Читать книгу Посреди заката. В поисках вечности! - Софья Шевелёва - Страница 3

Меня пробудил чистый поток света, который проникал сквозь моё веко, прогоняя весь мрак. Победив желание не просыпаться, я открыл глаза. Вот открылась удивительная картина: солнечный свет, проходящий сквозь щели в стене, залил всю комнату многочисленными лучами, в воздухе которых летала пыль. При таком освещении комнату было хорошо видно: на потолке красовалась вчерашняя надпись, а в углу лежали ящики, в которых Максим нашёл вчера метлу и кастрюлю.

Сев на своей постели, я довольно потянулся. У меня в голове пролетела мысль: «Дождя нет, можно отправляться дальше в дорогу». Собравшись было что-нибудь сказать Максу, только сейчас заметил, что моего друга нет в комнате.

Его спальный мешок лежал рядом с сумками, будучи заправленным и уложенным, а вот намёков на какое-нибудь послания для меня не было, как и Тайги.

Я вскочил на ноги и принялся одеваться и, почти уже собравшись, услышал, как внизу раздался голос Макса:

– Саш, ты встал?

Я торопливо ответил, путаясь в своих проводах для зарядки телефона:

– Да! – когда Макс поднялся, я добавил: – Ранняя птаха, я зарядил свой телефон через переносный зарядник, теперь у меня есть возможность воспользоваться навигацией.

– У меня прекрасная новость: я кое-что нашёл, – с довольным лицом сообщил Максим, на секунду мне показалось, что он замурлыкал, как кот.

– И что же? Я весь внимание! – сгорал я от нетерпения.

– Особняк! Он расположен недалеко отсюда, однако, что могу сказать, его на той карте не было, как и этого домика.

Услышав эту новость, я тут же подбежал и выглянул через маленькое окошко. Правда, особняк! «И как же я раньше не заметил?»

– Мне кажется, что нам попалась в руки бракованная карта, – усмехнулся я.

– Ну, собирай вещи! Мы идём! – подпевая, сказал Максим и принялся убирать спальные мешки.

Я присоединился к другу и, собрав вещи в рюкзак, отдал его Максу. Сегодня была его очередь нести «заветный» багаж. Максим с удовольствием, причесав перед этим свои волосы, закинул рюкзак на спину. Мой товарищ был ниже меня ростом, но из-за моей отвратительной осанки казалось, что всё наоборот. Когда мы спустились вниз по лестнице, нас уже поджидала верная Тайга, которая при виде меня замахала хвостом.

– Я включу камеру, – сообщил я, настраивая прибор, и, когда было всё готово, дал сигнал другу. – Свет! Камера! Мотор!

Максим откашлялся и начал:

– С вами снова я, Максим Аверин, и мой коллега – оператор Александр Соколевский. Сегодня мы продолжаем наш путь и держим его в сторону особняка, который я обнаружил утром вместе с нашей собакой.

С этими словами наша команда отправилась сквозь лес к особняку. Обернувшись, я бросил взгляд на маленький деревянный двухэтажный домик, в котором мы сегодня ночевали. Через пару шагов, домик исчез из виду, и мы погрузились в лесную чащу.

Густой лес состоял из разных видов деревьев – как из лиственных, так и из хвойных. На траве блестели утренние росинки, а с веток деревьев на нас падали ещё не просохшие капли ночного дождя. Нужно было идти осторожно, так как корни деревьев весьма скользкие.

Я вспомнил одну прекрасную вещь… «Мы так и не позавтракали!» Об этом мне напомнило урчание живота, и я чувствовал, как внутри кишки слипаются от голода. Теперь меня мучила эта мысль, однако она покинула меня, когда мы добрались до места назначения. Я раскрыл рот от изумления, сам того не замечая; перед нами появился величественный образ, наш взор падал на огромный сосновый особняк.

Особняк состоял из трёх этажей и чердака. Дом поделён на три части, две боковые, которые были идентичны друг другу, и средней, которая выделялась формой и выступала вперёд. У обоих боковых сторон, на втором этаже, находились балконы, которые украшали красивые резные рейки, являвшиеся перилами. Перед домом расстилалась дорожка из камней, давно поросшая травой, в саду не было намёков на культурные растения, и только у окон первого этажа цвели пышные парковые розы, которые оказались разных оттенков. Дорожка вела к большому крыльцу, стоявшему на резных деревянных панелях, с навесом из досок. Стены, как и крыша, были тоже из соснового массива с приятным сочетанием досок. На крыше, из средней части дома, ближе к левой части, выглядывала кирпичная труба от камина.

