Читать книгу Святая, любовница, мать. Путь к первозданной женственности и сакральной сексуальности - Стейси Шелби - Страница 6

Алхимия – сложная область мистического знания о трансформации явлений и предметов; превращение обычного металла в золото – символическое отражение трансформаций. Несколько упрощая, можно сказать, что алхимия согласуется с юнгианским представлением об индивидуации: для ее изучения нужно разобраться в подсознании. Погружаясь в темную, а подчас зловонную пучину своего внутреннего мира, мы запускаем психологический процесс, при котором выкристаллизовывается самое ценное и важное. Так обычный, твердый и непластичный малоценный металл превращается в мягкое золото. В своей книге я использовала методологию алхимической герменевтики для описания того, как пробуждаются инстинкты первозданной женщины, а потому хочу подробнее остановиться на связи алхимии и области инстинктивного в человеке.

Проблема современных женщин в том, что они слишком удалились от первозданного архетипа, забыли о старой доброй женской интуиции и инстинктах. Я назвала интуицию «доброй», хотя на самом деле архетипы вне морали. Об этом мы подробнее поговорим позже, а пока замечу: людям требуется некий нравственный кодекс или духовное оправдание поступков. Он позволяет создать альтернативу поведению, построенному на чистых инстинктах. Однако в чересчур пуританской среде происходит «гиперкомпенсация». Эго может чрезмерно удалиться от своей естественной основы, забыть врожденные импульсы. «Слишком одомашненные» женщины забывают о побуждениях, изначально заложенных природой. Но первозданный архетип напомнит им об этом, если прорвется наружу. Его можно осознанно «актуализировать» во внутреннем мире, сделать частью живого опыта.

Индивидуация, кроме прочего, включает в себя объединение или примирение противоположностей, к примеру, духовного и инстинктивного аспекта жизни. У каждого индивидуация идет по-своему, и все же алхимия выделяет общие символические этапы, которые проходит любая личность. Давайте коротко их рассмотрим. В своем труде «Мистериум конъюнктионис» (1955–56/1976) Юнг назвал поэтапный мистический союз противоположностей центральной идеей алхимического процесса, описанного алхимиком Герхардом Дорном. На первичной ступени существования человек в общем целостен, но бессознателен. Эта стадия, или «изначальное состояние» (юнио натуралис/ unio naturalis), предполагает обусловленность поведения исключительно инстинктами. Юнг называет этот этап темным единством, не озаренным осознанностью. Люсьен Леви-Брюль описывает его термином «мистическое соучастие» (партисипасьон мистик/ participation mystique): человек, совершенно не осознающий инстинктов, еще не отделяет себя от среды, в которой живет.

В этот период личность бессознательно отождествляет себя с архетипами – бессознательными мотивирующими силами. Человек еще не в состоянии провести четкую границу между собой и другими. Некоторая дифференциация постепенно происходит всю первую половину жизни. Наше бессознательное в значительной степени находится во власти архетипов, и мы нечетко различаем их влияние и осознанные проявления персонального эго. Стадия длится, пока полностью не развернется процесс индивидуации. Это происходит, когда эго становится достаточно сильным, – как правило, ближе к среднему возрасту. А первую часть жизни можно охарактеризовать расхожей фразой – блаженное неведение.

За первой фазой развития человека, согласно алхимической теории Дорна, следует три других, ведущих в конечном итоге к таинственному воссоединению (мистериум конъюнктионис/mysterium coniunctionis). Первая стадия – ментальное объединение (unio mentalis). Дорн писал: «Созерцательная философия состоит в преодолении тела посредством ментального союза (юнио менталис/unio mentalis». (Юнг, 1955–56/1976, с. 465) [15]. Здесь речь идет о рефлексии, позволяющей осознать инстинктивные побуждения. Ее цель – в конечном счете освободить дух от уз материи. Или, если посмотреть на вопрос с более практической точки зрения, главная задача – услышать тихий, чуть слышный голос души, настроиться на него, распознать его в мощном хоре телесных импульсов, их влечений и порывов. Это парадоксальный процесс: с одной стороны, он становится первым шагом к цельности, с другой – предполагает обособление и дифференциацию. Нам необходимо идентифицировать свои инстинкты, не подавляя и не уничтожая их. Можно дать им волю, но осознанно. Именно так мы обретаем контроль над эмоциональной и инстинктивной природой тела и преодолеваем ее.

