Читать книгу Искусство править - С.В. Короткий - Страница 3

«Безвременно сделать что-нибудь есть исполнение

своей воли, и происходит от кичливости»

свв. Варсонуфий и Иоанн

Решения следует принимать только тогда, когда в них возникнет необходимость. Необходимость в принятии управленческого решения возникает только тогда, когда правитель вынужден его принимать. Вынужденность – критерий отсутствия субъективного желания и возникает тогда, когда поток естественных сил встречает препятствие.

На восстановление естественного потока, устранение препятствий и направлено решение правителя. Препятствия появляются в результате ошибочного деяния, причиной которого является незнание и невежество. После подобного деяния система выходит из состояния равновесия и на данном этапе необходимо управленческое решение, благодаря которому последующие за ним действия приведут систему к гармоничному состоянию. Чувство времени – способность точно вычислить момент, в который все, что до этого сдерживалось, должно быть отпущено, спусковым крючком является вынужденность.

Искусство принимать решения и рассеивать сомнения и трудности – ключ к разрешению всех дел. Смысл решения задачи состоит в том, чтобы найти такой язык, в котором решение очевидно. «Поскольку нет ничего срытого или тайного, что не могло бы стать явным, все дело заключается в том, чтобы найти вещи, с помощью которых это тайное проявится»9. Этот язык – символы и знаки, принятие решения требует очевидных знаков.

Если вы находитесь перед выбором, значит, вы не владеете ситуацией. Невыбирающее сознание – основа безошибочного решения10. Правитель не выбирает, потому что не имеет своих целей; не имея желаний, не напрягается; не напрягаясь, не препятствует естественным силам; не препятствуя естественным силам, не ошибается. Существование альтернативных вариантов – признак неясности в видении ситуации и наличия сомнений. Темные силы часто проливают свет на суть дела: путь тяжел для того, кто берет и выбирает. Правитель умеет сделать «выбор» безальтернативным, потому он управляет людьми; тот, кто не умеет, кто выбирает, тот управляется людьми.

Правильные решения очевидны, но трудны для принятия, поскольку требуют отсутствия собственных интересов и личных пристрастий. Долг и ответственность – надежные пристани во времена трудных выборов.

Кто способен принимать решения? «Рабу вообще не свойственна способность решать, женщине она свойственна, но лишена действенности, ребенку также свойственна, но находится в неразвитом состоянии»11. Раб не способен к решению, поскольку его воля подавлена, решения женщин нерезультативны. Являются ли решения мужчин результативными? Чем отличаются решения мужчины от решения женщины?

Ключевую роль в решении играет волевой акт, а воля – это инструмент управления Душой на основе веры. «Воля – способность, управляющая разумными силами для применения свободы лиц с необходимостью вещей»12. Основа решения – вера, именно вера дает силы быть решительным, эти силы – естественные силы универсума.

«Слову «женщина» (femina) приписывается происхождение от fides (вера) и minus (малый)»13, то есть в естественной женщине меньше проявлена вера, а, следовательно, и творящая воля. Однако сам факт рождения мужчиной недостаточен для действенности решений, поскольку если решение будет приниматься «обабившимися мужчинами, потерявшими рвение к вере»14, оно также будет лишенным действенности.

Как принимаются решения. Важные решения должны приниматься быстро, а незначительные не спеша. К «важным решениям следует относиться легко»15, к незначительным решениям следует относиться серьезно. К важным решениям необходимо быть готовым, а незначительные решения подобны семенам, из которых может вырасти большая проблема. «Когда у тебя в уме нет постоянства, рассуждения никогда не увенчаются правильным выводом. Обладая сильным, ясным и не мешкающим Духом, ты сможешь принять любое решение в течение семи вдохов и выдохов. Но для этого нужно быть настойчивым и готовым сокрушить все на своем Пути»16.

«Каждое решение сродни хирургической операции. Оно представляет собой вмешательство в ту или иную систему и, следовательно, таит в себе риск смертельного исхода. Вот почему неоправданные решения так же вредны, как хирургическое вмешательство без медицинских показаний»17.

