Читать книгу Башар Асад. Приход к власти - Стивен Бах - Страница 5

14 мая 2000 года, Дамаск. Офис Башара Асада. 14.00.

Сегодня происходило собрание лидеров розыскных групп. Башар лично встречал каждого. Луго поинтересовался о подозрительных личностях, не следят ли за ними. Затем каждый лидер группы давал отчет о проделанной работе.

– Мы ведем тотальную слежку за Роботом, – говорил Альтаир. – На снимках, на заднем плане мы заметили подозрительного парня, который иногда словно случайно оказывается рядом с ней. Мы проверили – это студент Дамасского университета факультета международных отношений Салим Карами. Двадцать два года, живет с родителями. Мы стали следить за ним. Обычный студент.

– Он подходил к Роботу? – спросил Башар.

– Ни разу. Но всегда появляется, хоть раз в день, где-то рядом. Они друг на друга даже не смотрят. Так, случайный взгляд.

– Покажи мне фотографии.

Альтаир передал их.

– Пока мало зацепок, но за Карами слежку продолжать. Не нравится мне этот парень.

– Мне не хватит людей, – возмутился Альтаир.

– Можешь взять на стороне, тех, кому доверяешь. Луго проверит их.

– По Капралу, – заговорил Мустафа. – Он часто бывает в Министерстве обороны. Имеет связи с бизнесструктурами. Часто звонит Секретарю. Мне кажется, он использует коррупционную составляющую для получения тендеров на снабжение армии продуктами и одеждой. Там крутятся большие деньги. У него также состоялся разговор с Рафиком Харири, премьер-министром Ливана.

– Весьма интересно. Мне нужны записи переговоров.

– У него защищенная связь.

– Мустафа, – сказал с раздражением Башар, – не подведи меня. Если бы я работал над Капралом, у меня бы уже были все записи. Харири важен, ведь я курирую в правительстве ливанское направление… Что там по Кузнецу?

– Все есть, – сказала Джахиза. – Как мы и говорили, он полностью контролируют провинцию Хасеке. Все доходы экономики региона стекаются в его карман. Ни один крупный бизнесмен не работает без его разрешения. Его многие боятся. Есть подозрение о его причастности к наркотрафику. По другим аспектам он большой любитель бокса, болеет диабетом. В детстве перенес травму колена.

– А зацепки?

– Пока никаких. Ведет себя обычно. Не похоже, что он готовит покушение.

– Ладно. Знаешь, у такого человека много врагов. Найди мне их… По Секретарю. На нем огромная ответственность. По делу пока ничего. Не предпринимает никаких попыток убрать отца. Возможно, это маскировка… Так, по людям?

– Я нашел бывшего полковника из военной разведки, – сразу сказал Мустафа Миру. – Сейчас он живет в Копенгагене. Его зовут Махмуд Хани. Он отказывается от встреч, но готов ответит на вопросы только лично Вам. Он был изгнан Капралом в 90-х.

– Хорошо, дай полную информацию Луго, – сказал Башар. – Сегодня же с ним встречусь.

– Мы нашли лидера запрещенного движения «Мучеников Дамаска», – сказал Альтаир. – Готов дать информацию по Роботу. Он прячется в Дубаи. Тоже готов встретиться, но только с Вами.

– Хорошо. На этом все.

* * *

14 мая 2000 года, Копенгаген, Дания. 22.35.

Башар прибыл снова на личном самолете отца. Его сопровождал только Луго. Встреча была назначена в небольшом уличном кафе в центре города, с прекрасным видом на залив.

Башар и Луго заняли неприметный столик и долго ждали своего собеседника. Лишь спустя тридцать минут появился маленький худой пожилой человек, которому давно пора было на пенсию.

После приветствия Башар начал разговор.

– Когда вы покинули Сирию?

– В 1996 году.

– Причина.

– У меня произошел конфликт с Махмудом аз-Зоаби. Он курировал военные поставки… Сами понимаете, сколько там можно заработать.

– Что ты можешь рассказать о нем?

– Информация стоит денег.

– Сколько?

– Тридцать тысяч долларов.

Башар потянулся во внутренний карман пиджака.

– Нет! – резко заговорил Хани. – Это только за встречу. Полная цена триста тысяч. Только деньги передавайте не здесь. Вышлете на мой счет, а я пришлю вам информацию по почте.

– И как я могу доверять такой сделке?

– Никак. Либо как я сказал, любо я ничего вам не сообщу.

– Знаешь, как я поступлю, Хани, – сказал Башар повышенным тоном, – я оставлю тебе номер своего телефона и буду ждать твоего звонка. Вначале пришлешь мне информацию. Если она меня заинтересует, я тебе заплачу половину сумму, которую ты назвал.

* * *

15 мая 2000 года, Дубаи, ОАЭ. 14.55.

Башар ехал в такси в полном одиночестве. Луго остался в гостинице. Лидер движения «Мученики Дамаска», уже как тридцать лет запрещенного в Сирии, был скрытен. Одним из его основных условий был приезд сына президента в одиночестве. Однако Башар не впал в уныние. Он уже давно передвигался без охраны и даже без сопровождения. В молодости, в Англии, долгое время работал врачом под чужим именем.

Такси остановилось в центре района Джумейра ровно в 09.00, как и условились. Башар не изменял своей пунктуальности.

Через минуту к Башару подошли двое молодых парней в черных куртках. Они обыскали его и подали знак своим коллегам, чтобы те подвезли автомобиль. Когда машина подъехала, завязали глаза черным платком. Тронулась машина мгновенно.

