Читать книгу Камень. Книга пятая - Станислав Николаевич Минин - Страница 5

В четверг после занятий мы с моими университетскими друзьями в кафе не пошли – встретиться предстояло в семь часов вечера в моем особняке. Кроме того, я предупредил их, что, возможно, опоздаю минут на тридцать-сорок. И чтобы не забыть, тут же отправил Марии сообщение подобного же содержания.

Подойдя к стоянке, мы обнаружили там Прохора, который стоял около моей машины.

– Добрый день, Прохор Петрович! – поприветствовали его мои друзья.

– Добрый день, молодые люди! – кивнул он с улыбкой. – Как учёба?

– Всё хорошо, – за всех ответил Андрей Долгорукий.

– К нам сегодня собираетесь? – поинтересовался Прохор. – А то мы вовсю готовимся.

– К семи будем, Прохор Петрович.

– Будем ждать. До вечера, молодые люди! – воспитатель кивнул.

Кивнув в ответ, молодые люди направились к своим машинам, задержалась только Анна Шереметьева:

– Алексей, помни о своем обещании.

– Помню, Анечка, – кивнул я. – Сегодня я только ваш.

Уже в машине я поинтересовался у воспитателя:

– Прохор, а ты чего со мной поехал? Опять эти пресловутые меры безопасности?

– Мне Орлов позвонил, – чуть замялся он. – Он сегодня на правило решил поставить Вяземскую и Решетову. Вот я и…

– Понятно… – протянул я. – Не переживай, все будет в полном порядке, с твоей Екатериной я сделаю все особенно аккуратно. Слушай, а ты не знаешь, какая стихия у Решетовой? У Вики вроде воздух, а вот про Екатерину я ничего не знаю.

– Огонь у неё.

– О, как тебе повезло с дамой сердца, – заинтересовался я. – Слушай, а то, что у вас одна стихия, для ваших детей это лучше, или все равно? В лицее нам говорили, что без разницы, какая стихия у отца и у матери, самое главное, чтоб силы было как можно больше и у того, и у другого, а там уж как повезёт. Может, род Романовых с Тайной канцелярией знают что-то ещё?

– Род Романовых с Тайной канцелярией знают очень многое, Лёшка, но больше Господа нашего не знает никто, – хмыкнул Прохор. – Одно лишь тебе могу сказать – насколько повезёт, настолько сильным и будет ребенок. Естественно, в условных рамках силы родителей или чуть больше. А самое главное, доминирующей всегда будет сила и стихия мужа.

– Ну, это-то я знаю.

– Не знаешь, Лёшка, ты только одного, – усмехнулся Прохор. – И это касается Романовых. Если нежная дружба Андрея Долгорукого с твоей сестрой Марией закончится свадьбой, можно быть уверенными, что их дети будут очень сильными, но только водяными. Способности Романовых передаются исключительно по мужской линии, проверено веками. Иначе, сам понимаешь, универсалов на Руси было бы немерено, а на право называться императорским родом претендовали бы другие. Именно поэтому Романовы отдают своих женщин в другие рода без особых опасений, а эти самые рода получают не только родственные связи с императорским семейством, но и улучшение генетических данных своей правящей ветви.

– А почему я про это ничего не слышал в лицее? Да и вы с дедом Михаилом ни словечком не обмолвились?

– А зачем это знать школьникам, тем более в лицее какого-то провинциального Смоленска, когда они и императора-то этого вживую увидеть шансов практически не имеют? А так все про это знают, тем более главные рода и весь свет. В обычной же ситуации среди всех людей, обладающих хоть какой-то силой, правит его величество случай, вернее, Господь Бог.

– Интересно… Про Романовых я не знал. Получается, что меня бы в любом случае не оставили в покое?

– Вот и именно, Лешка, – ухмыльнулся Прохор. – Носитель таких генов не может сам по себе жить на территории Империи вне рода Романовых, а за границу тебя бы точно никто не выпустил. Я тебе даже больше скажу, не для передачи… За всеми контактами твоих братьев Николая и Александра с противоположным полом постоянно и неусыпно следят, во избежание, так сказать. И это не причуды подозрительных родственников, а одно из условий выживания рода. Романовым, сам понимаешь, конкуренты не нужны.

