Читать книгу Златорогий череп - Стасс Бабицкий - Страница 5

Мармеладов приоткрыл глаза и посмотрел на яркую солнечную полосу, растянувшуюся по противоположной стене. Ярко-желтая лента мигала и пульсировала: то ли из-за бегущих по небу облаков, то ли все-таки не обошлось без сотрясения после удара о стену. Митя, тормошивший приятеля за плечо, шумно выдохнул.

– Слава Богу, вернулось сознание! Я, братец, как увидел твой затылок в крови… Хоть и гнал от себя страшную мысль, но сомневался – живой ли.

– А сам-то? – сыщик встал с трудом, держась за перила лестницы. – Свалился, будто мучной куль с телеги.

– Мне не привыкать. Приходилось в эскадроне падать с лошадей, да и с балконов, порою, когда ревнивый муж… А, пустое. Где же обманщик наш?

– Похоже, заперся вместе с жертвой. Ах, Митя, как же это гадко! Я помог убийце отыскать честного человека, который от него скрывался. Хотя должен был сразу догадаться…

Почтмейстер подергал дверь.

– Ничего. Одной левой вышибу!

– Давай-ка без лишней бравады.

– И в мыслях не было! Но правую руку я, похоже, сломал.

Отошел на пару шагов, выставил левое плечо вперед и навалился всем телом. Раз, другой. На третий хлипкая преграда сорвалась с петель.

– Злодей вооружен! – напомнил Мармеладов.

– Да что мне тот ножичек, – отмахнулся Митя. – Я этому гаду шею сверну.

Квартира напоминала ландыш. К узкому стеблю-коридору прилепились три небольших помещения – они шли по правой стороне и уменьшались по мере удаления вглубь дома. Так гостиная была крупнее кабинета, а тот, в свою очередь, превосходил в размерах крошечную спальню. Но окна везде были одного размера и все – распахнуты настежь.

– Сбежал, – констатировал сыщик, заглянув в каждую комнату.

– Щучий сын! Но как? – Митя высунулся в окно чуть ли не по пояс. – С третьего этажа?

– Он же альпинист. Привык цепляться за выступы и трещины на отвесной скале. А здесь карнизы, лепнина, морда льва с выпирающими клыками. Опытному скалолазу спуститься – минутное дело.

– А квартирант где? Неужто тоже скрылся?

Из-за бумажной ширмы, отделявший угол в гостиной, донесся слабый стон. Мармеладов разорвал преграду и увидел шкап с выломанной дверцей, а рядом, на полу – седовласого. Слабеющими пальцами он сжимал серебряную рукоятку стилета. Лезвие вошло в грудь наискосок, между ребрами. Несчастный хрипел и силился вытащить кинжал.

– Стойте! Нельзя! Истечете кровью, – сыщик удержал его руки. – Доктора надо!

Митя снова перегнулся через подоконник и закричал прохожим:

– Зовите доктора и городового! Здесь убийство! Человека зарезали!

Люди на улице не поспешили за помощью. И не разбежались в ужасе при мысли, что где-то рядом бродит убийца. Наоборот, вросли в землю, предвкушая новые крики из окна, а когда таковых не последовало, стали бочком, бочком подвигаться друг к другу и обсуждать кровавую историю, на ходу сочиняя нелепейшие подробности. Только дворник нахмурился и побежал вниз по улице, отчаянно дуя в свисток.

Мармеладов тем временем достал платок, плеснул воды из графина, чтобы смочить лоб и виски раненого. Тот невнятно прошептал:

– Х-х-хы-ы…

– Что? Я ничего не понял. Повторите.

– Хлебнуть… Дайте…

Умирающий сделал глоток и закашлялся.

– Благодарю.., – голос звучал уже громче. – Вода обладает невероятной силой, это привычное нам, можно сказать, обыденное вещество, способно творить чудеса, буквально оживлять и людей, и растения.

– Не время для лекций, – перебил его Митя. – Ох уж эти ученые! Никогда не упустят случая…

– Видите ли, господа, моя научная стезя – ботаника.