Дорога к лидеру террористов заняла долгие два часа, все это время Башар не испытывал беспокойства по поводу своей безопасности. Если с его головы упадет хоть волосок, то с его убийц снимут головы, кем бы они ни оказались. Справедливости ради стоит сказать, что Башар все же немного боялся. В первый раз, когда ему завязали глаза, но неведения боится любой человек. И второй раз, когда его сопровождающие заговорили на фарси – если бы Башар оказался в руках иранской разведки, то отец его бы возненавидел.

Когда Башару открыли глаза, тот увидел, что очутился на берегу океана далеко в песчаных дюнах. Глава организации «Мученики Дамаска» Мухаммед (его настоящее имя было до сих пор неизвестно) как настоящий прагматик скрывал лицо за маской от гриппа.

– Приветствую славного гостя сирийского народа, – поздоровался Мухаммед.

– Салам Алейкум, – сказал Башар и крепко пожал руку.

– Что тебе понадобилось от меня? – спросил Мухаммед.

– В Сирии у тебя есть враги. Но самый страшный из них секретный советник моего отца по кличке Робот, она же Мазьюна аль Асуд.

– Мы не враги с ней и не друзья, – спокойно сказал Мухаммед.

– Тогда почему она хочет убить тебя? – соврал Башар.

– Я не знаю.

– Ты можешь рассказать мне о ней?

– Смотря, что ты предложишь мне взамен.

– А что ты хочешь?

– Правильнее сказать, что хотят люди, за которых я отвечаю.

– И чего же они хотят?

– Ее смерти.

– Этого я гарантировать не могу.

– Я думал, ты сын правителя Сирии.

– Я могу убить ее, но мне нужна причина. Ты знаешь ее?

– А ты?

– В моих глазах она невинная дитя… пока.

– Тогда пора тебе их открыть. Ее люди в полиции тайно убили сотни человек. Многих пытали по ее указу. Многих бросили в тюрьмы, заставив перед этим оговорить себя. Она – зло. Она заработала много денег, заставляя богатые семьи выкупать своих детей из тюрем. С ее помощью одни богатые семьи выбивали долги с других.

– Доказательства?

– Их достаточно. Только ты должен обещать мне убить ее.

– Я не вправе давать такое обещание, – после паузы сказал Башар.

– Тогда наш разговор окончен.

– Я оставлю тебе свой телефон. Если ты передумаешь, позвони.

– Не позвоню, но найду тебя.

* * *

15 мая 2000 года, Дамаск, Сирия. Офис Башара Асада. 15.45.

Башар сидел в кресле, вымотавшись от огромной информации. Только недавно он прочитал новый отчет от групп наблюдения. Луго стоял в двух шагах от него.

– Не пора ли взять перерыв? – спросил Луго. – У тебя уже круги под глазами.

– Как дела с охраной моего отца? – спросил Башар.

– Все нормально. Мои люди следят.

– На нас никто не пытался выйти?

– Никто не пытался выйти на нас или на членов групп.

Луго подошел к Башару и посмотрел в глаза.

– Господин, Вы устали. Пора сделать перерыв. Я Вас подменю.

– И как ты предлагаешь мне расслабиться?

– Кино гарантированно устраняет стресс и заставляет думать о другом.

– Хорошо.

* * *

15 мая 2000 года, дом Башара Асада.

В доме Башара был личный кинотеатр, где он с друзьями и членами семьи посматривал киноновинки. Любовь к кино у него появилась во время жизни в Англии. Сам процесс вызывал в нем чувство ностальгии, когда у него было много свободного времени и меньше ответственности.

Сегодня специально для Башара привезли фильм «Черная дыра». Тот так ему понравился, что он решил познакомиться с главной актрисой фильма Роной Митрой. Башар, как любой молодой человек, обладающей властью, тешил себя встречами со звездами. Правда, этой встрече, как и многим запланированным ранее, было не суждено состояться.

В погоне за новыми впечатлениями Башар посмотрел еще два фильма, которые ему порекомендовал Луго: «Миссия не выполнима 2» и «Гладиатор». Оба фильма не впечатлили его, второй уж совсем показался тонким намеком. Отчасти это произошло и потому, что пришлось посмотреть эти фильмы с небольшими перемотками вперед. Ему просто не хватало времени.

Вечером Башар выехал в офис, где провел встречу с лидерами групп наблюдения. Уже глубокой ночью он вернулся домой и лег спать.

* * *

16 мая 2000 года, Дамаск, Сирия. Офис Башара Асада. 07.45.

В этот день Башар Асад получил полный список владельцев крупного бизнеса в Сирии, причем список реальных владельцев, а не подставных лиц. Весь крупный бизнес был поделен между крупными игроками. Некоторых он знал еще с работы в бюро по борьбе с коррупцией.

Весь крупный бизнес в основном принадлежал членам семьи Асадов, приближенным президента Сирии и другим. Среди приближенных Башар без труда нашел имена четырех советников. Больше всего бизнес-интересов было у Секретаря, меньше всего у Робота. Оставалось загадка, почему Робот так влиятелен и так беден?

* * *

16 мая 2000 года, Дамаск, Сирия. Резиденция Хафеза Асада. 08.45.

Башар приехал на семейную встречу, но ни одни такие посиделки не заканчивались без делового разговора отца с сыном. Они встретились в кабинете Хафеза, залитым солнечным светом.

– Как дела, Башар? Уже нашел заговорщика?

– Я работаю над этим.

– Что ты думаешь по Ливану?

– Я еще год назад отвечал на этот вопрос. Моя позиция не изменилась. Войска нужно выводить и как можно скорее.

– Ясно. На днях ко мне приходил Секретарь. Он говорил о твоих нововведениях. Интернет, теперь сотовая связь.

– Сотовую связь можно прослушать.

– Но как уследить за интернетом?

