Читать книгу Сердце пирата - Стефани Лоуренс - Страница 4

– Доброе утро!

Мисс Эйлин Хопкинс остановила вежливый, но решительный взгляд на скучающем лице клерка, который, чтобы спросить, что ей нужно, вышел вперед к деревянной стойке, отделявшей посетителей от рабочих помещений канцелярии морского атташе. Расположенная отдельно от портового управления в гавани Фритауна канцелярия была главным наземным пунктом связи для всех, кто служил на кораблях Западно-Африканской эскадры. Эскадра бороздила моря к западу от Фритауна, обеспечивая соблюдение принятого британским правительством запрета на работорговлю.

– Слушаю вас, мисс.

Несмотря на эти слова, в глазах мужчины она не заметила ни малейшего проблеска интереса. Не менее равнодушным осталось и выражение его лица, разве что стало чуть строже.

У Эйлин был слишком большой опыт общения с разного рода бюрократическими пешками, чтобы его поведение могло ее смутить.

– Я хотела бы узнать о своем брате, лейтенанте Уильяме Хопкинсе.

Она поставила на стойку свой черный дорожный ридикюль и, положив сверху сплетенные вместе руки, постаралась сделать все, чтобы произвести впечатление женщины, от которой так просто не отделаться.

Клерк уставился на нее, и его лицо постепенно нахмурилось.

– Хопкинс?

Он бросил взгляд на двух других клерков, которые оставались сидеть за своими столами лицом к стене и изо всех сил изображали глухоту, хотя в этом маленьком помещении не могли не слышать вопроса Эйлин.

Клерк за стойкой не выдержал:

– Джо, ты слышал! – Когда один из сидевших у стены клерков нехотя поднял голову и взглянул в их сторону, тот, что разговаривал с ней, переспросил: – Хопкинс? Это не тот парень, который уехал неизвестно куда?

Сидевший клерк бросил на Эйлин быстрый взгляд и кивнул:

– Да. Это было месяца три назад.

– Я знаю, что мой брат исчез. – Ей не удалось сдержаться, и слова стали более резкими, а тон более суровым и требовательным. – Меня интересует, почему он оказался на берегу, а не на борту британского военного корабля «Винчестер».

– А что касается этого, мисс, – он сделал демонстративно строгое лицо, – то мы не имеем права об этом говорить.

Эйлин помолчала, обдумывая его слова, но затем возразила:

– Я правильно понимаю, что на самом деле вы знаете, почему Уильям – лейтенант Хопкинс – оказался на берегу? На берегу, а не в море, где ему полагалось быть?

Клерк напряженно выпрямился.

– Я боюсь, мисс, что в нашей канцелярии не разрешено разглашать подробности, касающиеся местопребывания офицеров, несущих службу.

Она не стала скрывать недоверия:

– Даже когда они исчезают?

Не повернув головы, один из клерков, сидевших за столом, заявил:

– Все запросы, касающиеся оперативной информации, следует адресовать адмиралтейству.

Эйлин прищурила глаза и уставилась в затылок клерка, произнесшего эти слова. Поняв, что он не повернется, она подчеркнуто спокойным тоном ответила:

– Последний раз, когда я посещала адмиралтейство, оно находилось в Лондоне.

– Безусловно, мисс.

Когда она перевела взгляд на клерка за стойкой, он посмотрел ей в глаза с каменным выражением лица.

– Вам следует обратиться туда.

Эйлин отказывалась сдаваться.

– Я бы хотела поговорить с вашим начальником.

– Сожалею, мисс, но его нет на месте, – не моргнув глазом ответил мужчина.

– И когда он вернется?

– Боюсь, я не могу сказать, мисс.

– Не имеете права разглашать, куда он поехал?

– Нет, мисс. Мы просто не знаем. – Он еще на секунду задержал на ней взгляд и, наверно заметив, что она все больше злится, предположил: – Он где-то здесь, в поселении, мисс. Если вы будете повнимательнее, то, возможно, его встретите.

Несколько секунд Эйлин с трудом сдерживала слова, которые жгли ей язык. Ей хотелось сказать все, что она думает о нем, о его товарищах и о морском атташе тоже. Обратиться в адмиралтейство? Да оно на другом конце света!

Эйлин ничего не оставалось, как – пусть и не без доли сарказма – поблагодарить их за помощь и уйти. Чувствуя в груди бурлящую ярость самого скверного толка, потому что она была смешана со страхом, Эйлин кинула на клерка, который все еще смотрел на нее, каменный взгляд, потом взяла свой ридикюль, повернулась на каблуках и вышла из канцелярии.

Ее полуботинки стучали по толстым потертым доскам пристани. Стремительным шагом Эйлин вышла с пристани на пыльную улицу. Шурша юбками, она продолжала быстро идти вперед, поднимаясь вверх навстречу шумной суете Уотер-стрит.

