Читать книгу Песнь Сюзанны - Стивен Кинг - Страница 3

Эдди сидел на заднем крыльце дома отца Каллагэна, когда наступила полночь и День битвы на Восточной дороге, как назвали его жители Кальи Брин Стерджис, ушел в историю (чтобы потом стать легендой… при условии, что мир просуществует достаточно долго, и такое сможет случиться). В городе шум празднества все нарастал, и у Эдди даже возникли опасения, как бы горожане от избытка чувств не спалили всю Главную улицу. Он стал бы возражать? Отнюдь, я говорю, спасибо, делайте что пожелаете. Пока Роланд, Сюзанна, Джейк, Эдди и три женщины, Сестры Орисы, сражались с Волками, остальные жители Кальи прятались то ли в городе, то ли на рисовом поле у реки. Однако через десять лет, а то и через пять, они наверняка будут утверждать, что однажды осенью превзошли сами себя, встав плечом к плечу со стрелками.

В такой оценке объективностью и не пахло, какая-то его часть прекрасно это понимала. Но сейчас Эдди это мало волновало: никогда в жизни он не чувствовал себя таким несчастным, таким потерянным, а потому его и распирала злоба. Он говорил себе: не думай о Сюзанне, не гадай, где она, родила демонское отродье или нет, но мысли никак не удавалось отогнать. Она отправилась в Нью-Йорк, хоть с этим была полная ясность. Но в какой год? Увидит освещенные газовыми фонарями улицы, по которым чинно проезжают двуколки-кебы, или ее встретят антигравитационные такси, управляемые роботами производства «Северного центра позитроники»?

И жива ли она?

Он отшатнулся бы от этой мысли, если мог, но разум бывает таким жестоким. Он видел ее лежащей в канаве где-нибудь в Алфавит-Сити[3] с вырезанной на лбу свастикой и висящим на шее листком с надписью ПРИВЕТ ОТ ДРУЗЕЙ ИЗ ГОРОДА ОКСФОРД.

За его спиной открылась кухонная дверь. Послышались мягкие шаги босых ног (слух у него давно уже обострился, острота всех чувств – неотъемлемая часть снаряжения стрелка) и поскребывание когтей. Джейк и Ыш.

Мальчик сел рядом с ним в кресло-качалку Каллагэна. В той же одежде, с самодельной кобурой. В ней лежал «ругер», украденный Джейком у отца в тот день, когда он сбежал из дома. Сегодня он уже пролил кровь. Нет, не кровь. Машинное масло? Эдди чуть улыбнулся. Хотя ему было не до смеха.

– Не можешь спать, Джейк?

– Эйк, – согласился Ыш и плюхнулся у ног Джейка, положив голову на доски пола между лап.

– Не могу, – кивнул Джейк. – Все думаю о Сюзанне. – Он помолчал. – И о Бенни.

Эдди понимал, это естественно, мальчик видел, как его друга разнесло в клочья буквально на его глазах, само собой, Джейк думал о нем, и все-таки Эдди почувствовал укол ревности: ему хотелось, чтобы все мысли Джейка сосредоточивались на Сюзанне Дин.

– Этот Тавери, – продолжил Джейк. – Его вина. Запаниковал. Побежал. Сломал лодыжку. Если б не он, Бенни был бы сейчас жив, – и очень тихо, но Эдди не сомневался, услышь это подросток, о котором шла речь, у того бы похолодело сердце, добавил: – Фрэнк… гребаный… Тавери.

Эдди протянул руку, которая не хотела утешать, и заставил себя коснуться головы Джейка. Волосы слишком длинные. Их давно пора вымыть. Черт, и постричь. А еще ему нужна мать, только тогда можно гарантировать, что мальчик будет окружен должной заботой. Но нет никакой матери, во всяком случае, для Джейка. И тут случилось маленькое чудо: утешая мальчика, Эдди вдруг тоже взбодрился. Не так чтобы очень, но все же.

– Не терзайся, – посоветовал он. – Сделанного не вернешь.

– Ка, – с горечью выдохнул Джейк.

– Ки-йет, ка, – подхватил Ыш, не поднимая головы.

– Аминь. – С губ Джейка сорвался смешок. Но уж очень холодный. Джейк достал из самодельной кобуры «ругер», посмотрел на него. – Этот сможет вернуться обратно, потому что пришел с той стороны. Так говорит Роланд. Другие, возможно, тоже смогут, потому что мы попадем туда не посредством Прыжка. Если нет, Хенчек спрячет оружие в пещере, и, возможно, нам удастся за ним вернуться.