– Отец, это прогресс. За ним не уследить. Знаешь отличие между Турцией и Афганистаном? В Турции больше ученых. Парадоксально, но именно США желают нам большей исламизации, ведь это только затормозит наше развитие. Из-за нашего консерватизма мы можем потерять десятилетия. Это все равно, что железный занавес для СССР. Для либерализации нужен интернет. Сотовая связь. Нужно развивать науку. Я долго жил в Англии, и наше самое неприятное различие – это отсутствие у них запретов. Они, на западе, давно избавились от ненужных традиций ради удобства и технического развития. Рано или поздно прогресс смоет все границы.

– Пока что он на это не способен.

– СССР был намного мощнее нас. Но даже он не устоял перед либерализацией. Люди не могут жить в клетке. Они должны чувствовать, что могут попытаться прыгнуть на четыре метра, хотя понимают, что это не возможно. Запад не свободен, но он позволяет чувствовать себя таковым. Ощущение свободы важнее самой свободы. Если мы хотим конкурировать с западом, нужно побеждать его на его же арене. Темпы развития любого государства определяет научно-технический прогресс. Как мы будем развивать науку, отвергая научные достижения?

– Ты не понимаешь, Башар! Любое снятие ограничений откроет ворота западу. Его культура придет сюда и все что останется сирийцам – подражать им. Запад – это зло.

– Мы можем отвергать запад. Но как это делать без козырей? У нас не так много нефти. Путь Сирии либо исламизация, либо развитие. Мир давно изменился. Больше нет локальных проблем. Теперь проблемы глобальные и требуют глобального решения. Религия еще не рождала гениальных ученых, гениальных политиков, гениальных инженеров. У нас много гениальных сирийцев, но чтобы они появились, им нужна основа. Мы можем создать новое панарабское движение, и основано оно будет не на религии или на борьбе с Израилем, а на науке. Новый арабский союз сможет запускать в космос ракеты, создавать компьютеры, машины. Это будет триумф арабской цивилизации! Мы все сможем, если захотим.

– Твое мнение мне ясно, Башар. Мы обязательно это обсудим попозже.

– Времени мало, отец. Сирию ждет процесс урбанизации, но что могут дать сирийцам города, кроме водопровода? Нам нужно развивать науку.

– Зачем? Хочешь уничтожить Израиль?

– В том числе, отец.

– Я вспоминаю себя в молодости. Такой же наивный.

Хафез посмотрел на Башара и порадовался его пылкости и простоте.

– Позволь, я поделюсь с тобой опытом. В 1973 году во время войны Йом-Киппура советские военные передали нашим бронетанковым войскам новое противотанковое оружие сэггеры. Противотанковые ракеты. Они дали хорошие результаты – более 1000 подбитых израильских танков войны. Только еврейские танкисты оказались очень изобретательными. Вскоре они обнаружили слабые стороны сэггера – красный луч наводчика. Поэтому, когда один израильский танк находил на себе красный луч, все остальные танки начинали двигаться хаотично, что приводило к потери визуального контакта наводчика с целью из-за поднятой пыли.

Ты понимаешь, почему мы проиграли ту войну? Дело не только в оружии. Солдаты ЦАХАЛА не только имеют лучшие вооружение, но они, к тому же, и стойкие, изобретательные и выносливые солдаты. После той войны с Израилем я понял, что воевать с ними нет смысла. Наша армия, несмотря на новое вооружение, становится только слабее. Все больше генералов и меньше солдат. Соотношение командного и рядового состава в армии Израиля 1:9, в нашей армии 1:4. Плюс их авиация лучше оснащена и технологична. Их разведка знает все о нашей армии. Лейтенанты в армии Израиля намного лучше подготовлены к войне, чем наши полковники. Любая атака с нашей стороны подобна самоубийству. Ты все еще хочешь вернуть Голанские высоты? Соотношение сил в битве должно быть 1:4. Чтобы добиться такого, потребуется военная мощь стран всего региона. И мы оба знаем, что это невозможно.

Многие думают, что против нас действует страна с населением в шесть миллионов человек. На самом деле Израиль – это конгломерат стран, за спиной которых транснациональные корпорации. Они контролируют политику многих стран. Во время Второй мировой войны Королевство Дания было единственной страной в Европе, которая отказала Гитлеру в уничтожении евреев. После войны Дания стала страной с самой лучшей экономикой в Европе. Понимаешь, о чем я? Евреи – это не только Израиль. Это мировой капитал, у которого долгосрочные планы. Они держат в руках мировые элиты.

Я хочу, чтобы ты стал правителем Сирии, но не ради реванша с Израилем. У них на нашу страну страшные планы. Если ты будешь слабым, они разнесут всю нашу элиту, они подкупят и убьют всех несогласных. Грядет буря, и я надеюсь, ты устоишь. Чтобы противостоять им, тебе придется забыть о многом.

– Я подготовлю войска.

– Они найдут способ остановить тебя, если посчитают опасным.

– Всю жизнь, отец, я смотрел на тебя с гордостью, но не сейчас. Сейчас ты похож на слабого человека. Неужели они так пугают тебя? – удивился Башар. – У нас в регионе много друзей. Они должны бояться нас, а не мы их.

– После Второй Мировой войны в Румынии проживало множество евреев, – продолжил Хафез. – Израиль вознамерился вернуть их. Власти Румынии стали, так сказать, продавать евреев. Румыния разрешала иммиграцию сначала в обмен на технологии, затем, во время правления Чаушеску, евреев стали обменивать на твердую валюту. Была даже ставка 2700 долларов за каждого иммигранта. Это обидело евреев. Спустя годы Чаушеску с супругой расстреляли в прямом эфире по телевидению. Я не хочу, чтобы с тобой поступили также. И это задание по выявлению заговорщика – обычная проверка.

