Читать книгу Хроники Ламмеры: Летучий Фрегат - Sunon Boy - Страница 4

Вирма Лоу собиралась приземлить Дзина в скромном и безопасном на вид месте, которым позже с высоты птичьего полёта для неё окажется небольшая деревушка недалеко от большой бухты. Но планам Вирмы не было суждено сбыться – это понял Дзин, когда услышал от неё: "Мне придётся высадить тебя здесь, иначе вместе упадём." Парень заволновался, но доверился Вирме и согласился на экстренную посадку, как тотчас услышал пронзительный крик со стороны скал, близ которых опускалась вианена, чтобы приготовиться к битве.

      Дзин отпустил её руки и упал на землю, выглядывая везде противника, пока Вирма парила над ним, держа в руках копьё. Но стоило Дзину отвлечься на секунду на свои мысли, как послышался скрежет металла над головой, а когда тёуган поднял голову, тот сумел разглядеть нападавшего: Вирма отражала атаку массивных птичьих лап, чьи когти были острее бритвы. Тёмное оперение крупного зверя, большие крылья и хищный взгляд больших глаз на гуманоидном лице. Сомнений быть не могло – земная вианена напала на небесную!

      Вирма приказала Дзину спрятаться, но тот был охвачен жестокой битвой насмерть: в небе схлестнулись существа из небесного и нижнего мира, обмениваясь ударами и пикируя друг на друга, используя воздушное пространство так, словно то было не местом сражения, а оружием. Каждый порыв ветра от взмаха могучих крыльев заставлял движения врага колебаться, а выпады вынуждали то взлетать, то опускаться на землю, чтобы контратаковать и ринуться на противника, чтобы заставить его пасть ниц. Но битва та была не просто противостоянием стража против зверя, ибо Дзин в глазах Вирмы видел нечто большее, чем желание защитить – ей хотелось превзойти земную вианену, доказать ей, что небесные сильнее, быстрее, хитрее. Хоть небесные вианены имеют человеческие руки и способны орудовать рукотворным оружием, родственник с нижнего мира искусно орудовал когтями, ибо только ими тот всю жизнь охотился, чтобы убить и сожрать жертву. Дзин встал как столб и, не отводя глаз, наблюдал за сражением вианены небесной, что в обществе стала могучим стражем, и вианены земной, что в дикой природе стала опасным хищником.

      Птицы неба и нижнего мира наносили друг другу удар за ударом, рана за раной появлялись на их телах, пока большая часть перьев земной вианены не слиплась от крови. Та отступала и стала куда больше от ударов уворачиваться, чем их наносить. Вирма, орудуя копьём и держась в сражении очень долго, внушила врагу животный страх и мысли о том, что даже победа в этой битве может кончиться смертью. И когда Вирма почувствовала, что сумеет нанести смертельный удар, то же понял и противник, после чего в ужасе улетел, хлопая черными крыльями, с перьев которых кровь капала на бурые камни, предзнаменуя победу небесной вианены над земной.

      Но стоило Дзину порадоваться и поздравить Вирму с победой, как тот получил от неё в ответ суровое: "Беги! Скоро сюда нагрянет стая!" Она указала пальцем в сторону, где находится деревня, и это место станет для Дзина первой точкой, до которой придётся добираться на своих двоих в одиночку.

      Мальчик доверился старому другу из Тяньшан и ринулся со всех ног с искрами радости в глазах, в своих мыслях желая Вирме в скором времени вернуться после битвы на остров в здравии. А впереди ждала сухая тропа и опасность, скрывающаяся в тени деревьев густого леса. Мчась по нему на огромной скорости, благодаря войдеруму ветра, Дзин слышал то завывания, то треск ветвей, то громкий шелест листьев, но страх совершенно не дотягивался до его мыслей, ибо там царило чистое любопытство: "Что может жить в таких местах? Как оно может так прятаться, что я даже учуять его присутствия не могу? Мир так интересен." Так продолжалось до тех пор, пока Дзин не вышел к концу этого тёмного леса, где увидел наконец вдали дым. "Там должны жить люди!" – Подумал Дзин, несказанно обрадовавшись своему успеху в поиске деревни, но радость та быстро сменилась в момент, когда над своим плечом тёуган почувствовал, как небольшие капли какой-то жидкости капают сверху. Странная прозрачная и вязкая капля упала Дзину на чистое легкое кимоно, после чего парень почувствовал, как кто-то, еле сдерживая не то смех, не то возбуждение, дышал ему прямо в шею, заставляя ту покрыться мурашками. Лишь тогда Дзина пробрал страх, борющейся с любопытством: хоть парень и оцепенел, но голова медленно поворачивалась, чтобы взглянуть на источник опасности – хищника, что вот-вот готов был вонзиться в хрупкую шею и раздробить зубами позвоночник, который словно пульсировал и в склизком ужасе пытался выговорить одно лишь слово, важное для каждого живого существа: "выжить”.

