Читать книгу Грани будущего-2. На прорыв! - Степан Мазур - Страница 2

Купол «Москва-сити».

Просторная зала подземного строения была свидетелем, как молодой человек внёс в помещение укутанную в одеяло девушку. Была она бледна, растрёпана, в глазах читалась боль. На лице гроздями повисли крупные капли пота, русые локоны на лбу слиплись. Но причиной тому была не жара. Разгадка скрывалась под гипсом в перебитых ногах.

Адмирал Зиновий ступал уверенно, быстро. Спешил. Алая Саламандра пружинила гибридными сервомоторами. Они не только расходовали заряд, но и заряжали батарею от движения человека и излучаемого им тепла. Экзо-костюмы высшего уровня защиты работали на самозаряде, но так же могли заряжать и от внешних источников. При этом они давали подземному жителю полное ощущение безопасности от многих невзгод и порядком разгружали мышцы человека. Поэтому ноша в руках юноши фактически ничего для него не весила. Но пот всё равно выступал на лбу. Тоже не от жары. От тревоги.

Зиновий кривил лицо от боли. Не за себя. За неё. Окровавленный гипс и торчащие из-под него бинты на Елене Смирновой смотрелись удручающе. Губы капитанши высохли, чёрные круги под глазами явно говорили о том, что не знала она ни сна, ни покоя много дней. Постоянная боль в ногах мучала её четвертый день подряд.

Четверо суток – ровно столько прошло с момента, когда Искатель перебил ей ноги возле паровоза «Варяг» в Хабаровске.

Ровно столько минуло с того момента, когда четверо подземников проснулись в стазис-камерах под куполом и узнали правду о своем предыдущем путешествии.

Два дня ушло на то, чтобы подземные культисты успели переделать пару планеров под питание от солнечных батарей, разобрать и собрать их на поверхности. Из-за недостаточной тяги транспорта скорость составляла не более 70 км в час. При данной скорости приходилось полностью забывать про работу фар и второстепенных опций, а так же отказаться от движения в ночное время суток. На преодоление расстояния от Владивостока до Хабаровска, составлявшего без малого 700 километров, у Зёмы, Демона, Ольхи и Вики ушли почти сутки. Ровно столько же ребята потратили на обратную дорогу, заскочив по пути в Бикин и договорившись о восстановлении «дороги жизни» с генералом Максимом Стародубцевым.

На обратном пути закинули вместе с семенами в анклав «Владивосток» связистку Евгению и повариху Алису Грицко – единственных лиц, кто помимо снайпера Елены Смирновой и разнорабочего Столбова, пережили экспедицию из самого анклава. Признаком радиационного заражения они не показывали, и их обследованием решено было заняться позднее.

В анклаве состоялся разговор. Капраз[1] Руслан Тимофеевич Седых с удивлением узнал, что два десятка лет практически под его вотчиной развивается цивилизация подземных жителей. И вместо угрозы они несут желание перезапустить цивилизацию человечества и оказать всю возможную помощь в самое ближайшее время.

«Как только разберутся со своими проблемами», – учтиво уточнил молодой адмирал с воспарившего над землей планера.

Дальнейший разговор с главой анклава оставили на потом. Зёма решил, что это уровень Карлова. Серым кардиналам и так есть что обсудить, пока он, молодой и горячий исполнитель мечется из пункта А в пункт Б, выполняя поручения тех, кто ещё способен на мышление управленца. Руководствоваться советами тех, кто видит общие задачи для всего выжившего человечества, было гораздо проще. По крайней мере, молодому человеку очень хотелось в это верить, так как больше веры ни во что не осталось. Последние события порядком поменяли мировоззрение[2].

Всё, чего желал Зиновий сейчас, это поспешить избавить подругу от боли. Раненый снайпер экспедиционной группы стала ему близка после боя с Хозяйкой. Её чувства и мысли передались юноше с помощью прозрения, которое обрушил на его сознание Андрейка. Да и сам Зёма хоть и понимал, что некоторые из собственных воспоминаний лишь бред галлюцинаций, он всё же отдавал себе отчёт в том, что его переполняли самые искренние чувства к Елене Смирновой. В попытке спасти девушку они лишь обострились.

Первое реальное прикосновение к Ленке на землях бывшего заповедника Хехцир под Хабаровском лишь подтвердило, что чувства взаимны. Он чувствовал её боль. Он знал, что она его любит. Он понимал, что всё в его руках. Этот непонятный дар телепатов с чёрными звездами на запястьях был доступен и тем, с кем они взаимодействовали. Словно по пассивному методу воздействия паранормы заставляли обычных людей чувствовать нечто из ряда вон выходящее. Наука могла сказать по этому поводу лишь то, что подобные люди под влиянием радиации не только выжили, но и научили использовать возможности мозга гораздо интенсивнее, чем привык рядовой Homo Sapiens. Подробнее должны были сказать тесты.

Зёма прикусил губу. Татуировка дракона на белке глаза тревожно забегала. Её обладатель был погружен в глубокие думы. Теперь весь вопрос заключался в том, смогут ли учёные-культисты представить науку на том же уровне, каком она была у чипованных специалистов под куполом всего пару дней назад.

После двух дней путешествий в своих собственных телах, Зёма, Демон, Ольха и Вики вернулись домой. В то место, которое казалось им ранее домом. Более никаких роботов-аватар ребята использовать не рассчитывали. Хотя бы потому, что никто, кроме ИИ не знал, как загружать в них человеческое сознание. А сам подземный ИИ лежал после удара Хозяйки в глубоком нокауте, и никто не рассчитывал, что он самовосстановится без человеческой помощи. А вот десятки тысяч людей со сгоревшими чипами, уничтожившими интерфейс «человек-машина» вместе с мозгами носителя, было уже не спасти.

Спустившись порядка километра вглубь литосферной плиты, четверо подземных жителей привезли под купол первых за 16 лет гостей. Из первых пришельцев с поверхности в большом грузовом лифте, рассчитанном на подъем 5 тонн веса, под землю опустились капитан Смирнова, разнорабочий Столбов и малец Андрейка.