Почти дойдя до нее, Эйлин остановилась, заставила себя поднять голову и сделать глубокий вдох.

Ее окутала жара, приглушенная приторной духотой. В висках стучала нарождающаяся головная боль.

Что дальше?

Она проделала весь этот путь из Лондона, исполненная решимости узнать, куда подевался Уилл. Теперь ясно, что никакой помощи от флота она не дождется… но было что-то странное в том, как отреагировал клерк, когда она предположила, что Уилл оказался на берегу не просто так, а по какой-то определенной причине.

Старшие братья Эйлин тоже служили на флоте. И обоим – она это знала – временами случалось выполнять какие-то задачи на берегу. Обычно это бывало, когда начальство давало им поручения, касавшиеся разных секретных миссий. И ни она, ни ее родители, ни даже другие братья в тот момент не знали об этом.

Может, Уилл тоже получил какое-нибудь секретное задание? Может, поэтому он оказался на берегу? И оставался там настолько долго, что был захвачен врагом?

Эйлин нахмурилась. Еще пара секунд, и она, подобрав юбки, продолжила свой путь, а потом свернула за угол на Уотер-стрит – главную улицу поселения. Ей нужно было сделать кое-какие покупки в магазинах, расположенных на этой улице, прежде чем, наняв экипаж, вернуться назад на Тауэр-Хилл, где она остановилась.

Эйлин ходила по магазинам, а в голове крутились вопросы.

Что за враги могли быть у него здесь?

Как это выяснить?

– Доброе утро, мисс Хопкинс. Вы так рано ушли!

Эйлин закрыла входную дверь «Пансиона для благородных дам миссис Хойт» и повернулась лицом к хозяйке.

Миссис Хойт была общительной вдовой и невозможной сплетницей, жившей исключительно жизнью своих постоялиц. Держа в руке стопку свежевыстиранного постельного белья, миссис Хойт лучезарно улыбалась Эйлин. На ее круглом, обрамленном рыжими кудряшками лице застыл вопрос. Пышнотелая дама перегородила коридор, по правую сторону от которого была лестница, ведущая в комнаты на втором этаже, а по левую общая гостиная, в надежде узнать, где и с какой целью побывала ее новая постоялица.

Зная характер миссис Хойт, Эйлин указала на завернутые в коричневую бумагу покупки:

– Мне надо было купить почтовой бумаги и чернил. Я должна написать домой.

Миссис Хойт одобрительно кивнула:

– Конечно, дорогая. Если захотите, чтобы мальчик отнес ваши письма на почту, просто дайте мне знать.

– Спасибо. – Эйлин уклончиво опустила голову и стала подниматься вверх по лестнице.

Ее номер располагался на втором этаже. Приятная угловая комната, выходившая окнами на улицу. Кружевные гардины на окнах создавали атмосферу уюта и уединенности. Перед окном стоял простой дамский письменный стол с задвинутым под него стулом. Эйлин положила покупки и ридикюль на стол, сняла перчатки, потом расстегнула свой легкий жакет и сбросила его. Даже открыв окно, она не чувствовала ни малейшего дуновения свежего воздуха.

Она выдвинула стул и села за стол. Развернула свертки, достала бумагу и чернила и вставила в ручку новое перо. Потом, не давая себе возможности отложить, она принялась за дело и написала родителям, где она находится и по какой причине оказалась здесь.

Эйлин приехала в Лондон, остановилась у своей давней подруги и, ни о чем не беспокоясь, наслаждалась радостями очередного сезона, когда от родителей пришло письмо. В него было вложено официальное уведомление адмиралтейства о том, что их сын, лейтенант Уильям Хопкинс, пропал во Фритауне. Он самовольно покинул службу, предположительно решив попытать счастья в джунглях.

Неудивительно, что такие новости очень расстроили ее родителей. Эйлин, со своей стороны, сочла их абсурдными. Предположить, чтобы кто-то из Хопкинсов самовольно ушел со службы? Да это просто смешно! Четыре поколения мужчин ее семьи служили на флоте. Они были офицерами и джентльменами и считали выполнение возложенных на них обязанностей своим священным призванием.

Будучи единственной девочкой в семье, Эйлин прекрасно знала, как три ее брата относились к своей службе. Предположить, что Уилл оставил свой пост, чтобы пуститься в какую-то сомнительную авантюру, было просто нелепо. Однако два ее старших брата были в море, один в Южной Атлантике, другой в Средиземном море, и, поскольку в тот момент Эйлин оказалась в Лондоне, родители просили ее попытаться выяснить, что же произошло.

