Читать книгу Обязательное приложение - Станислав Феликсович Грабовский - Страница 4

– Всем привет! Это Аня. Нас познакомило Приложение.

За столом, к которому подошли Никита с Аней, и Никита представил Аню, сидело четыре парня и три девушки. Все зааплодировали.

– Аня, это Максим, это с ним я ехал сегодня в эбусике, когда отказался с тобой пообщаться через «Детектор лжи».

– Понятно! – вежливо отмахнулась Аня.

– Это Аня – девушка Максима, и теперь это самые твои знакомые тут, – продолжил Никита.

– Приятно, – с улыбкой кивнула Аня другой Ане.

– Это Олег, его девушка Диана; Игорь, его девушка Дана. Все они познакомились друг с другом ещё до Приложения. Это Дэн. Он эмигрант из Швеции, поэтому ему Приложение пока не запускают, да и учится он ещё. Он единственный из нас, кто мечтает принести пользу миру, став инженером.

Все засмеялись.

– Аня, ты просто не в курсе. Они с Никитосом великие спорщики по многим вопросам, и когда Никитос слышит слово инженер, его воротит. А между тем, у самого отец – инженер, – вступила первой в разговор Дана.

– Слово не романтичное, – парировал Никита.

– Однако, всё на чём ты стоишь, сидишь и трогаешь – всё дело рук инженеров, – сказал Дэн.

– О-о, не-не, только не сейчас. Сейчас знакомство и алкоголь, сколько нам позволят роботы, – вскричал Максим.

– Я хочу поблагодарить вас за лёгкий контакт, приветливость и отсутствие агрессии, – отметила атмосферу знакомства Аня Никиты, усаживаясь на подставляемый Никитой, взятый им от другого столика стул.

– Спасибо и тебе, что не заставила нас чувствовать обязанными тебе высоким приёмом, – ответил Максим.

– Что мы с Никитой прервали?

– Ничего, мы только-только определялись с направлением, – сказал Дэн, – и мы решили обратиться за помощью к ботам, так что присоединяйтесь.

Никита с Аней достали телефоны и сделали соответствующие запросы своим виртуальным ассистентам.

– Хм, мой предлагает попытаться нам выявить, кто из нас состоит в какой-то незарегистрированной секте, – сказал Никита.

– Э-э? И можно так понимать, что это так и есть, и какой-то из наших роботов знает про это. Я не участвую, – сказал Максим.

– Аргумент? – спросил Никита, инициирующий направление разговора.

– Я нахожу данную тему угрозой для хрупкой части наших миров, потому что придётся задавать странные вопросы. Поэтому независимо от того, к чему мы придём: выявим ли мы этого человека, идентифицируем ли мы саму секту, – каждому будет нанесён вред.

– Мой предлагает спросить, может кто-то сам хочет что-то сказать? – сказал Дэн, смотря в свой телефон.

– Мой рекомендует, – сказала Аня Никиты, – спросить у вас мнение о Приложении-знакомство и о вашем к нему отношении, но лично мне интересно, есть ли у кого-нибудь свежие мысли?

– Пока тебе не стали отвечать, может, скажешь мне, чем я могу тебя угостить? – осторожно спросил Никита у Ани. – Хочу это сделать.

– А ты что будешь?

– Кокосовый коктейль с кокосовыми шоколадками.

– Это что и у всех, я так понимаю? Все на этом? Не собираюсь исключением. Если не понравится, поможешь.

– Будет сделано – не успеешь повторить фразу.

– Никита, я с тобой. Диана, добавочки?

– Ага.

– Ребята, у меня, кажется, есть самые свежие мысли по поводу этого Приложения. Вернее, просто агрессия, – начала Дана, внимательно что-то вычитывая в телефоне. – Вот, пожалуйста. Только что мне подкинула моя Мимими, как только вопрос Ани прозвучал: через пять лет государство отменяет социальную защиту для пар, которые не прошли через Приложение. А между тем, ещё до узнавания этой новости, я хотела сказать, что меня бесит, что государство монополизировала сервис в сети по части знакомств, хотела возмутиться: почему нельзя, хотя бы как раньше, дозволить прекрасное и весёлое во всём своём разнообразии? Почему, в конце концов, для такого праздника жизни назначается расписание, серо-белый интерфейс и отдаёт всеми признаками слежки? И почему Дэну не предоставляется выбор?