– Если мы попадем в Нью-Йорк, – заметил Эдди, – револьверов и пистолетов там навалом. И мы их найдем.

– Но не такие, как револьверы Роланда. Я очень надеюсь, что они перенесутся в наш мир. Таких не осталось ни в одном из миров. Я в этом не сомневаюсь.

Эдди придерживался того же мнения, но не стал его озвучивать. Из города в очередной раз донесся грохот петард, потом все стихло. Праздник сходил на нет. Наконец-то сходил на нет. Завтра, несомненно, он продолжится, в Павильоне и около него, выпивки будет поменьше, речей побольше. Роланда и весь ка-тет ждали в качестве почетных гостей, но, если боги будут к ним милостивы и дверь откроется, они уже покинут Калью Брин Стерджис. Охотясь за Сюзанной. Ища Сюзанну. Какая там охота. Поиски.

И словно читая мысли Эдди (а он мог и читать, это его шестое чувство, прикосновение, набирало и набирало силу), Джейк нарушил повисшую на заднем крыльце тишину:

– Она все еще жива.

– Откуда ты знаешь?

– Мы все почувствовали бы ее смерть.

– Джейк, ты можешь дотянуться до нее?

– Нет, но…

Прежде чем он успел закончить фразу, из-под земли донеслось глухое рычание. Крыльцо неожиданно начало подниматься и опускаться, словно лодка на волнах. Они слышали, как скрипят доски. Из кухни донеслось дребезжание посуды, словно кто-то стучал зубами. Ыш поднял голову и заскулил. На маленькой лисьей мордочке отразилось изумление, уши крепко прижались к голове. В гостиной Каллагэна что-то упало и разбилось.

Первой в голову Эдди пришла мысль алогичная, но настырная, что Джейк убил Сюзи, просто объявив ее живой.

На мгновение дрожь земли усилилась. Разлетелось оконное стекло, буквально вывернутое из рамы. Из темноты донесся грохот. Эдди предположил, и правильно, что окончательно рухнула будка туалета. Он уже вскочил, не отдавая себе в этом отчета. Джейк стоял рядом, ухватившись за его руку, в другой держа «ругер». И Эдди успел выхватить револьвер Роланда, так что оба застыли, изготовившись к стрельбе.

Под землей зарычало особенно громко, а потом крыльцо вновь обрело устойчивость. Во многих ключевых точках вдоль Луча люди просыпались и в недоумении оглядывались. На улицах одного Нью-Йорка в нескольких автомобилях включились противоугонные сигнализации. На следующий день газеты сообщили о слабом землетрясении, результатом которого стали разбитые окна. Обошлось без жертв. Лишь дрогнула скальная плита, на которой стоял город.

Джейк уже смотрел на Эдди широко раскрытыми глазами. Он знал.

За их спинами открылась кухонная дверь, на крыльцо вышел Каллагэн в белых подштанниках до колен с золотым крестом на груди.

– Землетрясение, что ли? – спросил он. – Однажды я попал в одно, в Северной Калифорнии, но Калью не трясло ни разу.

– Гораздо хуже, чем землетрясение, – ответил Эдди и указал на восточный горизонт, где полыхали зеленые молнии. Ниже по склону скрипнула и открылась дверь коттеджа Розалиты, потом захлопнулась. Она и Роланд направились к дому отца Каллагэна вместе, Розалита – в ночной рубашке, стрелок – в джинсах, оба босиком.

Эдди, Джейк и Каллагэн спустились с крыльца им навстречу. Роланд пристально смотрел на уже гаснущие всполохи зеленых молний на востоке, где их ждала страна Тандерклеп, двор Алого Короля, край Крайнего мира и сама Темная Башня.

«Если, – подумал Эдди, – она еще стоит».

– Джейк как раз сказал, что мы все узнали бы, если б Сюзанна умерла, – подал голос Эдди. – Почувствовали бы. И тут это. – Он указал на лужайку отца Каллагэна, где появился новый горный хребет, разорвав мягкую почву на добрых десяти футах, чтобы показать вывернутые губы земли. В городе яростно лаяли собаки, но жители еще никак не отреагировали на случившееся. Эдди предположил, что большинство это знаменательное событие проспали. Как известно, пьяные спят крепко. – Но к Сюзи все это не имеет ни малейшего отношения. Так?