Она, как положено, обратилась в адмиралтейство. Несмотря на то что ее семья столько лет была связана с флотом, результат оказался даже менее удовлетворительным, чем в здешней канцелярии морского атташе. Обиженная, разгневанная и терзаемая страхом за Уилла – брат был младше ее, и Эйлин всегда его опекала, – она отправилась прямиком в кон тору судоходной компании и купила билет на первый же корабль, который шел до Фритауна. Эйлин взяла с собой в Лондон достаточно денег, так что цена ее не смутила.

Два дня назад она прибыла сюда. В дороге у нее было достаточно времени, чтобы обдумать план действий. Несмотря на то что связи ее семьи давали уверенность, что здесь наверняка найдется какое-нибудь семейство, у которого она могла бы попросить помощи и крыши над головой, пока будет искать Уилла, Эйлин решила проявить осторожность. Ее выбор пал на пансион миссис Хойт, находившийся в Тауэр-Хилл – районе, который облюбовало местное британское общество, но в той его части, где жили люди по положению чуть ниже священника. Дома тех, кто занимал более высокое положение, располагались выше на холме на террасах.

У Эйлин не было времени ходить с визитами. Единственная цель, с которой она приехала сюда, заключалась в том, чтобы выяснить, что случилось с Уиллом, и, если это возможно, спасти его. В свои двадцать семь лет и с такой же врожденной склонностью командовать, как у братьев, она не видела причин, почему бы не приехать сюда и не посмотреть, что можно сделать. Эйлин считала себя не менее толковой, чем братья, к тому же двое старших в данный момент ничем не могли помочь Уиллу.

Еще одна подспудная заноза заключалась в понимании, что, если бы не оказалось, что, кроме нее, никто из детей не доступен, и, более того, если бы на тот момент она не оказалась в Лондоне, родители никогда не обратились бы за помощью к ней.

Она была единственной девочкой в семье, и никто не ждал, что от нее будет какая-нибудь польза. Ей следовало быть привлекательной, а не полезной, и единственное, чего от нее ждали, – это прилично выйти замуж и вести дом своего мужа, которому, скорее всего, полагалось быть очередным морским офицером.

Но в глубине души Эйлин знала, что такое будущее вряд ли когда-нибудь наступит. Помимо всего прочего, ее характер и это неженское пристрастие к путешествиям, та самая жажда приключений, которая заставила ее отправиться во Фритаун, – все это делало ее неподходящей на роль кроткой, покладистой жены. Не переставая писать, Эйлин почувствовала, как губы сами собой скривились в скептической усмешке. Кроткая. Никому бы в голову не пришло назвать ее этим словом.

После того как Эйлин написала, что решила поехать во Фритаун с намерением выяснить, куда пропал Уилл, она, чтобы успокоить родителей, посвятила несколько абзацев описанию поселения и пансиона, в котором остановилась. Потом вкратце рассказала о результатах своих первых расспросов.

Вчера, в первый полный день, проведенный ею в поселении, Эйлин решила пройтись по портовым тавернам, где собираются моряки. Она надеялась хоть что-нибудь узнать, прежде чем пойдет в морскую канцелярию. Ей удалось обнаружить несколько подходящих заведений, и, хотя в обычной ситуации она бы никогда не решилась зайти в таверну одна, в тех местах, где столовались морские офицеры, имя Хопкинс, хорошо известное на флоте, и связи ее семьи могли в определенной степени послужить ей защитой.

Положившись на это, Эйлин зашла внутрь и, как она и надеялась, нашла нескольких бывалых моряков, знавших ее брата и съевших с ним не один пуд соли. Она решила, что если Уилла послали на берег с каким-то поручением, имевшим отношение к этому поселению, то это – именно те люди, которых стоит расспросить в первую очередь. Если Уилл задавал вопросы, она хотела знать, о чем он спрашивал.

Эйлин не ошиблась. По словам этих старых морских волков, незадолго до исчезновения Уилл расспрашивал о двух личностях – об армейском офицере по имени Диксон, который служил в форте Торнтон, расположенном на вершине холма Тауэр, и местном священнике, который проводил службы в одной из церквей поселения. Выяснив, что Уилл присутствовал примерно на трех службах в той церкви, Эйлин была необычайно озадачена.

Из братьев она лучше всех знала Уилла и очень хорошо понимала его. Если он добровольно пошел на церковную службу, значит, у него была какая-то цель, и это не имело ничего общего с религией.

Эйлин подняла перо и прочитала написанное. После недолгого раздумья она решила не писать о своем намерении спасти Уилла. Совершенно ни к чему еще сильнее волновать родителей. Вместо этого она ограничилась куда более спокойным сообщением, что намерена выяснить, куда подевался брат. В конце письма Эйлин пообещала в скором времени написать снова.