– Дана, это было сильно, но, извини, глупо, – сказал Игорь.

Наперебой заговорили все разом.

– А я её поддержу.

– И я.

– И я тоже.

Все выступили с поддержкой.

– И я её поддерживаю, – сказал Игорь, – но дело не в этом.

– Я предлагаю высказаться по всем её вопросам по порядку. Кто – за?

Возражений ни от кого не последовало.

– Тогда вопрос номер один: отмена социальной защиты.

– Предлагаю разбиться на два лагеря, – выступил с предложением вернувшийся Никита, вслушивавшийся и слышавший разговор друзей от стойки с кассой. – Среди нас есть пара, которая одной ногой уже пара из Приложения, и пары, которые вне его. Если есть группы, значит, будут разделяемые внутри этих групп убеждения. Две разные системы убеждений – это всегда конфликт. Если добавим сюда правило свой-чужой – будет война. До войны мы, конечно, не дойдём, но зато будем спорить. Так мы избавимся от заблуждений, так мы установим истину. Чтобы нам лучше понять, к чему нас готовят, нам надо до корней пропитаться тем, что из нас хотят сделать, и явить соответствующее полярное ролевое поведение. Так, уже, и ещё не выходя из этого кафе, мы сможем понять: чему нам противостоять, что заявлять и как комментировать соответствующую информацию, чтобы не дать глупости и невежеству подняться со дна.

– Хорошее предложение, блин, Никитос, но всё можно было сказать проще, – сказала Дана. – С удовольствием начну первой. Кто – злой, кто – добрый?

– Вы – злые, мы – добрые, – ответил Никита.

– Я вас ненавижу, вы приспособленцы, которые погнались за Привилегиями. Если вы мните себя нормальными людьми, вы уже давно должны были бойкотировать этот проект, а теперь, приняв в нём участие, вы его зацементировали. Всё! Десять процентов неприспособленных к социальному диалогу и производительности людей постоянно живут на теле человечества как паразиты. А теперь, будьте спокойны, добавимся ещё и мы – пары вне Приложения и родившиеся от нас дети. Будь вы интеллектуально заинтересованы в будущем человечества, одной этой причины должно было б оказаться достаточной для вас, чтоб заминусовать проект.

– Хочешь, Аня, ответить? – спросил Никита.

– Я пока собираюсь с силами и делаю круглые глазу от ваших тренажей!

– Хорошо. Я отвечу. Извините, вы неправильно понимаете уклад. Социальное устройство – это постоянное движение и изменение. Это приход хорошего, порядка или рая, как хотите, на смену патологичному, неупорядоченному или аду, если можно. Такова природа и такова на сегодня среда, сравнявшаяся с природой, в чём именно наша, людей, заслуга. Мы – молодцы, мы создали уклад жизни такой, каким он задумывался изначально: с приливами и отливами хорошего и нормального, потому что – это хорошо. Хорошо, когда учтены интересы каждого, пусть хоть и норм, когда учтены интересы большинства. Одно социальное наслоение сменяет другое, а мы, люди, должны выбирать разумное и многообещающее и ставить самые сильные цели, которые только можем удумать. Если нас поставили в неудобную позу, если она неправильная, то это только потому, что человечеству не хватило потенциала в настоящую секунду, чтобы довести задумку до высокоорганизационного завершения. Мы, люди, мыслящие, можем это исправить, можем на это влиять, если заинтересованы в этом. Как? Участием. А будет нам хорошо или плохо, время будет обозначать, а мы будем реагировать соответствующим образом: соответствующим участием. Вот почему вам просто следует, и ещё не поздно, провести свои отношения через Приложение.

– То есть, ты хочешь сказать, что нам не хватает мыслей и правил?

