Читать книгу Третий не лишний - Степан Кулик - Страница 6

Знающая жизнь бабушка любила говаривать Оле: «Когда тебе что-то советуют малознакомые люди, обязательно прислушайся к их словам! Но сперва убедись в противоположном». Виктор с Леонидом были в этом с ней солидарны. Поэтому прежде чем соваться к Перепутью, двинулись на западную околицу.

– Красиво… – Оля встала рядом с Леонидом.

Обширный выгон, по которому, несмотря на обеденное время, еще бродит небольшое стадо. Рядом с коровами держится плотной кучей отара. За лугом – вольготно, не напирая друг на дружку, расположились десяток-полтора типичных для сельской местности одноэтажных строений с двускатными крышами. А еще дальше, приближая горизонт до километровой отметки, острые вершины гор, снизу покрытые радостной зеленью и только в верхней трети – голые, бледно-серые. Мертвые.

– За деревнею луга, на лугах стоят стога, в небе радуга-дуга спину выгнула. Из-за сумрачных холмов стаю белых облаков в поле алая заря утром выгнала… – речитативом произнес Леонид. – Представляю, как здесь красиво, когда солнце встает.

– Присоединяюсь, – кивнул Виктор, но при этом почему-то посмотрел за спину, в сторону Гавани, словно рассчитывал увидеть розовеющий рассвет. – Ну что, перейдем Рубикон?

Несмотря на то что солнце было еще достаточно высоко, скалы уже отбрасывали густую тень, накрывающую большую часть долины и четким терминатором обрывающуюся шагах в тридцати. Словно последнее предупреждение, рубеж, за которым не будет пути назад.

– Мы же только посмотреть, – напомнила Оля и храбро зашагала вперед. Вошла в тень и… с громким визгом отпрыгнула назад. Прямо в руки топающего следом Леонида.

– Ты чего? – опешил тот.

– Оно… ледяное…

– Кто оно?

– Оно, – девушка ткнула рукой впереди себя в пустоту.

– Интересно, – Виктор осторожно приблизился к линии, отделяющей свет от тени, и та словно шагнула навстречу.

Оля только охнула.

Но ничего не случилось. Всего лишь зрительный обман. Солнце тоже не стоит на месте, вот и показалось…

– Реально прохладнее, – Лысюк не ощущал никакого неудобства. – Впрочем, а как иначе? В тени – не на солнцепеке. Разница температур существенная.

– Согласен, – поддержал товарища Леонид. – Помню, как-то градусник на подоконнике забыл. Так он в полдень за пятьдесят показывал, а на том, что в комнате на стенке висел, столбик и до двадцати шести не дополз.

Тень от скал, за время разговора накрывшая троицу, больше никаких неприятных сюрпризов не явила, и Оля успокоилась.

– Извините, мальчики, это от неожиданности. Показалось, будто меня с ног до головы ощупали… ледяными ладонями. Бр-р-р…

Через полсотни шагов бараки приблизились настолько, что можно было разглядеть буйную зелень на их крышах, а еще – нетипичную для жилых помещений длину.

Всклокоченный, широкоплечий мужик рядом с крайним зданием увлеченно выскабливал кожу, натянутую на раму из жердей. Абориген был обнажен по пояс, поджарист, мускулист и загорелый до черноты. Засученные до колен портки удерживала на теле толстая, как буксировочный канат, веревка. Мужик что-то негромко напевал в такт работе и ни на что не отвлекался.

За бараками проглядывал двухметровый частокол и выступающая над ним надвратная башенка.

– Похоже, это и есть та самая цитадель науки и знаний, – сделал вывод Виктор.

– Согласен, – поддержал приятеля Леонид. – Вряд ли ученая братия стала бы селиться в бараках, имея возможность выбора. Да и внешне индивидуум, что зрит на нас с ограды, впечатляет больше кожемяки. По меньшей мере, у него на голове шлем посверкивает. То бишь чел при исполнении.

– Эй, неофиты! – проорал тем временем дозорный хорошо поставленным командирским голосом. Такой рык никакой лязг и грохот не заглушат. – Забирайте правее! Калитка там! Я сейчас спущусь!..

У караульного не только шлем блестел, но и каждая металлическая бляшка, нашитая на кожаную куртку. Прям дембельская парадка.

– Доброго дня! – пока мужчины рассматривали классический доспех темных веков, словно в музее, Оля применила один из множества бабушкиных советов. В том смысле, что улыбайся, будь приветлива, и тебя тоже не укусят… сразу.

Мощный мужчина в обмундировании средневекового воина посмотрел на девушку, оценил ее более добротную в сравнении с лохмотьями парней одежду и поинтересовался:

– Здравствуй, красавица. Это ты так визжала?

– А что, вам было слышно? – не поверила Оля, оглядываясь. Расстояние до терминатора впечатляло.

