Читать книгу Укрощение Огизри. Книга 1. Приключения Ланы Стречиной - Станислав Богданов - Страница 3

«…Внезапно в лиловатых небесах появилась сияющая металлическая спираль, которая на поверку оказалась кораблём космической популяции Свин «А». От спирали стали стремительно, с хрюкающими вибрациями, отделяться маленькие дубли-штопоры. Они в свою очередь разбрасывали огненные металлические блики, которые, соприкасаясь с нашей атмосферой, превращались сначала в комья золы, а потом – окаменевшие чёрно-серые каплевидные маски, схожие со свиным оскалом. Смахнув с глаз налипшую чёлку, я мысленно заорала: «О, Боже! Свины перешли в атаку! Они окончательно хотят поглотить нас Железной Спиралью своих технологий! О, Логос-Муж, Логос-Отец, Логос… нет, братья у меня и так есть! Приди ко мне, поддержи меня!»

В этот момент я не совладали с собой – трубка выпала из моих рук и глухо звякнув о гранитные плиты, распалась на сияющие ультрафиолетовые фракции. Он, которого я считала своим защитником, мгновенно отшатнулся, и прижал к себе свою чёрную трубку так, будто хотел смять её в объятиях. Будто это была я – не она, этот бездуховный, презрительный чёрный шлак…

…Призрак Огизри незримо повис надо мной в чёрном, мигающем цветастыми точками саркофаге, который стал медленно надвигаться на меня, втягивать мою душу. Тело невесомо обмякло – из него уходили силы. Иссякала энергия Белого Логоса. А Чёрный, как того требовал Огизри, я так и не смогла породить… В последних силах я испустила клич: «Ах ты, урод, живучий! Ты так меня мучаешь, потому что я тебе недоступна, как недоступна Любовь Логоса!?! Так подавись мною, сволочь, но – не мучь меня…» Я всё глубже проваливалась в эту чёрную, липкую и вонючую, зловонную дыру, которую по стенкам покрывала мерцающая бело-зелёная плесень, когда, наконец, пришёл Он – Бог-Логос. Его сияющий Огненный Меч сверкнул… Тщетно я пыталась убедить его, не кромсать саркофаг Огизри, – Его могучая сила причинила мне некоторую боль. Но когда я была извлечена из осколков чёрного кала, я была вознаграждена – он поместил меня в Звёздное Облако. Я внезапно почувствовала себя частицей Вселенной. И забыла про всё – свиней, свинюков, трубки…»

Я всё глубже проваливалась в эту чёрную, липкую и вонючую, зловонную дыру, которую по стенкам покрывала мерцающая бело-зелёная плесень, когда наконец, пришёл Он – Бог-Логос. Его сияющий Огненный Меч сверкнул…

(Из дневника Ланы Стречиной.)

***

Пейзаж багровой пустыни с россыпями камней простилался до горизонта. Там виднелась зубчатая кромка гор. В них упирались розовые пирамидальные облака. Лана и Миша стояли на Багровой равнине в сверкающих скафандрах.

Внезапно в лиловатых небесах появилась сияющая металлическая спираль.

– Так, это корабль космической популяции Свин «А»! Я знаю, всё знаю… – сказала Лана, чувствуя себя невероятно спокойно.

Ее рука в скафандре непроизвольно указала наверх. При этом девушка ощутила тревогу. Все же человек обязан себя контролировать… А тут рука движется сама собой, словно ей изнутри управляют. Не скафандр же ей приказывает?

Миша тут же оказался совсем близко. Так, что она увидела, как запотевает стекло скафандра от его дыхания.

– Я знаю, всё знаю, только успокойся, -он взял её под локоть.

– Я не поняла… Войн Света, чего мне сделать?!

– Успокоиться, Лана, успокоиться!

С минуту они постояли, слушая свое дыхание в мембранах. Влага тут же распылялась на кристаллики и пропадала.

– Да я сражаться хочу, какой успокоиться! Сам успокаивайся… – бубнил еон под стеклом шлема.