– Вы и за Викой с Алексией следите? – хмыкнул я.

– В первую очередь, – кивнул воспитатель. – Если Николай с Александром – это просто обычные Романовы, если Романовых можно назвать обычными, то вот ты у нас вообще уникум, и к тебе, соответственно, повышенное внимание. Так что, если не хочешь подставить своих девушек, делай нужные выводы, потом разбираться никто не будет… – он многозначительно замолчал. – Считай, что это плата за близость к тебе, а учитывая традиционную щедрость Романовых в подобных ситуациях, их будущее в любом случае будет обеспечено. И без всяких там намёков со стороны Печорских. Кстати, я доложился твоему отцу о разговоре с графом.

– И что?

– Саша долго смеялся, представляя твою реакцию, и в конце концов отдал должное наглости Печорских. Предложил располовинить оплату твоих сексуальных утех – Вяземской ты выдаешь из своего кармана, а Пафнутьеву возьмет на себя род, тем более что она и так является его частью. И вообще, Лешка, – Прохор ухмыльнулся, – по негласному правилу Романовых, род единовременно содержит только одну любовницу, содержание двух и более идёт из собственного кармана.

– А почему мне про это никто до сих пор не рассказал? – улыбнулся я.

– Ну, ты у нас зажигать начал ещё в качестве князя Пожарского, а Вика с Лесей перешли к тебе как бы от него. – Прохор продолжал ухмыляться.

– Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд… – протянул я. – Подарить что-нибудь Алексии за счёт отца и деда мне будет вдвойне приятно.

– Ага, мы с Сашей тоже так подумали.

На базу корпуса в Ясенево мы прибыли уже в пятом часу вечера, и я сразу же приступил к осмотру поправленных мною ранее волкодавов. У всех все было в порядке, их доспехи продолжали успешно восстанавливаться.

Из сегодняшней партии на правило первой подошла Вика Вяземская.

– Пошли уже, Романов, только в жабу меня не превращай. Помни про холодные ножницы и про то, что я могу ими сделать, – она от волнения кое-как натянула улыбку.

– Не переживайте, госпожа штаб-ротмистр, вы у меня будете самой красивой жабой в корпусе.

Волновался и я – Виктория была первой девушкой, которую я правил, именно этот факт меня несколько и напрягал. Поэтому к процессу я отнёсся со всей серьезностью, отбросив в сторону все посторонние мысли.

Выдохнул, настроился, потянулся и стал разглядывать внутренним взглядом доспех девушки.

Особых различий с виденным мной ранее у других волкодавов я не заметил, чуть успокоился и спустя непродолжительное время дал стандартную команду доспеху Ведьмы на приобретение правильной геометрической формы. Результат, к моему немалому облегчению, не заставил себя долго ждать – пошла соответствующая работа.

И опять очередная борьба со стихией, это действительно был воздух, как и у Пчела.

– Пойдёмте, госпожа штаб-ротмистр, все закончилось.

Виктория на мои слова никак не прореагировала, продолжая стоять со счастливой улыбкой.

– Вика, кайфанешь потом, – я взял ее за руку. – Пойдем уже.

Девушка открыла глаза, кивнула и неверными шагами двинулась вслед за мной. Сдав ее уже поджидавшему нас Пасеку, я повернулся в сторону Решетовой, которая жалась к Прохору, а он её успокаивал:

– Не бойся, Катенька, все будет хорошо. Посмотри на Ведьму, ей явно понравилось. Иди уже, ты же у меня смелая и никогда ничего не боялась…

С Решетовой, как и с Вяземской, никаких проблем не возникло – после правила она выдала мне огонь, но уровень её воздействия, как и силы, был гораздо слабее, чем у поправленных мною раньше волкодавов. Это я был склонен списать на её ещё довольно-таки юный возраст.

Подведя Решетову к Прохору, немного отдохнул и пригласил следующего.

Последнего, четвёртого волкодава я правил уже на морально-волевых, а потом долго сидел на снегу и приходил себя. Собравшись, подошел уже к отошедшей от процедуры Вяземской:

– Вика, как ты себя чувствуешь?

– Великолепно! – улыбаясь, кивнула она. – Подъем сил просто нереальный!