– Отличный голосок. И боевой рог не нужен, – то ли пошутил, то ли высказал комплимент дозорный. – Итак, неофиты, обязан всех предупреждать, что независимо от того, с какой целью вы пожаловали в крепость Академии, вход платный.

– Мы еще не определились… – Оля на всякий случай попятилась. – Только посмотреть хотели. Нельзя?

– Независимо от того, с какой целью неофиты пожаловали в крепость Академии, вход платный, – поскучневшим голосом повторил воин.

– Даже одним глазком?

Дозорный, он же мытарь, весомо промолчал.

– Сколько? – в силу собственной профессии, товарно-денежные отношения Леониду были близки и понятны.

– Пятьдесят монет с человека, – слегка оживился воин.

– Ого! Кусаются цены. За такую сумму в Гавани неделю прожить можно.

– В стоимость входит ночлег и столование в гостинице тетушки Молли, – объяснил дозорный.

– Окстись, дружище! – присвистнул Виктор. – Какой ночлег? Сказано ж тебе: только посмотреть.

– Независимо от того, с какой целью… – как заезженная пластинка, на одной ноте завел привратник.

– Ладно, ладно… Не напрягай горло, служивый. Мы все поняли, – поднял руки Лысюк. – Спасибо. Обязательно воспользуемся вашим предложением, только зайдем в другой раз…

– Блин, не зря говорят, что из-за дурной головы ногам покоя нет, – Леонид демонстративно задрал ступню подошвой вверх. – Теперь понятно, почему сказочные герои семь пар железных башмаков снашивали.

– Потому что дорога длинная? – Оля вдруг застеснялась своих башмачков. И подумала, что при первой же возможности обязательно надо приобрести парням обувку.

– Потому что мозгов нет. Сказано: «Не влезай – убьет», значит, и не влезай… Советовали нам пивовары дранг нах остен, так нет – сюда приперлись. Самые умные, типа.

– Не ворчи, Лёня, – не согласился с другом Лысюк. – В нашей ситуации любая инфа полезна.

И, поимев ее, можем с чистой совестью отправляться в противоположную сторону. Сколько там той дороги? По городским меркам до ближайшей станции метро и то дальше топать…

* * *

За восточной околицей дорога упиралась в гранитную глыбу размером с отдельно стоящий подъезд трехэтажного дома.

– О! – жизнерадостно воскликнул Леонид. – Похоже, тот самый камень, который «Налево пойдешь – голову потеряешь, направо – лошадь, а ежели сунешься напрямик – лоб расшибешь»! А мы кудыть двинем?

– Ясен пень, направо, – хмыкнул Виктор. – Коней у нас нет, соответственно и терять нечего.

– Железная логика. Вот тебе моя длань, веди нас, Вергилий! Оленька, не отбивайся от коллектива, – несмотря на шутейный тон, Леонид смотрел на девушку серьезно. – Сказано не отходить от камня и держаться за руки, значит, так нужно. Вряд ли программой заложены бессмысленные советы по игровому миру. Машина какая бы умная ни была, на иррациональные действия не способна.

Далеко идти не понадобилось, только за угол завернуть. Десяток шагов, и мир вокруг разительно изменился.

– Какое небо голубое… – насмешливо пропел Виктор, глядя на низкие, словно собирающиеся рухнуть свинцовые тучи.

– Небеса еще те, – согласился Леонид. – А как тебе морская синева? Стекло, а не водичка.

Оля стояла дальше всех, но и ей было видно, что открывающийся взгляду пейзаж не имеет ничего общего с тем местом, где расположена Гавань. Там город плавно сбегал к просторному песчаному пляжу, а здесь…

– Вы о чем говорите? – возмутилась она неуместной дурашливости спутников. – Какое небо? Какая синева? Ничего, что вокруг горы, а мы сами стоим прямо над обрывом?

– Тихо, тихо! – Леонид заметил, что девушка собирается шагнуть к ним, и спешно дернулся назад, потащив за собою Виктора. – Стой, где стоишь! И не вздумай камень отпустить! Замри, тебе говорю!

– Да что такое? – возмутилась та. – Я же…

– Оля, ты и в самом деле блондинка или крашеная? – с армейской прямотой высказался Лысюк. – Этот утес обозначает место перехода на новую локацию. Причем вполне возможно, одностороннего типа. Отойдем хоть на один лишний сантиметр – окажемся в другом месте! Оно тебе надо? Начинать приключения совершенно ничего не разузнав о том, что нас ждет, и не имея даже предметов первой необходимости…

– Думаешь, программа разрешила бы разведку и тем более сама ее предложила, если бы пройти этот уровень можно было как по городскому парку прогуляться? – поддержал Бурый.

– А на цвет неба и воды мы с Лёней не зря внимание обратили. Не бывают они такими на югах. Присоединив к этому снежные шапки вершин и обилие сосен, карабкающихся по склонам гор, я склонен предположить, что мы где-то на севере. И скорее всего, видим фьорд. А теперь, внимание, вопрос! Ничего в голову не приходит при слове Скандинавия? С учетом военной специфики исследований.