От спирали стремительно, с хрюкающими вибрациями, стали отделяються маленькие спиральки. Они в свою очередь разбрасывали огненные металлические блики, которые, соприкасаясь с атмосферой, превращаются сначала в комья золы, а потом – окаменевшие чёрно-серые каплевидные маски, похожие на свиные рыла. «Успокаиваться рано, – подумал Миша. – Права Лана».

***

Утром в 10:00 ЛАНА сидела на лекции. Как всегда она поначалу она в который раз изучила аудиторию, которая была выстроена в виде усеченного амфитеатра с массивной кафедрой внизу и полукруглыми скамьями с откидывающимися партами. Она задремала, положив лицо на кулак. И было с чего! Голос Свинюкова просто убивал ее. А темы, которые этот горе-лектор «толкал» убивали отдельно. «Вот бы появились гладиаторы… открылась бы спираль Времени какая – позади, из парты, и порубали этого Свинюкова… Свина…» Глаза ее при этом сомкнулись, а голова с прической упала на мощное плечо подруги.

То ли сон, то ли явь снова перевернули всю реальность вверх дном. А может быть, как раз поставили ее на ноги. При этом из темноты возникло багровое сияние, из которого полезли не то железные крючья, не то шевелящиеся металлические обрубки, какие бывают от консервного ножа по краям банки со шпротами.

А потом она увидела себя. Точно такая же девушка – лицо точь-в-точь! – в скафандре огнем из руки сожгла эти железяки. И уставилась перед собой, словно разглядывая ее.

– О, Боже! – сказала эта Лана в скафандре. – Свины перешли в атаку! Они окончательно хотят поглотить нас Железной Спиралью своих технологий! О, Логос-Муж, Логос-Отец, Логос… нет, братья у меня и так есть!

И протянула руку в серебристой перчатке, отчего всамделишной Лане стало одновременно не по себе и по себе.

– …Приди ко мне, поддержи меня! – внезапно громко воскликнула она, заложив уши почти всей аудитории.

Кто-то уронил на парту смартфон, из которого раздалось: «Я тебе… мур-мур… зацелую, мой котик, мяу!» Студенты мгновенно забыли о лекции и воззрились на нее, как иудеи – на Марию Магдалину, написавшую в апокрифах «я и грешная, я и святая». Подруга, которая удерживала на своем плече ее голову, толкала её локтём. Кто-то крутил пальцем у виска. А самая красивая девушка группы Лена Позднышова красиво улыбалась. На самом деле, причиной ее улыбки было не сказанное Ланой, а вид лектора по фамилии Свинюков. У того очки в золотой оправе сползли ниже тонкого породистого носа, а полные щеки становились то свекольными, то восковыми. Но и он улыбнулся, хотя Лене показалось, что улыбка больше походила на усмешку, про которую в книгах пишут «кривая».

«Он криво усмехнулся, – подумала Лена, – фи, мог бы сунуть жвачку и пожевать. Или рассказать анекдот. Или сказать: „Вот, девушка оживила обстановку!“ Ну, это вообще, как плюнул…»

***

Железная Спираль как будто наблюдала за ними. Потом спиральки начали выходить из своего роя и возвращаться в неё. Их поведение было необъяснимо, если они вообще подходили под такое определение.

– Ну, хорошо, сражайся с ней, – смущённо закивал он на спираль. При этом было заметно, что он играет в смущение.

— И буду, что б тебе стало завидно! – воскликнула она, уперев руки в боки. – Хватит меня за девочку маленькую держать, понял?!

Учитель нашелся, подумала она при этом. И уперла руки в бока так, что скафандр зашипел, как дюжина обиженных котов.

***

«В этот момент я не совладала с собой – трубка выпала из моих рук и глухо звякнув о гранитные плиты, распалась на сияющие как мазут фиолетовые фракции. Он, которого я считала своим защитником, мгновенно отшатнулся, и прижал к себе свою чёрную трубку так, будто хотел смять её в объятиях. Будто это была я – не она, этот бездуховный, презрительный чёрный шлак…»

(Из дневника Ланы Стречиной).