– Инструкции помнишь?

– Помню и буду неукоснительно их соблюдать, – опять кивнула она. – Я сегодня здесь остаюсь, как и завтра. Ты… завтра приедешь?

– Приеду, – пообещал я. – Как и послезавтра.

– А если я тебя захочу?.. Ну, ты понял… – она хитро прищурилась. – Я могу на тебя рассчитывать?

– Можешь, госпожа штабс-ротмистр, – вздохнул я. – Примчусь по первому твоему зову.

– И вообще, Романов, – уже серьезным тоном продолжила Виктория, – веди себя в моё отсутствие прилично. Я потом все равно у Прохора и Володи Михеева про твои похождения узнаю.

– Кто бы сомневался, – отмахнулся я.

Мой воспитатель все это время находился рядом со своей пассией и далеко от неё не отходил. Мне даже стало интересно, будет ли Прохор теперь ездить со мной в Ясенево каждый день? Подобным шансом он не воспользоваться не может.

А уже когда мы втроем с Прохором и Иваном Васильевичем Орловым возвращались на стоянку, я поинтересовался у генерала:

– Иван Васильевич, у вас ведь наверняка ведётся статистика рангов сотрудников подразделения?

– Конечно, Алексей. Все указано в соответствующей карточке в личном деле офицеров.

– Мне нужна будет итоговая статистика по всему подразделению после правки, чтобы понять, насколько повысился их уровень владения силой.

– Не переживай, Прохор передо мной уже поставил подобную задачу. – Мой воспитатель подтверждающе кивнул. – Мне и самому интересно.

– Иван Васильевич, вы сами-то когда планируете подвергнуться процедуре? – спросил я.

– Одним из последних, – улыбнулся он в ответ. – Сам понимаешь, мне бойцы важнее. Именно они, случись что, на амбразуру полезут, а уж я так, буду по-стариковски осуществлять общее руководство.

– Понял, Иван Васильевич. А Смолова когда?

– Его в начале следующий недели, как раз Пасек в норму придет. Договорились?

– Пусть будет в начале следующий недели, – кивнул я.

После душа и быстрого перекуса прямо в раздевалке засобирался в Москву, а в машине Прохор сообщил:

– Орлов у меня аккуратно интересовался твоими похождениями в университете. Переживает за тебя.

– Остальные волкодавы молчат, – хмыкнул я.

– Так военные люди, да и узнать тебя успели, – ухмыльнулся Прохор. – Явно считают, что, если ты повел себя подобным образом, значит, были веские основания.

– Ну, хоть это успокаивает, – кивнул я. – Не против, если я подремлю?

– Спи, конечно.

Всю дорогу до Москвы я проспал, отдыхая после Ясенево, и был разбужен Прохором как раз тогда, когда мы подрулили к крыльцу особняка. Глянув на телефон, понял, что мои предположения оказались верны – время было без десяти восемь. Потерев глаза и побив себя по щекам, кое-как попытался прийти в чувство, натянул улыбку и покинул машину.

Не торопясь поднявшись по лестнице в зал на второй этаж, я опять оценил воспитание дворянской молодёжи – явились все обычные посетители наших посиделок по четвергам. А уж после моей проходки и извинений за вынужденную задержку, стало понятно и то, что подробностей моего фееричного выступления в универе выяснять никто не собирается. Но вот общее легкое напряжение я все же чуял, да и косые взгляды пару раз ловил.

Быстро справившись с обязанностями хозяина дома, я, как и обещал, вернулся к своим друзьям и больше до конца вечера от них не отходил. Они тоже никоим образом не напоминали мне о событиях понедельника, только Юсупова и Долгорукая не преминули похвастаться перед Петровым, Гримальди, Голицыными и моими сестрами теми украшениями, которые я им подарил. Мой подарок Андрею они просто описали, процитировав гравировку, понятно, что Долгорукий нож с собой не принес. Уже в конце вечера меня в сторону отвела Мария:

– Лёша, я же тебе говорила, что скоро все про это досадное недоразумение забудут.

– Машенька, ты конечно же права, – улыбнулся я. – Теперь всегда буду тебя слушаться.

Она была явно довольна услышанным:

– Все правильно. Но поступать все равно будешь по-своему?