– Не надо в вопросительной форме ввёртывать в разговор единственно ценимое вами умозаключение, – быстро ответил Никита. – Я указал на некий изменившийся порядок, в который вы не попали не по своей вине, и я не сказал, что вы – немыслящие и неправильные. Поэтому я не заслуживаю убийства. Демонстрация лжевывода свойственна злым, которые играются при этом граничащими в эмоциональном паттерне понятиями, чтобы простодушные и непроницательные, а зачастую и просто глупые, запутывались и терялись. Что их потом убить – таких? И вот ещё: когда-то институт брака тоже был принят агрессивно, а потом дети этих агрессоров, мыслящие и правильные в кавычках, поддерживали, что внебрачные дети не заслуживают наследства. А как теперь? Этим я хочу сказать следующее: разве мы не заполучили сегодня обладание и доминирование над всем, благодаря недосягаемой индивидууму работе коллективного мышления? Разве, поэтому, не следует усомниться в первую очередь в своих мыслях и только потом в коллективном мнении? И если вы разумный человек, вы ответите – да.

– А вопрос любви? – спросил Олег. – Разве этому явлению не больше лет, чем деревьям на нашей планете, и которое не исследовано как космос? Что, конечно, неважно для таких прогрессивно мыслящих как вы.

– Но ведь любовь никто не трогает! – вступила в разговор Аня. – Её невозможно тронуть. Разве кто-то запрещает нам, вам любить и быть любимыми? Более того, данный проект, возможно, сохранит ещё больше любви.

– Тем, что подсадит постороннюю мысль между глазами любящих, через которую они будут смотреть друг на дружку всякий раз, когда будут встречаться взглядами?

– Аня? – взглянул Никита на свою девушку.

Аня, поглядев на Никиту, прочла в его глазах свои мысли, кивнула одобрительно и сказала:

– Дальше продолжать – грубо и дурно, – и, обращаясь ко всем остальным, добавила. – Мы сдаёмся поэтому, и если у всех сформировался вывод.

Никто не ответил – все согласились.

– Почему добрые всегда сдаются и уступают первыми? – спросил Максим.

Все как-то одновременно хмыкнули, кто-то изменил позу, Никита, улыбнувшись, сказал:

– Тогда можем переходить к следующему вопросу. Дана?

– Государственная монополия на Приложения знакомств в сети, – озвучила вопрос для обсуждения Дана.

– Отсутствие пространства для маньяков, – последовал первый аргумент от Максима.

– Частник может обеспечить в этом такой же результат.

– То есть частник должен будет считывать личные данные и отчитываться ими, читай «сливать», государству?

– Не уверен, что эта проблема не может быть решена.

– Предложите решение – поговорим.

– Анонимность и безответственность, без чего частному предпринимателю не существовать в данном случае, сносит крыши людям и уничтожает мораль – это жёсткий факт. На выходе – скоты, которые повышают вероятность пандемий.

– Система банов?

– До того, как его применят, происходит или оскорбление, или унижение, или нарушение презумпции невиновности.

– Эта проблема без проблем существует в Приложении.

– Не без проблем.

– Существенную часть из них нейросети успешно пресекают.

– Только ты получаешь совсем не то сообщение, которое тебе послали.

– Оба оповещаются, что посланное сообщение откорректировано нейросетью.

– Будто не получал.

– Точняк.

– Нужно возмущение, ребята. Олег?

– С самого момента, как интегрировали Приложение в общество, у людей уже с подросткового возраста вырабатывается привычка резервировать часть себя для него. Другими словами, ты вроде и готов познакомиться со своим будущим спутником жизни, и вроде прилагаешь какие-то усилия быть учтивым и заинтересованным, но какая-та часть тебя всегда напоминает тебе о Приложении, в котором тоже может появиться «что-то».

– Мы не можем разозлиться.

– Давайте тогда о расписании? – попросила Дана.

– Это обусловлено «молодостью» проекта, – сказал Никита. – Уверен, что в будущем Приложение получит достойное развитие и будет доступно уже с приобретения телефона. Только, и это будет правильно, на всяком возрастном отрезке будет своя особенность. Уверен, уже лет через пятнадцать, и кто-то из нас, возможно, это переживёт, Приложение будет намного веселей и, кстати, не серо-белое.

– Можно согласиться, – все закивали головами.

– Что на счёт слежки?

– Слежки нет.

– Слежка есть.

– Вы обсуждаете такие темы? – спросила Аня Никиты.

– Да, иногда.