Столкнувшись с инстинктивным порывом, сохраняйте спокойствие, уверенность и относитесь к происходящему с уважением: так проявляет себя сила, гораздо более масштабная, чем индивидуальное эго. Кейрон Ле Грайс пишет: «Юнио менталис знаменует самоопределение, выход из состояния, в котором мы тождественны архетипам/инстинктам. Раньше мы действовали, следуя медвежьему архетипу. Чтобы достичь ментального союза, сознанию приходится выйти за пределы модели, предлагаемой инстинктами Медведя, а затем заново освоить эту модель. Таким образом выделяется «духовный» аспект, изначально заложенный в инстинктивном. Соединение эго-сознания с духом, высвобожденным из инстинкта, и есть юнио менталис» (2013, личная переписка).

Инстинктивный порыв в образе Медведя поясняется так: мы не хотим, чтобы зверь напал на нас или убил, и стараемся заранее просчитать его реакцию, понаблюдав за ним с почтительного расстояния. Возможно, даже проследив за ним, чтобы узнать его повадки. Итак, на этой стадии необходимо наблюдать.

Вторая стадия – это воссоединение души и тела. Здесь духовное и телесное достигают единства с сознанием. Мы переходим на новый уровень, а не возвращаемся к предыдущему, бессознательному состоянию. При этом важно воздерживаться от проекций, потребуется кропотливая и упорная внутренняя работа с бессознательным через сны и воображение. Юнг (1976) так описывал этот этап: «Таким путем Дорн «придавал форму» своей интуиции касательно существования таинственного центра, изначально присутствующего в человеке и в то же время символизирующего космос, то есть полноту, в то время как он сам оставался убежденным, что описал Самость как она есть» [16] (с. 532). Юнг говорит также о связи этих образов с другими символами Самости, в частности изображенными в мандалах.

В данной точке индивидуальная психологическая структура реорганизуется вокруг Самости. Эдвард Эдингер (1991) описывает процесс как установление оси эго-Самость, где эго подчиняется более масштабной и цельной Самости. Личность обретает покой и полноту, соединяясь с этим источником и пребывая в гармонии с ним. Душа освобождается от инстинктов, и первозданным и незамутненным сознанием, прошедшим юнио менталис, мы понимаем: все наше существо есть отражение Самости в материи. Может показаться, процесс происходит быстро и красиво, но на самом деле это не так. Придется выдержать много испытаний, чтобы вернуться к мистическому центру своего существа. Многократное повторение одних и тех же попыток иногда дает ощущение нигредо (погружения во тьму или смерть). Оно может длиться долго, годами.

Третья стадия – мистериум конъюнктионис (mysterium coniunctionis) – есть процесс обретения цельности, единства с космосом, возвращения к основам сущего. Происходящее на этом этапе выходит за рамки рассуждений Юнга об индивидуации. Данную область изучали лишь алхимики. Юнг так писал о мистериум конъюнктионис: «Завершения мистериум конъюнктионис можно ожидать лишь тогда, когда единство духа, души и тела станет тождественным первоначальному юниус мундус (unus mundus)» [17] (1976, с. 465). Так достигается конечное слияние личности и космоса и их гармония. До этого нас тоже могут посещать откровения, но лишь на краткие мгновения. Вряд ли человек в земной жизни (за редким исключением) способен прийти к состоянию полной гармонии и пребывать в нем всегда. Однако можно предположить, что с достижением цельности на второй стадии переход на третий этап происходит естественно, сам собой.

