Читать книгу Сола и Космические приключения - Стеффи Озариевна Лучемарская - Страница 2

Весёлые и бодрые солнечные лучики сквозь белую, тюлевую занавеску просочились на уютную, милую кухню. Когда лучики отправлялись на прогулку, для них не существовало препятствий и преград, они могли проникать куда вздумается и бродить, где захочется. Такая счастливая и свободная жизнь была у лучиков. Сейчас они гуляли по столу, на котором был накрыт завтрак для мальчика лет пяти с огненно-рыжими волосами и рассыпанными по лицу веснушками. Вид у мальчика был грустный.

Мальчик и лучики познакомились не так давно, но уже успели подружиться. Лучики поприветствовали мальчика и отправились в путешествие по стульям, настенным шкафам и полочкам со всякими баночками, скляночками, пакетиками с разной снедью. Они прогулялись по гладким стенам, потолку и по маминому строгому, недовольному лицу. Мама слегка поморщилась, но причиной её недовольства было не утреннее солнышко, а нечто другое. Звали маму Мила Миловна. Она была милой всегда и во всех случаях, если дело не касалось здоровой и полезной пищи. В вопросах правильного питания Мила Миловна не знала компромиссов и пощады.

Мальчика же звали Огогось. Такое оригинальное и необычное имя ему дали родители.

Огогось обладал редким и очень полезным свойством характера. Он умел удивляться. Согласитесь, что, когда маленькие дети становятся взрослыми дядями и тетями, они перестают удивляться самым простым вещам. Но вокруг столько всего удивительного и зачастую как раз самые простые вещи – самые удивительные. Удивительно – значит «Диво». А все взрослые такие серьезные, строгие и местами занудные. Они напрочь утрачивает замечательную способность удивляться, но в совершенстве владеют наукой хмуриться и оставаться сверхсерьёзными в самых комичных ситуациях. А в мире ведь полно поводов поудивляться! За каждым углом тебя может ожидать что-нибудь этакое, повергающее в удивительное удивление. Удивление может шарахнуть тебя из-за угла, как разбуженный солнцем весенний шмель, опьянённый запахами весны и не соображающий куда же он летит. Удивление может подкрасться к тебе ранним утром и засветить радостью твой день как первый лучик солнца, а может неожиданно посетить вечером и навеять удивительные, невероятные, красочные, приятные сны. Бабочка, порхающая и красивая, собственная тень, которая следует за тобой повсюду. Солнце, которое каждое утро восходит на востоке и заходит строго на западе. Просто проследи глазками за солнышком рано утром и к вечеру, и солнышко тебе расскажет, где восток и где запад.

Когда Огогось удивлялся, то всегда произносил «ОГО-ГО!» и даже первое его слово было не «Агу», а «ого», поэтому его родители так его и назвали «Огогось».

Мама ещё иногда его называла «мальчик наоборот». Он всё делал левой рукой и редко правой. И мог перчатку с левой руки надеть на правую, а ботинок с правой ноги надеть на левую. А потом недоумевал и почему же ему так неудобно. Он слышал, как однажды его бабушка Евлампия причитала, что в нынешние времена в мире разучились делать хорошую, качественную обувь, говорил она так с укором в ничей адрес. А мама в такие моменты отвечала бабушке, что это всё бессмысленное сотрясание воздуха и надо беречь своё эмоциональное здоровье. О чём была речь, Огогось до конца не понимал, но иногда он предполагал, что может быть ему как раз попадается та самая обувь, про которую говорила бабушка Евлампия.

А ещё он считал, что тому, кто ловит рыбу, больше подходит название «ловорыб», а не «рыболов». А те, кто ловят змей очень, даже могут быть «ловозмеями», а не «змееловами». Но мама говорила, что он человек–наоборот, и добавляла строго: «Переставь всё обратно, на то место, куда положено». На взгляд Огогося очень даже «как положено» звучало «ловорыб» и «ловозмей». Но мама думала иначе, а мнение мамы считалось более авторитетным, потому что она была учительницей русского языка.