– Викинги?! – Бурый странно пригнулся, словно у него на загривке вздыбилась шерсть.

– Они самые. Непобедимые морские разбойники! Беспощадные головорезы, державшие в страхе всю Европу, начиная с десятого века и по тринадцатый включительно. А если верить некоторым утверждениям, то именно от них пошли и варяги. Родичи князей – основателей всея Руси. В том числе Белая и Малая.

– И где они? – Оля завертела головой и даже привстала на цыпочки. При этом, естественно, подалась вперед и убрала руку со скалы.

– Э нет, так не пойдет… – Леонид сам прижал ладонь к шероховатой теплой поверхности. – Я не против авантюр, но хорошо подготовленных. А тем, у кого ветер свищет, напоминаю: больно будет по-настоящему! – и для наглядности легонько ущипнул девушку за упругую попку.

– Ой! – Оля возмущенно уставилась на Бурого. – Мужчина, что вы себе позволяете!

– Убедилась? – хмыкнул Леонид. – Это хорошо… Вик, я бы настоятельно рекомендовал продолжить обсуждение пейзажа с противоположной стороны утеса.

– Согласен, – кивнул Лысюк. – Потопали обратно.

Если у Оли и было иное мнение, высказывать его она не стала и правильно сделала, переход управлял не только пространством, но и временем. В неизвестном мире они пробыли от силы несколько минут, а когда снова увидели Гавань – здесь уже вечерело.

– Занятная штука, – хмыкнул Леонид, поглаживая скалу. – Жаль, с собою взять нельзя. Прикинь, туда-сюда сходил – рабочий день и закончился. Это тебе не «Масло съел – день прошел». Тут все по-взрослому…

* * *

В Гавани что-то праздновали.

Визуально с наступлением первых сумерек количество праздношатающегося люда как минимум удвоилось. Неторопливая и закономерная сутолока рабочего дня сменилась хаотично-бессмысленной суетой карнавального вечера. А костюмам, прическам, маскам и свободе нравов тутошнего торжества мог позавидовать самый роскошный карнавал Венеции или Бразилии.

Вот мимо прошла сложнейшая конструкция, изображающая пятиметрового гиганта. Если судить по грохоту шагов, весящая столько, что в ней ни один силач не смог бы передвигаться самостоятельно. И тут же, рядом – восхитительная, изящная работа самого Творца, красоту которой только подчеркивал стиль ню. С так тщательно прорисованными узорами, словно девушка обменялась кожей с удавом. Для полноты картины не хватало русалок, сидящих на спинах у кентавров.

Все это людское море кипело и бурлило в потоках разнообразных песен, барабанных ритмов и более нежных мелодий, освещаемое набирающим силу лунным светом, газовыми фонарями, факелами и периодически расцвечивающими темнеющие небеса вспышками китайских салютов.

– Спасибо, – Виктор поблагодарил незнакомую красавицу, мимолетно одарившую его пахнущим мятой поцелуем и набросившую на шею цветочную гирлянду. Но ее уже оттеснили в сторону.

– Пользуешься успехом, – подколол друга Леонид и едва успел вернуть на место взвизгнувшую Олю, которую какие-то парни в балахонах инквизиторов или последователей ККК приноровились утащить с собой. – А ну, брысь! Это наша девушка.

Но поскольку те не отставали, а, хоть и вполне деликатно, продолжали попытки теснее познакомиться, сам подхватил Олю под коленки и взял на руки.

– Сорри, ма шер, но так надежнее. Иначе рискуем потеряться. Нравы тут, как я погляжу, те еще. Веселые, игривые…

Девушка оказалась не тяжелее кип документов, которые иной раз приходилось перетаскивать из кабинета в кабинет и не только на одном этаже. А на ощупь приятнее. Теплая, упругая и пахла не канцелярской пылью, а какой-то цветочной смесью, вызывающей в воображении благоухающий весенний сад.

Сама Оля если и была озадачена насильственным перемещением на «бельэтаж», то виду не подала. Наоборот, прижалась плотнее и руку за шею забросила. Чтоб удобнее.

– Командор, – окликнул Лысюка Бурый, – тебе выпадает дорогу мостить.

– А куда рулим?

– А какие варианты? Мы все равно кроме «Веселого поросенка» ничего тут не знаем. Да и пивовары обещали дождаться. В том смысле, что могли местечко за столиком придержать. А то в этом вселенском бедламе можно запросто без ужина остаться.

– Окейно.

Виктор не стал изображать из себя ледокол, тем более что некоторые «льдины» из аборигенов были вполне способны потопить судно любого водоизмещения. Хоть Knock Nevis. Он всего лишь отыскивал более-менее перспективный просвет, быстро ввинчивался в него и не позволял толпе сомкнуться раньше, чем сквозь брешь пройдет Леонид. Потом все повторялось.

А праздник с каждой минутой только набирал обороты. Словно неподалеку сгорело конопляное поле и дым отнесло на Гавань.