Посыпая листок песком и запечатывая письмо, она перебирала в уме возможные варианты дальнейших действий. Потом, отложив его, взглянула на маленькие часики, стоявшие на каминной полке, плотно сжав губы, отодвинулась назад от стола и подошла к низкому сундуку, служившему ей туалетным столиком. В зеркале, висевшем над ним, Эйлин увидела свое отражение, поморщилась и начала распускать волосы.

Пока Эйлин это делала, она старалась оценить тот образ, который видели клерки морской канцелярии. Молодая англичанка благородного происхождения со светлой кожей и нежным розовым румянцем. Овальное лицо с высоким лбом и небольшим носиком. Ее главным козырем были большие ясные светло-карие глаза, обрамленные длинными темными ресницами, блестевшие из-под изящно изогнутых бровей. Ее губы тоже были достаточно хороши – розовые и пухлые, однако большую часть времени они были сжаты в твердую, бескомпромиссную линию под стать волевому подбородку.

Волосы Эйлин имели необычный, но приятный оттенок темной меди. Обычно они спадали красивыми блестящими волнами, но сейчас от неумолимой влажности ее локоны закрутились почти таким же мелким бесом, как у миссис Хойт. Удалив все заколки и шпильки, Эйлин принялась с мрачной решимостью орудовать расческой. В конце концов ей удалось расчесать их и снова уложить в аккуратный пучок. Отложив расческу, она покрутилась перед зеркалом, проверяя результат своих трудов, и кивнула отражению:

– Вполне прилично.

Вполне прилично для того, чтобы посетить дом священника.

Эйлин поправила хлопчатобумажную юбку цвета слоновой кости и снова надела жакет, но, вспомнив о жаре, оставила его незастегнутым поверх тонкой белой блузки. Продев руку в завязки ридикюля, она взяла письмо и направилась к двери.

От миссис Хойт она узнала, что жену местного англиканского священника звали Мона Хардвик и что почти каждый день с утра миссис Хардвик можно было найти в доме священника. Эйлин не сомневалась, что жена священника знает обо всех службах, которые проводили другие священнослужители.

Взявшись за ручку двери, Эйлин задумалась. Есть еще этот армейский офицер, Диксон… Насколько она знала, Уилл не водил дружбы с армейскими офицерами. На секунду она засомневалась – дом священника или форт. Потом твердо сжала губы и открыла дверь.

Она отправит письмо и пойдет в дом священника. Сделает одно дело, потом другое. Шаг за шагом она отыщет Уилла. А потом вернет его домой.

Спустя два дня Эйлин вышла из простой, похожей на деревенскую церкви, где проводил службы местный священник по имени Обо Ундото. Она оказалась зажатой между двумя другими дамами, и ее в толпе других прихожан вынесло на пыльную площадку перед церковью.

Обстоятельства сложились так, что ей не пришлось расспрашивать миссис Хардвик. Придя в дом священника, Эйлин обнаружила небольшое дамское общество за чаем и по приглашению миссис Хардвик присоединилась к нему. После того как она представилась собравшимся, речь зашла о событиях, происходящих в поселении, и миссис Хичкок упомянула, что через два дня в полдень Ундото будет проводить очередную службу. Позже Эйлин вышла из дома священника вместе с миссис Хичкок и спросила, где находится церковь. Миссис Хичкок с удовольствием объяснила ей, как туда пройти, и порекомендовала сходить на службу, сказав, что ей будет интересно.

Когда незадолго до полудня Эйлин вошла в прямоугольное здание церкви, она с трудом нашла себе место и поразилась, как много здесь собралось народу. Церковные скамьи заполняли люди разных рас и социальных кругов. Европейцы всех национальностей устроились в левой части церкви, местные жители и другие выходцы из Африки держались в правой.

Ее удивление длилось лишь до тех пор, пока она не оценила красивый тенор Ундото, читавшего молитву. Этот голос вмещал в себя раскаты грома и вспышки молний и с мастерством настоящего артиста превращал службу в нечто больше похожее на театральное представление, чем на традиционный церковный обряд. Учитывая очевидную нехватку развлечений в поселении, такое скопление народа уже не удивляло. Им нужно было чем-то заполнить этот пробел, чтобы справиться с неизбежной скукой.

Однако это никак не объясняло, зачем сюда приходил Уилл. Причем не один раз. Эйлин понимала, что как способ времяпрепровождения представления Ундото, безусловно, не могли бы привлечь ее младшего брата.

Большую часть времени, пока шла служба, она наблюдала за паствой и всем остальным, надеясь заметить хоть какой-нибудь признак того, что заставило Уилла ходить сюда, но так ничего и не заметила. Тайна оставалась неразгаданной.