Лица юного паранорма не покидала лучезарная улыбка. Он не только согласился на разного рода тесты с подземными учеными, но и обещал хорошо себя везти в обмен на то, что взрослые дяди обещали с ним поиграть, уделяя много внимания и показывая новые технические игрушки. Столбову повезло – он умирал от радиационной болезни. Сказались последствия близкого контакта с облученным Добрыней.

Встреча гостей с поверхности у принимающего лифта произошла прямо в кабинете Поверенного[3] подземного города «Москва Сити» Карлова. Она была короткой: гостям требовалась медицинская помощь. Никто из пришельцев даже не успел спросить, почему единственный вход-выход на поверхность находится именно в мэрии города, как всех разобрали медицинские службы.

«Власть и рычаги управления всегда где-то рядом», – Точно знал Зиновий.

Сам Карлов четвёртый день руководил расчисткой города. Малочисленным культистам в количестве неполных двух с половиной тысяч человек досталось в наследие от чипированных «господ» ситуация, близкая к эпидемии. Порядка 20 тысяч тел в природном тепле подземелья грозили быстрым разложением. Мощные вентиляционные системы работали в полную силу, но по-настоящему прохладные помещения с кондиционерами могли предоставить только научные и медицинские центры. Хуже того, за дело брались микроорганизмы и глубинные черви, которые быстро проявляли себя там, где поверхность не была укатана в асфальт, бетон и пластик. Подобные помещения были на нижних уровнях купола – в катакомбах, где как раз и проживала основная масса населения.

Подземные жители, которые оказались в домах в момент сожжения мозга верховным ИИ, оказались запертыми в собственных квартирах. Поисковым отрядам приходилось вскрывать двери, просто проверяя, есть ли там тело или нет. Удалённо определить это было нельзя, так как прошлое правительство не видело необходимости внедрять камеры в квартиры. С ролью «незримых наблюдателей» успешно справлялись чипы, передавая всю необходимую информацию сразу от 5 органов чувств пользователя прямо на подземные сервера в дата-центр, который стоял посреди купола и знал всё и про всех, выдавая мониторинг по запросу.

Сколько уйдет времени на зачистку тысяч строений с сотнями квартир в каждом здании, Карлов боялся даже подумать. Поверенный с ходу смог отправить на нужды имплантации лишь 500 тел. Еще сотня тел представителей Палатенной Сотни[4] ушла на мыловарение. Создавать мыло из жира прочих жителей новый мэр не решился. К рядовым жителям подземного мегаполиса у культистов претензий не было.

Одна проблема плодила за собой другую. Медицинские отсеки быстро переполнились донорской кровью и органами. Куда девать остальные тела, новый глава города понятия не имел. Мощностей единственного под куполом крематория явно не хватало для работы без последствий для окружающей среды. Искусственная экосистема была на грани катастрофы. Выходило, что Москва Сити должна выбирать из двух зол меньшее: экологическая катастрофа с одной стороны, либо эпидемия с другой.

Не лучшее начало первых дней правления для Поверенного.

Зиновий с дороги тоже не стал углубляться в слова Карлова. Своих личных дел было вихрастому предводителю по горло. Друзья, отправляясь в путешествие пару дней назад, даже не успели попрощаться с близкими. Все время после пробуждения ушло на транспортировку и сборку планеров на поверхности. Теперь каждому приятелю требовалась пауза, чтобы осмыслить потери и позаботиться о достойных проводах для родных и близких. Так что Зёма отпустил ребят по домам, чтобы разобраться с собственными заботами.

Паранорма Андрейку ещё у лифта взяли в оборот немногочисленные учёные культистов. Развитие сверхспособностей в необычных условиях интересовало их вплоть до его генетического кода. Иваном Столбовым волей Поверенного занялись радиологи из восстановительного центра. Оба типа специалистов занимались наукой ещё до того, как лишились чипов и теперь спешно восстанавливали пробелы в познаниях, занявшись самообразованием в компьютерных классах. Данных за 10 лет накопилось предостаточно.

Своей боевой подругой Еленой Зиновий решил заняться сам. Он не считал, что культисты, долгую часть жизни лишённые данных Инфосети по причине отсутствия чипов, знают о передовой медицине и технологиях больше, чем он, прошедший Школу Ускоренного Развития и курсы общих знаний перед выбором профессии хирурга-окулиста. 3–4 дня им явно не достаточно, чтобы вспомнить прошлое и постичь новое. Медицина для культистов десятки лет была под запретом. Исключения в обучении для подобных субъектов чипированные господа делали лишь в обучении на открытых вакансиях: для патологоанатомов. Потому Карлов и решился первым делом набрать органов в фонд будущих поколений, чтобы лаборатории не тратили мощности на взращивание искусственных органов в дальнейшем. Мощности сборочных заводов в любой момент могли понадобиться для чего угодно. На поверхности нуждались во всём, начиная от аптечек до костюмов полной радиационной защиты.

К тому же Зёма просто не мог допустить, чтобы кто-то другой касался его избранницы.

Дорога до медицинского центра для молодого адмирала с подругой оказалась необычайно короткой. Массивное строение располагалось с обратной стороны площади от мэрии города. По пути Зиновий успел лишь с тоской посмотреть на опустевший стенд с цифрой «0» на табло. Ещё месяц назад дисплей отображал 22574 жизней, фиксируемых чипами. ИИ упускал из внимания лишь культистов, не считая их людьми.

«И вот выжили лишь культисты и четверо господ, временно лишённых тел», – промелькнуло в голове Зиновия.

Ниже на том же табло отображался 5870-ой день жизни под Куполом, 23:47 местного времени, приемлемый уровень кислорода, температура окружающей среды в +25 С, 89 % уровень заряда в энергоколлекторах города и приторное пожелание достойно трудиться ради общего блага Москва-Сити.