***

– Вот видишь, у свинов шлак отошел… и ты про шлак говоришь. Вернее не говоришь, а думаешь. Подозрительно, наводит на мысль… – усмехнулся он.

– Чего-чего? Хватит врать-то! Ты что, мысли мои читаешь? – она изобразила на лице глупое любопытство.– А ты сам часом того…

– Чего? – с улыбкой поинтересовался он.

Было видно, что он ее понимает намного лучше, чем она себя. Во всяком случае, если не читает мысли, то приближается к этому.

– Не свин?! Ты что, решил, будто я обратилась в них? У, ненавижу тебя! Все вы, мужчины, эгоисты, – постаралась сыграть в спокойствие она.

Но это получилось плохо – ее рука в скафандре непроизвольно замахнулась… Он едва успел отскочить.

– Да, и грязные свиньи по Фрейду… – парировал он с улыбкой.

И откровенно рассмеялся. Было видно, что на этот раз он не играет. А если играет, то исключительно на ее невежестве, о котором она и не подозревало.

Ну, мужик! Цели своей ты достиг, подумала она.

Лана замахнулась – теперь уже сознательно, всем телом! – с явным намерением ударить его. Но рука ее стукнула в мерцающий силуэт, похожий на голограмму, который рассыпался на светящуюся пыль и исчез.

Фантастика, подумала она. Фата-моргана!

Сверху по мозгам ударил мрачный хохот. В довершении ко всему полилась какая-то мрачная черная дрянь, вдобавок ко всему не вонючая, но осклизлая. «Ну, я кому-то по мозгам!» – взорвала она свою нерешительность и представила, как из руки выходит огненный меч. И меч тут же показался – не разрывая кожу. Его оранжевое острие показалось наружу, затем вышло на всю длину. И кстати вовремя! Одна из спиралей незаметно опустилась и материализовалась в облако шевелящихся металлически острых обломков, похожих на иззубренные языки.

Ну, я вас!

Она медленно надвинулась на этого трансформера херова, которого ничуть не боялась. «Эй ты, мужской милитаризм, а по сопатке!?» – успела она передать ему, как вдруг позади «организма» разверзлось багровое сияние, и он торопливо загремел туда, очевидно опасаясь, что поблизости нет огнетушителя. А она шагнула за ним. Пламя из ладони успело его зацепить, обломки тут же расплавились и превратились в шипящие багровые капли.

– Всё, ты моя! – раздался мрачный голос.

Багровые капли при этом взлетели как по команде и – у, паразиты какие! – стали окружать ее со всех сторон как мухи обмазанную медом.

Этого еще не доставало!

– Ну, ты козёл-л… за советскую Родину! Получи фашист гранатой… – она замахнулась на них своим мечом.

При этом часть капелек обратились в его пламя и стали его частью – ЕДИНЫМ ЦЕЛЫМ. А другие устремились наверх. Но летели они недолго, вдруг разом обернувшись в черные фракции и свалившись ей под ноги.

Она нагнулась, чтобы рассмотреть эти подозрительные чёрные фракции. Но ее привлекло ощущение, будто кто-то на нее посмотрел. Она подняла глаза и увидела прямо перед собой багровое сияние. Оно расширялось по краям. Затем посредине образовалась пустота, из которой появилось ее лицо.

***

Этим же вечером Лана проснулась в читальном зале студенческой библиотеки. Было не совсем приятно. Глядя на нее, хихикали редкие студенты. Потом они быстро ушли, будто их и не было. Глаза ее закрылись, а когда открылись вновь рядом с ней стояли охранники в форме и сотрудник библиотеки, добродушная румяная тетечка в очках и седых буклях.

– Вы знаете, очень дисциплинированная девочка, – сказала она. – Как и все остальные ее товарищи. Это у неё давно началось – с тех пор как они начитались книг Суворова «Ледокол», «Последняя республика»…

Самый старший охранник почесал затылок, а младший мотнул головой, словно она была привязана.

– Ну и что? Я их тоже читаю, – сказал старший. – Со мной ничего.