Пока добирались до харчевни, Лысюка пару раз попытались вовлечь в хоровод какие-то полуобнаженные «дриады». Но Виктор, хоть и перемазался помадой, успешно отразил атаки шалуний. А Бурый – еще раз отстоял свое право на ношение девушки. Теперь уже с активной помощью Оли, лично отпихнувшей ножкой чересчур настойчивого претендента на ее внимание.

Прогноз насчет многолюдности подтвердился на все сто. В «Веселом поросенке» желудю упасть было негде. В самом прямом смысле.

Но расстроиться не успели. Из-за столика по левой стороне поднялся румянощекий Константин и заорал, перекрывая общий галдеж:

– Эй! Мельничуки! Мы здесь! Давайте к нам!

Аккуратно переступать через тела, продолжающие праздновать не только в партере, но и в совершенно горизонтальной плоскости, оказалось даже труднее, чем протиснуться сквозь карнавальную толпу.

Особенно изумила Леонида Грэтхен. Официантку аншлаг нисколько не беспокоил. Как и в обед, она непринужденно носилась от стола к столу, подавая напитки и закуску клиентам. Причем не только сидящим на стульях.

Девушка мимолетно показала то ли Леониду, то ли Оле большой палец, улыбнулась и снова унеслась на кухню.

– Рады вас видеть, – Михаил, как настоящий фокусник, выдвинул из-под стола стопку табуретов. – Присаживайтесь. Как прогулка? Дорога открылась? Сумели понять, куда?

– Да, – нейтрально ответил Виктор. – Сейчас расскажем. Но сперва вы. Объясните, что здесь творится? Пир во время чумы?

– Тьфу! Тьфу! Тьфу! – Константин не просто произнес заклинание, а и исполнил его по всем христианским канонам. Через левое плечо. – Не надо так шутить.

– Извини… Не подумал.

Лысюк и сам уже сообразил, что хуже ситуацию придумать трудно. Случись здесь эпидемия – бежать некуда. И до следующего открытия путей в Гавани одни крысы останутся.

– Забыли… – махнул рукой старший брат. – А мы вам специально стулья припрятали. Чтобы не ужинать стоя. Эй, парень! – подмигнул Леониду. – Сестренку уже можно отпускать.

– Сами разберемся, – вместо него ответила Оля и чмокнула в щеку Бурого. – Спасибо… братец.

– Не за что, – пробормотал тот. Поставил девушку, сцапал со стола чью-то кружку и жадно отпил.

– Ужин? Напитки? – возникла рядом вездесущая официантка.

– Тащи все, – ответил Константин. – Не ошибешься. Аппетит наши друзья нагуляли. Тем более праздничные скидки.

– Что же все-таки нынче отмечают?

– День Благодарения, – ответил Михаил.

– Кого и за что? – уточнил Виктор.

– Творца Всего… «И увидел он, что это хорошо…» – процитировал Михаил Ветхий Завет. – А если хорошо, то почему не отметить?

– Именно сегодня?

– А чем сегодняшний день хуже вчерашнего или завтрашнего?

– Я поняла, – улыбнулась Оля. – У вас тут каждый вечер такое веселье, да? Вот и придумали постоянный праздник.

– Ну, веселье одинаковым не бывает, а повод – тут ты, красавица, права, неизменный. Господь же точной даты не назвал, так что любой день годится. Кстати, вас тут спрашивали.

– Кто?

– Ястреб! Ну, помните?.. Тот мужчина, что вступился на рынке, – скороговоркой объяснил Константин.

Виктор кивнул.

– Хочу предупредить: будьте с ним осторожны. Поговаривают, именно Ястребу морские братья вручили золотую шпагу Первого капитана.

– Правда?

– Точно никто не знает, но что он из Ловцов удачи – можете не сомневаться.

– И чего такой уважаемый джентльмен хотел от пары оборванцев?

– Не знаю, – пожал плечами пивовар.

– Для начала спросить: как день прошел? – громкий и чуть хриплый голос прозвучал рядом. Слева. – А вообще разговор имеется. Обоюдовыгодный. Если я в вас не ошибся, други мои.

Гавайку, шорты и саблю Ястреб себе оставил, и только мощную шею мужчины украшала гроздь баранок, сменившая гирлянду.

Он оглянулся и без особых усилий выдернул из-под кого-то у себя за спиною стул. Раздался грохот падения тела, возмущенный вопль, но продолжения не последовало. Виктор мизансцену оценил и взял на заметку.

Михаил и Константин торопливо подвинулись.

– Здравствуйте, – вежливость Оли ничто не могло смутить.

– Благодарю.

Ястреб уселся с краю, но смотрелся при этом как руководитель на утренней летучке. В том смысле, что из присутствующих комфортно чувствовал себя он один. Остальные – хоть немного, но напряглись.

– Приятного аппетита.

