Читать книгу Юность подарит первые шрамы - Стейс Крамер - Страница 12

«– Худей еще!»

«– Это их страшная подруга?»

«– Ты мне противна, Джел».

«– Если твой внутренний мир спрятан под слоями жира, то никому нет до него дела».

Голоса Никки, мерзкого типа с вечеринки в Голхэме, матери и сестры постоянно звучали в голове Джел. Снова и снова. Стоило ей закрыть глаза, съесть что-нибудь калорийное, выбрать вместо спорт-зала просмотр сериала. Эти голоса, что с каждым разом становились все громче и настойчивее, убеждали Джел в ее ущербности, лишний раз доказывали, что ей не суждено быть счастливой и любимой.

Пока она не похудеет, счастье будет обходить ее стороной.

Наличие лишнего веса напрочь лишало ее уверенности, желания прихорошиться (зачем, если люди все равно сначала обратят внимание на ее мясистые складки?). Летом ей удалось похудеть, но этого явно было недостаточно. Она все равно находилась в заложниках у собственного тела, покрытого дряблой массой.

Джел твердо решила, что она должна продолжать худеть. Как бы ей ни было тяжело, она не сдастся. Тем более у нее есть еще одна отличная мотивация – свидание с Закари в грядущее воскресенье. Джел обязана сделать все, чтобы его покорить.

Время шесть утра. Джел быстро переоделась в спортивную форму, почистила зубы, выпила три таблетки неоксетина и отправилась на пробежку. Необходимо добавить, что бег – ее самое нелюбимое занятие, но для того, чтобы тело было в тонусе с самого утра, без пробежки – никуда. Пробежав десять кругов, Джел пошла в спортивный комплекс, где был бассейн. Плавала она не очень, но ее тело было ей благодарно. После утомительной пробежки несколько заплывов – просто райское наслаждение.

Когда все остальные ученицы, еле проснувшись, вяло ковыляли в столовую, Джел уже была бодрячком. На завтрак подали блинчики с кленовым сиропом. Джел взяла нож, разделила свою порцию на четыре части и принялась есть только одну из них.

– Это и есть твоя волшебная диета? – спросила Калли.

– Да. Метод «Четверки». Можешь есть все что угодно и при этом придерживаться дефицита калорий, – ответила Джел.

– Я бы не смогла съесть только одну часть, – подключилась Никки. – Ты только посмотри, как все аппетитно выглядит!

Джел улыбнулась и продолжила есть четвертинку блинчика.

На уроках Джел отлично чувствовала себя. Практически на каждом занятии охотно поднимала руку и поражала учителей своими развернутыми ответами. Это все заслуга таблеток, которые дарили нескончаемую энергию и хорошее настроение.

– Молодцы! Все свободны, – сказал Роалд Вуд, учитель физкультуры.

Все девушки побежали занимать очередь в душевую. Все, кроме Джел. Зашкаливающее желание свернуть горы заставило ее сто раз сделать упражнения на пресс и ягодицы.

– Джел, урок уже давно закончился, – сказала Диана, войдя в спортзал и увидев, как ее подруга, красная и вспотевшая, делает очередной подход.

– Я еще немного позанимаюсь, – ответила Джел.

Вернувшись в комнату, Джел закинула в рот еще три таблетки «Флоры» и после отправилась на обед.

– А этот Скендер ничего такой. К тому же еще и местная знаменитость, – ухмыльнувшись, сказала Калли.

– Не в моем вкусе, – кратко ответила Диана.

– Да ладно? А что ж ты тогда уединилась с ним в его комнате? – на лице Никки заиграла озорная улыбка.

– Мы просто слушали музыку.

– И даже не поцеловались?

– Представь себе.

– Диана, твое патологическое целомудрие меня пугает.

Пока подруги болтали, Джел вновь разделила свою порцию на четыре части и медленно, откусывая малюсенькие кусочки, все пережевывала.

После обеда Джел помчалась обратно в спортзал, чтобы сжечь наеденные калории. Четыреста прыжков на скакалке, сорок минут на велотренажере, двести скручиваний и триста приседаний.

– Джелвира, ты решила увлечься спортом? – в зал зашел учитель физкультуры.

– Летом захотела заняться фигурой. Вот, втянулась, – тяжело дыша, ответила Джел.

