с паутами, поняли. – поторопил Игнат Томаса, за что был удостоен пинка от меня под столом.

Выразительно зашипев и ухватившись на пострадавшее колено, Игнат кинул на меня выразительный взгляд, но не приметив ни капли раскаяния, произнес:

– В смысле, нельзя ли ближе к сути дела, пожалуйста?

– Да, конечно. – явно заметив, но оставив без внимания произошедшее, произнес Томас. – В общем, во время одного их такого путешествия мальчики оказались у небольшой деревеньки на границе с Диким Лесом, мрачное место, полное легенд и народных сказаний. Там-то они и встретили одну молоденькую девушку, обладающую серьезным магическим потенциалом и которая, как не прискорбно это сообщать, о своих талантах не знала. Скауты от наших Академий выполняют свою работу хорошо, но, к сожалению, не всегда могут добраться до настолько далеких точек. Картрайт настоял на том, что эту девушку нужно поместить в столичную Академию магии, где там, в дальнейшем, показала себя на удивление талантливой и способной магиней. Вероятно, зная сегодняшние события, вы уже понимаете, что та девушка приглянулась наследнику не только своими способностями. Картрайт влюбился так, как может любить мальчишка в свои шестнадцать лет.

– И та деревня, о которой вы говорите, – произнесла догадливая я. – и пострадала от вспышки нечисти, верно?

– К сожалению, выжила лишь одна семья. – отозвался Томас, кивнув.

– Из скольки? – нахмурился Игнат.

– Из пятидесяти. – сухо ответил маг. – И это при том, что Картрайт лично разместил в близости от этой деревни целый отряд магов и множество сигнальный артефакт с привязкой к дворцу. Но, по странным обстоятельствам, о вспышке не узнали до тех пор, пока этот же отряд не отправился в деревню с плановой проверкой. Представляете их шок? Ведь всего-то и нужно было, что коснуться сигнального артефакта, расположенного на площади этой деревеньки, чтобы целый взвод магов прибыл и разом уничтожил всю нечисть. Вам не кажется это странным?

– Если рассуждать об этом в таком ключе, – нехотя признал Игнат. – кажется.

– Вот и нам так показалось, – произнес Томас, взгляд которого становился все более тяжелым по мере рассказа. Не мелькало на его лице более улыбок. – следом случилось и вовсе нечто беспрецедентное. Как я уже говорил, мой сын, Ланфорд плотно связан со службой на империей. Помимо того, что он является магом Его Величества, он также главный посол.

В словах Томаса звучало столько гордости за сына, что я невольно выпала из рассказа, умилившись раскладу отношений в этой семье. Не каждый отец способен признать заслуги ребенка, тем более, говорить о них с такой искренностью, словно о собственных.

– В тот день Ланфорд был направлен в другую империю для заключения договора о международном сотрудничестве и на обратном пути, во время его перемещения между порталами, приходящимися на территорию одного враждебного королевства, на его команду было совершено нападение. Не выжил никто. Со стороны нападавших, разумеется, мой сын бывает крайне жесток в отношении существ, которые позволяют себе подобные выходки. Так вот, о траектории его передвижений было известно лишь нескольким существам. Даже я, при всем нашем близком родстве и доверии, не был осведомлен.

– Может ли это быть кто-то из другой империи? – вопросил Игнат. – Они могли сообщить наемникам королевства о времени и траектории отбытия Ланфорда?

– Посвящен был один лишь император того государства, – задумчиво произнес Томас, прикидывая в голове вероятность такого варианта. – но он клятвенно убеждал, что не сообщал никому эту информацию.

– И вы просто ему поверили? – недоуменно вопросила я, выразив наше общее с Игнатом недоумение.

– Поверьте, – слегка округлив глаза, в искреннем легком ужасе произнес Томас. – во время такого допроса лгать не получается. До сих пор решаем некоторые международные споры относительно гумманости такого метода ведения…пусть будет расследования. А если честно, Ланфорд просто вытряхнул императора из кровати и утащил его к себе в кабинет. Знать, что там было, я не хочу и вам интересоваться не советую.