– Напрямую – нет.

– И это не наш, иначе разрушений было бы больше. Ты согласен?

Роланд кивнул.

Роза смотрела на Джейка, и в ее взгляде читались недоумение и страх.

– Что не наш, мальчик? О чем ты говоришь? Это было не землетрясение, ясно!

– Нет, – согласился Роланд, – лучетрясение. Один из Лучей, удерживающих Башню, которая удерживает все, только что приказал долго жить. Развалился.

Даже в слабом свете, долетающем от горящих на крыльце свечей, Эдди увидел, как побледнело лицо Розалиты Муньос. Она перекрестилась.

– Луч? Один из Лучей? Скажи нет! Скажи, это неправда!

Эдди вдруг вспомнил о давнишнем бейсбольном скандале. О каком-то мальчишке, умоляющем: «Скажи, что это неправда, Джо».

– Не могу, – ответил Роланд, – потому что так оно и есть.

– И сколько всего Лучей? – спросил Каллагэн.

Роланд посмотрел на Джейка, чуть кивнул: «Повтори свой урок, Джейк из Нью-Йорка, повтори и не отклонись от истины».

– Шесть Лучей связывают двенадцать Порталов, – заговорил Джейк. – Двенадцать Порталов находятся на двенадцати краях Земли. Роланд, Эдди и Сюзанна начали поиски Темной Башни от Портала Медведя и «извлекли» меня где-то между Порталом и Ладом.

– Шардик, – вставил Эдди. Он наблюдал, как заснут последние зеленые всполохи на востоке. – Так звали медведя.

– Да, Шардик, – согласился Джейк. – Так что мы находимся на Луче Медведя. Все лучи сходятся в Темной Башне. Наш Луч с другой стороны Башни?.. – Взгляд его остановился на Роланде, прося о помощи. Роланд в свою очередь повернулся к Эдди Дину. Даже теперь, похоже, Роланд не переставал учить их закону Эльда.

Эдди то ли не замечал, что Роланд смотрит на него, то ли решил проигнорировать его взгляд, но Роланд не отступился. «Эдди?» – прошептал он.

– Мы на Тропе Медведя, Пути Черепахи, – рассеянно ответил Эдди. – Я не знаю, имеет ли это какое-то значение, потому что дальше Темной Башни мы не пойдем, но по другую ее сторону Тропа Черепахи, Путь Медведя, – и он процитировал:

А с этого момента продолжила Розалита:

– Не совсем так, как я слышал в колыбели и учил своих друзей, – улыбнулся Роланд, – но достаточно близко, по праву и по крови.

– Великую черепаху звать Матурин. – Джейк пожал плечами. – Если это имеет какое-то значение.

– И ты не можешь сказать, какой из Лучей разрушился? – спросил Каллагэн, пристально глядя на Роланда.

Роланд покачал головой.

– Мы знаем только одно: Джейк прав и это не наш Луч. Если бы разрушился наш, в ста милях от Кальи Брин Стерджис не осталось бы живого места. А может, и в тысяче… кто скажет? Птицы, объятые огнем, падали бы с неба.

– Ты говоришь об Армагеддоне. – В тихом голосе Каллагэна слышалась тревога.

Роланд покачал головой, но не потому, что не соглашался со священником.

– Я не знаю этого слова, отец, но говорю о множестве смертей и великих разрушениях, это точно. И где-то, возможно, вдоль Луча, связывающего Рыбу и Крысу, такое случилось.

– Ты уверен, что это так? – прошептала Розалита.

Роланд кивнул. Однажды он это уже пережил, когда пал Гилеад, цивилизации, какой он ее себе представлял, пришел конец, а сам он стал изгнанником, обреченным скитаться с Катбертом, Аленом, Джейми и несколькими другими, оставшимися от их ка-тета. Тогда разрушился один из шести Лучей, и определенно не первый.

– Сколько должно остаться Лучей, чтобы удержать Башню? – спросил Каллагэн.

Пожалуй, впервые Эдди отвлекся от участи пропавшей жены. И теперь в его глазах, вскинутых на Роланда, читалось даже внимание. Почему нет? Вопрос-то Каллагэн задал основополагающий. Ведь говорилось: «Все служит Лучу», – и хотя, если не грешить против истины, все служило Башне, именно Лучи удерживали ее на месте. Если они рушились…

– Два, – ответил Роланд. – Я считаю, как минимум два. Тот, что проходит через Калью Брин Стерджис, и еще один. Но одному Богу известно, как долго они продержатся. Даже если не считать Разрушителей, которые постоянно их «подтачивают», я сомневаюсь, что они крепки, как скала. Нам нужно спешить.