* * *

16 мая, 2000 года. Дамаск. Офис Башара Асада. 11.05.

После нескольких телефонных переговоров Башар сидел с головой, полной грусти и печали. Сегодня был тяжелый разговор с отцом, который оставил неприятный осадок. Каждый человек должен встретиться с переменами. И каждый человек справляется с ними сам.

Башар никогда не желал заменить отца во власти. Это была прерогатива Басиля. Теперь же у него нет выхода. Даже дети королей не управляют своей судьбой.

* * *

16 мая, 2000 года. Военный полигон вблизи Голанских высот. Учения 4го механизированного дивизиона под командованием Махера Асада. 12.45.

5 тысяч солдат как один слаженный механизм бегали по полю, готовясь к обороне от условного противника. На сегодняшний день 4й механизированный дивизион являлся одной из самых боеспособных единиц в сирийской армии.

Луго стоял чуть позади Башара, когда тот наблюдал за учениями вместе со своим младшим братом Махером. После небольшой беседы Башар вернулся в хорошем расположении духа.

– В случае задержания Кузнеца, войска Махера смогут поддержать нас на севере, – с гордостью сказал Башар.

Луго лишь нахмурился.

– Ты хочешь арестовать Кузнеца? – спросил Луго.

– Всякое может случиться.

– О чем беседовали?

– В основном о подготовке маневренных частей. Мой брат хвастался тем, что если бы у него было три таких дивизиона и хорошая поддержка с воздуха, то отбить Голанские высоты не составила бы труда. Я успокоил его, обещал вернуть наши земли дипломатическим путем.

* * *

16 мая, 2000 года. Дамаск. Офис Башара Асада. 14.53.

Собрание всех групп наблюдения.

– Сегодня Луго обнаружил взрывчатку под автомобилем моего отца, а это значит, что заговорщики проявили себя, – заявил Башар. – Причем, очень не умело. Благодаря этому у нас появляется карт-бланш. Отныне мы будем действовать жестко.

– Возможно это и не они, – возразил Альтаир.

– Возможно. Будем надеятся, что внешние враги больше не завербуют сотрудников сирийской военной разведки.

– Исключено, – Ддобавил Луго.

– В трехдневный срок мне нужны результаты о покушении от группы 5. Пока перейдем к степени влияния Секретного комитета на моего отца.

– Каждый из них имеет наивысшую степень влияния. Они все члены партии БАСС, все члены «джамаа», – не согласился Альтаир.

– Обсуждается другой вопрос. Кто из них ближе к моему отцу, – уточнил Башар.

– Все решения принимаются на уровне президента.

– По Кузнецу собрался интересный материал, – сказала Джахиза. – На нем числится несколько изнасилований, которые благополучно были забыты правоохранительными органами.

– Покажи мне дела.

– Пожалуйста.

* * *

17 мая 2000 года, дом Башара Асада.

Утром Башару было неспокойно. Настроение менялось, и менялось не в лучшую сторону.

Он залпом выпил бокал воды и взял сотовый телефон.

Телефон звонил каждую минуту, но не на все звонки удавалось ответить. Сотовая связь в Сирии только формировалась, помехи были обычным делом, не говоря уже об огромном количестве мертвых зон.

Через минуту Башар сидел на заднем сиденье джипа, за рулем был Хафиз Махлюф. Они прибыли в аэропорт к утру. Башара ждал утомительный перелет в Лондон.

– Как ее зовут? – спросил Башар, рассматривая фотографию жертвы.

– Кира Кейн, – ответила Джахиза.

* * *

17 мая 2000 года, Лондон.

Башар без труда отыскал девушку. Среди девушек, изнасилованных Кузнецом, оказалась британская туристка. Башар понимал, что Кузнец без труда смог заставить сирийских девушек замолчать, но девушка, до которой ему было сложно добраться, стала хорошей возможностью.

Кира Кейн родилась в Ньюкасле в 1978 году в благополучной семье актрисы театра и дирижера. С детства мечтала стать актрисой, беря пример с матери. Довольно добрая отзывчивая девушка, училась в хорошей частной школе, занималась пением. В 16 лет получила награду за лучшее эссе на тему лидерства, закончила престижнейший ВУЗ в Лондоне по специальности юриспруденция. В Сирию приехала с друзьями в 1999 году по туристической визе. В Дамаске она пробыла пять дней с 14 по 19 мая.

Подробности изнасилования были туманны. Сейчас у Башара были только догадки и умозаключения.

Огромными усилиями встреча была организована Луго, Махлюфом и посольством Сирии в Лондоне. Чтобы все осталось в секрете, сотрудники посольства не делали никаких визитов в дом Киры, иначе бы это заметила британская разведка.

Встреча была запланирована в отеле Хилтон на Прайд стрит.

Ресторан гостиницы напоминал зал девятнадцатого века. Башар часто бывал здесь в молодости, поэтому все было ему знакомо: падающая сверху теплой волной классическая музыка; заполненные респектабельными людьми красивые круглые столики с белоснежными скатертями; запах магнолий и роз, распространяющийся по всему помещению.

Башар устроился уютно в самом центре зала. Перед ним лежало досье Киры Кейн с ее психологическим портретом. Он планировал подкупить Киру своей улыбкой, радушием и знанием британских ценностей. Чтобы еще больше войти в доверие к Кире, на встречу специально приехала Джахиза, так как жертвы испытывают ненависть к мужчинам после изнасилований.