– Если хочешь, я подскажу тебе несколько действенных упражнений, которые помогут избавиться от лишнего веса.

– Мистер Вуд, я была бы вам очень признательна!

– Тогда готовься. Пощады не будет.

И Роалд принялся тренировать Джелвиру. Джел выползла из зала еле живая. Мышцы, не привыкшие к такой сильной нагрузке, стали ныть.

Но это не остановило Джел. Немного отдохнув, Джел уже собиралась на вечернюю пробежку.

– Ты не пойдешь на ужин? – удивилась Никки.

– Нет. Что-то не хочется.

Пробежав двадцатый круг, Джел почувствовала легкое головокружение. Она остановилась у одной из беседок, сделала несколько глотков воды и побежала в спортзал. Многие ученицы любили проводить время в зале после уроков, некоторые зависали там даже до полуночи, поэтому его не запирали на ночь.

На часах был уже второй час ночи, Джел тренировалась в гордом одиночестве. Потом, когда глаза стали автоматически закрываться, а тело и вовсе отказывалось что-либо делать, Джел поняла, что пришло время вернуться в комнату и немного поспать.

Шесть утра. Джел, игнорируя боль, что пронизывала каждый участок тела, надела спортивную форму, выпила уже пять штук таблеток, чтобы голод ее вообще не беспокоил в этот день, и отправилась дальше изнурять свое тело. Пробежка, бассейн, четвертинка завтрака, уроки, таблетки, обед – четыре ложки сырного супа, – тренировка с мистером Вудом.

– А где Джел? – спросила Диана, заметив, что О’Нилл опять пропустила ужин.

– На пробежке. Как всегда, – пожала плечами Никки.

– Горжусь Джел. Я бы так не смогла, – сказала Калли.

После пробежки Джел до четырех утра занималась в зале.

С таким расписанием Джел провела всю неделю. Тело уже привыкло к насилию спортом, голод лишь иногда напоминал о себе, Джел лихо с ним справлялась, выпив убойную дозу «Флоры». Спасала еще вода. Очень много воды. Джел пила ее до рвотных позывов. А чтобы не было отеков, девушка добавила к своему рациону мочегонные препараты. Джел нравилось управлять своим организмом. Она решала, когда ему есть, что ему есть и нужно ли вообще ему есть. Джел заставляла работать каждую мышцу. Когда усталость брала над ней верх, она пробуждала энергию с помощью таблеток. Лишила себя благоприятного сна. Решила, что два-три часа сна ей достаточно, она не имеет права тратить время на отдых. Для того чтобы добиться хорошего результата, ей необходимо работать безостановочно. Джел поняла, что она любит себя только тогда, когда мучает себя. Когда она падает от бессилия с учащенным сердцебиением, когда ее ноги отказываются ходить, а живот ноет от убивающей пустоты внутри его. Когда кружится голова и весь мир время от времени меркнет перед ее глазами.

В конце недели, собираясь на очередную выматывающую тренировку, Джел остановилась у зеркала, подняла футболку, приспустила легинсы и… заплакала.

Она увидела долгожданные кости. Изумительный рельеф ребер, выделяющиеся тазовые кости, ключицы… У Джел не было весов, но она поняла, что скинула даже больше, чем хотела.

Кости…

Как же мало нужно для счастья! Всего лишь увидеть выпирающие кости…

* * *

Воскресенье.

Джел вновь стояла перед зеркалом, только уже у себя дома. Она любовалась своим платьем. Тем самым, который увидела на витрине Прада. Она заслужила такой подарок, тем более он отлично на ней смотрелся. Ноги, конечно, еще не были идеальными. Джел была намерена превратить их в тощие палочки с прекрасным просветом между ними, с хрупкими коленочками. Ее мечта плавно трансформировалась в одержимость.

Джел медленно спустилась по лестнице. Она воображала себя героиней популярных подростковых фильмов, где такие же, как и она, дурнушки преображаются и очаровывают всех своей красотой.

– Закари, – сказала Джел, предвкушая удивление парня.

Тот сидел, скрестив ноги, на диване, уставившись в телефон, затем кинул недовольный взгляд в сторону Джел и сказал:

– Наконец-то. У меня уже вся задница онемела.

– Прости… Это мое самое первое свидание.