Я медленно откинулась на спинку стула и кинула осторожный взгляд на Игната, который, похоже, в отличии от меня и Томаса, пришел в видимый восторг от этой информации. Что касается меня, то после такого заявления мое желание остановиться в резиденции их семьи явно померилось. Не поймите меня неправильно, я не влезаю со своими правилами в чужую империю, но то, что нам поведал Томас, заставило меня прийти если не в ужас, то в откровенный шок.

И что же получается, Ланфорд позволяет себе такие выходки в отношении императора другого государства, а тот просто выражает потом свое недовольство? Тут либо Томас преувеличивает влияние их империи и своего сына по видимой причине произвести на нас впечатление, либо этот Ланфорд жуткий человек, связываться с которым не желает даже император другого государства. И если первый вариант вызывает множество вопросов, например, для чего Томасу производить на нас впечатление, то второй вариант просто заставляет переживать за сохранность своих прав. Вот и придется теперь изучать местный уклад жизни, а до тех пор не высовываться больше нужного, а то так и до допроса недалеко.

– И последнее, – произнес Игнат, прервав повисшую тишину. – лес. Вы считаете, что это также является звеном цепи?

– Послушайте, Игнат, – тяжело вздохнул Томас. – я вырос в этой резиденции, мой сын вырос в этой резиденции, и еще ни разу здесь не случалось подобных экологических катастроф, справиться с которыми мы не можем и, тем более, ради разрешения которых мы вызываем специалистов из другого мира. Я не могу представить, для чего кому-то могло это понадобиться, но я ни секунды не сомневаюсь, что случившееся в этом городе имеет искусственный характер. Кому-то было крайне важно подобраться близко к месту, где, как раз по причине климата и флоры, скапливается аристократия империи. Возможно, таким образом нам показывают, что есть нечто, с чем мы не можем справиться, а возможно это – лишь начало. Повторюсь, господа, я не имею ни малейшего представления какую цель преследует каждая из этих ситуаций, но как раз по этой причине вы здесь. Мы дали вам возможную причину – помолвку наследника, потому что все удачно складывается по срокам и причинам, но разобраться так это или нет – ваша задача.

– Мы вас поняли, Томас. – кивнула я, кинув взгляд на задумавшегося Игната. – Что касается последнего, могу вас уверить, что происхождение этой экологической катастрофы имеет не естественное, иначе наша коллега не пострадала бы от этого. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы решить вашу ситуацию.

– У «Реального волшебства» есть все ресурсы для этого, – произнес Игнат. – а к вашим услугам наша команда. Мы давно работаем вместе и знаем, как действовать.

– Осталось лишь несколько вопросов процессуального характера. – подхватила я. – Во-первых, хотелось бы знать, кому мы можем доверять и с кем можем обсуждать подробности дела.

– Я бы настоятельно рекомендовал вам не пытаться обсуждать его ни с кем, кроме меня и Ланфорда. – произнес Томас. – Официально вы прибыли для решения экологической проблемы, о чем уведомлены все постоянные жильцы дома. В реальную суть вашего прибытия посвящен Дерг, но даже его, при всем моем доверии, нет необходимости вовлекать.

– Часто ли в резиденции бывают гости? – вопросила я. – Вы говорили о том, что среди близких лиц вполне может оказаться тот, кто сдает информацию вашим, пусть будет, недоброжелателям. К кому вы бы советовали присмотреться?

– Ко всем, – подумав, просто ответил Томас. – все, кто не живут на постоянном основе в резиденции, вызывают у меня сомнения. Разумеется, за исключением семьи. Вы можете доверять Картрайту, его невесте и Его Величеству. Остальных я бы в этот список не добавил.

– В таком случае, нам понятна суть дела. – кивнула я, бросив вопросительный взгляд на Игната, и, когда тот кивнул, я продолжила: – Мы бы уже приступили к решению ситуации, если вы не против.

– Последний вопрос, – вскинул напарник вверх указательный палец. – какой масштаб деятельности для нас допустим?

– Господа, вы можете действовать в любых рамках. – усмехнулся Томас. – Если вы посчитаете нужным – делайте, все возможные неприятные последствия я беру на себя.

И пусть Игнат довольно ухмыльнулся, я впала в состояние, близкое к крупному разочарованию. Несмотря на красоту местной природы и общее очарование мира, с законами и гумманостью в этой империи наблюдаются очевидные проблемы.