Медленно двигаясь в толпе людей, которая теперь заполняла всю площадь перед церковью, Эйлин обратила внимание на старого седого моряка. Он с трудом ковылял в сторону от церкви, тяжело опираясь на свою палку. Вместо одной ноги у него был старинный деревянный протез.

Внезапно ее осенило. Кто среди всех этих людей мог заинтересовать Уилла? Ее младший брат всегда восхищался рассказами старых морских волков. Сменив направление, Эйлин пошла за стариком. Поравнявшись с ним, она заглянула ему в лицо и увидела, что, помимо ноги, у него не было еще и глаза.

– Извините, – начала она. – Могу я с вами поговорить?

Старый моряк удивленно посмотрел на Эйлин. Однако, окинув взглядом ее лицо и платье, он остановился, вежливо снял свою шляпу и, опираясь на палку, слегка поклонился.

– Конечно, мисс. – Старик прищурил свой единственный глаз, снова надел шляпу. – Старый Сэмпсон к вашим услугам. Всегда рад поболтать, хотя не могу представить, что такой леди, как вы, может понадобиться от такого старого морского волка, как я.

Эйлин улыбнулась.

– На самом деле все просто. Здесь бывал мой брат, – она махнула рукой в сторону церкви, – несколько месяцев назад. И я совершенно уверена, что он говорил с вами. Он без ума от рассказов о морях, а ваш вид говорит о том, что вам есть что рассказать.

Старый моряк положил обе руки на набалдашник своей трости.

– Да. – Он кивнул. – Тут вы правы. В свое время я побывал во всех семи морях. И я ничего так не люблю, как вспоминать об этих днях. Славные были деньки. А как зовут вашего брата? – Прежде чем она успела ответить, он добавил: – Я знаю здесь всех и каждого, по крайней мере среди европейцев.

Прекрасно. Эйлин улыбнулась еще шире.

– Его зовут Уильям Хопкинс. Он лейтенант и служит здесь на эскадре.

– Уилл Хопкинс? Конечно, я его помню. Занятный парень. Очень любил слушать мои истории.

Эйлин просияла.

– Я была уверена, что он вас расспрашивал.

– Так чем я могу вам помочь? – Сэмпсон приподнял кустистые брови. – Молодой Уилл уже какое-то время не приходит, и, по правде сказать, я так и не понял, зачем он сюда приходил. Такие парни, как он, обычно находят чем развлечься в поселении и не интересуются представлениями Ундото.

– Могу себе представить. – Имея троих братьев, она определенно могла. – Но Уилл, похоже, пропал, и я приехала сюда, чтобы попытаться найти какой-нибудь след и понять, куда он мог деваться и почему. – Заметив в глазах Сэмпсона хмурое выражение, она наклонилась ближе к нему. – Я узнала, что Уилл не раз бывал на этих службах.

– Да. – Сэмпсон кивнул, но на его лице появилось отсутствующее выражение, как будто новость об исчезновении Уилла заставила его мысли перенестись куда-то еще. – Он приходил три раза.

– Вы не помните, может, он встречался с кем-то после службы. Например, с какой-нибудь молодой леди? Или, может, он за кем-то следил?

Сэмпсон потряс головой и рассеянно ответил:

– Да вроде нет. Хотя я сижу на стуле в самом дальнем углу и вижу почти все, что происходит.

С явным сожалением Эйлин сделала вывод, что причина присутствия Уилла на этих службах – а он побывал на трех – определенно связана с поручением, которое он здесь выполнял. Каким бы ни было это поручение.

Но как?

Она подняла взгляд на Сэмпсона и увидела, что старик снова сосредоточенно смотрит на нее, но теперь уже с некоторым беспокойством.

– Что такое? – спросила она.

Он нахмурился.

– Может, мне не стоит говорить вам, но другие тоже задавали вопросы. Один капитан и его люди. Не из тех, что служат на эскадре, но, как мне показалось, их кто-то… уполномочил, если вы понимаете, куда я клоню. Пару недель назад они приходили сюда и расспрашивали про людей – про офицеров, – которые тоже приходили на службы Ундото, а потом… исчезали. Они не называли имени вашего брата, но, если я правильно помню, они говорили, что среди пропавших есть два флотских лейтенанта.

У Эйлин екнуло сердце.

– Этот капитан и его люди, они еще здесь?

Взгляд Сэмпсона стал еще тревожней.

– Нет. Я слышал, они отплыли в срочном порядке. Одни говорят – в Кейптаун, но другие, кто видел, как они уплывали, утверждают, что они отчалили ночью во время прилива и, когда вышли из порта, повернули на север.

На секунду Сэмпсон пристально заглянул ей в глаза, потом выпрямился.