Эдди окаменел.

– Если ты хочешь идти к Башне без Сюзи…

Роланд нетерпеливо мотнул головой, как бы предлагая Эдди не молоть всякую чушь.

– Без нее нам до Башни не добраться. Как мне представляется, не добьемся мы желаемого и без малого. Все в руках ка, но, как говорили в моей стране: «У ка нет ни сердца, ни разума».

– Под этим я готов подписаться, – буркнул Эдди.

– Возможно, у нас возникнет еще одна проблема, – вставил Джейк.

Эдди хмуро глянул на него.

– Слушай, проблем у нас и так хватает.

– Я знаю, но… вдруг землетрясение завалило вход в пещеру? Или… – Джейк замялся, не желая озвучивать мысль, которая пугала его больше всего, – или обрушило всю пещеру?

Эдди протянул руку, схватился за рубашку Джейка, закрутил материю в кулаке.

– Не смей говорить такое! Даже не думай об этом!

Теперь они слышали голоса. Роланд догадался, что горожане вновь собираются на Главной улице. Он не сомневался, что не только прошедший день, но и эту ночь в Калье Брин Стерджис будут помнить добрую тысячу лет. Если, конечно, Башня простоит столь долго.

Эдди отпустил рубашку Джейка, ладонью разгладил складки. Попытался улыбнуться, отчего лицо его вдруг стало по-старчески сморщенным.

Роланд повернулся к Каллагэну.

– Мэнни все равно завтра придут? Ты знаешь их лучше меня.

Каллагэн пожал плечами.

– Хенчек – человек слова. А вот сможет ли он привести остальных после того, что произошло… за это, Роланд, я не поручусь.

– Лучше бы смог, – мрачно процедил Эдди. – Лучше бы смог.

– Как насчет того, чтобы сыграть в «Не зевай»[6]? – вдруг предложил Роланд из Гилеада.

Эдди вытаращился на него, не веря своим ушам.

– Мы все равно не уснем до утра, – пояснил стрелок. – Надо же как-то занять время.

Они начали играть в «Не зевай», и Розалита выигрывала сдачу за сдачей, мелом записывая результат на пластине сланца, но ее лицо ни разу не осветила торжествующая улыбка, более того, по мнению Джейка, на нем вообще не отражалось никаких эмоций. Ему вдруг захотелось воспользоваться прикосновениями, но он дал себе слово, что будет прибегать к помощи своего шестого чувства лишь по очень веским причинам. А заглядывать за бесстрастное лицо Розалиты… все равно что смотреть в щелочку, когда она раздевается. Или наблюдать через ту же щелочку, как они с Роландом занимаются любовью.

Однако игра продолжалась, и северо-восток в конце концов начал светлеть. Джейк все-таки догадался, о чем она думает, потому что сам думал о том же. На каком-то уровне своего сознания все они думали о двух последних Лучах, которые еще удерживали Башню, боясь, что один из них разрушится. Будут ли они искать Сюзанну, будет ли Розалита готовить обед, будет ли Бен Слайтман на ранчо Эйзенхарта скорбеть о погибшем сыне, – все они будут думать об одном и том же: осталось только два Луча, и Разрушители день и ночь воюют с ними, вгрызаются в них, уничтожают.

Когда наступит конец? Как все закончится? Услышат ли они грохот падения этих огромных, серовато-черных, цвета сланца, камней? Разорвется ли небо, как кусок ветхой ткани, выплеснув монстров, живущих во тьме, которую они ощущали вокруг себя во время Прыжка, или тодэша, как называли его Мэнни? Успеют ли они вскрикнуть от ужаса? Останется ли загробная жизнь, или крушение Темной Башни покончит и с адом, и с раем?

Он посмотрел на Роланда, послал мысль, насколько мог четкую и ясную: «Роланд, помоги нам!»

И получил ответ, наполнивший его разум слабым утешением (хотя даже слабое утешение лучше никакого): «Если смогу».

– «Не зевай», – объявила Розалита и вскрыла карты. Она собрала масть. Старшей лежала дама Смерти.