Как приметил Зёма, за 2 дня отряды местной самообороны успели убрать все тела с площади. Теперь она выглядела пустой и мёртвой. Искусственная трава едва-едва подсвечивалась подсветкой. Тому было простое объяснение – был активирован «ночной режим». Подобный режим энергосбережения накапливал энергию от тепла земли в энергоколлекторы города с запасом «ночью», чтобы можно было тратить больше в «дневное время» суток. Сама смена дня и ночи был лишь условностью, к которой привыкли люди, не желающие сбивать биологических часов даже при отсутствии солнца. Именно в дневное время ещё четыре дня назад достойно работали и учились люди, а так же занимались производственной деятельностью заводы, создавая основную нагрузку на энергосети.

«Теперь нам не надо столько света. Некому светить», – Снова подумал Зёма, вздыхая и ускоряя ход.

Зал с восстановительными машинами в медицинском центре, напротив, был светел, но непривычно тих. Чёрные герметичные мешки с телами заполнили широкий коридор и многие кабинеты общей практики. Зиновий так и не встретил ни одного доктора по пути. Радиологи работали на верхних этажах центра: там оставалось достаточно места. К тому же Карлов ещё не решил, кому передоверить медицину подкупольников – недоученным культистам-новичкам или старым специалистам, которые не практиковали медицину десятилетием. Те и другие должны были доказать свою профпригодность при случае. Пока же по наблюдению Зёмы большинство людей Поверенный бросил на решение основной проблемы подкупольного мира: уборку тел. Весь город отвечал на последний вызов Хозяйки, забыв на время про медицину и образование.

Исключительных специалистов под куполом осталось совсем немного. Среди таких был хакер Тимофей. Его Карлов не пустил на первую прогулку на поверхность с четверкой путешественников, так как он один из немногих знал, как настроить процессы жизнеобеспечения города без помощи ИИ. Об этом Зёма хорошо знал. Но сможет ли техногений подготовить себе замену, чтобы создать преемственность передачи знаний? Это был большой вопрос, который нужно было решать как можно быстрее.

Зёма прислушался. Техника едва слышно гудела. Механизмы были подключены к питанию. Не было никаких проблем с соединениями у компьютеров, но сами компьютеры не вводили запросов, не обрабатывали данные, не сканировали помещение. Они просто находились в режиме ожидания. Причина была проста: ими больше не руководил подземный ИИ. Все нейросети Инфосети уничтожила одним посылом Богиня. Как намекнул Карлов, верховный искусственный интеллект предположительно передал обновление по воздуху, определив местонахождение Купола по излучаемым сигналам для аватар-роботов. Обновление это и заставило программы ИИ самоуничтожиться, запустив критические процессы. Теперь компьютеры представляли собой скорее оболочки, где остался лишь первичный заводской софт, который требовал внимания человека к тонким настройкам.

Зиновий предположил, что все рабочие системы подземного города тоже перевелись в ручной режим управления, поэтому как воздух и был необходим Карлову Тимофей. Поскольку сами матрицы программ остались не тронутыми, как и техническая начинка компьютеров, программисты и просто опытные пользователи могли вручную вводить команды и оперировать базами данных. Так что временным «богом города» Тимофей стал по праву. Он, к примеру, в два счета мог отключить подачу воздуха для всего города и уничтожить последний техно-островок человечества.

«Карлов, несомненно, полностью доверяет тебе, если поставил руководить жизнеобеспечением». – Так считал молодой адмирал, оценивая обстановку по ходу.

Ещё входя в здание восстановительного центра, Зиновий ясно представлял себе, что придется вспомнить детство в ШУРе[5]. Припомнить времена, когда получил доступ к компьютерам первого образца, которые ещё оперировались без голосового участия и контроля местного ИИ простым ручным интерфейсом. «Подземная корпорация» в первое время своего автономного существования в целях безопасности решила отказаться от интерфейса «мозг-машина» и проигнорировать сферы, которые пользовались особой популярностью у пользователей на поверхности в последние дни до Конца Света. Но годы шли, ничего не предвещало беды, и Сотня посчитала, что неплохо бы вернуть чипы и соответствующий им интерфейс, чтобы автоматизировать многие процессы. Рабочих рук не хватало уже тогда: люди гибли, а подземное поколение не спешило массово рожать новое по многим причинам: психические срывы из-за отсутствия естественного освещения годами сносило крышу многим специалистам, не меньше забирали и новые типы эпидемий, с какими раньше не сталкивались люди в столь ограниченных пространствах.

Поспорившие с обязательным чипированием всех подземников люди первыми получили ярлык гномов[6]. Они же стали первыми людьми второго сорта, на которых удобно спихнули всю черновую работу, так как другого нежелательного контингента среди лучших умов человечества просто не было.

«Изгоев создали искусственно. Уроки истории прошлого человечества словно никто не хотел вспоминать», – Прикинул Зиновий. В ШУРе ему немало говорили о том, как тщательно подбирали людей для Купола. Но вот беда: все психологические тесты, которые создавались ранее, полетели ко всем чертям, когда люди осознали, что реально никогда больше не увидят солнца.

Зёма потряс головой, отгоняя лишние мысли. Навыки работы с компьютерами прошлого школьники имели в обязательном порядке и этого хватало. А что немного иначе взглянул на историю развития Купола – так это от путешествия на поверхность. Явь представлялась тем, что тоталитаризм Сотни пал и оставалось полшага до анархической формы правления, от которой культистов удерживал в данный момент только Карлов. Значит, ему следовало помочь всеми силами.

Зиновий отогнал мысли об анархии и положил Ленку на операционный стол. Пока предстояло сконцентрироваться на более конкретной задаче.

Девушка прищурилась под яркими лампами. «Доктор» отстегнул массивные перчатки Саламанды и пальцами затянул ремни, фиксируя пациентку. Защёлкнули ограничители на её шее, плечах и бедрах, подогнав их по размеру. Лишь ноги Ленки остались незадействованными – мешал гипс.

– Что ты делаешь? – немного придушено просипела подруга, всю дорогу от мэрии не проронившая ни слова на его руках.

– Мне нужна хирургическая точность. Я не могу позволить тебе дергаться под … ммм… наркозом. Да, ты можешь его помнить как наркоз. Вам рассказывали, что раньше делали операции с помощью наркоза?