Из подноса вездесущей Грэтхен на стол переместилось пять деревянных тарелок, и разговор повис в самом начале. Огромные куски отлично прожаренного мяса источали такой аромат, что ни о чем другом даже думать не хотелось.

– Тебе тоже принести? – официантка взглянула на Ястреба без особой симпатии, но вежливо.

– Нет, я ужинать не буду. Только воды.

– Чего? – Грэтхен замерла вполоборота.

– Стакан чистой воды.

– Вода в заливе, – фыркнула та с возмущением и умчалась.

– Уважаемый, – Леонид наколол кусок мяса на прилагающуюся к блюду деревянную шпажку. – Вы не будете возражать, если мы совместим разговор и трапезу? Очень уж есть хочется.

– Вполне, – благосклонно отнесся к этому естественному желанию Ястреб. – Не стесняйтесь. У нас тут не королевский дворец. Моряки говорят: когда видишь питье, еду, деньги или женщину – не теряй время.

И, демонстрируя свободу нравов, раздавил в кулаке одну из сушек, а обломки сунул в рот.

* * *

– Как я понимаю, вы уже ходили к Перепутью? И что оно вам открыло? Проход в какой из миров будет доступен? – задавая вопрос, Ястреб дольше всего смотрел на Леонида. Но тот жевал с таким упоением, что даже глаза прикрыл от удовольствия, и прекращать это приятное времяпрепровождение не собирался.

– Таблички с надписью мы не видели, – поскольку никто из товарищей не изъявлял желания поддерживать разговор, отвечать стал Виктор. Было в госте нечто, не позволившее проигнорировать вопрос. – А по собственным соображениям, с большой долей вероятности – побережье северного моря…

– Что? Фьорд? – подался вперед Ястреб.

– Вроде того.

– Это же великолепно! – искренне обрадовался Ястреб. – Я даже рассчитывать не мог на такую удачу. Вот порадовали.

– В каком смысле? – управившийся со своей порцией, Леонид решил подменить друга.

– Сейчас объясню, – Капитан пиратов посмотрел по сторонам, словно проверял, не подслушивает ли кто. – Только подтвердите еще раз. Перепутье в самом деле показало берег Скандинавии?

– А одного раза не достаточно? – поморщился Леонид. – Тем более что мы ничего не утверждаем. Похоже, но не более. Сравнивать не с чем. Никто из нас в тех краях раньше не бывал.

– Да-да, конечно… – Ястреб не глядя поймал летящую в него кружку. Скорее всего – случайную. Заглянул внутрь, вздохнул и отправил обратно в зал. Кто-то охнул, но все утонуло в общем гомоне.

– Угощайтесь, – пододвинул ему свое пиво Михаил.

– Благодарствую, – Ястреб жадно отпил, хотя всего лишь минуту назад отказывался от предложения Грэтхен. – Наверное, вы уже догадались, что я в Гавани не последний человек?

– Заметили, – согласилась Оля. – Начальнику стражи вашего заступничества хватило… почти.

Теперь Ястреб посмотрел на девушку внимательнее. Губы его изображали усмешку, но глаза обжигали льдом.

– Умеете видеть, юная госпожа, – наконец-то прервал он затянувшуюся паузу, оживляя застывшую улыбку. – Разумеется, я не из числа членов городского магистрата, но…

– Они с вами считаются, – понятливо качнула кудряшками Оля, добавляя очередной штрих к устоявшемуся мнению об умственных способностях блондинок. – И пожалеют, если осмелятся отказать вам в просьбе.

Ястреб даже выражения лица не сменил.

– Как можно-с! Такие здесь долго не живут. Просто у меня чуть больше опыта, чуть больше везения, – он посмотрел на опустевшие тарелки. – Ну что ж, полагаю, пора перейти к делу?

– Мы… это… коней привязать сходим, – начал подниматься Михаил, толкая в бок брата.

– Оставайтесь, – разрешил Ястреб. – Никаких смертельных тайн и коварства. Обычное деловое предложение. Не слишком сложный способ немного заработать.

– Прошу прощения, – Леонид вытер рот тыльной стороной ладони. – Но когда мне предлагают легкий заработок, я обычно задаю встречный вопрос. А самому наклониться, что – вера не позволяет?

– С трона слезать лень, – хохотнул Ястреб и многозначительно подмигнул. – На самом деле все несколько иначе. Пример с наймом стекольщика для замены разбитого окна вместо того, чтобы возиться самому, не противоречит здравому смыслу?

– Неужто мы здесь самые квалифицированные… стекольщики? – проявил заинтересованность и Виктор.

Тут Ястреб фыркнул и рассмеялся.

– Насмешили. Да не ищите вы подвоха, – он поднял руку, останавливая порывающегося что-то сказать Леонида. – Если придерживаться прежнего сравнения, то необходимо не только мастерство, но и инструмент. А главное – стекло! Верно?

Виктор и Леонид кивнули. Оля, задумавшись о чем-то, удержалась от высказывания.