Классическая алхимия описывает великое делание (магнум опус/magnum opus) как процесс, состоящий из нескольких стадий: нигредо (чернота, черное делание); альбедо (белизна, белое делание); цитритас (желтизна, желтое делание) и рубедо (краснота, красное делание). Первая стадия – темная и самая длительная. Она часто характеризуется депрессией, символически ее можно описать как смерть. На этой стадии первовещество (прима материя /prima materia) разлагается и распадается. Здесь мы встречаемся с теневыми сторонами личности, то есть с тем в себе, что мы отрицаем и от чего хотим избавиться. Это состояние недифференцированного сознания, юнио натуралис – период тьмы, когда мы не подозреваем о существовании бессознательного. Человеку приходится пережить темную ночь души, пересечь эту неведомую пустыню и в конце увидеть свет – с психологической точки зрения это и есть альбедо, белизна. Краткий этап прозрения и очищения, когда мы осознаем: наша психика объединяет противоположности, символически изображаемые как два пола – аниму и анимус. Тогда же душа постигает свою теневую сторону.

Цитринитас (желтая фаза) сегодня редко упоминается, но исторически считалось, что она символизирует восход солнца и осознание архетипа умудренного старца или старухи. Рубедо – красная, финальная стадия алхимического процесса преображения. Возвещает обретение Самости, или, иными словами, осознание психической полноты. На этом этапе новая жизнь, словно алая кровь, наполняет человека и начинает питать все его существо. Так завершаются перерождение и трансформация. На языке образов можно сказать: человек получает золото из простых элементов, находит философский камень – венец великого делания. Это и есть мистериум конъюнктионис.

Алхимия также вскрывает очень сложную символическую связь между серой (сульфур) и инстинктами. Обуздывая проявления инстинктов, мы продвигаемся к индивидуации. Инстинктивные побуждения можно трансформировать, и этот процесс отражен в алхимии как горение серы – она легко воспламеняется, поэтому ее использовали как метафору стихийно зарождающихся желаний. Мы охвачены жаром желания, одержимы им. Вожделенный объект настолько нас возбуждает, что мы теряем себя, растворяемся в страсти. Вспомните, как это бывает во время влюбленности. Ее действие кажется токсичным, будто кто-то плеснул масла в огонь. Любая зависимость, страсть, импульс сигнализируют о присутствии сульфура. Эго вступает в контакт с влечениями и трансформирует их, иногда преображая этот материал в эмоции. В таком кипящем котле рождается Самость. Если сознание не сдержит и не рационализирует эти порывы, эго впадет в состояние бессознательного, и весь труд по соединению духа души и тела (юнио менталис) пойдет прахом. Придется начинать все сначала.

Сознание принципиально важно, оно позволяет взглянуть на инстинкты со стороны и управлять ими. Чтобы женщина стала хозяйкой своих желаний и осознанно делала выбор, она должна быть целеустремленной и строго следовать моральным правилам. В противном случае ее будет кидать из одного омута инстинкта в другой. В противостоянии нравственного закона и инстинкта возникает напряжение, открывающее возможности для принятия осознанных решений.

Принуждающая нас к бурным выплескам эмоций сера должна перегореть на костре желания. Только так достигается идеальное состояние, когда ты способна переживать возникающую по воле инстинкта страсть, но не подчиняешься ей. Всем нам необходим объективный взгляд на вещи, помогающий сохранять свободу выбора. Можно научиться изгонять из желаний компульсивный элемент и не терять страсть полностью. Это нужно делать спокойно и хладнокровно, чтобы не лишиться равновесия. Нет необходимости избавляться от инстинктивных порывов, просто следует исключить из них то, что порабощает. Тогда женщина сможет осознанно и свободно отдаться желаниям, понимая: она в безопасности и все разрушительные крайности и одержимость уже преодолены. Чем больше она уходит от компульсивного поведения, тем проще будет отказаться от рационального эго-контроля.