– Мне не нужен наркоз. Я хочу остаться в сознании, пока ты будешь вправлять мне кости или пилить ноги.

– Я не буду тебя пилить. Максимум, что ты почувствуешь, это запах жженого и, возможно, фантомную боль. По инерции. Я заморожу твои ноги ближе к бёдрам. Поверх разреза. Это уменьшит кровотечение, пока я не соединю культи с новым телом. Никакого наркоза не будет. Люди просто научились отключать рецепторы боли на необходимый промежуток времени. В твоём случае всё просто. За дело возьмётся Пена.

– Как скажешь. Просто не отключай меня. Все равно большей боли быть уже не может, – простонала девушка.

Зиновий отошел к 3D-принтеру и принялся вводить данные по материалам для имплантатов вручную. Вздохнул, отбросив затею. Предстояло подобрать из библиотеки такой материал, чтобы был совместим с живыми тканями, обладал гипоаллергенными свойствами, в то же время не был тяжёлым, но оставался достаточно прочным. А ещё не тонул, позволяя своему обладателю свободно плавать. Последнее обязательно. Ведь Ленке по пути в Новосибирск было необходимо перебираться через Амур. Мало ли что может случиться на переправе. Не стоило забывать и про технические возможности имплантата, включая батареи, гидравлические усилители, генераторы с различными формами зарядки и прочие полезные дополнения, не мешающие движению основных «групп мышц». Причём их стоило распределить ровно так, чтобы инородные тела стояли плотно, не торчали и не допускали бесполезных пустот. Как итог, на практике выходило, что без помощи ИИ этим мог заняться мог только опытный химик-материаловед. И то на подборку состава могло уйти несколько часов, а на время, пока ассамблер сконструирует достаточно материала для 3D-принтера и того – дни.

Потому пришлось выбирать из имеющихся заготовок. Чем Зиновий и занялся, блуждая по складам долгие десять минут. К счастью, в запасниках медицинского кабинета нашлась пара женских искусственных ног, соответствующих по параметрам и подходящих по габаритам для Ленкиного тела. О лучших протезах в данный момент думать не стоило.

– А ты можешь сделать мне живые ноги? – С надеждой в голосе спросила Елена.

– Могу. Но твой обессиленный организм не переживёт полный курс иммунодепрессантов. Годного материала в коридоре, конечно, хватает, но не хватает времени, чтобы устроить тебе месяц-другой реабилитации. Это если выдержит сердце. Есть ещё вариант взрастить в пробирках ноги из твоего собственного биологического материала. Но это ещё дольше.

– Нет времени. – Слабо улыбнулась Ленка. – Как знакомо. Ладно, ставь костыли. Чужих ног мне не надо. Трупа ещё на себе таскать не хватало.

Зиновий погладил горячий лоб. Ленка держалась с высокой температурой на пределе, балансировала на грани жизни и смерти. Отсюда депрессивное состояние и бредовые мысли. Она жаждала избавления и как можно скорее.

Зёма подошел к пульту управления, вдел руки в перчатки-джойстики и принялся двигать лазерами робота-хирурга. Первая часть работы прошла как по маслу: разбираться с резкой гипса долго не прошлось. Полуавтономные системы не допускали повреждения кожи без необходимости прямого вмешательства. Об этом знал каждый медик. Потому многие ещё на курсах подставляли под лазеры руки, проверяя систему безопасности.

Быстро искромсав гипс вдоль и поперёк, юноша извлек манипуляторами обломки из-под подруги. Но вот вторая часть работы была гораздо труднее. Увиденная картина больно резанула по глазам: синюшные ноги принялись чернеть. Обломки мелких фрагментов костей торчали из-под кожи вперемешку с гноем и язвами рубцов. Заражение крови уже началось и носило по телу смертельно опасные клетки. По обонянию ударил запах гниющей плоти.

Гангрена никого не красит.

Лена попыталась скосить взгляд на свои перебитые ноги, но ей мешал ободок на шее.

– Там всё плохо? Воняет.

– Сейчас исправим, – стойко заверил Зиновий и, взяв ножницы, избавил капитаншу от остатков одежды ниже пупка. Подумав, срезал всё. Старое грязное тряпье следовало утилизировать, чтобы избежать угрозы заражения. Подругу точно следовало переодеть, предварительно помыв, и обеззаразить. Не до сантиментов.

– Что ты делаешь?! Укрой меня быстро!

– Прости, так надо. Это рванье не должно попасть на места разреза. Укрыть не могу по этой же причине. Я заморожу ноги у самых бёдер. Не стыдись меня.

– Ты… ты… – Слабо подбирала слова Лена.

– Если выживешь, женюсь. – Не моргнув и глазом, заверил молодой адмирал.

Лена затихла. А в голове Зиновия вертелось столько идей возможной операции, что произнёс успокаивающие слова на автомате, не слишком задумываясь над их словами. Свадьба в новом мире значила не много. Одно слово и ты женат. Два и разведён. По сути люди жили вместе, общиной и сходились и расходились по своему усмотрению. Никто на поверхности не загадывал дальше, чем на завтра. Проснуться бы поутру, а так как бог даст.

Доктор вновь взялся за манипуляторы. Две руки робота немного приподняли то, что ещё оставалось ногами человека, ещё две принялись замораживать конечности снаружи, охлаждая сам металл так, что тот легко замораживал конечности при прикосновении, не используя жидкий азот. Разработка, за которую получили последнюю Нобелевскую премию в годы Благоденствия.

Ленка вскрикнула. Укол в левое плечо запустил в вены лекарство, понижающее сердечный ритм. Тело от него впадало в полуанабиоз: полное расслабление мышц с работающим мозгом. Лена все ещё понимала, что с ней происходит, но сделать уже ничего не могла. Затем новый укол в бедро добавил в кровь средство, которое на время закупорило сосуды в самих ногах в районе бёдер. Искусственный тромб фактически прекращал кровоток и без заморозки. Он больше нужен был, чтобы препятствовать распространению инфекции.