– Я так и понял.

– Как тебе мое платье? – Джел неуверенно покрутилась перед парнем.

– Неплохо. Честно.

– Его рекламировала Саша.

– Ах, точно. Я сразу подумал, что где-то его видел.

Закари подошел к Джел, не отрывая взгляда от ее наряда.

– По-моему, Саше оно подходит больше.

– Конечно, она же модель, – сглатывая обиду, ответила Джелвира.

– Да нет. Тут дело в другом. Это платье подчеркивает твои кривые ноги.

– …У меня кривые ноги?

– А ты раньше не замечала?

Джел почувствовала, как новые комплексы метастазами распространяются по ее телу. Ее ноги не только толстые, но и кривые… И об этом ей сообщил парень, которого она собиралась очаровать.

– Детка, ты чего? – взяв Джел за подбородок, спросил Закари. – Я не хотел тебя обидеть. Иногда я бываю чересчур прямолинейным. Это меня самого бесит.

– Ничего… Я люблю, когда люди говорят правду в глаза, – чуть не заплакав, ответила Джел.

Конечно, ей было до жути неприятно услышать такие слова в свой адрес, но Джел отчаянно верила, что Закари послан ей судьбой. Ей казалось, что она входит в число тех людей, которых трудно полюбить, уж слишком много в ней недостатков. И Закари – единственный человек, который, несмотря на все ее изъяны, обратил на нее внимание. Она не может его потерять.

– Ты была когда-нибудь в «Грэйвити»?

– Нет. Что это?

– Знаменитый клуб в Голхэме. Им владеет мой друг.

– Мы едем в Голхэм? – насторожилась Джел.

– Не бойся. Там адекватные люди. Друг пообещал халявную выпивку.

В «Грэйвити», как и в любом подобном заведении, было шумно и многолюдно. Джел после марафона преображения чувствовала себя чрезвычайно уставшей, но ей приходилось притворяться, будто все хорошо, лишь бы не омрачить настроение Закари.

– Не нравится? – спросил Закари, выпив очередную порцию коктейля.

Джел посмотрела на мутную оранжевую жидкость в заляпанном стакане, что стоял перед ней. На вечеринке в Голхэме из-за того, что она не хотела пить, парень посчитал ее скучной, сбежал и унизил вдобавок. Сейчас из-за ее капризов и Закари может в ней разочароваться. Джел не могла этого допустить, поэтому выпила весь коктейль с подозрительным составом.

– Как прошли соревнования? – поинтересовалась Джел, придя в себя после выпитой горькой жижи.

– Кирон занял пятое место.

– Он сильно расстроился?

– Ты что? Я же всегда был с ним рядом! Мы так классно оттягивались после его выступлений, что у него просто не было времени для грусти.

– Круто иметь такого хорошего брата, как ты.

– И охеренного парня!

Джел хихикнула.

– Кстати, Кирон показал мне несколько крутых движений. Пойдем. Я хочу взорвать этот танцпол.

Закари схватил Джел за руку и потащил на танцпол. Его движения идеально соответствовали музыке. Джел лишь улыбалась и неуклюже виляла бедрами, стараясь попасть в такт музыке. Она была похожа на танцующее полено, но Закари, казалось, это совсем не смущало. Он улыбался, глядя на нее, и продолжал радовать ее своим танцем. Джел сделала шаг назад и стукнулась спиной с каким-то парнем.

– Джел?

О’Нилл с трудом удалось узнать того, кто к ней обратился.

– Привет… – ответила она Болдеру Бриджу.

– Не думал, что такие, как ты, ходят в клубы!

– Болдер, извини, но я тут со своим парнем.

Джел оглянулась назад и стала суетливо искать Закари, который растворился в толпе танцующих молодых людей.

– Да мне без разницы. Передай своей белобрысой подружке, которая нахамила Марийоне, что если я ее встречу когда-нибудь, то ей не поздоровится!

– Она лишь хотела защитить своих подруг! Марийона была не права.

– Марийона – моя подруга, и я тоже хочу защитить ее! Вы были на чужой территории. Вы не имели права раскрывать свой рот и уже тем более распускать руки!

У Джел не было никакого желания продолжать этот бессмысленный разговор, состоящий из жалких угроз. Она вновь стала высматривать Закари, и спустя долгие минуты поиска наконец нашла его.