– Ботаника? Зачем же вы отправились слушать Брунна? – спросил Мармеладов. – Мы готовили наживку, чтобы поймать на крючок археолога, историка, этнографа, но никак не ботаника!

– Археологией я увлекся лишь пару лет назад, и как все неофиты стараюсь не пропускать интересных лекций, столь редких в наше время. А Брунн… Лакомый кусочек для всех любителей древностей. Но что же я… Даже не представился. Зовут меня Макар Макарович…

– Вострый, – докончил сыщик. – Вчера этим именем назвался человек, который сегодня ударил вас ножом. И мы поверили…

– О, Ираклий – совершенный безумец. Вы, господа, знакомы с ним недавно? – седая голова склонилась набок, внимательные глаза осмотрели гостей, отметили блестящие пуговицы на мундире почтмейстера и, кажется, это успокоило Вострого. – Выходит, вы не в курсе его мономании? Он обожает старинные легенды, мифы, былины, и постоянно ищет доказательства, что все события, описанные в древних эпосах, происходили в реальности. В 1873 году Сабельянов ездил в Трою, на раскопки Шлимана5, и обнаружил клад с тысячей золотых бусин. Затем помог Фальке6 обнаружить тайный город этрусков неподалеку от Тосканы, а с Хуманом7 побывал в Пергаме и тоже что-то эдакое из-под земли достал… Дайте еще глоточек!

Ботаник выпил воды и продолжил:

– Вы слышали про то, что случилось на Кавказе? Ираклий хитростью заманил нас в экспедицию. Сыграл на амбициях – каждый хотел сказать новое слово в науке. Я вот мечтал назвать своей фамилией неизвестное прежде растение и мечта сбылась: бедренец Вострого! Не слышали? Травка такая, листья зубцами, соцветия приметные – белые зонтики…

– Камнеломка, что ли? – предположил Митя.

– Да, в народе так называют. Я нашел особую разновидность, которая произрастает только на Кавказе. Ее запишут во все ботанические справочники! – седовласый снова закашлялся, на губах выступила кровавая пена. – Но Ираклий… Этому извергу плевать на науку. Он два года заставлял нас карабкаться по разным склонам, учил альпинистским премудростям. Знал, мерзавец, что только вшестером мы сможем подняться на Гору Смерти и забрать златорогий череп, которого не хватало в его коллекции.

– Он собирает древние кости? – переспросил сыщик.

– А кто же его разберет… Сабельянов собиратель не такой публичный, как Третьяков. Все диковинки хранит под замком, никто их никогда не видел.

– Почему он не устраивает выставки? – удивился Митя. – Все коллекционеры гордятся своими собраниями.

– Это как раз понятно, – ответил Мармеладов. – Уверен, что большинство экспонатов добыты подсудными способами.

– Воровство, подлог, убийство – Ираклий ничем не побрезгует, – подтвердил Вострый. – Известно ли вам, как погибли наши друзья по альпийскому клубу?

– Во всех подробностях.

– А я ни о чем не подозревал! Ехал бок о бок с душегубом в Москву, оплакивая почивших. Но когда до города оставалось двадцать верст и карета ехала через лес, он распахнул дверцу, схватил меня за шкирку и выбросил в глубокий овраг. Это было настолько неожиданно, что я… А что я?.. Ах да! Машинально вцепился в череп, лежавший на сиденье между нами. Так с ним в яму и полетел. На мое счастье, кусты смягчили падение, хотя стукнулся я знатно… Отполз подальше, поднялся на ноги и побежал. Слышали бы вы, как бранился этот стервец! Сыпал угрозами мне вслед, но прыгнуть в овраг не отважился. Ираклий трусоват… Оттого задумал стать сверхчеловеком… Повелевать небом, облаками, звездами… Для этой цели златорогий баран ему и потребен!..

– Заговаривается, – обеспокоенно сказал почтмейстер. – Это же явный бред. Скорее бы доктор приехал!