Лишь после этого одинокий лазерный резак приблизился к коже чуть ниже колен. Именно здесь роковой металлический хвост тигра-Искателя застал Смирнову. Удар пришелся немного выше голеностопов, перебив кости от стоп до колен. Вариантов была два: отрезать ноги по самые бедра, гарантированно не допуская поражения тканей разрастающимся некрозом, или рискнуть и оставить ноги по колено, лишь затем разбираться с оставшимися омертвевшими тканями вручную.

– Лен, я сейчас задам тебе самый бестактный вопрос в твоей жизни. Как ты на него ответишь, так и будет. Как ты относишься к своей мягкой точке?

– Жопу не трогать! – Закричала Ленка сиплым, слабеющим голосом. Она готова была погрузиться в сон, но боролась со смыкающими веками как могла.

Зиновий нервно улыбнулся и смахнул пот со лба, отбросив назад длинную прядь. Алая Саламандра активировала систему охлаждения, но руки без перчаток подрагивали, а тело прошибал уже холодный пот на нервной почве. К счастью, сами руки робота-хирурга гасили постороннюю вибрацию рук человека. Лазерный резак не дрожал, даже если оперировал хирург с болезнью Паркинсона. Впрочем, таковая болезнь у подземников давно не случалась после внедрения лечения на генетическом уровне несколько лет назад, когда медицина действительно пыталась излечить каждую «рабочую единицу» ради общего выживания города. Программа Палатенной Сотни в действии.

Компьютер меж тем прислал предупреждение, что лазер коснулся кожи и запросил разрешение на манипуляции на теле человека. Базовая программа следовала протоколу безопасности.

По старинке ткнув кнопку с согласием пальцем, Зиновий продолжил операцию.

Лена не почувствовала, как лазер за мгновения вспорол её кожу, перебил мышцы и сухожилия и принялся плавить кости, филигранно отделяя молекулы друг от друга. Камеры приблизили картинку и высветили на панели управления проекцию суставной сумки. Зёма посмотрел на неё, потом перевёл взгляд на стационарный экран повышенной четкости для большей детализации. Разрешение 8K – всё, чего успело добиться человечество. И всё же мониторы давали более высокую детализацию, чем голограммы. Зато управлять голограммами было гораздо проще. Вместе с ними человек постигал пространственное восприятие.

Резать сустав пришлось осторожно, выпаривая межсуставную жидкость между коленными суставами до того, как касаться костей. Отсоединять ногу окончательно пришлось при помощи очередной руки робота. Пенообразная жидкость из руки робота покрыла рану, временно останавливая едва сочившуюся кровь. Била она не фонтаном, тонкой струйкой, но Зиновий рассчитывал обойтись без переливания крови и потому сокращал потери до минимума. Пена отлично заменяла наркоз хотя бы потому, что не останавливала сердце, и не было никакой нужды в искусственном дыхании. Реанимационные меры сводились к нулю, что фактически исключало кому. Технологии помогали организму самому решать свои проблемы. В том числе бороться с раком. Где-то на верхнем этаже этого же здания радиологи стимулировали иммунитет Ивана Столбова, напоминая клеткам, что работать они могут только на благо организма и никогда единолично.

Единственное, что не предусмотрел доктор начальной медицины Зиновий, была реакция девушки. Когда Ленка увидела, как рядом проплыла её нога, она принялась кричать и дергаться.

– Лена, всё будет хорошо! Пожалуйста, поверь мне! – Забормотал Зиновий, с шевелением волос заметив, как в кабинете под потолок взлетели некоторые предметы: тумбы, зажимы, лампа.

«Похоже, Елена обладает теми же способностями, что и Андрейка. Они активировались в критические моменты. Вот только малец играл одним мячиком на Варяге, а эта девица, считая, что умирает, может и хирурга под потолок запустить». – Невольно подумал Зёма.

Хуже всего были некстати активировавшиеся ментальные способности паранорма. Зёма ощутил, как в висках застучало. Затем из носа пошла кровь, а по мозгу словно ударили сковородкой. Молодой человек сполз на пол, зажимая полусферу шлема так, как будто хотел сплющить голову. Костюм подобного не позволял, раз за разом посылая запросы на членовредительство для собственного пользователя на дисплей ИМИИ[7]. Сами модули работали без помощи нейросетей, но программа заботы о пользователях была вшита в ядро и не собиралась сдаваться после сбоев в общей системе. Только теперь она собирала данные не в активном режиме через извлеченный из тела чип, а в пассивном режиме через датчики костюма. ИМИИ просто не имел соответствующего подключения, как раньше, и поэтому не мог сохранять данные о 5 органах чувств своего пользователя, но и бесполезным оставаться не собирался: без подтверждения запросы на членовредительство отклонялись по умолчанию.

Зиновий стиснул зубы и, превозмогая боль, приподнялся, полуслепо глядя на консоль перед глазами. Состояние «куриной слепоты» удручало. Выделенной клавиши для введения «наркоза» на клавиатуре, конечно же, не было. Буквы находились мучительно долго, ещё тяжелее было вводить символы действий. Когда нажал клавишу «ввод», перед глазами уже мельтешили чёрные мухи. Тело на ногах держал один костюм.

Робот-хирург без вопросов ввел иглу с «летаргическим сном» прямо в яремную вену пациента. Модернизированная версия наркоза, постигнутая медициной за несколько лет до Конца Света, не обладала побочными действиями и отменяла «эффект отхождения», которым славился типичный наркоз. Пользовались Летаргическим сном редко, лишь в крайних случаях. Но как же Зиновий был рад, что его не убрали из медицинской практики совсем.

Ленка затихла. Доктор сполз под стол.

Невольный доктор застыл на полу, приходя в себя. Как ему показалось, на несколько минут. Но когда поднялся, с ужасом обнаружил залитый кровью операционный стол. Медицинская Пена, рассчитанная на временную остановку кровотока, уже пузырилась, тая. Это означало, что прошло порядка часа. Искусственные тромбы, рассчитанные на срок от 5 до 10 минут, давно рассосались. Ноги размораживались. Пациентка начинала истекать кровью.