Охранник помоложе оскалился как вампир. Это произошло вдруг, и Лане показалось, что она на самом деле спит. И принялась тереть глаза. И ничего, вроде…

Старший пихнул его под бок. Тот завалился на стол и подмигнул Лане кровавым глазом. Из пасти у него показался первый хищный зуб, затем второй.

Лана выразительно засмеялась. Затем, видя такие «страшности», потянулась за книгами «Ледокол», «Аквариум» и стала ими кидаться. Первая книга удачно приземлила молодого, когда тот уже вцепился в старшего и повалил его на паркет. При этом из пальцев у него уже виднелись длиннющие когти, а зубами он походил на пилораму. Вторая книжка отбросила его к стенке, что было удивительно. Ведь вампиры сильнее обычных людей. Их не то, что книжками – пулей не возьмешь, если она свинцовая, без серебра!

Лана обратила внимание на тетеньку-библиатекаршу, что медленно отступала к стенке. В одной ручке она сжимала почему-то кинутый Ланой «Ледокол», а второй торопливо крестилась. Ее маленькие пухлые пальцы дрожали, а розовое ухоженное личико тряслось от переизбытка эмоций.

– Кыш-кши… свят… – шептала тетенька, – божешь ты мой, читать надо меньше!

Старший охранник облегченно выдохнул, когда молодой его коллега, обращенный в оборотня или вампира, оказался в стороне от удара «Ледоколом», а затем «Аквариумом». Он издал противный кхекающий звук и потянулся к кобуре, из которой вскоре извлек странный пистолет с плоским стволом, что был на одном уровне с рукояткой. Раздался хлопок – запахло перцем.

– Вот сука, пидар! Всегда подозревал, что ты такой, – прохрипел этот дядечка. Он выстрелил еще пару раз, умудряясь ползти на спине к выходу.

Молодой, он же обращенный, стал шипеть и медленно подниматься на карачки, что не сулило ничего доброго. Тогда Лана выбрала оружие посерьезней – запустила в него стулом. Тот как-то странно завис между чудовищем и ею в воздухе, когда на нее уставилась пара его кроваво-красных глазищ.

– Хр-р-р! – произнес этот обращенный, и стул моментально обрушился на пол, потеряв одну ножку.

Чудовище уже приготовилось к скачку. Что было приятно – Лана ее больше не интересовала.

– За пидара ответишь, – прошипело оно дядечке с пластмассовым плоским пистолетом. – Мудило!

Его уши стали волосатыми и острыми. Даже на концах у них показались кисточки без бантиков, что было весьма слабым успокоением. Под синей служебной курткой с шевроном набухли мощные лопатки и прочие мышцы. Пряжок! Хрясь… Длинное его тело растянулось в прыжке и оказалось в воздухе. Тетенька моментально обрушилась на пол. И тут Лана вспомнила. Она сорвала с шеи цепочку и, вытянув руку, сознательно надвинулась на это чудовище с серебряным нательным крестиком.

– Чур, меня, чур, тебя! – затвердила она, почему-то путаясь в определениях.

И тут Лана поняла, что на самом деле спит. И тут же проснулась, чтобы снова провалиться в сон.

***

Ей приснилось, как Призрак Огизри выходил из металлической спирали и медленно опускался на неё. Он повис над ней – в чёрном, мигающем цветастыми точками саркофаге. Он вытягивал её душу, которая выходит в виде прозрачных витых нитей. Тело Ланы слабело, она оседала на песок.

«Иссякает энергия Белого Логоса. А Чёрный, как того требовал Огизри, я так и не смогла породить… Потому что такая добрая уродилась, наверное», – сказала Лана сама себе, чтобы умиралось легче.

– Ты становишься моей, ты уже моя! – зарычал Призрак Огизри. – Подчинись мне.

– Ах ты, урод, вонючий! – возмутилась девушка. – Ты так меня мучаешь, потому что я тебе недоступна, как недоступна Любовь Логоса!?! Так подавись мною, сволочь, но – не мучь меня… ЛОГОС!