– Простите мою вольность, мисс, но этот капитан Фробишер крутой парень. Он и его люди знали, что делали. Они стали задавать вопросы о людях, которые пропали, и, должно быть, они что-то узнали. Что-то такое, что заставило их собраться и отчалить… возможно, в Лондон. – Сэмпсон быстро оглянулся вокруг, потом подвинулся ближе к ней и понизил голос: – По правде сказать, в поселении творится что-то неладное. Похоже, пропала не только горстка офицеров, но гораздо больше людей. И что бы это ни было, это настолько опасно, что даже такой, как Фробишер, решил проявить осторожность. Вы должны помнить об этом. Ваши расспросы о тех, кто исчез, могут закончиться тем, что вы исчезнете сами. – Он отпрянул назад и посмотрел ей в лицо. – Поверьте мне, мисс, возвращайтесь назад и оставьте это тем, кого учили разбираться с такими делами.

Мысль о том, что вопреки очевидности кто-то из властей в Лондоне занимается этими пропавшими людьми, а значит, и Уиллом, стала для Эйлин огромным облегчением.

Однако они – кем бы они ни были – оставались в Лондоне, а она находилась здесь.

И Уилл до сих пор не нашелся.

Пока все эти мысли проносились в голове Эйлин, Сэмпсон продолжал смотреть на нее с нескрываемой тревогой. Она сделала глубокий вдох и после недолгих колебаний наклонила голову.

– Спасибо, что предупредили, мистер Сэмпсон. Можете не сомневаться, я буду иметь это в виду.

Она не собиралась ничего ему объяснять. Теперь она точно знала, что Уилл прибыл сюда с каким-то заданием и это стало причиной его исчезновения. А то, что исчезли и другие, только укрепило ее решимость найти своего пропавшего брата и если удастся, то и спасти его.

Очевидно, что первым делом Эйлин следовало узнать, какое поручение выполнял здесь Уилл.

Кроме посещения церкви Ундото, единственной странностью в поведении Уилла перед его исчезновением был его интерес к армейскому офицеру Диксону, служившему в форте.

Учитывая вековую напряженность между армией и флотом, интерес Уилла к Диксону наверняка имел отношение к его работе, точнее, к порученной ему миссии. Если предположить, что он встречался с Диксоном, то, очевидно, ей тоже необходимо поговорить с ним.

Ведомая надеждой разузнать хоть что-нибудь о поручении, которое выполнял брат, Эйлин преодолела последний участок дороги, поднимавшейся вверх к открытым воротам форта, и направилась к караульному помещению, примыкавшему к деревянному забору.

Добравшись до площадки перед воротами, она остановилась и посмотрела назад. Расположенный на вершине холма, возвышавшегося над гаванью, форт занимал стратегическое положение над поселением, кораблями, толпившимися в порту, и широкой синей гладью залива, простиравшегося за гаванью. Прошло около минуты, прежде чем Эйлин смогла оторвать взгляд от этого вида.

Прошло три дня с тех пор, как она говорила с Сэмпсоном на выходе из церкви Ундото. Все три дня Эйлин провела в колебаниях между опасениями и жаждой действия. Ее терзали мучительные сомнения – что, если Сэмпсон прав и ей лучше вернуться домой и ждать известий из официальных источников…

Но каждый раз, когда ход ее рассуждений добирался до точки «ждать известий из официальных источников», мысль останавливалась, и Эйлин не могла себе представить дальнейшее развитие событий.

Она никак не могла убедить себя в том, что ждать, когда кто-то еще – особенно кто-то из официальных властей – бросится спасать Уилла, – это реальная альтернатива.

Действовать казалось ей более продуктивным. Поэтому она снова прошлась по тавернам, куда заходила раньше, и попыталась узнать что-нибудь про Диксона. Эйлин решила, что чем больше она сможет узнать о нем, прежде чем встретится с ним, тем более выгодным будет ее положение.

К сожалению, этот путь никуда не привел. По той же причине, по которой Эйлин считала, что Уилл не стал бы водить дружбу с армейским офицером, все, с кем он выпивал, почти ничего не знали про Диксона.

Кроме того, что он служил в форте Торнтон.

И вот теперь она здесь.

Она повернулась спиной к гавани и прошла последние несколько ярдов до караульного помещения, возле которого грелись на солнышке двое военных средних лет.

Заметив ее, мужчины выпрямились и вежливо коснулись рукой своих треуголок.

– Мисс? – Молодой военный кивнул ей.

– Мэ-эм, – сказал тот, что постарше, вытянувшись по стойке «смирно».

Эйлин остановилась и улыбнулась им.

– Доброе утро. Я бы хотела поговорить с офицером по фамилии Диксон. Насколько мне известно, он расквартирован здесь.

Оба солдата уставились на Эйлин, потом, к ее удивлению, обменялись долгим взглядом.

