Читать книгу Приключения желтого чемоданчика (сборник) - Софья Прокофьева - Страница 21

– Теперь куда? – спросила Лоскутик.

– Увидишь, – тявкнула дворняжка.

Собаки побежали по улице мимо кособоких домишек, державшихся только потому, что они никак не могли решить, на какую сторону им завалиться.

Впереди всех бежала трехногая дворняжка. Иногда она подпрыгивала и ласково лизала руку девочки. Язык у собачонки был удивительно влажный и прохладный.

Лоскутик шла не оглядываясь. Она не видела, что позади них, перебегая от дома к дому, крадутся Мельхиор и его жена.

– Эй, муженек, – прошептала лавочница, – откуда эта маленькая дрянь раздобыла столько белоснежных собак?

– Ума не приложу, – откликнулся Мельхиор, осторожно выглядывая из-за угла дома.

– К тому же эти собаки умеют летать, – добавила лавочница, прячась за забором.

– Постой-ка, жена… – Мельхиор ухватил лавочницу за руку. – Полагаю, об этом надо доложить главному советнику Слышу, а то и самому королю. Нас за это похвалят, а глядишь, и наградят…

Наконец собаки привели Лоскутика на сухое картофельное поле.

– Познакомься, – с достоинством сказала дворняжка. – Это мой друг. Бывшее картофельное поле.

Но Лоскутик с оторопелым видом только молча смотрела на сухие грядки.

– Ну кланяйся же, – сердито шепнула ей дворняжка. – Скажи что-нибудь… Скажи, что рада познакомиться…

– Здравствуйте! – Лоскутик растерянно поклонилась картофельным грядкам. – Я очень рада…

Все собаки подбежали к дворняжке и, путая лапы и головы, стали сливаться вместе во что-то одно белое и непонятное, из чего постепенно вылепилась голова с двумя косицами и широким носом, толстый живот со связкой ключей на поясе, напоминающий живот Мельхиора, и кривые ноги с торчащими коленками – точь-в-точь ноги лавочницы.

– Ну, теперь огорчи меня чем-нибудь, – вздохнуло Облако, – мне сейчас надо как следует огорчиться.

– Огорчиться?! – удивилась Лоскутик.

– Ой, какая ты скучная! – нетерпеливо воск лик-нуло Облако. – Ну конечно, огорчиться, а то как же? Тогда я заплачу – и пойдет дождь.

– Но я не хочу тебя огорчать! – взмолилась Лоскутик. – И мне не нужно этого… ну, твоего дождя. Я не знаю, какой он.

– Кончай болтать! – нетерпеливо громыхнуло Облако. – Давай огорчай!

– Но я не знаю как, – растерялась Лоскутик.

– А все равно. Ну хотя бы скажи: «Я тебя не люблю!»

– Я тебя не люблю… – послушно повторила Лоскутик.

– Что?! – Брови Облака поднялись и сошлись на лбу уголком. Облако моргнуло, слезы так и потекли из глаз. – Я так и знало, что все кончится плохо. Но я надеялось… Думало, мы на всю жизнь…

Облако взмыло кверху. Лоскутик попробовала удержать его за ноги, но ухватила только мокрую пустоту.

– Постой! – крикнула Лоскутик. – Ты же само сказало, чтобы я это сказала!

– А ты бы не говорила! – гулко всхлипнуло Облако, поднимаясь еще выше.

– Имей совесть! Я же не знала, что ты огорчишься!

– Нет, знала. Я же тебе сказало… о… огорчай… – Голос у Облака стал похож на эхо, ветер нес его куда-то мимо Лоскутика.

– Так я же понарошку сказала! Не по-правдашнему!

Но Облако не отвечало. Оно вытягивалось, таяло.

Оно больше не было похоже ни на Лоскутика, ни на Мельхиора, так – на кучу белых перьев, выпущенных из перины и не успевших разлететься в разные стороны.

Чтобы не видеть этого, Лоскутик закрыла лицо руками. Она упала на сухую грядку и заплакала, кашляя от пыли.

– Что ты! Что ты! – послышался виноватый голос.

Лоскутика с головой накрыло что-то туманное, мокрое и тоже всхлипывающее.

– Фу! От сердца отлегло. А то, как ты сказала «не люблю», я чуть не испарилось. Есть на свете слова, которые нельзя говорить даже понарошку. Наверно, это и есть как раз такие слова.

Облако высморкалось в свой талантливый носовой платок, глубоко вздохнуло и перестало всхлипывать.

– Как же мне теперь огорчиться?

Облако задумчиво огляделось кругом, подперло щеку ладошкой и вдруг радостно заголосило:

– Бедные вы грядки картофельные! Сухие, разнесчастные! Ничего на вас не вырастет! Не будете никогда красивыми, зелеными!..

Оно наклонило голову, как бы прислушиваясь к себе: в нем что-то поплескивало, булькало, переливалось.

– Все в порядке. Огорчилось, – деловито сказало Облако и, дернув себя за ухо, поднялось кверху.

Кап! Кап!.. На нос девочке шлепнулась тяжелая капля. Вторая упала на лоб.

– Что это? – неуверенно спросила Лоскутик.

Кап! Кап! Кап!..

В воздухе повисли серебряные нити. Капли застучали по плечам, по лицу. Платье девочки намокло. Лоскутик протянула руки, сложила ладошки ковшиком. Набрала воды.

– Спасибо тебе, Облако! – закричала Лоскутик, подняв кверху лицо. Вода полилась ей в рот. Лоскутик засмеялась от счастья.

Запахло мокрой землей. Между грядок заблестели лужи. По лужам запрыгали первые пузыри.

– Вода с неба!

– Не за деньги!

– Сюда!

– Скорей!

Через забор перемахнуло с десяток мальчишек. Они с визгом заскакали по лужам, ртами ловя струи воды.

Кто-то схватил Лоскутика за руку. Она поглядела. Это был мальчишка, каких и не бывает на свете: весь черный – лицо, волосы, штаны, куртка. На голове у него сидел голубь, тоже весь черный. Мальчишка прыгал, но голубь не слетал с головы и только бил крыльями и перебирал лапками, чтобы удержаться.

Мальчишка потянул Лоскутика за руку. И Лоскутик, сама не зная как, завопила громче всех и тоже запрыгала по лужам.

– Это дождь! Не бойся! – крикнула она. – А на лужах такие круглые – это пузыри!

Лужи были разноцветные – красные, синие, фиолетовые: кто-то из мальчишек нечаянно раздавил ногой коробку красок, купленную в лавке Мельхиора. И по лужам прыгали разноцветные пузыри.

– Вот это день рождения по-нашему! – послышалось откуда-то сверху. – Мы зовем его дождь-рождение!