Читать книгу Мег - Стив Алтен - Страница 7

На борту «Толмена»

26 миль к северо-востоку от Бездны Челленджера

Движимое парой двигателей мощностью 653 лошадиные силы, научно-исследовательское судно «Толмен» длиной 275 футов продолжало бороздить Тихий океан в юго-западном направлении. Судно, принадлежащее частной канадской компании «Агрикола индастриз», обычно сдавалось в аренду нефтедобытчикам для океанографических съемок до и после драгирования, проверки трубопроводов и получения изображений до начала операций по спасению затонувшего имущества. И хотя эти рутинные работы помогали оплачивать счета, владелец судна предпочитал более сложные, ориентированные на академическую науку задачи – типа той, что сейчас близилась к завершению.

Пол Агрикола, сын исполнительного директора компании, был приглашен для участия в международной научной экспедиции по сбору данных о NW Rota-1, подводном вулкане, в результате чего «Толмен» и оказался в этом квадрате Филиппинского моря. Внушительная высота открытого три года назад извергающегося вулкана NW Rota-1 за это время успела увеличиться еще на восемьдесят футов, и теперь этот вулкан тянулся вверх со дна глубочайшей мировой впадины на высоту двенадцатиэтажного дома.

Исследование ложа океана в самом глубоководном месте на Земле требовало наличия и самых современных гидролокаторов. К килю «Толмена» прилепилось, словно двенадцатифутовая ремора[2], устройство в форме гондолы с многолучевым эхолотом, двухчастотные глубоководные сигналы которого были предназначены для батиметрической съемки абиссали. При проведении измерений основную трудность представляло прохождение сквозь геотермальный источник, искажавший сигнал гидролокатора на глубине шесть миль. Выходом из положения стал «Си бэт», дистанционно управляемый крылатый аппарат. Связанный фалом с многолучевым эхолотом, «Си бэт», подобно подводному воздушному змею, запускался ниже геотермального источника; установленный на его борту гидролокатор, идентифицирующий объекты в пределах акустического диапазона, передавал сигналы на судно.

Три месяца «Толмен» кружил вокруг подводного вулкана, собирая образцы океанской воды для получения данных о биогеоценозе нагретых придонных слоев. После извержения вулкана спасшиеся креветки и крабы возвращались в свою экологическую нишу, где питались интенсивно размножающимися микроорганизмами, тем самым создавая уникальную пищевую цепь, следующим звеном которой становились некоторые виды каракатицы длиной до восемнадцати футов и гигантские кальмары.

Проведя все нужные исследования, экипаж уже собрался было поднять «Си бэт», когда внезапно гидролокатор засек очень крупный объект. Причем звуковой сигнал свидетельствовал о его биологической природе. Вопрос: что это было?

Исходя из полученной картинки, гидролокатор зафиксировал животное длиной более пятидесяти футов и, судя по его объему, массой пятнадцать – двадцать пять тонн. Следовательно, это был явно не гигантский кальмар, размеры которого несравнимо меньше; более того, глубина, с которой поступал звуковой сигнал, – 32 332 фута – категорически исключала версию о наличии кашалота или какого-либо другого известного млекопитающего.

Трое из четверых находившихся на борту океанографов пришли к единодушному мнению, что, скорее всего, гидролокатор засек очень большую китовую акулу.

Однако самый молодой ученый в команде с этим не согласился.

Тридцатидвухлетний биолог Пол Агрикола, в отличие от своего отца, не был предпринимателем, но и он старался никогда не выпускать из рук хороший шанс. Задержав отправление судна, Пол приказал капитану немного покружить в исследуемой зоне, а сам тем временем провел несколько экспериментов с судовым гидролокатором и аппаратом «Си бэт» в качестве наживки.

Установленная частота гидролокатора судна 24 кГц не оказала никакого воздействия на загадочное существо, однако более низкие звуковые волны (12 кГц) выманили его из глубин: поведение, не характерное для китовых акул. Пол понимал, что имеет дело с плотоядным животным, явно не питающимся крилем, однако при всей своей агрессивности животное это отказывалось подниматься выше нагретого гидротермальными источниками нижнего слоя ультраабиссально-пелагической зоны.