Всякий, кто когда-либо пытался сохранить рассудок, находясь во власти порыва, знает: справиться с ним нелегко. Более того: иногда нас одолевает сразу несколько страстей, противоречащих друг другу. Скажем, я хочу отношений и в то же время ощущаю острое желание отгородиться от всех и никого близко не подпускать. При этом я осознаю, что мои «сульфурные» инстинкты конфликтуют. Стремление к общению и одновременно попытки выстроить психологическую защиту – характерные свойства многих женщин. Мы на собственном опыте уже познали предательство и разбитые сердца. Любовь может превратиться в кошмар, мы это проходили: сначала ты блаженствуешь, полностью отдаешься охватившему тебя чувству. Но, весьма вероятно, вслед за этим придет боль.

Некоторые из боязни быть обманутыми или потерять себя начинают избегать близких отношений. Это срабатывает инстинкт самосохранения, руководствующийся лозунгом: «Мне не нужен мужчина». Полезно просто знать об обоих инстинктах и научиться, определенным образом натренировав волю, сознательно делать выбор в пользу одного из них.

Некоторые побуждения, к примеру, относящиеся к архетипу первозданной женщины, могут сослужить хорошую службу, их стоит извлечь из тени. Однако есть и более опасные, захватывающие нас в плен импульсы, с которыми следует обращаться осторожно. Их можно изучать на расстоянии, расшифровывая посылаемые нам символы или метафоры. Так, например, патологическая тяга к спиртному [18] часто сигнализирует о неудовлетворенной жажде духовной жизни или о стремлении человеческого духа к самопознанию. Зависимость от еды вырастает из сложных отношений с матерью – первой опорой любого маленького человека, первым источником нашего питания. Кокаин может утолять боль от сформировавшегося в раннем возрасте чувства собственного бесправия и беспомощности, он дает иллюзию силы и целеустремленности. Люди, пережившие серьезную эмоциональную или физическую травму, могут злоупотреблять болеутоляющими опиатами. Глубокое изучение механизма действия вещества, в плену у которого оказывается зависимый, позволяет лучше понять суть травмы. Таким образом мы выводим ее из тени и улучшаем шансы на выздоровление. Инстинкты необходимо выявить, отделить их от сути личности и разобраться с каждым из них. В противном случае мы полностью окажемся во власти архетипических энергий. Наша задача в том, чтобы встретиться лицом к лицу со своими импульсами, а не бежать от них обратно в состояние бессознательности.

Джозеф Кэмпбелл [19] говорил, что необходимо научиться ездить верхом на дионисийском леопарде. Дионис – бог вина, экстаза, безумия в греческой мифологии. В наши дни редко встречается вольный выплеск энергий, бушевавших, к примеру, раньше на фестивалях современного искусства и музыкальных форумах, где царила разгульная, оргиастическая атмосфера (на ум сразу приходит Burning Man [20]). В повседневной жизни мы, как правило, стараемся подавить буйство инстинктов: веками внушавшаяся христианская мораль приучила нас их прятать. Загнанный глубоко внутрь, инстинкт дает о себе знать через бессознательное, выходит на поверхность в виде одержимости или зависимости (самый простой пример – пристрастие к вину).

Когда я осознала все это, мне приснился вот такой сон:

 Я и еще несколько человек оказались в коридоре, одновременно являвшемся алхимической лабораторией. Открывается потайная дверь, и в помещение выпускают тигра. Он крадется, готовится к прыжку. Сейчас он схватит меня! Мне страшно, я зову на помощь, но никто не откликается. Мы с криками бежим по длинному коридору, спотыкаемся, катимся кубарем. Зверь мог бы легко настигнуть и разорвать меня, но почему-то он этого не делает. Я понимаю, что мне придется еще долго уходить от преследования, пока тигр не наиграется и не устанет.