На адреналине дальше доктор действовал более решительно. Лазер впился во вторую ногу пациентки, быстро отсекая плоть. Подбежав к операционному столу от панели управления, парень схватил хирургический скальпель и сам принялся вскрывать суставную сумку. Вторая нога поплыла в сторону усилиями робота гораздо быстрее.

Работа ускорилась.

Корзина с мертвыми конечностями и перепачканный в крови хирург – первое, что увидела Ольха, войдя в операционное помещение.

– Эй, мясник, ты тут не уснул? Помощь не нужна? Или ты в каннибалы подался как выживальщики? Я слышала, что помощь ассистента в тяжелое время без контроля ИИ необходима основному хирургу как воздух. Но ты не попросил.

– Хотел сам справиться. Тупой. – Тихо ответил предводитель. Уверенность в нём все ещё была, но полной правоты своих действий не было, да и силы порядком иссякли от нервного истощения. Терял концентрацию.

– Мы все тупим. Особенно сейчас, когда весь мир идёт к чертям.

Ольха так же имела к медицине определенное отношение. Правда стоило уточнить, что если офтальмолога и фармацевта можно было считать профессиональными медиками на поверхности (исходя из их уровня образования), то под куполом их ещё месяц назад никто бы не допустил в отделение восстановительной хирургии ни под каким предлогом.

Но с программированием компьютеров Ольха справлялась заметно лучше, чем быстро и занялась, с ходу запуская диагностические программы. Они по умолчанию были призваны удержать жизнь пациента. Как и системы безопасности, программы реабилитации ожидали своего часа в режиме ожидания.

Елену тут же обхватила дыхательная маска с кислородом. Робот поставил ей пару капельниц с физраствором и следом вколол витамины. Уровень калия был на необычайно низком уровне, что грозило остановкой сердца.

– Введи ей антибиотики. Я пока обрежу мёртвую плоть. Потерял много времени. – Следом обронил Зёма и без раздумий отсек кожу поверх коленки. Затем принялся разглядывать сухожилия, гадая, хватит ли мышц для соединения с протезом или придется подключать мозговое волновое управление. У него был ряд недостатков: на него влияло сильное магнитное излучение и посторонние источники волн.

Кровоотсос робота мерно гудел, напоминая, что работать надо быстро.

– Ты ноги-то ей подобрал, эскулап?

– В пятом кабинете. Отсек 23-БЭ.

Ольха вышла в коридор и вернулась в помещение с парой протезов подмышками. Зиновий положил ноги на стол и принялся подгонять искусственный сустав под настоящий. Работа, с которой ИИ справился бы за несколько секунда, затянулась у человека на долгие минуты.

Ольха тем временем прогнала тестовую систему соответствия размеров и крикнула:

– Подходят. Хромать не будет. Только края плоти прижги, чтобы кровь не текла и чувствительность потерялась в местах соприкосновения с биопластиком.

– Нет, ей нужно прямое соединение. Её паранормальные способности будут блокировать волновое управление мозгом, а в спинной мозг мне опыта не хватит залезть. Тем более так, с ходу. Я не могу поставить в неё чип управления. К тому же, если опять нарвёмся на какой-нибудь недобитый ИИ, ею легко будет управлять. Хотя бы частично. Так что просто зашью вены и подожму капилляры.

– Мышцы, возможно, поражены некрозом, умник. Хочешь оставить в ней возможное воспаление?

– Антибиотики справятся.

– Надеюсь. Но не переоценивай фармакологию.

– Справятся! – Отрезал молодой адмирал, уже меняя руку-лазер на руку с наноботами. – Один её выстрел разобрался с Хозяйкой. А что будет, если повернёт оружие не в ту сторону? Нам нужен не подконтрольный снайпер!

– Нам? А что нужно тебе? – Прищурилась лысая подруга.

– Чтобы она жила. Своим умом. – Вздохнул Зёма, припоминая как легко в жизнь экспедиции вторгалась Хозяйка и как быстро уходили из жизни люди её скрытой или явной волей. – Сделай ей переливание крови. Тест показал вторую положительную.

– Сделаю. Крови у нас много. На весь анклав «Владивосток» хватит. Сердца, легкие, почки, печени, глаза – медицинские отсеки забиты доверху. Меняй – не хочу. Но кому менять? Нам что ли? Мы вон коленку подсоединить не можем.

– Научимся. С ИИ нас тоже воевать никто не учил. Но общими усилиями справились.

– Скорее, нам повезло.

Светлый поток лазера принялся сращивать ткани, закидывая наноботов световым лучом на предполагаемое место работы. Нанороботы последнего образца весили меньше света, потому летели в его потоке свободно. С заданной программой сращивания тканей они начали покидать отсеки в руке робота-хирурга, создавая молекулярную прослойку между живой и не живой тканью. Программа ускоренного развития не контролировалась ИИ, потому наноботами управлял человек-хирург, двигая манипулятором с точностью микроскопов. Кибер-имплантаты и наноботы мастерски решали проблему отторжения в имплантологии без подавления иммунной системы. Стоило указать им место работы, как они принимались за дело.

Ольха тем временем запустила отряды наноботов путешествовать по всему телу пациентки. Как охотники они должны были выследить клетки мёртвых тканей и убрать их, а заодно разобраться с возможными раковыми клетками.

«Рак. Она ведь все это время могла подавлять раковые клетки своими паранормальными способностями. На генетическом уровне. Ведь сколько раз она спокойно бродила по местам мощной радиации. Никак не меньше Вани Столбова. Здоровый мужик заметно сдал перед тем, как попал в руки радиологов. А она… жила, пока была крепка волей». – Понял Зиновий.

Доктор вздохнул и отложил джойстики, разглядывая на столе результаты своей работы. Колени, избавившись от крови, стали теперь продолжаться биопластическими протезами, по форме напоминающие обычные женские ноги, вплоть до искусственных ногтей на пальцах. Только было все это бледно-серого цвета, а не телесного.