Трудности в разговоре могли вызвать цинизм, агрессивность и подорванная система защиты от грубостей Киры, которые у нее возникли после инцидента. Башару не следовало шутить над внешностью девушки. Ни в коем случае нельзя было делать намек на жертв, слабых людей, иначе Кира решила бы, что над ней издеваются. Припадок злости мог вызвать разговор на сексуальные темы. Все бы ничего, если бы Башару не требовалась взять у девушки показания.

После инцидента несмотря на огромный промежуток времени Кира оставалась уязвленной и подавленной. На звонки посольских работников Сирии Кира не отвечала. Послу пришлось напрячь все свои силы ради того, чтобы заслужить доверие девушки. Каким путем он пошел неизвестно, но Кира прибыла в гостиницу Хилтон, хоть и с большим опозданием.

В 15.30 вошла девушка, закутанная в глубокий плащ и в широкополой шляпе. Джахиза мягко помахала ей. Кира осторожно присела на самый край стола. С почтением поздоровалась и быстро сняла шляпу. И оказалась довольно привлекательной, несмотря на отсутствие косметики и должной прически. Держалась она очень гордо и прямо: высоко подняв подбородок и смотря всем в глаза.

Башар начал разговор:

– Я очень рад, что ты пришла. Твои показания очень помогут в расследовании.

– Никаких показаний не будет. Я просто отвечу на несколько вопросов, – голос Киры источал уверенность и внутреннюю силу.

– Нам ничего не нужно, – среагировала Джахиза. – Просто поговорить. Ты недавно закончила университет. Какие планы на будущее?

– Сейчас никаких.

– Это будет приватный разговор. Никто ничего не узнает, – сказал Башар. – Но знай, мы на твоей стороне. Мы хотим наказать преступников. Я сын президента Сирии.

– Он сказал, что он неприкасаем.

– Кто это сделал? – спросил он серьезно.

– Если я расскажу, вся моя семья погибнет, – девушка внезапно занервничала.

– Не нужно бояться, – сказал Башар, – я могу его остановить.

Кира опустила глаза. Башар взял ее за руку.

– Расскажи мне. Не ради себя. Ради того, чтобы это не повторилось, – попросила Джахиза.

Кира дрожала. Через минуту она с трудом подняла голову и посмотрела в глаза Башару. Она была похожа на измученного пленника совести, совести, которая кричала внутри нее каждый день.

– Я не могу рассказать. Он грозился убить меня. Предлагал деньги. Я отказалась.

– Я не буду тебе ничего обещать, – сказал Башар. – Ты все равно нам не поверишь. Я хочу лишь одного – быть хорошим человеком. И знаю одно, зло должно быть наказано.

– Я не хочу никого наказывать.

– Ты можешь помочь нам в этом деле. Если мы схватим его, твоей семье ничего не будет угрожать.

– Я бы хотела помочь, но не могу, – с грустью сказала Кира.

– Ты веришь ему, но не веришь нам? – воскликнула Джахиза.

Кира поднялась из-за стола, качая головой. Ей показалось, что кто-то наблюдает за ней.

– Зря я приехала.

– Стой! – крикнул Башар и остановил ее.

Он с трудом усадил ее за стол, несколько посетителей оглянулись на них.

Башар вытащил из внутреннего кармана пиджака фотографии молодых девушек и раскидал на столе перед Кирой.

– Это жертвы насилия в моей стране. Каждый год! Каждый год тридцать человек. Ты думаешь, твое молчание помогло им? Думаешь, ты спасешь свою семью? Ради чего? Все, что я хочу – это остановить его. Тебе сложно, но у меня нет времени играть в психолога.

– Хорошо, хорошо! – крикнула Кира. – Я расскажу. При одном условии, чтобы нас никто не слышал.

* * *

17 мая 2000 года, Лондон. Гостиница Хилтон. Президентский люкс.

Башар сидел напротив девушки. Кира выкурила половину пачки сигарет, прежде чем морально подготовилась. Ее рассказ был прост.

Это произошло на четвертый день в Сирии. Кира приехала в Дамаск со своим парнем и подругой. Они долго гуляли по городу. Планировали заодно заехать в Иорданию и посетить место съемок, где снимался фильм «Индиана Джонс».

– Утром мы были уже в автобусе. На полпути, прямо в пустыне, нас остановил военный патруль. Проверили документы. После переговоров по рации они сняли с автобуса меня и мою подругу. Мы сопротивлялись, но они угрожали нам. Моего парня избили. Приклад автомата раскрошил ему ухо, так что он потерял сознание. По дороге моя подруга сбежала. Они не стали преследовать.

– Как выглядели солдаты? – спросил Башар.

– На них была синяя униформа. Они много ругались. Все были высокими, мускулистыми, а глаза казались такими пустыми и лишенными жизни, как та земля, куда нас занесло.

– Они говорили на арабском языке?

– Я не могла понять их речь. Они говорили быстро. Иногда переходили на ломанный английский.

– Ты запомнила их имена?

– Нет… Ах да. Главного они называли Фалько.

– Фалько? Ты не ошиблась?

Девушка медленно покачала головой.

– Нет. Я точно помню.

– Хорошо, продолжай.

– К обеду меня привезли на военную базу.

– Можешь вспомнить номер военной базы?

– Нет. Я ничего не видела. Мне завязали глаза. Всю дорогу ко мне приставали. Они смеялись и издевались, правда, их главный не давал им меня… использовать. Он берег меня для себя. Я так думала тогда. Но я ошиблась. Меня заперли в каком-то сарае. Дали попить воды. Время тянулось неимоверно медленно. К вечеру прибыл большой начальник. Я поняла это по суете снаружи. В ту ночь он и пришел ко мне. Та ночь стала самой длинной в моей жизни. Он постоянно кричал, бил меня, а между делом много пил.

– Он знал, что ты иностранка?