– И каждый, смотрю, всерьёз верит в то, что отстаивает? – азартно продолжила задавать Аня вопросы.

– Технически ещё мы не готовы.

– Многое указывает на это. Хоть это и надо было б, когда совпадает как наказание и профилактика.

– Хочу не согласиться ни с тобой, ни с тобой, ни с тобой, – сказала Аня.

Ребята переглянулись.

– Что ты такое говоришь? – спросил Никита.

– Ну, смотрите. Кто-то считает, что наши телефоны нас подслушивают и подглядывают за нами, а кто-то, что это не так. Кто-то считает, что наш разговор будет проанализирован, и что в скором времени нам следует ожидать соответствующие рекомендации в предлагаемом контенте для чтения в сети, а кто-то имеет по этому поводу противоположные мысли. Я могу сказать, что человек, который только что расположился недалеко от нас, заслан засвидетельствовать наш разговор визуально, чтоб потом выступить в суде, если до этого дойдёт – и тут будут две противоположные точки зрения. Разве, нет? Я предлагаю эксперимент. Мы с Никитой выйдем на улицу, оставив тут свои телефоны, а потом вернёмся и попытаемся узнать, о чём вы говорили, расспросив своих ассистентов. Ну и вы поможете, они ж, – Аня указала на телефоны всех, – общаются только со своими хозяевами.

– А я знаю не без оснований, что не слышат, – вставил Олег.

– Вот мы и проверим. Идём, Никита?

– Хм… Ну пошли, – согласился Никита, вставая из-за стола. – Считаю: или у наших телефонов сейчас глубокая паника, или мы как их создатели только что получили от них минус одну звезду.

– Да-да-да, – весело поддержал Игорь, остальные развеселились.

– Думаю – второе, – вставил Максим. – Испугайся они нашего эксперимента, они б сейчас все блендеры в городе включили.

Кафе наполнилось громким смехом друзей.

– Смех смехом, а что-то такое уже было! – вставил, веселясь, Олег, когда смех друзей позволил это сделать.

– Ладно, ребята. Макс, зафиксируй, пожалуйста, время нашего отсутствия, – попросил Никита друга, стараясь совладеть со смехом и предвидя нескончаемый ряд шуток своих друзей. – А то мы так никогда не уйдём.

– А других гаджетов на вас нет? – бросил вдогонку им Дэн.

– Нет.

– Нет, мы ж без наживы.

Когда Никита с Аней вышли на улицу, Аня сказала:

– Давай не будем стоять тут на месте, а и для чистоты эксперимента даже отойдём на далёкое расстояние? А то, знаешь, мало ли мы их подслушаем какими-нибудь своими внутренними ушами. Пошли, вон, на ту сторону перейдём?

– Пошли.

Никита с Аней перешли проезжую часть и пошли по тротуару вдоль массива из невысоких деревьев и кустарников, в которых в основном были утоплены, но изредка выступали изгороди частных домов и хозяйственных построек. Когда они приблизились к появившейся у них на пути тёмной неосвещаемой алее между двух частных домов, теряющейся вдали в темноте, Аня предложила свернуть на неё и углубиться чуть-чуть, что они и сделали. Через сорок шагов, оказавшись на равноудалённом расстоянии от всех строений, Никита произнёс:

– Ну ты даёшь! Говори.

– Думаешь, тут уже можно?

– Слушай, ну не наступили ещё времена, чтоб в каждое дерево натыкали камер и микрофонов. Здесь нас видно еле-еле, а то, что уже не слышно, поверь.

– Если я правильно рассмотрела, у тебя поболее других желания, которые ты не сможешь реализовать из-за нехватки средств. Давай браться – договариваться и мутить. Поехали на море или в лес-поле, не знаю, завтра, послезавтра, без разницы.

– О, если б ты сейчас так не сделала! Едим завтра в Лиелупе на электричке, потом идём пешком до самого устья, на Лысую гору. Знаешь это место?

Аня отрицательно замотала головой.

– Я проведу, – сказал он. – И нам надо будет по-разному избавиться от телефонов. Там безопасно, но по первому разу, да на всякий случай – то, что надо.

– Пусть ты, типа, забыл дома, а я случайно оставлю в подъезде на почтовом ящике. Вернут, так вернут. Найду его там же, вернувшись – ещё лучше.