– Покрасим? – Улыбнулась Ольха. – Тогда о том, что это протезы будут напоминать только места соединений.

– Да кого заботят подобные мелочи, когда гангрена угрожает жизни организма? – Устало отозвался Зёма, разминая пальцы.

И всё же полного совпадения не получилось: протезы были немного тоньше, чем привычные ноги Смирновой. Капитан привыкла бегать с полной боевой выкладкой несколько часов кряду и как на вид, подобных нагрузок новые ноги не позволяли.

Но Зиновий с Ольхой знали, что так может подумать лишь недалёкий человек. Имплантаты были далеко не хрупкими! Из-за ячеистой структуры формирования тел, подобные протезы были прочнее стали и легче обычных ног. А из-за встроенных сервомоторов, как на Саламандрах, такие ноги позволяли своему обладателю бегать десятки километров без усталости, поднимать тяжести гораздо больше своего веса и прыгать на зависть олимпийским атлетам прошлого. Заряжались протезы от механического движения и тепла человеческого тела, как и костюмы Саламандры и не требовали дополнительных батарей.

Ленке оставалось только освоить все новые бонусы по пробуждению.

– Так, хватит пялиться. Прикрой девочку. – Вывела из раздумий Ольха, уже вводя в вены пациентки адреналин. Увеличенный кровоток не только должен был разогнать по телу остатки растворяемых закупорок, но и проверить прочность зашитых вен и капилляров.

Зиновий мотнул головой, выныривая из дебрей мыслей.

– Я не пялюсь. Я думаю.

Руки быстро избавили женское тело от зажимов. Веки Ленки задергались. Она открыла глаза и слабо улыбнулась:

– Ты в порядке? Прости… я очень переживала. Не ударился?

– Не переживай за меня. Всё в порядке. Я тоже переживал. – Ответил Зиновий и, наклонившись, поцеловал девушку. Та в ответ обняла, но быстро разжала объятья. Обнимать холодную броню голым телом было не очень приятно.

Ольха тактично отвернулась.

– Пойду что ли, радиологов проверю. Ты одежду ей найди. Голенькими в морге гулять моветон. Всё-таки тела в коридоре лежат. Без Саламандр. Костюмы персональной защиты культисты либо на себя примеряют, либо складируют там, где берут мешки для трупов. Работоспособные, как муравьи. Карлов, видимо, что-то им пообещал или запугал всех. Работают, как одержимые.

– Все работают, потому что хотят выжить. – Отозвался Зёма. За всеми переживаниями и забыл о таких мелочах, как одежда для любимой пациентки.

– Оль, спасибо тебе. – Запоздало обронил Зиновий. – Ты, кстати, почему не в городе?

– А кого мне там искать? Я лишь до 10 лет жила с тётей, потом мы виделись пару раз в год, а на мое 14-летие она не пришла. С тех пор я почти 3 года я её не видела.

На старом месте не живёт. Никто ничего не знает. В базе данных указано, что пропала без вести. Куда вот под Куполом можно пропасть без вести? У нас даже утонуть негде, кроме бассейна. Но там таких случаев не было.

– Может она стала культисткой? Они же без чипов, да? Как все мы. Их не найти никаким подземным Искателям. Или что там у вас? – Только и спросила наивная Лена, приподнявшись на столе.

– А это… идея. – Признала Ольха. Подобная мысль ей в голову приходила лишь в детстве. Но всматриваясь в лица городских «гномов», она не находила тётушки и постепенно отмела и её. Незачем цепляться за лживые мечты и возвышать человека, который тебя бросил.

Поглаживая свои новые ноги, Смирнова покачала головой. Слабость разливалась по телу. Обилие капельниц явно говорило, что надо лежать без движения ещё многие часы, но по общему самочувствию ей стало гораздо лучше. Адреналин в крови даже тянул её на подвиги.

– Ленка права. Я думала об этом раньше. А теперь смогу точно узнать о ней у Карлова. Ладно, развлекайтесь. Пойду, пройдусь. – Кивнула Ольха и откланявшись, исчезла в коридоре.

Лена неожиданно для себя дернула ногой, и большой палец правой ноги повиновался, двинувшись. Без скрипа. И какого-либо постороннего шума, какой привыкла слышать у старых искателей.

Зиновий невольно улыбнулся.

«Получилось!» – Пронеслось в голове молодого доктора.

– Не думай, Лен. Двигай пальцами, как всегда умела. Соединения всё те же, мозговое. Просто спиной мозг тормозит импульсы. Он же заставит тебя думать, что пятка чешется, что икры деревенеют от долгой прогулки. Все это – фантомные ощущения от прошлых ног. Поверь мне, эти ноги умеют гораздо больше. Правда тепло и холод не различают. Нет надобности. Но есть плюсы: не потеют. И ещё одно – обувь носить в них не обязательно. Зато можешь пальцем об тумбочку со всей дури бить… бедная тумбочка. – Слабо улыбнулся Зиновий.

Ленка двинула пальцами на левой ноге, улыбнулась до ушей и, приблизившись, снова обняла.

– Научи меня снимать твой костюм.

– Зачем? – Не сразу понял Зиновий, но щёки уже тактично покраснели. Белая бандана принадлежности к культистам, которая держала длинные волосы, полетела на пол. Лена поцеловала спасителя и собиралась продолжить процесс благодарности, но тут же отшатнулась… Изо рта выпал передний зуб. Вместе со сгустком крови.

На лице девушки застыл непонимающий ужас.

– Зубы ломит, как будто снег ем.

– Да? Странно. – Протянул молодой адмирал-хирург.

– И я ничего не вижу правым глазам. Я же им в прицел смотрю. Я правша! Это нормально?

Зёма отшатнулся, пытаясь понять корень новых проблем. В голове промелькнула вся последовательность проведённой процедуры, прокрутил все действия.

– Не нормально. Похоже, наноботы убирают опухоли в твоем теле. – Зёма вновь положил её на стол, возобновляя обследование. – Первая хорошая новость – с зубами у нас всё просто. Я сейчас починю и не заметишь.