      Когда Дзин повернул голову, его взору предстало неизвестное существо с вытянутым человеческим туловищем и руками, плавно перетекающими в дёргающиеся красно-бурые "косы" богомола. Но самым жутким в его виде было лицо, вернее, его отсутствие, ибо там, где оно должно быть, взирала на Дзина привязанная лозой маска из человеческого черепа с остатками недоеденной плоти, но в глазницах ужасного лика зияли дыры, из которых виднелся лес, что является пристанищем чудовища.

      Как только Дзин почувствовал потоки ветра, проходящие сквозь глазницы, время будто замедлилось, чтобы инстинкты успели вдоволь накричаться о том, что прямо сейчас сердцебиение остановится навсегда. Дуновение смерти закрывало свободные потоки воздуха, зациклившись на паре дыр в маске чудовища, пока его острые жвала становились всё ближе и ближе к жертве, а косы вот-вот проткнут насквозь плечи юнца, чтобы удобнее было пожирать молодое мясо.

      Дзин уже был готов умереть, ибо понимал, насколько тщетны попытки увернуться, а войдерум в таком оцепенении только слабел и забивал тем самым последние гвозди в крышку гроба. И когда Дзин уже почувствовал смрадный запах из пасти монстра, совсем рядом с ним появился новый источник потоков – нечто летящее на огромной скорости прямо в хищника. Не прошло и секунды, как поток остановился рядом с Дзином, а смертоносная коса с чавканьем отлетела, заставив монстра взреветь от боли и окрасить кровью ствол дерева, на котором тот держался тонкими, как у паука, ногами. Лишь в этот момент Дзин заметил, как из его шеи то тут, то там раскрываются омерзительные зеленоватые веки, показывая бегающий взгляд почти полностью черных глаз. И когда это существо начало в спешке спускаться с дерева, дабы сбежать от неожиданной угрозы, позади Дзина послышался крик: "Парень, отойди, живо!" Тёуган резко отпрыгнул в сторону без раздумий о том, кому этот голос вообще может принадлежать, после чего ещё два быстрых потока устремились в сторону чудища, за секунду разорвав бок и одну из десятка ног.

      Эти два новых потока оказались смертельными для монстра, который в момент своей кончины свернулся в клубок и испустил последний вздох. Дзин ещё минуту в смятении, страхе и огромном любопытстве рассматривал неведомое ему существо, пока в один момент грубый голос не окликнул его: "Эй, парень, откуда ты вообще такой взялся?" Дзин обернулся, чтобы разглядеть этого человека, и тотчас удивился его виду: высокий мужчина в рыбацкой одежде с ружьём наперевес почесывал длинные синие, как морская гладь, волнистые волосы. Изредка Дзину доводилось встречать просто волосатых людей, но этот человек был словно причудливой ракушкой в огромном море неизведанного мира. Но не успел Дзин задать вопрос о том, кем этот моряк является, как получил от него раздражительный глас:

– Ты глухой или дурак? Отвечай, что тёуган забыл в тёмном лесу?

– Простите, а кто вы?

– Ты и верно дурак. Мало того, что на мои вопросы не отвечаешь, так ещё и столбом стоял при жатнике. – тяжело выдохнул аскариец, после чего подошёл к чудовищу и присел рядом, осматривая труп. – Повезло тебе, этот молодой был, слабый… – поднял сначала косу, ожидая что-то увидеть на её кончике, после чего с печалью взглянул на маску.

– Это "жатник"? А что это за монстр такой? – задал Дзин вопрос, пытаясь понять движения аскарийца, что осматривал различные части тела жатника.

– Эти монстры не просто голодные ублюдки, в рацион которых попадаю я и ты, мелкий тёуган. – раздраженно глядел он на Дзина, в котором видел слишком много наивности для того, кто хочет ступать по этим землям. – У этих тварей есть общество, социальный статус и даже религия, от которой мне приходиться защищаться, пока ловлю ебучую рыбу… Ты уже обратил внимание на маски, да? Чем больше эти твари смогут нацепить человеческих лиц себе на пустые головы, тем ближе они к "богу". Если ты был достаточно осторожен и внимателен, то наверное уже замечал в лесу алтари – их рук дело. И чем больше масок у жатника, тем больше имеет авторитета. – опустил взгляд с глаз Дзина на пустые глазницы черепа. – А ведь где-то есть жатник с десятком масок из черепов тех, кого я когда-то называл другом… Почему дух ветра так жесток к моей деревне? – в тихом гневе выдал аскариец. – Ламмера никогда не была безопасным местом, на что я надеюсь?