Мы поднялись по крыльцу и постучали в дверь. Однако в доме было тихо. Мы снова постучали. И опять же ни звука. Максим аккуратно приоткрыл дверь и заглянул:

– Дома кто-то есть? – с осторожностью спросил он. Ответом нам была только мёртвая тишина.

Макс зашёл в дом, за ним я и Тайга. Мы огляделись. Дом давно был заброшен, хотя вся мебель стояла на своих местах. Посередине комнаты располагалась ёлка, вся лысая, без иголок, но в новогодних игрушках. Рядом с ней стоял столик, два кресла и диванчик прямо перед камином.

– Видимо, дома никого нет, – прокомментировал мне мой друг, уставившись на ёлку.

Я ещё раз осмотрел дом. Средняя часть дома занимала два этажа. Тут же была и ленточная лестница, чьи поручни в точности выглядели как у балконов перила снаружи. Лестница вела к маленькому мостику, соединяющему второй этаж боковых сторон. Внизу, где оставались мы, в левую боковую часть дома вела дверь, довольно странная, потому что она не вписывалась в интерьер, так как состояла полностью из железа, и то же самое было с дверью над ней, которая находилась на втором этаже.

Макс поймал мой взгляд, устремлённый на дверь, подошёл и попробовал её открыть.

– Заперто! – поворачиваясь ко мне, донёс он информацию.

Максим прокашлялся и встал перед мной, глядя в камеру:

– Друзья мои! – начал реплику Макс. – Особняк, который мы нашли, оказался заброшен, и, как мне кажется, уже давно. Но возникает вопрос: чей он? И почему был оставлен?

Я улыбнулся и показал большой палец вверх Максиму, дабы дать понять, что он выглядит серьёзным на записи. Тот мне, незаметно для камеры, кивнул.

– Больше всего нас интригует эта загадочная дверь! – продолжил Максим.

Я направил камеру на Макса, который уже стоял у двери. Журналист разглядывал внимательно замок и что-то бурчал себе под нос.

– Что-то не так? – спросил я.

– Кто-то её взламывал…

– Зачем? Зачем взламывать дверь, чтобы её потом снова запереть? – удивился я, понимая при этом, что вряд ли кто-то сейчас ответит мне на этот вопрос.

– Без понятия, честно, – вздохнул Максим, после чего он развернулся. – Надеюсь, что мы найдём здесь что-нибудь ещё.

Я взглянул на ленточную лестницу, а затем на камин, который был недалеко от этой двери.

– Как думаешь, – поинтересовался я, подходя к камину, – его можно разжечь?

Я аккуратно заглянул в дымоход. Там было грязно, однако внутри он был цел.

– Камин в хорошем состоянии.

Максим достал свою зажигалку.

– Тут есть чем можно растопить камин? – спросил он меня, но, не пройдя и секунды, заметил дрова, которые сложены от камина справа, создавая фигуру прямоугольного треугольника, прислонившись к самому камину.

Когда мы вместе уложили дрова в камин, Максим достал карту из кармана брюк, которая была вся смазанная. На ней нельзя было различить ни одного символа, все рельефы полностью смыты, так же как и населённые пункты.

– Она вряд ли теперь нам пригодится, – ответил Макс, и я положительно ему кивнул.

Максим поджег карту. Все равно от неё уже не было никакой пользы, единственное, что она могла сделать, – дать нам огня. Макс положил пылающую карту на поленья, и через несколько минут огонь с бумажки расползался по дровам. В камине появился огонь.

Тайга, которая бегала всё это время по дому, обнюхивая каждый его закоулок, подошла к камину и легла перед ним, положив голову на лапы, то и дело следя за нами.

– Давай осмотримся? – предложил я своему другу.

Я и Максим направились в столовую, которая как раз находилась на первом этаже, в правой части дома. Мы осмотрели столовую, ничего особенного тут не было: большой овальный стол, красивые стулья со спинкой, в углу стояла раковина среди классического гарнитура из золотого дуба.

Осмотрев столовую, мы поднялись по ленточной лестнице на маленький мостик, по обе стороны которого находились две двери к разным частям дома, попытавшись открыть вторую железную дверь, убедились, что она тоже заперта.

– Может, через балкон попробовать зайти? – предложил мне идею Максим.

– Вряд ли это очень хорошая мысль… Мне кажется, что там тоже дверь заперта, как эти две. Да и как ты хочешь забраться на балкон? В такой ситуации, может, лучше ключ отыщем?