Когда принимать решения? Настоящий правитель замечает даже самые неуловимые явления, которые могут привести к потере порядка и равновесия. Когда в планы правителя включены даже самые малые, тогда все люди становятся твоими глазами и ушами. Древние говорили: «Люди есть разум совершенномудрого». Правитель считается достойным в соответствии с тем, насколько ясно он видит, и считается способным в соответствии с тем, как далеко он слышит. Таким образом, путь правления проявляется в способности видеть неуловимое и слышать то, что едва слышно.

Правитель судит о вещах сообразно переменам в мире и примечает все вокруг себя. Распространяя в мире свою мудрость, он предотвращает малейшие недобрые поползновения. Благодаря умелому упреждению угроз, он владеет инициативой – импульсом событий.

Мудрый правитель живет в единстве с миром. Он видит самое начало, первые ростки и следует принципу: добывать трудное из легкого, создать великое из незначительного. Тогда внешнее приводится к гармонии с внутренним, а внутреннее приводится к гармонии с внешним.

«Трудные проблемы мира следует решать, пока они легки; великие проблемы мира следует решать, пока они малы, поэтому мудрец, никогда не имея дела с великими проблемами, достигает величия. Глупый не понимает сути дела даже когда оно уже выполнено, умный же постигает суть дела еще до того, как появятся его первые признаки»18.

Нужно уметь вовремя и незаметно вмешаться: «Легко придерживаться безопасного, легко замыслить еще не возникшее, легко разъединять непрочное, легко рассеивать мельчайшее. Начинают заниматься тем, что еще не возникло, наводить порядок там, где он еще не нарушается»19.

Уметь в любое время незаметно вмешаться является тяжелой ношей, ибо равнозначно сбережению связи с постоянной основой вещей и всем преходящим. Поэтому так далеко от беспечности упорядочивающее недеяние: малые, хорошо направленные действия могут стать причиной значительного и устойчивого улучшения, если сила была приложена в правильном месте – «принцип рычага».

«Здесь происходит тоже самое, что и с чахоткой: врачи говорят, что вначале эту болезнь трудно распознать, но легко излечить; если же она запущена, то ее легко распознать, но излечить трудно. Так же и в делах государства: если своевременно обнаружить зарождающийся недуг, что дано лишь мудрым правителям, то избавиться от него не трудно, но если он запущен так, что всякому виден, то никакое снадобье уже не помогает»20.

Символизм в принятии решений. То, что наблюдает правитель, чтобы выяснить направление движения сил, называется символом. Под символом понимается реальное основание мира явлений, источник истинного знания о сущем. М. Эйген и Р. Винклер отмечают: «Масштаб воспроизводимой упорядоченности, то есть емкость накопителя информации, ограничивается узнаваемостью символов»21.

Связующая функция символа раскрывается при анализе его этимологии: буквально слово «символ» означает «соединять». Антонимом символа является диавол, «разрывающий связь»22. Cymbolon у пифагорейцев означает способ объединения двух половинок вещи23.

В истоках философского мышления встречается термин «символ» тогда, когда понятие сталкивается с трансцендентным. Как философский метод, символ впервые используется Платоном, который исследует проблему о самой возможности адекватной формы абсолютного.

В Средние века начинается секуляризация символа, превращение его в элемент культуры, в основном, в вид эмблемы. В Новое время интерес к символу активизируется, причем символ рассматривается уже как средство иносказания и геральдики.

Следующий этап в развития идеи символа связан с И. Кантом, который в «Критике способности суждения» придает символу статус способа духовного освоения реальности.

Эволюция содержания понятия «символ» – с Античности до настоящего времени – воспроизводит общий эволюционный процесс развития человечества и сводится к секуляризации символа, то есть разрыву – в сознании людей – связи естественных сил с традиционным образом жизни, а затем наполнение семантики слова «символ» новым содержанием, противоположным традиционному подходу. Это привело к возникновению полемики вокруг данного термина в рамках двух главных тенденций в символизме – объективный и субъективный символизм.

В объективном символизме символы онтологичны, они сами реальны и приводят людей к еще более высоким истинным реальностям: a realibus ad realiora24. Философия символа характеризуется негативным отношением к рационализму, позитивизму и материализму, в основе символа лежит интуиция, мистическое прозрение.