– Знал. Я говорила ему, но он лишь смеялся мне в лицо. Утром меня отвезли в Дамаск на военном грузовике. Фалько сопровождал меня. Сделал копию моего паспорта, затем оставил меня в гостинице. Он говорил на ломаном английском. Извинился за своего начальника. Попросил обо всем забыть. А если я не послушаюсь, обещал найти мою семью и убить.

– Ты обращалась в полицию? В консульство?

– Нет. В тот же день отыскала своих друзей и покинула Дамаск. В тот день даже не было прямых рейсов в Лондон. Мы полетели транзитом. Все что угодно, лишь бы покинуть Сирию поскорее.

Кира замолчала и стала смотреть вниз. Она стала тяжело дышать и никак не могла успокоиться. Башар взял ее за руку.

– Спасибо, Кира. Твой рассказ очень помог мне. Мы найдем их. Я примерно понял, о ком ты говоришь. Придет время, и ты получишь от меня фотографию твоего обидчика.

– Разве он не могущественен?

– Все меняется. Ты за рулем?

– Да, я на машине.

– Езжай домой на такси. Завтра заберешь машину.

– Хорошо… хорошо.

– И я понимаю, хотя это и маленькое утешение, я должен заплатить тебе.

– Вы предлагаете мне деньги? Нет!

Кира резко поднялась и направилась к выходу. Башар остановил ее.

– Не беспокойся, Кира. Я лишь хочу оплатить испорченный отпуск. Это плата за твои страдания. Ничего зазорного. За все нужно платить. И все нужно возмещать.

Джахиза сунула конверт в карман пальто Киры, а Башар нежно похлопал девушку по плечу.

* * *

Самолет уже готовился к приземлению в аэропорту Дамаска. Башару показалось, что самолет только взлетел, как он уже идет на посадку. Документы, собранные группой следователей, не давали ему скучать.

Башар и Луго сидели друг против друга. Башар перебирал документы о преступлениях Кузнеца.

– Это не может остаться безнаказанным, – сказал Башар. – Более сотни случаев!

Луго ухмыльнулся.

– Мой отец знал об этом? – спросил Башар.

– Все эти годы.

– И?

Луго развел руками.

– У каждого есть слабости.

– Это, – Башар повертел папкой в руках, – больше, чем слабости. Я бы закрыл глаза на другие преступления… такое нельзя прощать. Нет, я понимаю. Отец ценит его за фанатичную преданность и непобедимое рвение в выполнении заданий, но всему есть предел.

Луго улыбнулся с умилением.

– До чего паршиво чувствовать твою наивность. Ты же полковник сирийской армии! Смирись.

– И не подумаю.

– Это только начало. Нужно держать себя в руках, иначе совсем расклеишься.

– Как прошла встреча?

– Все хорошо.

– Джахиза сказала, что ты не взял у девушки описания командира.

– Это ни к чему. Его имя приведет нас к кому следует. Про Фалько я хочу знать все. Джахиза, у тебя четыре дня, чтобы найти его досье.

* * *

18 мая 2000 года, Дамаск, резиденция Хафеза Асада.

Башар гостил у отца, когда люди из группы 3 сообщили об уликах в отношении Робота. На видео, снятом в ресторане, камера не запечатлела помеченную карту, но на слабом отражении от стеклянного бокала кому-то показался крест. Этого оказалось не достаточно для полных доказательств.

В глубокой тайне, ночью был похищен водитель Робота и допрошен группой 3 для верности. В день объявления заговора, Робот очень нервничала и всю дорогу рисовала круги на бумажке. Обычно на встречах она была непреклонна, но в машине давала волю эмоциям. Эта бумажка была принята как улика, потому что осталась в машине и была отобрана у водителя. Эти улики уже убедили Башара.

Была срочно собрана группа захвата из самых преданных людей, которых нашел Альтаир. Башар и Луго стояли возле бойцов спецназа. Альтаир клялся в их надежности.

– Арестуйте Робота и заставьте ее говорить – Башар говорил с ноткой недовольства. – Только не переусердствуйте. Я не хочу, чтобы она себя оговорила. Просто, хочу знать правду.

Альтаир неуверенно кивнул.

– Можете не волноваться. Сделаем все в лучшем виде.

Луго стоял возле Башара. В нетерпении узнать его планы, он то по-отечески качал головой, то тяжело вздыхал.

– Все же я не уверен, что это она, – заметил Луго. – Единственное доказательство – это ее эмоции на бумажке и… показания водителя.

Башар заглянул в карие глаза Луго.

– Я знаю, этого мало. Но других ниточек у нас нет, а время идет. Используем все по максимуму.

– Ты главный, – сказал Луго. – Мой человек проверит записи. Хороший специалист по технической информации.

– Мы уже тысячи раз их просматривали, – раздраженно сказал Башар.

– Но не он, – ответил Луго. – Он хороший специалист, сделает все, что сможет.

* * *

18 мая 2000 года. Средиземное море.

Башар и Луго срочно выехали в военную часть, где оттуда уже вылетели на вертолете МИ8 в Средиземное море, в двадцати километрах от порта Латакия. Всю дорогу их сопровождал Альтаир, инициатор поездки.

Полет оказался приятным, но приглушенный звук лопастей не давал Башару насладиться беседой.

Альтаир открыл дверь вертолета и приказал пилоту снизиться до десяти метров. Теплый морской воздух сразу наполнил кабину ароматом бескрайней романтики. Когда Башар выглянул в проем двери, ветер сразу ударил ему в лицо, сорвав черные очки в море.

Луго высунулся следующим и с улыбкой увидел, как очки исчезли в морской пучине синего моря.

– Знаешь историю о Пиночете в Чили? – спросил Луго.

– Нет, – ответил Башар.