Мы заглянули во вторую дверь и попали в коридор, где было три комнаты. В коридоре ничего особенного не было, только лестница, ведущая на третий этаж.

Поднявшись по ней, мы очутились в ещё одном коридоре, который был больше предыдущего, и он освещался большими двумя окнами, по обе стороны. Оранжевые стены придавали помещению приятный вид, в котором находились цветочные горшки с уже засохшими растениями.

Я представил на секунду, как этот коридор выглядел раньше: пышные и красивые бутоны цветов полностью раскрыли свои лепестки, а со стен оранжереи свисали длинные и густые растения с большим количеством листьев, как ходит милая хозяйка этого дома и поливает свои цветы, наслаждаясь их красотой.

– Саш… – вытащил меня из мира фантазии Максим. – Смотри, а оказывается, тут веранда есть.

Я выглянул в окно, которое смотрело на заднюю сторону дома. Под нами красовалась маленькая веранда.

– Ого! – воскликнул я, вспомнив ещё одну дверь.

Мы продолжали обследовать третий этаж. Коридор вёл только в одну единственную комнату, заглянув в неё, мы поняли, что она принадлежала детям. Комнатка выглядела уютной: в ней много игрушек, две кровати, шкаф с книгами и маленький столик с фарфоровой посудкой, за которым усажены куклы, – всё это не вызывало сомнений, что перед нами детская.

– А самое интересное, куда делись обитатели? Побросав вещи и прочее… – очень загадочно сказал Макс. – И что ещё мне приходит на ум… Так это, что тут нет входа на третий этаж левого крыла дома!

Действительно, Максим правильно заметил.

– Может, вход на тот этаж с другой стороны? Как и чердак? – предложил теорию я.

– Возможно… Возможно… – отозвался Макс, который шёл впереди меня, спускаясь вниз по лестнице.

Когда мы спустились, то сразу пошли в столовую и подогрели воду на огне камина, затем залили её в специальную лапшу быстрого приготовления со всякими приправами, от чего лапша превратилась в суп. Когда мы поели, то уселись пить чай в кресла гостиной, продолжив наш разговор из догадок и теорий:

– Меня мучает вопрос: что заставило хозяев дома его покинуть? – размышлял я и делился мыслями вслух с Максимом. – Мы, конечно, знали, что здесь происходит очень странное, ну такого я не ожидал. Их могли похитить? Или что с ними приключилось? – я глянул на ель. – Но могу с уверенностью сказать, что дома хозяев не было с Нового года.

– Смотря с какого, – усмехнулся Макс. – Ты камеру выключил?

Я положительно кивнул.

– Возможно, они уехали отдыхать? – предположил Максим.

– Вряд ли, кто-то должен был остаться за домом приглядеть, вдруг мародёры явятся за имуществом… Меня посещает чувство, что за ним никто не следит… по заросшей дорожке и засушенным насмерть цветам – и так понятно.

– Я с тобой, пожалуй, соглашусь, – поднёс руку к подбородку Максим. – Однако вдруг смотритель не любит садоводство? Хотя… нет, ты прав… по этой нетронутой пыли вокруг…

Тайга уже лежала на диване и дремала, глядя на неё, мне хотелось тоже уснуть. Время шло к десяти, весь день был потрачен на обследование дома и на разговоры. От вчерашней поздней прогулки и того, что я уснул поздно и рано встал, я обессилел, из-за чего уже почти не слушал Макса.

Тепло от камина и сопение Тайги укладывали меня спать не хуже колыбельной для младенца. Я не успел оглянуться, как провалился в сон.

Этой ночью мне ничего не снилось. Лишь тишина и полная темнота окружали меня. Но вдруг… Грохот!

Я вскочил с кресла и упал. Когда мне пришлось прийти в себя, то сразу понял, что это не сон, а шум раздался где-то сверху. Я влетел по ленточной лестнице наверх и, зайдя в коридор, увидел, что дверь в одну из комнат приоткрыта. Я заглянул вовнутрь.

Максим заталкивал вывалившиеся швабры и вёдра обратно в шкаф, параллельно ловя их в воздухе.

– Ой! Ты встал! – поторопился Максим, и снова всё попадало из шкафа. – Прости, я, наверное, тебя разбудил?

– Да, я проснулся без труда, – отвечал я, – аж всё живое подскочило от страха, и сон как рукой сняло.

Максим старательно запихивал швабры обратно, я подошёл и принялся помогать ему. Вместе мы закрыли шкаф и уселись на кровати.