Лена выплюнула второй передний зуб, разглядывая гнилые корни. В анклаве всегда было плохо со стоматологией. Рвали лишь в том случае, если боль не проходила несколько дней к ряду. Счастливчиков с полным набором зубов можно было по пальцам пересчитать. И зубы для Ленки всегда были примером личной красоты. Чистила их по возможности как можно чаще. И старалась не грызть кости. А теперь они выпадали из её опухших дёсен как у облученной.

Зиновий вернулся несколько минут спустя с небольшой колбой.

– Воспаления сейчас пройдут. Наноботы долечат. А кариес мы лечим вот этими бактериями. Я открою крышку, и под воздействием воздуха, они активируются, проснутся. Окуни пальцы в банку и помажь гелем все зубы и дёсны. Бактерии сожрут все кариесы за пару минут и переработают остальные бактерии в такой же безвредный гель. Его можно глотать без вреда для ЖКТ[8]. Выйдет… ммм… естественным путем. А недостающие зубы мы вставим. Будут как новые. Но живые. При том, прочнее. Палатенная Сотня немало вложилась в стоматологию. Всё будет хорошо.

Ленка без споров принялась натирать зубы прозрачной жидкостью. Зиновий поднял бандану с пола и прикрыл ею полную грудь девушки, сделав временную замену бюстгальтеру.

Чтобы не отвлекаться.

– Ой, а теперь больно вдыхать. В зубах как будто дырки. – Сказала Лена, втягивая воздух в рот с явным прищуром. Такое случалось, когда пила холодную отфильтрованную воду из металлических канистр.

– Это нормально. Видишь ли, нашим учёным так и не удалось научить бактерии вырабатывать кальций. Ровно так как надо. Даже в самых удачных моментах они цементировали зубы в одну сплошную линию. Так что за пломбы отвечают другие красавцы. Поменьше размером. На самом деле это те же наноботы, но уже с другой программой. Я сейчас отсканирую твои зубы, создам виртуальный слепок и задам по нему нашим маленьким стоматологам метки для работы. – Зиновий отошёл к панели управления, завозился с приборами. – Теперь широко открой рот и не бойся, когда руки робота начнут в нём лазить. Манипуляторы всего лишь запустят наноботов восстановить эмаль твоих зубов. Эти мелкие работники создадут целостность твоих зубов так, как им предназначено было природой. Затем мы починим то, что выпало. Точнее, вставим новые зубы. Ну как вставим…они просто вырастут в твоем рту по заданной программе. Программа уже сгенерировала основания подходящих тебе корней и набирает материала в ассамблере.

Лена кивнула, мало что поняв, но с тревогой наблюдая, как пара металлических рук с устрашающими насадками начала светить ей в рот. Ноги тревожно задергались. Пальчики ног зашевелились заметно быстрее. Стресс словно переучивал мозг Смирновой, позволяя быстрее вникать в процесс управления имплантатами, чтобы дать дёру из этой скверной лаборатории на волю.

Зиновий меж тем сделал снимок мозга с помощью процедуры, которая, как помнил, пришла на смену магнитнорезонансной томографии. Обследованием тела опять же занимались наноботы, выступая в качестве маячков для внешних датчиков прибора. Это нисколько не мешало им заниматься ремонтом. Так учёные запрограммировали их на многозадачность ещё на рассвете медицины. А со временем наноботы превратились в мультизадачные системы и развивались бы и дальше, если бы не желание Богини уничтожить лучшие умы купола.

Нет учёных, нет развития.

«Надеюсь, культисты Карлова не подкачают».

Зиновий с ужасом посмотрел на выведенную проекцию задней доли мозга подруги. Соединение с глазом отсутствовало. Справляясь с опухолью, наноботы разобрали пораженные участки, в том числе и заднюю часть глаза. Восстановить подобное не представлялось возможным, так как не осталось мест, за что зацепиться нервам.

«Похоже, опухоль в мозгу развивалась как минимум несколько дней», – Прикинул хирург, разглядывая место, где была опухоль. По размеру она была не меньше ореха.

Тогда Зиновий пришёл к выводу, что способности паранорма блокировать раковые клетки дали сбой у девушки не при получении «Летаргического сна» вскоре после ранения. Похоже, все силы организма уходили на то, чтобы не дать телу умереть. Ленка таяла 4 дня из-за перебитых ног, растеряв былой иммунитет. Иначе объяснить столь стремительно развивающуюся опухоль он не мог.

Зёма вздохнул, размышляя. Соединения с глазом были нарушены. Сам глаз неминуемо подлежал высыханию в течение нескольких дней. Для снайпера подобная трагедия имела печальные последствия. Будущая экспедиционная группа определенно лишалась лучшего стрелка. Переучиваться на другую руку и глаз означало потерять годы сноровки.

– Что-то случилось?

– Да… ты лишишься глаза. – Честно признался Зиновий, не видя смысла юлить. Безжалостный мир ставил свои условия, некоторые из которых были не в силах изменить и подземные технологии.

– Как…навсегда?

Зиновий все же покачал головой. Глядя в глаза девушки, полные надежды и веры, он не мог подтвердить её опасения.

– Нет. Моя специальность – офтальмолог. Я восстановлю тебе зрение иначе. – Вдруг заявил он.

Нестандартное решение пришло в голову озарением.

– Как это иначе?!

– Увидишь. И этот глагол сказан не просто так. Но мне придется тебя снова усыпить. Потерпишь?

– Надолго? – Она облизнула пересохшие губы и улыбнулась ослепительной улыбкой. Ровно такой, какая и должна была быть у девушки неполных семнадцати лет в мире, где существовала развитая стоматология, а не просто выдергивали больные зубы плоскогубцами при свете лучины.

Наноботы нарастили новые зубы за пару минут.

– Пока не отремонтирую, – улыбнулся в ответ усталой улыбкой Зиновий.

Татуировка дракона на белке собственного глаза задорно блеснула в свете больничных ламп. Но в этот раз дракон смотрел в направлении девушки, больше не бегая судорожно по округе.