– Вот. А из всего здешнего народа только вы сейчас можете покинуть Гавань. Я имею в виду – попасть в нужный мне мир. И вот за эту счастливую случайность, не имеющую отношения к вашим личным или профессиональным качествам, я готов заплатить… – Пиратский капитан выложил на стол небольшой столбик монет. Штук семь или восемь. Все достоинством в полтинник.

– Излагайте, – Виктор по достоинству оценил предложенную сумму.

– Итак, путь вам стелется в земли викингов. Не знаю, куда именно, но пока все ходоки попадали не слишком далеко от деревни Гюрдира Безбородого. А у ярла в плену находится мой друг. Так вот, я хочу, чтобы вы освободили его. Устроили побег или выкупили… На это я дам денег и драгоценностей отдельно. В крайнем случае, если договориться с ярлом не удастся, хотя бы передадите весточку. Чтобы не унывал и знал: братья о нем не забыли, – Ястреб чуть-чуть пододвинул стопку монет ближе к середине стола. – Ну, как? Интересное предложение?

– Мне нет, – пожал плечами Леонид. Оглянулся, увидел Грэтхен и помахал рукой, привлекая ее внимание.

– Мы еще не закончили! – лицо пирата окаменело.

– Да ради бога, – Бурый помотал головой. – У вас остались Виктор и Оля. Убеждайте. А я соглашусь с их решением, – и полностью переключился на официантку. – Солнышко, я бы еще один такой же кусок мясца приговорил. Организуешь?

– На всех?

– Тащи. Что не съедим, то понадкусываем… И пива не забудь!

Ястреб мрачнел буквально на глазах.

– Не понимаю… Я же хорошие деньги плачу. Или вы рассчитываете, что в другом мире вам на голову сразу мешок золота свалится?

– Это было бы неприятно, – не согласился Виктор. – Бедолаге не поздоровилось бы.

– Тогда что не так? Здесь хватит и на наставников, и на проводника. Еще и на одежку поприличнее останется. Мало? Черт с вами, добавлю…

– Проводника? – заинтересовался Виктор. – Ты же говорил, что проход закрыт для всех, кроме тех, кто прибыл в Гавань впервые.

– На то они и проводники, – Ястреб словно за поддержкой оглянулся на пивоваров.

– Да, – кивнул Михаил. – Перепутье проводников пропустит. Когда они сопровождают новичков. А если сами, то – как все.

Леонид высматривал Грэтхен. Оля с Виктором задумчиво молчали.

– Жаль. Похоже, не договоримся, – Ястреб неловко потянул монеты к себе, и те рассыпались по столу блестящим веером. Видимо, капитан не привык, чтоб ему отказывали, и еще не решил, что делать дальше.

– Подожди, – Лысюк накрыл деньги ладонью. – Давай пройдемся, подышим… В отличие от моего друга, я вижу точки соприкосновения. Но и вопросы тоже остались.

Скриншот…

Леонид

– Глядите на подъезд, напротив которого стоит «лендровер», – Леонид протянул руку над плечом Лысюка и ткнул пальцем в лобовое стекло. – Сейчас выйдут.

Сидящие на передних сиденьях товарищи подались вперед и напряглись.

Свою «Ауди» Женька припарковал так, чтобы не бросалась в глаза и, даже случайно, не попала в сектор обзора видеокамер. Поэтому картинка происходящего была как с галерки. Бинокль точно не помешал бы. Пусть даже не полевой, а театральный. Но на ознакомительном этапе подготовки операции подробности не особенно важны.

– Фига себе, – изрек Виктор, после того как пара типов, изображающих инкассаторов, вальяжно погрузилась в джип и укатила. – А разве такое бывает?

– Ты о чем? – Женька посмотрел на товарища.

– Ерунда какая-то. Кто им ставил безопасность? – Лысюк продолжал ворчать. – Сидите здесь. Я должен пройтись. Вон там… – мотнул неопределенно головой, – отличное место для снайпера.

– Какого снайпера, дружище? – расхохотался Женька. – Очнись. Тут не война…

Но Виктор уже вылез из машины и расслабленной походкой праздношатающегося бездельника пофланировал в сторону дома напротив.

Минут через десять Витька вернулся и плюхнулся на сиденье.

– Прикиньте, никого. По всему периметру. Очуметь… Банкиры совсем страх потеряли.

– Во-первых, теперь не девяностые, – резонно заметил Леонид. – А во-вторых, позволь спросить, где ты увидел вывеску со звонким словом «Банк»?

– А что же это за место, из которого, по твоим словам, ежедневно миллионы нала выносят?

– «Прачечная».

Леонид Бурый шестой год трудился в налоговой инспекции и знал очень многое не только о легальном бизнесе города, но и о его теневой стороне – самой активной и необлагаемой.

– Чего?

– Да, брат, – хохотнул Женька. – Совсем ты в своей армии одичал. Отмывочная контора. Ушлые дяди, за мзду малую, пользуясь депутатской неприкосновенностью и ментовской крышей, обналичивают незаконные денежки, – потом неожиданно зло прибавил: – Ну, ты и скотина, Ленчик…

– Не понял?