Последнее она испустила как клич – это точно был боевой клич. И перед глазами ясно возник тот красавец из библиотеки: блондин с ясными серыми глазами, в ослепительно-белой водолазке и белых брюках, которые иногда становились синеватыми джинсами. Глаза у него только были чересчур ясными. Про такие говорят – неестественно… Только теперь она поняла, что этот «рыцарь ее сердца» был какой-то неестественно светлый и сам это подчеркивал. А разве нужно подчеркивать это в себе? То, что должны видеть и подчеркнуть другие?

Стоило ей так подумать – стоило! – как она мгновенно провалилась в разверзшуюся под ней зловонную жижу, которая как бы стекала по прозрачным стенкам саркофага. Лана опять оказалась без твердого дна. Впрочем, дно, которое разверзлось, опорой было сложно называть. Скорее, иллюзией опоры. Тем паче, что она рада была расстаться с этой вредной иллюзией. И даже спросила себя: «А иллюзии разве бывают полезными?»

Она всё глубже проваливалась в эту чёрную, липкую и вонючую, зловонную дыру, которую по стенкам покрывала мерцающая бело-зелёная плесень, когда, наконец, пришёл Он – Бог-Логос. Его сияющий Огненный Меч сверкнул…

В сумраке железной равнины появился комок света – в нём виднелся Миша в светлом скафандре.

ЛАНА барахталась в зловонной жиже, которая постепенно твердела и превращается в силуэты человекообразных существ, что пытаются облепить её.

Мишин свет зажег её изнутри – существа таили и рассыпались в прах.

И тут она вспомнила о своем: из руки у него появился мощный луч света, который превратился в разящий клинок. У Огизри и его слуг больше не осталось шансов…

***

«Тщетно я пыталась убедить его, не кромсать саркофаг Огизри. Его могучая сила причинила мне некоторую боль. Но когда я была извлечена из осколков чёрного кала, я была вознаграждена – он поместил меня в Звёздное Облако. Я внезапно почувствовала себя частицей Вселенной. И забыла про всё – свиней, свинюков, трубки…»

(Из дневника Ланы Стречиной).

***

Темнело, на улицах стали появляться косые очертания светящихся окон. Зажглись лампы освещения. Когда Лана шла домой и уже поднималась по лестнице, она обнаружила входящее сообщение с адреса papa@yandex.ru, которое написал ее отец. Тут же она его прочитала: «Здравствуй, дочка! Спасибо, что не забываешь своего папку. А у нас всё в порядке. С мамкой, правда, окончательно рассорились. Вернее она со мной. Но ничего, пусть поплутает, это полезно. Я сейчас на двух работах, совмещаю. Ты как? Лишь бы ты училась и была счастлива. Иногда звони. Любящий тебя папка».

Восторг постепенно наполнил ее душу. Она закрыла за собой дверь – аппетитно «чвакнул» английский замок. Девушка тут же набрала его номер отца, но автомат предложил ей оставить голосовое сообщение, что она и сделала.

– Папка, дорогой, привет! Ой, прости, что так долго не звонила. Как я тебя люблю… – сказала Лана в экран смартфона, где на фоне исходящего вызова просматривалось простое, русское лицо отца с открытой улыбкой.

На минуту перед ней возник призрак Огизри и попытался угрожать. Она лишь погрозила ему своими флюидами и состроила страшную рожу – призрак счел нужным не связываться.

Лишь прошипел напоследок голосом молодого вампира-охранника:

– Всё, ты моя!

– Да уж куда там!

Она хотела сказать в ответ что-нибудь едкое, но промолчала. Ей показалось, что у него женское лицо, похожее на неё.

И тут она услышала голос отца:

– Дочка, не улетай! О чем-то задумалась?

Этот голос вернул ее в реальность её и осветил озарением.

– Прости, папка. Да так… Вспомнила – у войны не женское лицо… – сказала Лана.

– Что ж, хорошие слова, дочка, – ответил отец на своем краю Вселенной после недолгой паузы. – Понемножку воюем. И победим…

=========================================================