– Это определенно не китовая акула, но все-таки акула. Чувствительность к заданным биоэлектрическим полям предполагает наличие у этого вида ампул Лоренцини…[3] Полагаю, мы имеем дело с представителем рода Carcharodon.

– И на чем, интересно, основаны подобные выводы? – парировал ихтиолог Эрик Стэмп.

– Для начала – на размере животного. Объем его туловища гораздо больше, чем у любого представителя китовых акул.

– Ах, ну да! Но увеличение размера может объясняться адаптацией к холодным водам абиссали. Не стоит забывать правило Бергманна: особи, населяющие холодные воды, характеризуются бо́льшими размерами тела – механизм адаптации, благодаря которому меньший процент объема тела вступает в контакт с внешней окружающей средой, что способствует уменьшению потерь внутреннего тепла. Я бы сказал, что представители подобных видов питаются обитателями придонного слоя, а это отнюдь не свойственно Carcharodon.

– Профессор, белая акула кормится в глубоких водах, но не обязательно в придонных, более того, ни особи, что питаются в придонном слое, ни китовые акулы не нападают на дистанционно управляемые аппараты. Так или иначе, я подозреваю, что акула при желании способна покинуть теплые слои.

– Ладно, умник, тогда скажи нам, откуда тебе это известно. – Лукас Хейтман, уроженец Нью-Джерси, был капитаном «Толмена», они с Полом в свое время входили в одно студенческое братство, и Лукас никогда не упускал случая щелкнуть по носу своего старого друга.

– Это всего-навсего дедукция, основанная на научных данных о массе тела акулы, одним словом – на том, о чем ты понятия не имеешь. Возьмем, к примеру, Carcharodon carcharias — большую белую акулу. Благодаря своей анатомии такие акулы могут выдерживать низкие температуры: их боковые линии представляют собой разветвленную сеть вен и артерий. Когда акула плывет, мускулы вырабатывают тепло, поступающее в венозную кровь, которая, в свою очередь, нагревает более холодную артериальную кровь, словно внутренние кузнечные мехи. Этот эффект известен как гигантотермия. Наша акула, вероятно, обладает теми же свойствами, а значит, может запросто генерировать тепло, необходимое для подъема к поверхностным слоям океана, однако она этого не делает. Почему? Потому что она приспособилась к тропическим температурам своего ареала.

– А что именно заставило ее приспособиться?

– Последний ледниковый период. Лукас, держись меня, и не пропадешь. Я пытаюсь объяснить тебе так, чтобы было понятно даже пятикласснику. Насколько мы знаем, оледенение во время последнего ледникового периода повлияло на теплые течения, изменив пищевые цепи в умеренных зонах Мирового океана. Однако эти глубоководные впадины расположены в зоне вулканической активности. Как мы успели увидеть на примере вулкана Rota-1, тепло увеличивает численность микроорганизмов, находящихся в конце пищевой цепи. Если эти акулы обитали в водах, включая ультраабиссаль, то для того, чтобы выжить, они могли опуститься на глубину ниже зоны гидротермальных источников. Остальные представители этого вида не смогли выдержать экстремально низких температур и погибли.

– Остальные представители этого вида? Пол, ты так говоришь, будто точно знаешь, кем является наше существо.

– Да, знаю. Исходя из его размеров, агрессивности и того факта, что оно охотится в одиночку, можно сделать вывод о том, что мы выслеживаем Carcharodon megalodon. Лично я уверен в этом на девяносто семь процентов.

– Мегалодон? – фыркнул профессор Стэмп.

Двое приглашенных океанографов были реально заинтригованы.

– Пол, мегалодоны охотятся на китов. Если судить по десяткам тысяч окаменелых зубов, которые мы нашли у побережья, мегалодоны явно предпочитали более мелкие воды.

– Возможно, человек в основном находит зубы мегалодона на мелководье, потому что там их легче найти. И тем не менее нам попадались зубы мегалодона и на больших глубинах. В действительности корабль королевских военно-морских сил «Челленджер» обнаружил их на этих самых глубинах, в этих самых водах. Нет, господа, мы определенно имеем дело с мегалодоном, и я собираюсь это доказать.

Капитан Хейтман почувствовал странное покалывание во всем теле.

– Интересно как, Пол? Как ты собираешься это доказать?

Пол включил фирменную улыбку своего отца:

– Лукас, дружище, мы с тобой его выследим.