– Говорят, он вывозил своих врагов на вертолете и сбрасывал тела в Тихий океан. Хороший метод.

Башар посмотрел на бескрайние морские просторы, и увидел бесконечную долину под собой, наполненную сотнями волн. Среди синей воды отчетливо виднелись стайки белых медуз, красиво поднимающихся по морской глади.

– Да, – ответил Башар, – только зря он так. Земля надежней любого моря.

– Вон там! – Альтаир указал на запад. – Судно с контрабандным товаром.

Корабль на горизонте показался малюсенькой точкой. Издалека это пятнышко можно было принять за что угодно, даже за остров.

Башар посмотрел на Луго. Тот смотрел на корабль, его золотые волосы беспорядочно теребил ветер.

– Луго, а тебе какая музыка нравится? – Башар спросил по-дружески, решив больше узнать о своем подчиненном.

– А не все ли тебе равно? – ответил Луго.

– Мне нравится одна певица. Я ее впервые увидел в Англии. Не могу вспомнить имя. Блондинка.

Луго молчал.

– Ладно. Неважно. А кино любимое?

– Что? Извини, тут шумно.

– Кино?

– …

– Ясно.

Вертолет завис над кораблем. Ветер от лопастей на такой высоте ломал морские волны.

– Этот корабль принадлежит Секретарю, – объяснил Альтаир.

– Что там? – спросил Луго.

– Груз, контрабанда. Автомобили экстра-класса.

– На какую сумму? – спросил Башар.

– Примерно восемь миллионов долларов.

– Конфискуйте все! – решительно сказал Башар.

– Конфисковать? Но полиция в руках Робота.

– Конфискуйте силами армии, подконтрольной моему брату. Когда Секретарь разозлится, он начнет делать ошибки.

* * *

18 мая 2000 года, Дамаск, дом Советника Министра внутренних дел Сирии Мазьюны аль Асуд.

Два черных автомобиля остановились на обочине. Группа спецназовцев высыпалась из машин в доли секунды. Они были начеку и ожидали самое жесткое сопротивление. К их счастью у входа в огромный двухэтажный особняк не было ни души. Внутри здания охраны тоже не оказалось, за исключением повара и двух слуг никого из персонала найти не удалось.

Спецназовцы обнаружили Мазьюну на втором этаже в одиночестве. Она сидела в кресле, словно ожидая прихода таких гостей. Никакого сопротивления она не оказала и даже не удосужилась окатить их бранью.

Спустя две минуты обе машины покинули двор дома советника и исчезли в ночной темноте.

* * *

19 мая 2000 года, дом Башара Асада.

Звонок разбудил Башара. Молодой полковник на другом конце несколько минут извинялся перед ним, голос был усталым, но информация не могла ждать.

– Она призналась, – эти слова разбудили Башара, как укол адреналина в сердце.

– Ты уверен? – не думая спросил Башар, уже радуясь внутри души.

– Так точно, – послышался ожидаемый ответ.

Спустя минуту Башар мчался по дороге в секретный офис под рестораном «Светлый сад», туда же направлялся Луго со своим специалистом.

Через десять минут Башар уже был на месте. Когда он спустился в подвал, в нос резко ударил запах серы. Даже пришлось прикрыть нос. Среди полумрака огромных пустых помещений ему удалось разглядеть группы людей: довольный Альтаир стоял среди своих подчиненных и шутил о чем-то из своего уникального прошлого.

Башар отозвал его кивком головы.

– Где она? – спросил Башар с нетерпением.

– Здесь, – Альтаир указал на фигуру, прикованную к стулу в углу комнаты, едва различимую в темноте, откуда и шел запах.

Кто-то из подчиненных включил свет и осветил место. Жертва, прикованная к стулу, тут же задергалась. Угол комнаты, в которой она находилась, предстал как жуткое место пытки. Возле стула стоял стол с «инструментами», некоторые из них были в свежей крови.

Башар сначала быстрым шагом направился к жертве, а затем остановился посередине пути. Он недовольно посмотрел на Альтаира.

– Я же просил не переусердствовать! – крикнул Башар.

Альтаир виновато опустил голову и развел руки. Когда Башар подошел к привязанной жертве, он медленно снял черный мешок с головы. Первое, что он увидел, это огромные черные глаза с расширенными, как у наркомана зрачками, затем он увидел измученное и напуганное лицо женщины, годившейся ему в матери. Он невольно представил на ее месте свою собственную мать, и его сердце сжалось от этой мимолетной мысли, словно легкие водолаза на глубине.

– Я скажу все, что вы хотите, – нервно шептала женщина.

– Ты получила карточку по жребию, что было на ней? – спросил Башар.

– Крести, крестик, крестик! – запричитала Мазьюна.

– Ты уверена? – нажал Башар автоматически, не ожидая такой быстрой развязки.

Мазьюна резко взглянула на Башара, глазами боли и страха, способными разжалобить мертвеца. На ее щеках застыла потекшая тушь, нижняя челюсть дрожала, дыхание было учащенным.

– Я собиралась убить Вашего отца, – произнесла она словно бы заученную фразу, и испытала при этом облегчение.

– Что с ней делать? – спросил Альтаир.

После двухсекундной паузы Башар ответил.

– Избавьтесь.

– Я бы этого не делал, – откуда-то издалека раздался голос Луго.

Луго появился из темноты.

– Слава богу, успел, – сказал Луго вместо приветствия. – А я ведь никуда никогда не тороплюсь.

– Что случилось? – спросил Башар.

– Я хочу тебе кое-что показать.

Луго отвел Башара к ноутбуку. Увиденное видео повергло Башара в шок, а затем привело его в крайнюю степень досады и разочарования. На слабом отражении стекла карта в руках Робота выглядела отчетливее. Теперь Башар без проблем увидел знак, и он ему не понравился.

