Читать книгу Курьер - Соня Ледышкина - Страница 3

На разборки с девицей ушло, конечно, не особо много времени, но до места моей работы, даже при самой безбашенной езде, добираться по городским пробкам не менее пятнадцати минут. Пришлось срезать дворами, распугивая кошек, собак и обычных утренних прохожих – вездесущих бабулек и мамаш с колясками.

Я припарковался на заднем дворе здания, в котором наша контора занимает два этажа. На остальных семи располагаются какие-то офисы, отделения банков, нотариусы, риелторы – в общем, всякой шушеры навалом, я никогда особо не интересовался. Все наши пользуются парковкой, я предпочитаю ставить своего «коня» не на виду, оставляю возле мусорных бачков.

Быстрым шагом обошел здание, вошел в холл и глянул на огромный циферблат, висящий прямо напротив входной двери – начало одиннадцатого. Все, Прапор меня точно убьет… Уволить не уволит, но мозги будет выносить неделю. Он такой – занудный мужик.

В нашем отделе на восьмом этаже не оказалось ни души – только пустые столы и включенные компьютеры. Черт, Ежи же сказал, что планерка сегодня! Я метнулся к лифту (преодолевать лестничный пролеты с похмелья – то еще удовольствие), шарахнул кулаком по кнопке вызова. Пока ехал на последний, девятый, этаж нашего здания, еще раз посмотрел в зеркало, висящее на стене в кабине. Выгляжу не айс, конечно, но рожа уже вроде не особо похмельная, хотя умыться бы не помешало. Чертова девица! Благо, утренний коктейль из фармакологии и кофеина, плюс холодный ветер (промерз до соплей, честно говоря, по осеннему-то холодку на мотоцикле) сделали свое дело.

В конец длинного, пустого и оттого гулкого коридора крался быстро, но тихо. Вот и кабинет шефа – двухметровой высоты дубовые двери, золотая табличка.

…Вот ведь странность, чем «крупнее» начальник, тем массивнее двери в его кабинет, не замечали?..

Я выдохнул, ужаснулся своему перегару (забыл почистить зубы!) и вошел в приемную. Хрупкая голубоглазая блондинка, внимательно смотревшая в монитор, обернулась ко мне, улыбнулась, сверкнув белоснежными зубками, и мелодичным голосом, чуть укоряюще, произнесла:

– Доброе утро, Люк. Ты опоздал. Присядь на минуту, пожалуйста.

Она встала, продемонстрировав стройные ножки и короткую серебристую юбочку, подошла к холодильнику, замаскированному под одну из настенных панелей, достала бутылочку с ледяной минералкой. Поставила передо мной стакан, налила воду и протянула мне:

– Пить хочешь?

– Спасибо, Софи, ты ангел, – пробормотал я, отпивая из стакана и стараясь не дышать в сторону этой феи.

– Я знаю, – улыбнулась София. Одернула нежно-розовый пиджачок, полюбовалась французским маникюром и серебряными кольцами на тонких изящных пальчиках и нежно спросила: – Ты хорошо спал?

– Э-э… Нормально, да. А что? – спросил я и почувствовал, как горят щеки.

– Выглядишь уставшим, глаза красные. Все в порядке?

– Не выспался, – сказал почти правду я. – Поздно лег.

– Разве ты не пошел домой вчера? – удивилась Софи. – Ты вроде никуда больше после вечеринки не собирался?

– Пошел домой, конечно, – чуть раздраженно ответил я. – Софи, а это допрос или просто – женское любопытство?

– Прости, Люк, конечно, я тебя не допрашиваю, – чуть покраснела она. – Мы с тобой уже давно вместе, и я тебе доверяю… Но мы видимся так редко в последнее время, ты ведь сам знаешь! Я понимаю, что мы не клялись друг другу в верности, мы оба свободны и вольны жить так, как хотим… А вчера еще…

Я почувствовал, что во мне поднимается волна раздражения. Ненавижу эти женские разборки «а где ты был, а куда ходил, а во сколько пришел»! На мое счастье, и к огорчению Софии, на столе загудел интерком, и хрипловатый голос четко и громко вопросил:

– София! Люк явился?