– Закари, пойдем отсюда. Пожалуйста.

Парень без возражений покинул клуб вместе Джел. Даже оказавшись за пределами шумного заведения, сидя в машине, Джел не могла прийти в себя после встречи с Болдером.

– Что от тебя хотел этот тип? – спросил Закари.

Джел удивилась тому, что Закари, оказывается, все видел.

– Это уже не имеет значения.

– Ты на взводе.

– Просто терпеть не могу таких людей, как он.

– Мне нравится, когда ты злишься…

Закари провел указательным пальцем по шее Джел. Та вмиг покрылась мурашками.

– Снаружи такая робкая, а внутри та еще штучка.

– Прекрати, – засмеялась Джел.

– Ты не забыла наши уроки?

– Нет, конечно. Только боюсь, что долгое отсутствие практики сказалось на моем опыте не самым лучшим образом.

– Надо это немедленно исправить.

Закари мгновенно оказался у лица Джел и поцеловал. Поцелуй был долгим и приятным. Джел поняла, что безумно соскучилась по его губам, по их страстным движениям, которые будоражили ее тело.

– Ты уже профессионал, – сказал Закари, оторвавшись от ее губ. – Пришло время научить тебя еще кое-чему.

Закари ловким движением откинул сидение Джел назад. Пока его губы ласкали ее шею, руки скользили по ее телу, что пылало от его прикосновений.

– А мне что делать? – прошептала Джел, закрывая глаза.

– Просто наслаждайся.

Одна его рука оказалась на внутренней стороне ее бедра, проделала путь к промежности, вторая массировала грудь, что врезалась в его ладонь твердым соском, губы уже спустились к декольте, язык возвратно-поступательными движениями лизал ее узкую впадину между грудями.

– Закари…

– Детка, ничего не говори. Этот урок ты запомнишь на всю жизнь, – сказал Закари, затем его пальцы, что находились под ее платьем, коснулись трусиков, отодвинули жалкий клочок ткани, который прикрывал пульсирующую влажную промежность.

Джел забыла, как дышать, на мгновение. Закари настойчиво исследовал те места, которые она сама у себя стыдилась трогать. Вдруг она открыла глаза, взглянула на запотевшие стекла, на Закари, что сосал и покусывал ее соски. На смену приятному, горячему чувству, пришла неловкость, а затем и отвращение к самой себе. Джел хотела истинной любви. Той самой, когда люди сначала постепенно узнают друг друга, с каждым днем влюбляясь все больше и больше, а затем, после того как их души сблизились, уже переходят к изучению тел.

Джел оттолкнула Закари. Тот отпрянул, глядя на нее непонимающим взглядом.

– Не надо… Мне кажется, нам еще рано, – сказала Джел, поправляя платье.

Закари свирепо выдохнул, посмотрел на свои штаны, где столбом стояло его неудовлетворенное достоинство.

– Да кого ты из себя строишь, а? Вся такая невинная, правильная. Это уже ни хрена не притягивает.

– Я просто не хочу торопиться. Это же наше первое свидание.

– Первое… И последнее.

– Закари…

– Черт! Еще и сигареты закончились! – Закари раздраженно стукнул по бардачку и затем вылетел из машины.

– Закари, подожди! – Джел выскочила за ним.

– Меня тошнит от твоей неприступности! Ты думаешь, это круто? Круто – это когда девушка удовлетворяет желания парня, а не строит из себя святую.

– Я думала, что нравлюсь тебе…

– Нравишься. Конечно, нравишься. Но меня отталкивают твои принципы, страхи, убеждения. В конце концов, я хотел сделать приятное нам обоим, а ты взяла и испортила весь вечер!

– О, они еще здесь!

Джел замерла, услышав знакомый голос.

– Айдж, Фри, эти голубки из Бэллфойера, а телка – одна из тех, кто обидел Марийону на вечеринке Скендера, – сказал Болдер, приближаясь к паре со своими друзьями.

– Что вам нужно?

– Закари, не связывайся с ними, – Джел вцепилась в руку парня.

Делая шаг вперед, Болдер заявил:

– Я хочу, чтобы ты объяснил своей бэллфойерской шлюхе, как правильно общаться с людьми.