Этим утром Огогось сидел за кухонным столом, тоскливо подперев рукой веснушчатую щёку. Он уныло смотрел на овсяную кашу в своей тарелке, явно не желая её есть. Украдкой, чтобы не заметила мама, он наблюдал за бегающими по кухне, солнечными лучиками. Мальчик мысленно с ними перешёптывался. Собственно говоря, они и познакомились только лишь благодаря тому, что Огогось обладал редким умением разговаривать с солнечными лучами. Их беседы никто никогда не слышал и не замечал.

Огогось спросил у лучиков, как идут их дела, где они успели побывать и чего такого удивительного они увидели с утра, что сейчас происходит на улицах и в других городах. А лучики, также тихо и незаметно для мамы, рассказали ему всё, что удалось им выхватить своим гуляющим светом. Они поведали ему про молочника Василия, который уронил бидон и разлил молоко соседки Авдотьи Игрульевны. И как Авдотья Игрульевна разбушевалась и долго разорялась (так говорила иногда про неё мама, хотя Огогосю было не понятно, почему недовольный, громоподобный крик соседки назывался не криком, а разорением. Но взрослым виднее, как и что называется в их взрослом мире). Молочник Василий долго извинялся перед ворчливой и брюзжащей соседкой и предложил ей в качестве компенсации, совершенно бесплатно, свежего творога для сырников. Слово «компенсация» Огогось слышал впервые, и оно показалось ему очень сложным. Он попросил лучиков повторить слово «компенсация» несколько раз по слогам, чтобы он смог запомнить его. Когда Огогось справился с этой нелёгкой задачей, лучики продолжили свой рассказ.

Авдотья Игрульевна, как только услышала про компенсацию, тут же успокоилась, и, подозрительно глянув на Василия своими маленькими глазками, пробурчала: «Не испорченное ли втюхиваешь?»

На что Василий обиженно ответил: «Да как вы можете такое про меня подумать-то? Разве я вас когда подводил или надувал с товарами? У меня всегда продукция свежая, только что из-под коровы».

Авдотья Игрульевна примиряющим тоном сказала, что, мол, ладно, ладно, скажешь тоже – прям из-под коровы. Не обижайся на мои слова, не подводил ты нас никогда и всегда хорошая молочка у тебя, потому и берём только лишь твоё. И соседка с удовольствием положила в сумку пакет с компенсацией, забрала бидон с молоком, и довольная отправилась домой готовить сырники к завтраку.

Огогось задумался и спросил у лучиков: «Что всё-таки означает слово «компенсация»? Свежий творог – это и есть компенсация?»

Лучики помигали в знак согласия, что, наверное, так и есть.

«Интересно, – подумал Огогось, – можно ли из любого злого человека сделать доброго, если предложить ему компенсацию – свежий творог?» Лучики были единственные друзья Огогося, кому он мог задать такой вопрос. Ещё у Огогося было две сестры: младшая трёх лет – Агагася и старшая семи лет – Могуша. Старшую сестру он спрашивать побаивался, засмеёт ещё, что он такие вопросы задаёт. Да и вообще, это же надо было тогда раскрыть свою тайну про то, что он умеет разговаривать с солнечными лучиками. Делиться своим самым сокровенным секретом с сестрой он был ещё не готов. Младшая же Агагася вряд ли сможет понять, что такое компенсация. Да она даже выговорить-то не сможет такое сложное слово, не говоря уж о том, чтобы ответить на вопрос Огогося. С ней пока разговоры были короткие и неинтересные. Вот подрастёт, тогда может и поговорит с ней Огогось. Он решил, что придётся, наверное, самому найти ответ на свой вопрос. Огогось почувствовал себя очень взрослым и самостоятельным человеком, у которого появилось серьёзное дело.

Об утреннем происшествии, свидетелем которого они стали, лучики рассказали Огогосю за каких-то несколько секунд. Их беседы каким-то удивительным образом, могли вместить огромное количество рассказов за короткое, мгновенно пролетающее время. Казалось бы, мгновение назад лучики появились и вот, уже через минуту, они все новости обсудили. Когда он разговаривал со взрослыми, то это длилось много дольше.

«Ещё одна странность и ещё один вопрос, почему так? Значит, теперь у меня два вопроса, на которые надо найти ответ. Дел по горло» – подумал Огогось и важно выпрямился на стуле.