«Символы – язык Мистерий. На самом деле это язык не только мистицизма, но и всей Природы, потому что каждый закон и сила, действующие во вселенной, проявляются и становятся доступными ограниченному уму человека посредством символов… Мистерии… выбрали символизм как… метод сохранения своего трансцендентального знания»25.

В Новое время исследования символа перемещаются в сферу искусства, с сохранением двух основных направлений: неоплатонического (объективного) и солипсистского (субъективного). Символизм стал крупнейшим направлением в искусстве (в литературе, музыке и живописи) во Франции в 1870–1880-х годах и достиг наибольшего развития на рубеже XIX и XX веков.

Ж. Мореас возрождал платоническую концепцию искусства как «осязаемого отражения первоидей» в символах. А. Мокель определяет символ как «великий образ, расцветающий на Идее… иносказательная реализация Идеи, напряженная связь между нематериальным миром законов и чувственным миром вещей»26. М. Метерлинк считал, что не художник является творцом символа, а сам символ, как «одна из сил природы», раскрывается в искусстве через посредство художника. Символ является неким мистическим носителем сокровенной энергии вещей, вечной гармонии бытия, посланником иной жизни, голосом мироздания. Символ через реальный предмет или состояние души указывает на существование идеального начала, недоступного для рационального познания – «области тайного» (С. Малларме) или «невидимых и роковых сил» (М. Метерлинк).

В трудах А. Белого наиболее полно воплотилась солипсическая линия символизма. А. Белый под символом понимал некое запредельное смысловое начало27, абсолютное Единство. Символ – это «окно в Вечность». «Искусство есть символизация ценностей в образах действительности»28. Поскольку сущность религиозного восприятия жизни перешла в область художественного творчества, современное искусство – «кратчайший путь к религии» будущего29 и конечная цель символизма – теургия, которая является высшей ступенью творчества. «Символика становится воплощением, символизм – теургией»30.

Теургия (греч. θεουργία – букв. богодейство, работа богов) – способ практического воздействия на богов, ангелов, архангелов и демонов с целью получения от них помощи или благ. Таким образом, конечная цель солипсического (субъективного) символизма – удовлетворение своих желаний с помощью Богов31.

Итак, для принятия решения необходима информация, однако «информации в мире больше, чем грязи» (А. Зиновьев). При выявлении сил основной вопрос не в недостатке информации, а в способе взаимодействия с нею. Человек испытывает затруднения в принятии решения не от недостатка информации, а от бедности бытием.

Чтобы решение было действенным, оно должно следовать неизбежному. «Ни одно решение не может быть эффективным, если с самого начала в нем не заложены возможности реализации»32. «Герои – те, кто перестал порождать из себя несуществования»33. Как только появляется корысть, появляются «миражи» («прелесть»). Глядя на предмет через призму иллюзий, очень трудно рулить.

«Основа всех грехов – самоугодие»34. Основа всех ошибок – личная заинтересованность, плодящая «миражи» разума, соответственно, тот, кто далек от истинного, целостного, образного понимания жизни не способен принимать решений. Тот, кто умеет принимать решения, выявит и оценит соотношение сил, не поддаваясь соблазнам и пристрастиям. Принять решение – это значит смириться с тем, что одни обстоятельства довлеют над другими.

«В мире, где планеты и солнца вертятся, а луны обращаются вокруг планет и т. д., где всегда и неизменно сила господствует над слабостью и превращает последнюю в свою послушную служанку, – нет и не может быть никаких особых законов для самого человека. Вечные принципы этой мудрой системы определяют существование и самого человека. Человек может попытаться понять эту закономерность, но изменить ее он не сможет никогда»35. Бывает, что не удается добиться желаемого, в таких случаях ищи причины противодействия в самом себе. Кто следует естественному порядку вещей, с тем вся природа.

Всякое искусство есть власть и сила в той области, где оно применяется. Следовательно, любое искусство имеет в виду пригодное не сильнейшему, а слабейшему, которым оно руководит: врачевание рассматривает не то, что пригодно врачу, а то, что пригодно телу пациента; верховая езда – то, что пригодно не наезднику, а для коней; и любое другое искусство – не то, что ему самому пригодно, а то, что пригодно его предмету. Следовательно, и правитель никогда не имеет в виду и не предписывает того, что пригодно ему самому, но только то, что пригодно его народу. Это путь правителя.