– Это не бред… Слушайте, господа! Сабельянов сам признался, – Макар Макарович затрясся, будто в лихорадке, и задышал прерывисто. – Когда ударил этим кинжалом и потом забрал череп из шкапа… Признался, что без барана у него ничего не получится! Понимаете? Понимаете вы?.. А с черепом получится… Почему так душно? Откройте форточку! Нечем дышать…

Мармеладов прислушивался к стуку копыт за окном. Похоже, это двуколка. Зычный окрик городового: «Эй, дворник, в которую квартеру вызывали?» Торопливые шаги на лестнице. Молодой врач без сюртука, в одном лишь белом жилете с застарелыми пятнами, проскользнул мимо вывороченных дверей.

– Доброго здравия, гос-спода! Кому здесь понадобилась…

Он увидел тело, лежащее на полу, и замолчал. Присел на корточки, тронул пальцами жилку на шее Вострого, приложил стетоскоп к груди, долго вслушивался, потом бросил трубку обратно в саквояж.

– Кончено, увы, – не прозвучало в этом «увы» и капли жалости или сострадания, только спокойный холодок, обычный для любого врачевателя. – Как осмотрите место преступления, забирайте труп в прозекторскую, – это уже подоспевшим городовым, – а я свезу этих господ в больницу.

– Допросить бы их сперва, – набычился полицейский, заступая дорогу.

– Али следователя подождать-с! – вставил другой, нервно теребя в руках фуражку.

Доктор презрительно хмыкнул и подошел к ним вплотную.

– Вы же не думаете, что они виновны в преступлении? Много вы знаете примеров, когда убийцы оставались рядом с убиенным и сами призывали законников? Чепуха! Эти двое не преступники, а жертвы. Им тоже изрядно досталось. Тот, у которого голова в крови, и четверти часа на ногах не протянет, по моим наблюдениям он вот-вот грохнется в обморок.

Мармеладов при этих словах изобразил недоверчивую ухмылку, но тут же почувствовал, что ноги становятся ватными, а от затылка к глазам разливается тьма. В следующую минуту он опрокинулся навзничь. Митя успел подхватить приятеля правой рукой, охнув от боли.

– Видите? Никаких сомнений, обоим необходимо в больницу.

– А ежели оне придуряются? – упорствовал городовой.

– Вот что, сизари! Мне это надоело. Передайте следователю, когда он соизволит явиться, что имена и адреса сих господ мне известны. И что за них готов поручиться хирург Вятцев, сделавший для полицейского управления сотни вскрытий покойников – заметьте, без-воз-мезд-но. То есть даром. Уразумел, бестолочь?! Сумеешь доложить в точности? А вы, любезный, – обратился он к Мите, – помогите свести обморочного вниз. Там коляска ждет.

– Эк вы их осадили, – хмыкнул почтмейстер уже на лестнице. – Но разве вам и вправду известны имена и адреса наши?

– Сказать по чести, я недолюбливаю полицейских, – признался Вятцев. – Сотрудничаю с ними лишь потому, что очень уж занимательные трупы порой попадаются… Простите, если это прозвучит грубо и неуместно, но я давно составляю каталог различных способов насильственного умерщвления людей. Особенно живо интересуюсь удушенными и зарезанными, оттого и поспешил на зов…

– Странное развлечение.

– Что вы! Это вовсе не ради забавы. Медицинская экспертиза для судебных разбирательств – это же новое слово в науке. Жаль, что не каждый следователь готов прислушаться…

– Убитый вот тоже мечтал сказать «новое слово», – проворчал Митя. – И к чему это привело?!

– Все новаторы рискуют. Как минимум быть непонятыми современниками, как максимум – своей жизнью… Фу-ух! Тяжел господин Мармеладов. А с виду не скажешь!

– Так вы действительно знакомы?

– Видел его однажды в канцелярии обер-полицмейстера. Мельком, но сразу признал. Можно сказать, городовых я почти не обманул. А с вами, надеюсь, познакомимся по дороге в больницу.