Старший снова посмотрел на нее:

– Боюсь, мэм, что это невозможно.

Она моргнула.

Прежде чем ей удалось придумать подходящий ответ, более молодой выпалил:

– Видите ли, его здесь нет. Говорят, он ушел искать счастья в джунглях.

Старший бросил на молодого сердитый взгляд.

– Не стоит верить всему, что слышишь, а тем более повторять это. – Он перевел взгляд на Эйлин: – Капитан Диксон служил здесь, и должен был служить здесь, но несколько месяцев назад он пропал, и с тех пор никто его не видел и ничего не слышал о нем.

– Он исчез? – Она с трудом взяла себя в руки и постаралась придать лицу ничего не значащее выражение.

Тем не менее старший солдат тревожно нахмурился:

– Зачем вам понадобилось говорить с ним, мэм?

Эйлин взглянула в его проницательные глаза. Она не видела никаких причин лгать.

– Я полагаю, что мой брат, лейтенант флота, приходил, чтобы поговорить с капитаном Диксоном. Это было несколько месяцев назад, возможно три месяца или даже больше.

– Я помню! – Молодой радостно улыбнулся ей. – Я еще тогда подумал, как странно, что какой-то флотский парень хочет поговорить с одним из наших.

– Значит, они встречались – мой брат и Диксон?

Молодой караульный сочувственно покачал головой.

– Не смогли. К тому времени Диксон уже пропал. Он исчез недель за пять до этого. Помню, мы так и сказали вашему брату. Мы немного поболтали об этом, как мне помнится. О том, что могло значить исчезновение Диксона.

Старший караульный шагнул ближе к ней.

– Почему бы вам не спросить про Диксона у своего брата – в смысле, зачем он ему понадобился, – когда эскадра придет сюда? Я думаю, это будет где-то через неделю.

Эйлин взглянула ему в глаза и поморщилась.

– Я бы так и сделала, если бы могла. Но, к сожалению, мой брат тоже пропал.

– Боже правый! – Молодой караульный вытаращил глаза. – Господи! Да что же это происходит?

Старший караульный бросил на него прищуренный взгляд.

– Я же тебе говорил. Я не знаю, что происходит, но это не то, чем кажется.

Неделю спустя, под вечер Эйлин, набросив на плечи шаль, покинула свое убежище в пансионе и направилась в общественный парк рядом с домом пастора. Шесть дней назад она обнаружила всего в нескольких ярдах от дороги этот маленький оазис цивилизованного покоя, и он быстро стал для нее излюбленным местом раздумий.

Когда солнце начало скрываться за горизонтом на западе, со стороны гавани и лежавшего за ней залива начинал дуть прохладный ветер, поднимавшийся вверх по холму. Он освежал воздух и прогонял удушливую дневную жару.

По тихо поскрипывавшей под ногами гравийной дорожке Эйлин прошла к своей любимой скамейке. Она стояла под широко раскинувшимися ветвями высокого тенистого дерева и, как обычно, была пуста. Эйлин заметила, что лишь немногие люди ходили в этот парк. По большей части это были няни и гувернантки со своими подопечными, но в это время дня они занимались другими делами и не появлялись здесь.

Среди листвы старого дерева висели длинные сухие коричневые стручки. При каждом дуновении ветерка они издавали легкое шуршание, вливавшееся в хор обычных вечерних звуков. Эйлин нравилось вслушиваться в этот уже ставший знакомым шелест. Ее легкая шаль сползла с плеч до локтей, и свежий ветер приятно холодил кожу.

Эйлин обвела взглядом небольшую зеленую лужайку и заметила всего одну пару, уже направлявшуюся к выходу. Когда они скрылись из вида, она подняла глаза на открывавшийся впереди вид на гавань со стоявшими там кораблями и уходивший вдаль залив. Отсюда она могла разглядеть даже противоположный берег. Такой далекий, он казался просто широкой зеленой полосой, обрамлявшей воду.

Совсем незнакомая земля.

Она уже говорила себе это. Убеждала себя не расстраиваться и не удивляться тому, что теперь, когда прошло столько времени после исчезновения Уилла, потребуется время, чтобы отыскать его следы. А узнать что-то большее будет совсем не просто.

В поисках этих следов Эйлин посетила еще два представления Ундото. Она очень внимательно наблюдала за всем происходящим, стараясь подметить хотя бы один намек на то, что привело сюда Уилла, отчаянно надеясь догадаться, что он пытался здесь найти. Однако, кроме ощущения смутной тревоги, которое вызывали у нее эти службы, она ничего не узнала.

Эйлин еще раз поговорила с Сэмпсоном, но, учитывая, как разволновался старик во время их предыдущего разговора, ей, наверно, не стоило удивляться, что старик держался замкнуто.