– Эй, осторожнее. Я ведь могу добавить в твою жалкую жизнь кучу неприятностей за такие слова.

– Да ни хрена ты не можешь, пидорское отродье! – сказал Болдер и ударил Закари в челюсть.

Айдж и Фри тоже не хотели стоять в стороне и присоединились к Болдеру.

– Остановитесь! – крикнула Джел и кинулась на Айджа.

Парень отпихнул ее в сторону, а затем дополнительно пнул в живот, так, чтобы у той вообще не было сил подняться.

Закари удалось выскользнуть из рук Болдера и Фри. Он помчался к своей машине, прижимая ладонь к разбитому носу и крича:

– Ты нарвался! Мой отец тебя по стенке размажет!

– Закари! – крикнула Джел, увидев, как ее парень садится в машину и без промедления уезжает, оставляя ее одну с головорезами.

Болдер кинулся в сторону отъезжающей машины, а его парни продолжили издеваться над Джел. Пока Фри держал ее за волосы, Айдж бил ее под дых. Один раз удар пришелся по лицу.

– Это тебе за Марийону! – сказал Фри.

– Если еще раз увидим тебя здесь, ты так легко не отделаешься, – предупредил Айдж, выдергивая из рук полубездыханной девушки сумку.

– Вот же мразь трусливая! Поскакал жаловаться своему папочке! – заливаясь хохотом, вернулся Болдер.

– Смотри, что у нас есть, – сказал Айдж, хвастаясь добычей.

Болдер посмотрел на сумку, затем перевел взгляд на Джел, что валялась на асфальте и сплевывала кровь.

– Вы с катушек съехали?!

– Это подарок для Марийоны, – ответил Фри.

– Так сказать, плата за моральный ущерб, – добавил Айдж.

– Идиоты! Я же хотел просто припугнуть ее! – Болдер отобрал сумку и направился к Джелвире. – Джел, ты как? Вот, держи. Они ничего не взяли, – парень кинул на асфальт ее сумку. – Понимаю, после такого ты побежишь в полицию, но я искренне советую тебе этого не делать. У нас есть друзья гораздо опаснее, чем мы. Они отомстят тебе за каждого из нас. Так что без обид, лады?

Вскоре вся троица испарилась.

Джел схватила сумку, еле-еле поднялась на ноги. По ее лицу скользили струи алой крови. По всей видимости, эти отморозки разбили ей нос. Кровь капала вниз, на разорванное платье. Платье ее мечты, ради которого она на неделю превратила свою жизнь в ад. Джел открыла сумочку, достала «Флору» и закинула в себя три таблетки. Ей необходимо было успокоиться. Хотя бы так.

Она шла по обочине пустой дороги. Мрак глубокой ночи безжалостно расправлялся с попытками нескольких фонарей осветить ей путь.

Вдруг Джел остановилась, посмотрела на небо, где в ту ночь властвовала полная луна, и поразилась тому глубокому, сильному, прошибающему чувству, которое затмило все ее мысли.

В этот момент Джел поняла, почему люди заканчивают жизнь самоубийством. Как они вообще решаются на такой отчаянный шаг. Их посещает то самое чувство, что переполняло ее теперь. Его можно сравнить с сильнейшей потребностью во сне, когда ты настолько слаб, что бросаешь все свои дела, забываешь обо всем, что тебя тревожит, и засыпаешь где угодно: в движущемся транспорте, на занятиях, на лавочке в парке. Вот и люди, которые собрались расстаться с жизнью, забывают обо всем, не думают ни о родителях, ни о друзьях, ни об обязанностях. Они подчинены лишь острой потребности в смерти. Некоторые люди месяцами, годами вынашивают в себе это чувство, других же оно накрывает внезапно, как сбивающая с ног, накопленная за день усталость.

Джел легла посреди дороги, все еще глядя на небо. Мерцающие звездочки улыбкой разместились под луной.

– Я устала улыбаться, – прошептала она.

Вдалеке ехала машина. Джел повернулась на шум. Увидев горящие фары, что с каждой секундой становились все ближе и ближе, она закрыла глаза в предвкушении вечного сна.

Автомобиль, несущийся на бешеной скорости, резко затормозил. Так, что даже искры вспыхнули под колесами.

– Твою мать! Что это за херня?! – послышался мужской голос.