В благодарность за новости Огогось рассказал лучикам про свои грустные дела. Это было честно – в обмен на новости от лучиков поделиться своим утром. Огогось считал, что между друзьями всегда всё должно быть по-честному, а лучики были его друзьями. Друг поделился с тобой новостью, а значит и ты в ответ должен с ним чем-нибудь поделиться. Тогда от дружбы будет всем хорошо. Это и называется настоящей дружбой. Поэтому Огогось с чистой совестью и чувством выполненного долга пожаловался солнечным лучикам на невкусный завтрак, который непривлекательно остывал на тарелке. Лучики пробежались по тарелке с кашей и подтвердили, что видели завтрак и поприличнее.

Огогось любил утро, потому что оно обещало новый день полный удивительных приключений и новых открытий. Считалось, что все дети любят подольше поспать, но это утверждение не относилось к нему. Он просыпался и подскакивал ни свет ни заря, как говорила мама, и бежал поскорей распахнуть тяжелые шторы, чтобы посмотреть в окошко на мир, а вдруг там что-нибудь произошло удивительное, пока он спал. Но в это чудесное утро его мучал вопрос и Огогось решил, что самое правильное и верное будет поделиться этим вопросом с солнечными лучиками. Мальчик обратился к ним мысленно внутри себя, чтобы никто его не услышал:

– Почему всё полезное, с точки зрения взрослых, всегда такое невкусное? Почему бы овсяной каше не иметь вкус шоколадки или хотя бы леденцов? Или жареной картошки? Сколько я не спрашивал взрослых, они не могли обстоятельно мне ответить, почему же шоколадка и печенье причинит вред. Рассказывали, что будут плохие зубы, но зубы вроде бы были ничего так. В целости и сохранности.

Он провёл языком по своим маленьким и крепким зубкам. Все на месте и кусачие какими им и положено быть. Он мечтательно и одновременно тяжело вздохнул. Да, мир был полон чудес, но превратить невкусную кашу в шоколадку ещё не удавалось никому.

– Не знают эти взрослые, как трудно живётся детям по их взрослым правилам, хоть и повторяют, что не торопись вырасти и стать взрослым, детство – это самая лучшая и беззаботная пора. Ага, конечно! Ничегошеньки они не знают о наших трудностях и заботах, – с досадой в голосе посетовал на жизнь Огогось.

От увлекательного разговора с лучиками мальчика отвлёк очередной мамин вздох. Огогось приготовился к выговору. Мама уже несколько раз посмотрела на него с укором. Он знал, что скоро её терпение лопнет как мыльный пузырь и она скажет ему раздражённо: «Ну что ты уставился на эту кашу? Если на неё долго смотреть, то каша волшебным образом сама во рту у тебя не окажется».

«А было бы неплохо, если бы такое волшебство стало возможным», – подумал Огогось.

И действительно терпение у мамы лопнуло, и она спросила:

– Ну и что ты на неё уставился? Гипнотизируешь кашу? Думаешь каша от твоего взгляда исчезнет с тарелки как по мановению волшебной палочки?

– А что, это возможно? – с надеждой в голосе спросил Огогось и даже на мгновение перестал дышать от такой потрясающей перспективы. Вот было бы здорово, если бы существовало волшебное заклинание на исчезновение каши с тарелки. Но как мама узнала, что он только что об этом втайне мечтал? Может мама умеет читать мысли? А может она слышит его перешёптывания с лучиками?

– Нет, конечно, невозможно, чтобы каша исчезала сама по себе. Я выразилась фигурально. – усмехнулась мама. – Давай уже, поторопись. Иногда наши завтраки превращаются в жевательную резинку.

На вопросительный взгляд Огогося мама пояснила:

– Это тоже шутка. Фигуральное выражение.

– У неё безрадостный вид, – пожаловался Огогось на кашу.

– Это у тебя безрадостный вид, а у каши вполне себе здоровый, естественный, овсяный вид, – непреклонно сказала мама.

И тут неожиданно ему на помощь пришли солнечные лучики. Они шепнули, что могут сделать так, чтобы у мамы волшебным образом изменилось настроение в лучшую сторону и тогда, она добавит в кашу мёда и жареных орешков. Солнечные лучики если уж что-то задумали, то всё делали мгновенно, со скоростью полёта космической ракеты. Они ласково пробежались по мамину лицу, согрели своим теплом и светом её руки. Мама внезапно встала, подошла к Огогосю и поцеловала его в лоб.