– Подождите! – в голове Дзина сложилось два плюс два. – Я, наверное, – дух ветра! – воскликнул восторженно, на самом деле считая, что он избранный тёуган, которого в нижнем мире кличут "духом ветра".

– И что, с Пика Древних явился? – с явным сарказмом и раздражением прошипел рыбак.

– А что это такое?

– Ты точно с Ламмеры, тёуганишка?

– Нет, я прилетел с небесного острова, и я хочу помочь вам!

– Постой, неужели ты про Тяньшан толкуешь? – в голове аскарийца назрела одна очень плохая мысль, которую можно было бы развить только в одном случае.

– Да! Я войдер ветра из Тяньшан! – Дзин попал в точку – ровно то место, которое смогло развить мысль аскарийца и довести её уже до реализации.

– Как тебя зовут? – тон стал куда почтительнее, а голос намного мягче, будто никакого презрения к этому молодому человеку быть не может!

– Дзин Пан!

– Дзин Пан, знаешь ли ты про илго?

– Ил… что? – теперь аскарийца было не остановить, ибо все звёзды сошлись.

– Если хочешь помочь моей деревне, позволь тебя продать кое-кому.

– "Продать"? Какое забавное слово, мне нравится! А это правда поможет?

– Конечно-конечно! Я получу деньги, которые помогут мне защитить деревню, а ты станешь её спасителем!

– Звучит классно, я согласен! – сделка действительно звучала заманчиво, если не учесть того, что Дзина собираются продать не весть кому, но решение уже было принято, а уж с каким восторгом её принял аскариец…

После согласия Дзина, рыбак провёл того в деревню, чтобы подготовить к пути в близлежащую бухту под гремящим именем Турнадау, где собирался продать пиратам войдера ветра, которого "послал нам дух из Пика Древних ради защиты." Так скалы сменились лесами, леса видом захудалой деревушки, а деревня рекой, на другом берегу которой было рукой подать до края пиратской бухты. И этот вид из гор канатов, разнообразных судов и контейнеров не заставил Дзина долго себя ждать. Совсем в скором времени аскариец провёл Дзина к таверне, где долго переговаривался с каким-то подозрительным человеком, после чего подошёл к парню и с улыбкой на лице сказал ждать.

      Дзин ради спасения деревни был готов ждать хоть целую вечность, но уже спустя пару минут она показалась совсем уж длительной. Мальчик слонялся туда-сюда в поисках чего-то интереснее, чем толпы пьянчуг и шум работяг снаружи. Это заметил улыбающийся хозяин таверны, с которым, как оказалось, аскариец и договаривался о встрече с покупателем, после чего предложил Дзину один "чудесный коктейль из нижнего мира". Дзин с блеском в глазах согласился, желая отведать, по его мнению, земной лимонад. Тогда ему плеснули из непонятной бутылки бурой жижи, пахнущей не то шоколадом, не то каким-то давно забытым лимонадом с Тяньшан. Дзин выхватил стакан и в огромном любопытстве одним глотком осушил его, тут же пожалев об этом.

– Гха! Я чуть не умер, что это такое? – нахмурил брови и высунул язык, мучаясь от жуткой горечи напитка.

– Ром с порохом, салага! Ты не стремайся, платить не надо – сегодня ты меня озолотишь! – с хохотом заявил хозяин таверны, убирая бутылку на место. – Тебя продадут не абы кому, а самому Генри Эвери, салага. На войдеров ветра он не поскупится, ха-ха! – облокотился на стол и уже представлял на нём же ящик с серебром.

Фантазии длились до тех пор, пока в таверну не нагрянул крупный седобородый мужчина в треуголке и громко топнул сапогом, дабы привлечь внимание продавца, после чего мощным грубым голосом сказал: "В одной таверне мне предложили очередного аскарийца, в другой вашака без ноги… Джером, ты, надеюсь, сегодня не с пустыми руками." После этих слов хозяин таверны выскочил из-за стойки и отозвался на это имя, едва ли не пританцовывая от радости, перед тем как рассказать о своём товаре, пока на всё это действо глядел Дзин и не понимал, для чего огромному дядьке треугольная шляпа и спросил это напрямую, получив от этого довольно необычный ответ:

– "Шляпка" – треуголка4, сопляк. Достояние истории морского ремесла во всём Ховаке. И, верно, ты не понимаешь, с кем имеешь честь говорить? – грозно подходил к Дзину морской волк, совсем немного покачиваясь из стороны в сторону, как это делали все моряки, так или иначе привыкшие сражаться с водной стихией. – Джером, с каких пор ты стал принимать в таверне невоспитанных детей? – капитан поднял широкую бровь и подходил к Дзину, после чего хозяин таверны взволнованно начал объясняться.

– П-постойте, капитан Генри! Этот пацан – мой товар для вас! Он войдер ветра из Тяньшан! – Дзин в его словах услышал знакомое имя и понял, что возможно именно этот дядька тут всем главенствует.