Башар быстро прибежал обратно и опустился на колени перед Мазъюной. Теперь он вымаливал прощение. Он сотни раз просил простить его за ошибку и плакал как младенец.

* * *

19 мая 2000 года. Дамаск. Офис Башара. Утро.

Новое утро принесло Башару разочарование. Очень хотелось напиться, но ему это не позволяла вера и работа. Он долго стоял у окна и наблюдал за вереницей машин в дамасской пробке.

– Я чувствую себя негодяем, – сказал Башар.

– Все мы совершаем ошибки, – ответил Луго.

– Но не такие.

– Хочешь узнать, кто по-настоящему злодей? – спросил Луго. – Скоро узнаешь. Заводите.

Внутрь кабинета вошел пожилой мужчина с папкой. Это был невзрачный маленький пожилой мужчина с неприятным взглядом. Он крепко пожал руку и поправил прилизанную прическу.

Луго представил гостя.

– Это офицер разведки. Он раньше работал на конкурента Секретаря.

– Конкурента? В чем?

– В доступе к черным делам. Контрабанда, – объяснил Луго.

– Можно я закурю? – спросил офицер.

– Нет! Боюсь дыма.

– Боитесь задохнуться?

– Боюсь, что все когда-нибудь исчезнет, как обычный дым.

– Расскажите нам обо всем, – сказал Луго.

– Сначала пусть назовется, – грубо перебил Башар.

– Я пришел сюда инкогнито и уйду также, – с чувством сказал офицер.

Башар недовольно посмотрел ему в глаза, затем посмотрел на Луго. Последний лишь развел руками.

– Я пришел в разведку сразу после военной академии, – не дожидаясь разрешения, сказал офицер. – Мы разрабатывали посольство США на тему прослушивания. Американцы считывают всю нашу информацию через обычный электрический кабель. Всю переписку нашего лидера с посольствами. Это неприемлемо. В то время мы не могли им помешать.

– Продолжай, – сказал Башар.

– Так вот, меня перевели, как ценного агента в другое управление. Мое новое задание было странным. Помогать Секретарю уничтожать конкурентов.

– Каких конкурентов?

– У него были конкуренты в таможне. Большие чины. Твой отец разрешил Секретарю уничтожить конкурентов в контрабанде.

– Подожди, подожди. Мой отец? – удивился Башар.

– Я говорю только то, что знаю.

– Продолжай.

– Так вот, люди Секретаря уничтожили всех. Он делал страшные вещи. Всех причастных к контрабанде посадили лишь для того, чтобы назначить в таможню своих людей. Признания из бедолаг выбивали стандартно. Подговаривали заключенных. В камеру к подозреваемому подсаживали преступника с ножом, приговоренного к пожизненному. С ножом! Представляешь?

– Какова твоя роль?

– В какой-то момент я отказался выполнять приказы. Меня тут же уволили. Груз, который арестовал ваш брат, опасен для всех вас.

– Мы это знаем, поэтому и схватили его.

* * *

19 мая 2000 года. Дамаск. Офис Башара.

Группа 4 прибыла полным составом к Башару на прием.

– Как продвигается ваша работа? – спросил Башар.

– По заговору с картой пока нет зацепок.

– А по прошлому?

– Много новостей. Из новых.

Джахиза передала Башару документы. Огромная кипа бумаг сразу оказалась тщательно рассмотренной у него на столе. Пока он знакомился со сведениями, Джахиза стояла как нерадивая студентка перед преподавателем: ее руки дрожали от волнения, челка упала на глаза.

– Ты уверена? – спросил Башар.

– Фалько, правая рука Кузнеца. Настоящее имя Джонатан Макбрайд. Десять лет служил в САС, потом был завербован людьми Кузнеца. Предположительно в 1995 году.

– Он ему доверяет?

– Всецело.

– Продолжай.

– Шотландец, трое детей. Сьюзан шестнадцать лет. Джон восемнадцать. И самая младшая Кэтрин шести лет. Жена погибла в автокатастрофе.

– В каких операциях участвовал?

– Его опыт феноменальный. Он участвовал в Фолклендской войне. Хороший минер и стрелок. Несмотря на возраст, не потерял свои основные навыки.

– САС… он не мог потерять связь со своим прежним местом.

– Сделаю, – сказала Джахиза.

– Узнай, где находится его семья, в нужный момент мы надавим на него.

Джахиза сделала записи себе в блокнот. Башар же передал документы Луго.

– Мы еще нашли пещеру с тонной различной наркоты, – сказала с гордостью Джахиза.

– Сколько? – спросил Башар с интересом.

– Сто килограммов героина, конопляная трава! Там целые тонны.

– Это большая доза. Мы перейдем дорогу не только Кузнецу, – вмешался Луго.

– Это нормально, – сказал Башар.

– Жить надоело? – спросил Луго.

– Нет. Только вхожу во вкус.

– Стой. Ты действительно не понимаешь, что произойдет? – Луго впервые говорил с эмоциями.

– Знаю. Статистика по наркоманам в Сирии уменьшиться.

– Ты хочешь их уничтожить или найти того, кто взял карту с крестом?

– Я хочу разобраться, кто окружает моего отца.

– И что тебе еще нужно?

– Нужны свободные руки. Зарубежные спецслужбы не будут нам мешать? Секретарь имеет больше всего власти. Кузнец может ставить нам палки в колеса только в одной провинции. Капрал пока не проявляет интереса. Робот уже исключен.

– Завтра у нас важная встреча с твоим отцом, там будут все разведки мира. Тебе никто мешать не будет, – заметила Джахиза.