– С часов десяти.

– Если напишу раньше, позже десяти чтоб не отвечал.

– Договорились.

– Всё, быстро обратно.

– Пошли. Стоп. Я сделаю кое-что, сама понимаешь.

– Чёрт, нет! – весело вскричала Аня.

Но было уже поздно – Никита стал опорожнять мочевой пузырь.

– Ну, фу, ну… Ну Никита, ну ты же воспитанный мальчик! Могли б придумать что-нибудь поэстетичней.

– Ага, – стал говорить параллельно своему делу Никита, – только в каком случае от интереса о нас будут даже стараться быстрей избавиться, когда мы сообщим, почему мы сюда зашли и сможем показать место? Ты, кстати, запоминай на всякий случай.

– Уже. Только я предложила свернуть сюда.

– Тогда?

– Надеялась, что ты попытаешься меня поцеловать.

– А я – вот?

– А ты – вот.

– Ц, какая…

– Какая?

– Классная. Если что, я умею читать мысли получше некоторых – есть результат теста. И да, я тоже видел того парня, который появился рядом с нами. Все ребята тебя поняли.

– А про мою уловку уйти без телефонов?

– Даже не сомневайся. Мои друзья из тех, кто обладает достаточным знанием, как себя вести напротив гаджетов. Так что можешь говорить со всеми необходимыми намёками, все поймут, что ты хотела сказать, но что говорить оказалась должна.

– Уверен, что мы тут безопасно поговорили?

– Поздно решать. Или завтра на море, или до завтра – в утиль. Ну, пошли? Руки не предлагаю.

– Да уж конечно.

Никита довёл Аню до ребят и, бросив Максиму: «Время зафиксируй», – пошёл в туалет помыть руки.

– Куда он?

– Руки помыть, до туалета не дотерпел на улице.

Ребята захихикали.

– Ну что, валяйте, – предложил Максим, когда появился Никита.

– Джинни, о чём говорили без меня тут?

– Вот, что я могу найти в интернете по твоему запросу, Никитос, – поступило предложение с телефона Никиты.

– Джинни? – весело сощурилась Аня. – Почему «Джинни»?

– Ну, типа Джинн, только девочка.

Аня улыбнулась.

– Забавно. Динь-Динь, о чём говорили без меня тут?

– Я не смогла разобрать ни одного слова, – был ответ из телефона Ани.

– А «Динь-Динь» почему?

– Мама рассказывала в детстве сказки про очень маленькую девочку, которая умела летать. Её звали Динь-Динь. Улетала от этих сказок, – и снова повторила свой запрос, обратившись к телефону. – Динь-Динь, говорили ли обо мне? Мне это важно.

– Могу я уточнить, речь идёт о фильме «Поговорим обо мне»? Я могу прочесть рецензию.

Аня кивнула Никите. Тот слово в слово обратился к своему телефону – так ребята пытались определить, чей из роботов в телефоне слабей:

– Джинни, говорили ли обо мне? Мне это важно.

– Твоё имя где-то определённо звучало, Никитос, но я не помню где.

– Говорим с моим, – предложил Никита.

Аня и остальные ребята согласились.

– Макс, время?

– 21:15-21:28.

– А чего мудрить, – вдруг сказал Дэн, – давайте мы сразу скажем о чём мы говорили, а потом попробуем вытянуть из твоего робота правду?

– Ну, в принципе… – нерешительно сказал Никита.

– Нет, подождите, – сказала Аня, – давайте попробуем честно, интересно же. Никита, спроси, говорили ли о Приложении?

– Джинни?

– Да, Никитос?

– Ты слышала.

– Что, Никитос?

– На счёт Приложения.

– А что – на счёт Приложения?

Никита обратился к ребятам:

– Скрывает?

– Нам ответить?

– Аня, скрывает?

– Пока не могу понять, что скрывает. Скажи: Джинни, мне можешь сказать, я никому не скажу, зафиксируй мои слова как доказательство для суда.

– Джинни, мне можешь сказать, я никому не скажу, зафиксируй мои слова как доказательство для суда, – повторил фразу Ани Никита для своего ассистента.