– Правда что-ли? Хотя одежды и впрямь его выдают неместного… Если ты говоришь правду, Джером, то у тебя просто прекрасный поставщик – не забудь с ним поделиться. – заинтригованность в глазах Генри Эвери быстро под конец сменилась подозрением и презрением, пока хриплый голос начинал давить на Джерома. – Но если я узнаю, что твой войдер яйца выеденного не стоит, ты пройдёшься у меня по доске пританцовывая. Ты меня понял? – но Джером не сумел как-либо ответить, ибо страх не только зашил ему рот тёмными нитками, но и заставил застыть, будто был привязан ржавыми цепями с массивным якорем на конце, что сдавил своим весом каждый палец на ноге хозяина таверны. И в этот момент Дзин дал свой ответ.

– Я правда войдер ветра, капитан! И я спасу деревню того синеволосого рыбака! – восторженно выпалил Дзин, пока сам аскариец в страхе старался не пересечься взглядом с Генри Эвери, а сомнения по поводу войдерума тёугана только росли в его голове.

– "Спасешь"… – внезапно смягчил свой взгляд капитан. – Вот что, парень: покажешь мне свою силу, и тогда посмотрим, сумеешь ли спасти хотя бы Джерома от смерти.

После этих слов Дзин испугался, ибо даже не подозревал о том, что капитан может угрожать хозяину таверны. В этот момент ветер в его голове словно зажался, а поток ударялся то об одну, то другую стенку черепной коробки, постепенно угасая. И хоть страх подкрался к нему, схватив свободный ветер себе в заложники, но воспоминание о том, с какой радостью Вирма одерживала верх в опасном сражении против земной вианены, подбодрило Дзина и заставило задуматься о том, что свобода не может развиваться по-иному – цепи должны сломаться, а поток устремиться во все стороны! После этих мыслей Дзин сумел создать вокруг себя ауру ветра, что заставляла одежду колыхаться и ловить поток, а любое физическое действие давалось с такой лёгкостью, что тёуган мог прыгать из стороны в сторону на такой скорости, что Генри не мог уследить за движениями юнца, но отчётливо видел его ухмылку. И только когда Дзин остановился, капитан с улыбкой на лице огласил вердикт:

– Малец, как тебя зовут?

– Дзин Пан!

– Ты был хорош, Дзин Пан, но я не видел остаточного изображения, так что тебе следует тренироваться. – Дзин уже было отчаялся, ибо на пределе своих сил не сумел спасти деревню и Джерома, пока Генри не продолжил. – Позволь задать тебе один вопрос, Дзин Пан. – сжал крупной рукой медальон на шее. – На моём корабле освободители, а не воры. И если ступишь на палубу Жестокола, тебе придётся думать о спасении не только маленькой деревни, но и всей Ламмеры от чудовищ до чужеземцев. Свобода – сердце моряка. Готов ли ты на это?

Дзин не осознавал всех масштабов слова "спасение" и заподозрил что-то неладное, и эти сомнения только усиливались, глядя на амулет, который Генри почти не выпускал из рук. Тогда юный войдер ветра спросил рыбака о нём, после чего аскариец тихо шепнул ему: "На амулете фотография его дочери – её держат в рабстве Лакшата." Но Дзин не сразу понял, почему ему это говорят шепотом, и вслух при Генри задал вопрос о дочери аскарийцу, на что капитан разгневался и что есть силы ударил увесистым кулаком по столу, заставив всех в таверне замолчать.

– Да… – похрипывая, выдохнул Генри. – Всё так, Дзин Пан. Не только мои матросы, но и я сам стал жертвой несправедливости. И что же ты скажешь?

Дзин, недолго думая и пребывая в малом испуге, сумел быстро ответить:

– Я люблю свободу, капитан! Я хочу ступить на борт! – но движим Дзин был не совсем своей любовью к свободе – его больше бесило то, что жители нижнего мира вынуждены постоянно сражаться за эту самую свободу: сначала жатники, вырывающие человеческие черепа, а теперь и какие-то Лакшата, держащие в плену невинную дочь старого моряка.

– Хах! Хоть ты ещё зелёный, но пороху в тебе хватит, чтобы стать грозным воином моря, чтоб мне провалиться! – капитан наконец отвлёкся от амулета и отошёл к выходу, чтобы крикнуть своим людям. – Тащите свои задницы сюда! У нас наконец пополнение, ленивые ублюдки!

Так Дзин Пан стал пиратом под командованием Генри Эвери даже не подозревая, насколько сильный человек попался ему в путешествии. И теперь он твёрдо намерен посвятить свой путь мощному слову "свобода", пронеся его в ногах и руках, речах и желаниях пылкого сердца!