– Ладно, так уж и быть. Придадим каше более радостный вид.

Она полила овсянку ложкой мёда и посыпала жареными орешками и семечками.

– Вот! Так вкуснее и веселее. – ласково сказала мама.

«Вот это, да-а-а-а. Настоящее волшебство. Спасибо большое, лучики», – прошептал с благодарностью Огогось. Лучики, смеясь, дружески подмигнули мальчику и вскоре исчезли за окном.

Огогось восхищённо смотрел то в окно, за которым исчезли лучики, то на улыбающуюся маму. Это было удивительное превращение! Он любил жареные семечки и орешки, а мёд всегда очень сладкий. Какой ребёнок не любит сладкое? И Огогось съел кашу за одно мгновение, не забывая тщательно разжёвывать орешки, хотя так хотелось их побыстрее проглотить, такие они были вкусные.

***

Сола занималась задуванчиками в Волшебном саду. Задуванчики принимали лавовые ванны в лавовом фонтанчике, а потом выскакивали к девочке и со смехом встряхивали мокрыми шевелюрами, обдавая Солу потоком горячих и золотых брызг. Она отлавливала убегающих и смеющихся задуванчиков и снова расчёсывала и разглаживала их спутанные, золотые шевелюры. За этой смешливой кутерьмой Солу застали солнечные лучики.

Как только в Солнечной системе начинался день, у лучиков появлялось масса забот и куча дел. Ну сами подумайте, нужно было облететь все планеты Солнечной системы, а их ведь целых восемь: Меркурий, Венера, Земля, Марс, Сатурн, Юпитер, Уран, Нептун. Обласкать каждую планету солнечными лучами, принести тепло и свет. Нельзя было ни обидеть, не обделить.

Солнечные лучики пробуждались, когда еще все спали крепким сном и начинали дежурный утренний облёт. Этим утром они уже успели облететь и согреть планету Земля, обласкать теплом растения и деревья, чтобы они быстрее росли. Лучики рассказали Соле про своего нового друга – пятилетнего мальчика, которого звали Огогось. Он был как маленькое солнышко огненно-рыжий с веснушками и умел разговаривать с лучиками. Не всякий ребёнок, который живёт на планете, умеет разговаривать с лучиками, и поэтому новости были необычными. Сола заинтересовалась удивительным мальчиком с планеты Земля и решила, что должна лично познакомиться с Огогосем. Если он понимает язык лучиков, значит и Сола сможет с ним поговорить. Лучики поведали ей, что у мальчика есть ещё старшая сестра Могуша, которая хоть и не разговаривала с ними, но они всё же подозревают, что она тоже всё слышала и понимала. Ведь они всё утро болтали с Огогосем.

– Ещё и девочка понимает солнечный язык? Ну тогда отправляюсь прямо сейчас. Спасибо за новости, лучики. Можете отправляться дальше обогревать планеты, а я полетела на Землю. Очень давно хотела, чтобы у меня появились друзья-земляне.

Сола вызвала Тачку. Это был маленький, но юркий и скоростной космический корабль. А ещё он был разумный и всё понимал без слов. Очень ценное качество для летательного аппарата. И они рванули на Землю.

Тачка зависла над домом Огогося. Мальчик и его старшая сестра играли во дворе. Сола притаилась. Она наблюдала на ними и раздумывала, как бы так познакомиться с ними и не напугать. И тут Огогось заметил Тачку над деревьями.

– Ого-го! Могуша, посмотри, это же космический корабль!

Могуша подняла голову, посмотрела внимательно на Тачку и кивнула брату.

Сола поняла, что её рассекретили и надо спускаться. Тачка мягко приземлилась и Сола выпорхнула на лужайку к ребятам.

– Привет! – сказала ей девочка.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Почему-то стало так беспричинно весело. Наверное, так всегда, когда впервые встречаешь тех, кто потом станет твоими друзьями.

Вот так, благодаря его друзьям солнечным лучикам, у мальчика Огогося и его сестры Могуши появился ещё один настоящий друг – девочка-солярчик со звезды по имени Солнце. Огогось искренне верил, что мир полон удивительных чудес и, что настоящая дружба может преодолеть огромное космическое расстояние и прийти в твой дом. И тогда эта дружба будет размером такая же большая, как расстояние от планеты Земля до Солнца и обратно.