– Чего раньше молчал? Давно б уже подняться могли.

– Нет, Женька, не смогли бы.

– Я, типа, трус?! – вскипел Карплюк.

– Я этого не говорил, – Бурый примирительно положил руки на плечи товарища. – Парень ты рисковый, и если б можно было стырить и уехать – лучше тебя не найти… Но гонять тачки на гране фола и убивать людей – это разный адреналин.

– А Виктор, значит, сможет?

– Да.

– Нет!

«Да» сказал Леонид, «нет» – Лысюк. Теперь товарищи смотрели на него.

– Чего вылупились? Забыли, что ли, почему я из армии уволился?

Леонид задумчиво кивнул, а Женька чуть не подскочил от возмущения.

– Вик, ты что, дурак?! Причем тут какое-то слово? Даже если ты его родной матери давал. Мы же как раз для тети Поли и стараемся! Или ты думаешь, что эти упыри кейсы с деньгами просто так отдадут?.. В виде гуманитарной помощи?! Ага, сейчас. Оттопырь карман пошире.

– Я обещал, – спокойно повторил Виктор. – И это не обсуждается.

– Насколько я понимаю, имеется предложение? – Леонид всегда отличался рассудительностью и умением не спешить с выводами.

– Нужен пневматический пистолет, стреляющий снотворным. Возможно достать?

– По нынешним временам? Да хоть «Искандера», – тут же угомонился Женька. – Только это серьезный след. Обычных пестиков как орехов в лесу, фиг вычислишь, откуда приплыл. А специальные примочки – товар штучный. Может, все-таки без фанатизма? Двумя братками больше, двумя меньше…

Виктор даже не ответил.

– Вот блин, – выругался Карплюк. – Каким был упертым в детстве, таким и остался. Ни фига тебя армия не исправила. Ладно. Достану. В соседнюю область мотнусь. Есть у меня там концы. Только мне на туды-сюды дня три потребуется.

– Заметано, – кивнул Виктор. – Можешь не торопиться. При любом раскладе мне все надо еще раз перепроверить. И пути отхода подготовить. Не люблю, когда все слишком просто. На подставу смахивает…

– Если б ты знал, кто их крышует, – хмыкнул Бурый, – удивлялся бы гораздо меньше. Зато начинал бы бояться.

* * *

Выражаясь научным языком, Леонид Андреевич Бурый стоял на стреме. Без пяти минут кандидат экономических наук делал это не первый раз в жизни, но если в юности Леня с приятелями обносил чужой сад или, по приколу, тырил бокалы из пивной, то теперь на кону стояли миллионы. Настоящих европейских дензнаков. Соответственно ничего странного не было в том, что Бурый волновался. Как бы принимая на себя еще эту часть нагрузки с непосредственного исполнителя и передавая товарищу взамен толику хладнокровия и уверенности.

Леонид обвел взглядом полупустынную улицу, увидел приближающегося Виктора и напрягся еще больше. Кстати, совершенно напрасно.

Молодой парень в кремовом костюме и такого же светлого оттенка шляпе, тащивший огромную охапку всевозможных цветов, вызывал у встречных мужчин снисходительную или сочувственную ухмылку.

Понятное дело, одно из двух: либо бедняга залетел по-крупному и теперь пытается загладить вину нехитрым и относительно дешевым способом, либо – влюблен по уши и потерял чувство меры вместе с головой.

Те из представителей сильного пола, кто хоть раз побывал в первой ситуации, умудренно кивали и грустнели от неприятных воспоминаний. Вторые – помоложе и еще не испытавшие ни радости счастья, ни горечи измены – гордо расправляли плечи, уверенные, что орлы в неволе не размножаются.

Стайка девушек, выбежавших из сквера напротив, проводила элегантного молодого мужчину, словно сошедшего с глянцевой обложки журнала о светской жизни, мечтательно-завистливыми взглядами и вздохами. Что тоже было вполне объяснимо. Какая красавица и даже умница не мечтает, чтобы к ее ногам бросили ковер из цветов? Особенно, если ими устилают дорогу к свадебному лимузину, а еще лучше – трапу самолета.

И только женщины, чинно беседующие у перехода, распознавали правду. Поскольку были наблюдательнее мужчин, а в отличие от девушек умели не отвлекаться на пышность картины и не упускали важные мелочи… Вроде продолговатой коробки, перевязанной розовой лентой, которую импозантный красавец каким-то образом ухитрялся нести вместе с букетом, прижимая к груди локтем левой руки и бережно поддерживая правой. В таких коробках, как правило, продавались большие и дорогущие куклы.

Так что, по вескому мнению дам, улицей шел новоиспеченный молодой папаша!.. Узнавший сногсшибательную новость буквально только что и еще не успевший насладиться вкусом известия. Чем и объяснялось обалделое выражение его лица, граничащее между тихим счастьем душевнобольного и ступором человека, сорвавшего годовой джек-пот в «Спортлото».