Его поведение только усилило уныние Эйлин.

Иногда ей казалось, что дело вот-вот сдвинется с места, и она ощущала прилив сил, но чаще ее охватывала тоска. Чтобы не поддаться ей, Эйлин сосредоточилась на разворачивавшейся перед ней сцене. В устье залива грациозно входил корабль с гладким блестящим корпусом и тремя высокими мачтами. Даже с такого расстояния она могла различить крохотные фигурки моряков, взбиравшихся на реи, чтобы спустить поражавшие своим количеством и красотой паруса.

Вид этого корабля заворожил ее. Эйлин смотрела, как он плавно проскользнул в устье и продолжил свой путь по заливу, держась по-прежнему далеко от берега.

Эйлин удивилась, почему корабль не поворачивает к берегу. Насколько она знала, вдоль берегов залива не было никаких других поселений, во всяком случае таких больших, чтобы туда мог плыть подобный корабль.

Она продолжала следить за кораблем. Странно, но это занятие подействовало на нее успокаивающе.

Благодаря бесконечным разговорам братьев о своем призвании Эйлин довольно много знала о последних моделях морских судов. В гладких линиях носовой части корабля она угадывала все признаки новых кораблей, сходивших со стапелей верфей Абердина. Клиперы – так их называли, потому что, идя на всех парусах – а именно так они должны были ходить, – корпус корабля разрезал волны.

Эйлин представила, как быстро мог мчаться этот корабль при хорошем ветре, когда были подняты все паруса.

Он бы летел.

Уилл был бы в восторге.

Уилл будет в восторге… в один прекрасный день.

Эйлин нахмурилась, неожиданно ощутив вынырнувший откуда-то из глубины сознания страх.

Самый лучший способ избавиться от страха – это взглянуть ему в лицо. Она не хотела думать об этом, но сознание заставило ее это сделать.

Уилл не умер.

Эйлин не могла в это поверить. Он пропал, но он где-то есть. И он жив. Его можно найти. А это значит, его можно спасти.

И она это сделает.

Она не отступится, она ни за что не отступится.

В конце концов корабль, за которым она наблюдала, повернул носом к берегу. Он прошел еще немного, потом встал на якорь в небольшой бухте к востоку от главной гавани, где располагался порт.

Эйлин стало интересно, почему капитан решил не заходить в саму гавань. Возможно, они встали здесь только на одну ночь или просто чтобы взять на борт запас воды.

Но хватит развлекаться, у нее есть более важные дела.

Стараясь не смотреть вперед, Эйлин вернулась к своим прежним мыслям и стала упрямо перебирать то, что ей удалось узнать. Теперь она понимала, почему Уилл интересовался Диксоном. Потому что Диксон пропал и Уилл хотел разузнать об этом больше. И значит, единственной странностью, которую она не могла объяснить, оставалось то, что он ходил на службы Ундото.

Эйлин решила, что это определенно что-то означает. Либо Уилл видел на этих службах что-то особенное, чего она до сих пор не заметила, либо…

Она больше ничего не смогла придумать.

Нахмурившись, Эйлин оглянулась вокруг и поняла, что свет начал меркнуть. В тропиках ночь наступала, как занавес, опускавшийся на сцену, с какой-то поразительной резкостью и жестокой неизбежностью.

Она встала. Вместе с заходом солнца начала падать температура. Эйлин натянула шаль на плечи и быстрым шагом пошла к тропинке, ведущей к дороге и к пансиону миссис Хойт.

Ступив на тропинку, она насторожилась. Просто по привычке. Она не ждала, что в этом месте с ней могут произойти какие-то неприятности.

Тем не менее, выйдя на дорогу, проходившую мимо дома священника, Эйлин поняла, что с наступлением ночи атмосфера в поселении изменилась.

Дело было не только в том, что с наступлением темноты все выглядело иначе.

Эйлин шагала по неровной мостовой в сторону пансиона. На его парадном крыльце уже зажегся фонарь, а сквозь шторы в гостиной проглядывал гостеприимный свет.

Вернувшись к своим прежним мыслям, она чуть не споткнулась. Эйлин резко остановилась, глядя вперед, и вдруг ее осенило…

– Должно быть, я искала в правильном месте, но в неправильное время. – Эйлин произнесла эти слова вслух, и ее уверенность окрепла.

В этом месте – как и в любом другом опасном месте, где притаились хищники, – время дня действительно сильно влияло на то, что можно увидеть.

Эйлин почувствовала воодушевление. Она пошла вперед, ступая увереннее с каждым следующим шагом. Ее наполняла решимость.

Она наблюдала за Ундото днем. Ей надо понаблюдать за ним вечером и ночью.

В конце концов, настоящее зло выходит на охоту в темноте.