Открылась дверца. Кто-то вышел из машины и направился в сторону Джелвиры.

– О’Нилл?..

Джел открыла глаза и увидела перед собой…

– Рэмисента, я… – Джел тут же встала. – Я просто ждала попутку.

– Лежа на дороге?! – вскипела Рэми. – Ты совсем, что ли?! Мы тебя чуть не сбили, ты это понимаешь?

Джел не знала, что сказать. Таблетки, что она проглотила до этого, лишили ее какого-либо страха и возможности дать адекватную оценку происходящему.

Рэмисента осмотрела одноклассницу и ужаснулась.

– Это кровь?

– Я же ее не зацепил… – в панике сказал парень Рэмисенты.

– Джел, что с тобой случилось?

Рэми пригласила Джел в машину, дала ей свою куртку. Джел, не торопясь, удивительно спокойным тоном все рассказала.

– Возьми. Этот порошок обеззараживает раны. – Парень протянул пакетик с белыми кристаллами, указав на кровоточащие ссадины на ногах Джел.

– Спасибо.

– Джел, ты обязана обратиться в полицию. Эти уроды должны быть наказаны! – сказала Рэми.

– Я это заслужила.

– Что ты говоришь такое?!

– Рэмисента, отвези меня домой, пожалуйста.

Весь путь до Бэллфойера ребята провели в молчании. Джел гладила свое платье, жалея, что над ним так чудовищно надругались.

– Грейсон, остановись здесь, – внезапно сказала Рэми.

Грейсон припарковал машину.

– Куда мы приехали? – спросила Джел.

– Тебе необходима сладкая терапия. Пойдем, – воодушевленно произнесла Рэми.

Спустя несколько минут ребята оказались в уютной кафешке «Кэнди Грэдди», что принадлежала отцу Рэми – Грэду Арлицу, основной деятельностью которого было управление одной из крупнейших нефтегазовых компаний.

– Обожаю «Кэнди Грэдди», – призналась Джел. – Твой отец создал удивительное место.

Грейсон принес девушкам два капучино и меренговых пирожных, а затем сел за соседний столик, чтобы одноклассницы могли спокойно поговорить.

– Я не голодна, – сказала Джел, отодвигая десерт.

– Это волшебное пирожное! Съешь его – и плохое настроение вмиг улетучится, – улыбнулась Арлиц.

Джел взяла ложку и разделила лакомство на четыре части.

– Рэмисента, я была о тебе другого мнения.

– Знаю. Ты считала меня стервой.

– Ты же дружишь с Элеттрой. Иначе и быть не может.

– Эл тоже не стерва. Бывают у нее, конечно, закидоны, но я к ним привыкла. – Рэми лихо расправилась с пирожным и попросила Грейсона принести еще, в то время как Джел до сих пор жевала первый кусочек. – Джел, почему ты сказала, что заслужила все это?

– …Я это не всерьез сказала.

– Понимаю, ты считаешь меня последним человеком, с которым можешь откровенничать, но… Я не буду злорадствовать. Я очень хочу помочь тебе, потому что уверена, что ты сейчас на грани.

– Мне уже лучше, – с натянутой улыбкой ответила Джел. Изображать хорошее настроение было гораздо сложнее, чем голодать и пахать до полуобморочного состояния в зале. – Очень вкусное пирожное.

Три части десерта так и остались несъеденными.

– Да уж… Наши «кланы» порвут нас, если узнают об этой посиделке, – хихикнув, сказала Рэмисента.

Грейсон и Рэми доставили Джел до ее дома. Поблагодарив за все одноклассницу, Джел, тяжело вздохнув, пошагала к дому. Внутри горел свет, видимо, мать не смогла лечь спать, пока младшая дочь так долго отсутствовала.

– Мам, я вернулась, – сказала Джел, переступив порог.

Йера выскочила из кухни. Она хотела отчитать Джел за то, что та поздно приехала домой, но заметив ссадины, рваное платье и печальный взгляд дочери, ей стало не по себе.

– Что с тобой?..

– Не волнуйся. Я просто упала, – нелепо отмазалась Джел.

Мать подошла к ней, брезгливо коснулась лоскута ее платья, вновь осмотрела дочь с головы до ног.

– Выглядишь как шлюха, – с отвращением сказала Йера.