Одним словом, Виктор мог казаться смешным, забавным, достойным сочувствия сумасшедшим – в общем, кем угодно, только не вызывающим опасность.

Не возникло это ощущение и у пары инкассаторов, вышедших из двери неприметного здания без вывески и прочих атрибутов, обязательных для солидного офиса или конторы, претендующей на известность и презентабельность.

Первый из них – огромный, как борец сумо, закрывая спиною напарника, небрежно мазнул взглядом по улице, при этом ни на секунду дольше, чем на остальных объектах, не задержав его на мужчине с цветами.

– Чисто… – почти механически бросил в микрофон группе прикрытия в здании и второму инкассатору.

Охранники синхронно двинулись вперед, к открытой дверце огромного черного внедорожника, припаркованного задом к подъезду в десяти шагах от входа.

Этот дом строился еще при Сталине, и подъехать ближе не получалось из-за просторной клумбы, огражденной палисадником. Будь бизнес владельцев офиса хоть чуть-чуть легальным, они давно перепланировали бы все под бетон и асфальт, согласуясь со своим вкусом и требованиями безопасности, но в данном случае – самым надежным гарантом тишины и порядка казалась полная анонимность. Во всяком случае, за последние два года не произошло ничего такого, что заставило бы хозяев «прачечной» изменить устоявшееся мнение.

Здоровяк занял позицию со стороны водителя, давая время сесть в джип напарнику, несшему два обычных с виду кожаных «дипломата», и только после этого с трудом поместил за руль себя. Но дверцу закрыть не успел. Удивленно хмыкнул, глядя на букет невероятных размеров и… не издав ни звука, тихонько откинулся на спинку сиденья.

Второй инкассатор тоже успел рассмотреть цветы. Потом дернулся от чего-то, болезненно ужалившего в шею, и отключился. А улыбчивый прохожий, не делая ни одного лишнего движения, сменил кукольную коробку на ближайший «дипломат» и пошел дальше, почти незаметно ускоряя шаг.

Все ограбление заняло не больше пяти секунд. И если б инкассаторской машине после погрузки не полагалось немедленно отъехать, никто ничего не заподозрил бы, даже при самом пристальном наблюдении.

Но тут от Виктора Лысюка уже ничего не зависело. Впрочем, ни на моторике движений, ни на выражении лица молодого мужчины это знание никоим образом не отобразилось. И каждый, кто видел его минутой раньше, не заметил бы не то что десять – а даже одного отличия. Конечно, кроме женщин… Уж этих наверняка заинтересовало бы – куда подевалась коробка с куклой?

Завернув за угол, Лысюк взглянул на часы. Очень неловко, уронив на тротуар часть цветов… Но собирать их не стал, что тоже должно было подтвердить крайнюю степень взволнованности и озабоченности. Оглянулся.

Леонид Бурый, отвечающий за контроль ситуации, дал товарищу подтверждающий сигнал, что все в порядке, все идет по плану.

Лысюк тут же воскликнул что-то типа: «Ё-мое! Я же совершенно опаздываю!» – и уже открыто ускорил шаг, при этом озабоченно вертя головою, словно что-то или кого-то искал. Например – такси.

На самом деле Виктору нужна была только неприметная белая «Ауди», коих тысячи в городе и которая ждала его на условленном месте, буквально в пятидесяти шагах дальше по улице.

Третий соучастник ограбления – Евгений Карплюк – с самым беззаботным видом курил, опираясь на крышу немецкой легковушки. На этой мизансцене Виктор особенно настаивал. На случай провала. Чтоб у товарища был хоть какой-то шанс соскочить.

– Эй! Друг! До аэропорта не подбросишь?! Вопрос жизни! – заорал Лысюк, бросаясь к машине. – Плачу два счетчика!

– А ты ничего не попутал… друг? – с ленцой отозвался водитель. – Ты где-то видишь на моей ласточке нарисованные шашечки?

– Братуха, помоги. Век помнить буду!

– Встречаешь или провожаешь? – якобы сменил гнев на милость Карплюк.

– Теща прилетает!..

– Сурово, соболезную… – Водитель открыл заднюю дверцу. – Кидай сюда свою оранжерею. А то весь обзор перекроешь.

Виктор аккуратно положил на сиденье цветы, прикрыв ими дипломат.

– Вот спасибо… – он полез было в машину, но водитель придержал его за плечо:

– Спереди садись. Будешь анекдоты травить, чтоб я по дороге не заснул. Всю ночь бомбил. Как раз в койку собирался…

Виктор не стал спорить, тем более что товарищ уже садился за руль. Он быстро обошел машину сзади, взялся за ручку передней дверки… и едва не остался без пальцев, когда «Ауди» стремительно сорвалась с места.

Давний и верный друг уезжал, бросив его посреди улицы. Без денег и с вполне вероятной погоней за спиной.