Эта комната была серая и скромная, в ней стояло всего-то две кровати. Можно было предположить, что это комната для слуг: дворецкого и горничной.

– Что побудило тебя в такую рань сюда подняться? – спросил я.

– Я всю ночь не спал, размышлял и, увидев, что ты спишь, решил заново все мысли перемотать… – начал Макс. – Помнишь, мы с тобой обсуждали, что кто-то должен был за домом приглядеть, на тот случай, если хозяева уехали отдыхать?

– Да! Ты думаешь, что слуги должны о чём-то знать?

Макс кивнул.

– Что ты нашёл? – задал я вопрос, не сдерживая любопытство.

Максим взял старую записку, которая лежала с другими на тумбочке у той кровати, на которой он сидел.

– Записка от дворецкого, – сообщил Макс, после принялся читать. – Увы, пора прощаться. Я прожил славные свои годы в этом доме, работая с пятнадцати лет на эту прекрасную семью, со своей матушкой – Любовью Викторовной. Старый добрый хозяин умер и передал этот дом сыну и его жене, Евгению Васильевичу и Прасковье Никитичне. Долго у них не было детей, но дома никогда не было тихо. Часто приезжали родственники и друзья жены…

Я прервал Макса на этих словах:

– Почему её родственники не забрали дом, если у мужа, допустим, их нет?

– Слушай дальше! – не ответил Максим на мой вопрос и продолжил: – Я и моя мать, работающая уборщицей, наводили порядок в этом доме… Прекрасные были времена… Но, увы! Когда наконец-то у них родились дети, старшенький сын и младшенькая дочка, случилось горе. Девочка умерла от болезни в возрасте четырёх лет. Прасковья была вне себя после её смерти. Через какое-то время и моя матушка покинула этот дом, а за ней сама хозяйка с сыном. Остались я и хозяин одни в этом доме. Совершенно одни! В одну ночь он ушёл из дома, а я остался один. Кому я нужен? Меня теперь никто на работу не возьмёт. Я уже немолод и грамматику плохо знаю. Может, вас и смутит моё письмо из-за неграмотного написания. Я, скорее всего, отправлюсь в Сосновку… меня пугает, что после ухода хозяина вокруг дома ошиваются подозрительные люди, меня это очень сильно тревожит…

Максим глянул на меня, затем продолжил:

– Не хочу больше тут оставаться! Мне следует уходить… Я, скорее всего, отправлюсь в Сосновку… Ваш приятель, Тимофей Кучков… – дочитал Макс. – Письмо было написано семь лет назад.

Я размышлял о прочитанном, конечно, мне жалко семью, но была ещё одна вещь, которая меня заинтересовало из письма…

– Интересно, а что это за люди осматривали дом? – спросил я довольно тихо.

– По этой самой причине я прочёл письмо тебе! Ответ мы получили, из-за чего особняк был оставлен, хоть он оказался печальным. Однако меня тоже заинтересовали эти люди. Как доберёмся до Сосновки, сразу спросим у дворецкого о них… если, конечно, он жив… – протянул последние слова Макс.

Нависло молчание, после чего мы вышли из комнаты и зашагали вниз по лестнице, через какое-то время я задал вопрос:

– А как мы найдём Сосновку? Я смотрел по навигатору, он не показывает населённые пункты…

Максим аж подпрыгнул на лестнице:

– Точно!

– Что? – переспросил я, не понимая.

– Я, когда копался в книжной полке, в гостиной, наткнулся на карту местности.

– И? – не сдерживался я. – Значит, ты знаешь путь?

– Угу! – послышалось согласное гуденье.

– А карта-то верная?

– Конечно! У нашей просто масштабы местности были не те, поэтому мы свернули не туда, а та карта, мне кажется, верная, – ответил Макс, почесав затылок.

– Кажется или уверен? – уточнил я, усаживаясь в кресло.

Максим призадумался, садясь в другое кресло, и ответил:

– Уверен!

– Ну, это тогда хорошие новости.

Максим и я принялись разглядывать карту, чтобы проложить дальнейший маршрут. И вправду, на данной карте другие масштабы и та же местность, особняк на ней также изображён, как тот маленький домик, в котором мы ночевали первую ночь.

Я огляделся. В доме было подозрительно тихо.

– А где Тайга?

– Сегодня утром я её покормили, и она пошла гулять вокруг дома, – успокоил меня Максим.

– Смотря для кого утро… – прошептал я, чувствуя своё недосыпание, глубоко вздохнул и продолжил: – Пускай! Пойдём собирать вещи, нам скоро в дорогу.