– Да, Велимир Олегович, он ждет в приемной, – пропела Софи, не поднимая на меня глаз.

– Запускай! – рубанул шеф, и интерком отключился.

Я встал и вошел в кабинет Прапора. Это не фамилия, если вы так подумали. Велимир Олегович много лет своей жизни отдал службе в армии, в связи с чем семьи не завел. Жены точно нет, не было и не будет уже, а вот пара-тройка детишек, может быть, где по необъятным просторам нашей родины и бегает – в молодости наш босс был высок, широк в плечах, брутально красив и не особо щепетилен в вопросах верности своим женщинам.

Дослужился наш шеф, как вы сами понимаете, до звания прапорщика. Характер и привычки, а также манеру общения с окружающими имел специфические, армейские.

На лесть наш Прапор не падок, чины и звания ему до фени. С подчиненными он строг, суров, но справедлив. Горит на работе, душой болеет за каждого сотрудника. Помогает как деньгами, так и отеческим советом, дает отгулы, выбивает премии. Вызывая на ковер, правда, орет и стучит кулаком по столу, может и обматерить, не без этого. Но все – только с глазу на глаз, в присутствии кого бы то ни было отчитывать не станет никогда. Никого, кроме меня.

Весь наш немногочисленный коллектив босса обожает, несмотря на его солдафонские замашки. А мне Прапор не только главный начальник, но еще и дядя. И крестный. Повезло, да и только.

Когда я вошел, все наши, сидящие вокруг длинного стола, обернулись и с интересом уставились на меня. Ежи закатил глаза и вывалил язык, изображая повешенного – скорчил такую мину, что я чуть было не рассмеялся. Прапор всем своим крупным телом откинулся на спинку кресла, побарабанил пальцами по столешнице и отработанным командирским голосом, громким и четким, приказал:

– Садись! Повторять для тебя специально ничего не буду, у коллег спросишь последние новости и распоряжения! Продолжаем собрание!

Я сел, засунул в уши пуговки наушников, выбрал в плейлисте «Солнышко Лучистое», и, наконец-то расслабился, – к чему слушать Прапора, все равно потом коллеги все расскажут. Пронесло вроде – дядя не ехидничал, не язвил и не подкалывал, краснеть не заставил перед всеми.

Собрание продолжалось еще минут десять, но я слушал «Сектор Газа», а не то, что наш любимый босс втирает моим коллегам. Почему-то начал думать о той девчонке, что утром обнаружил в своей постели – голубые трусики, красно-черные татушки… Затем вспомнил лепет Софии в приемной, ее вчерашнюю выходку, и, в очередной раз, накатило раздражение – рано или поздно придется позволить ей любимое женское занятие повыяснять отношения, а я этого ох как не люблю… И с Ежи надо будет обязательно объясниться, он просто так не отстанет, будет допытываться, почему опоздал, ушел-то я вчера достаточно рано…

Сквозь сипловатый голос советского панка Юры, поющего о сельском кайфе, пробился рык Прапора:

– Все свободны! Жду всех с отчетом в течение этой недели! Люк! Останься на минуту!

Я вынырнул из своих нерадостных мыслей, проводил взглядом коллег, гурьбой направившихся к двери, вынул из ушей «капельки» и вопросительно посмотрел на Прапора:

– А?..

– Бэ! Сиди тут! Я сейчас! – с этими словами дядя Веля вышел из кабинета и хлопнул дверью. Из приемной приглушенно раздался его голос: – София! Кофе в мой кабинет! И этому жвачку что ли принеси! Выхлоп такой, что стекла запотели, хоть закусывай рядом с ним!

Это обо мне, следует полагать… Через несколько минут вошла Софи с подносом, расставила чашки, разложила салфетки. Открыла окно и протянула мне освежитель для рта:

– Возьми, пожалуйста.

Я пшикнул пару раз, поморщился – ненавижу мяту! – и спросил у Софии:

– Посмотри, сейчас как? Сильно воняет?

Софи наклонилась, потянула воздух возле моего рта тонким носиком:

– Уже лучше. Постарайся с ним сегодня не спорить. Он не в духе.

После чего нежно коснулась губами моей щеки и вышла.