Читать книгу Гадкие утята. Книга первая - Свами Матхама - Страница 8

«Проблема начала в философии всегда считалась очень деликатной. Чистое «я» в «я мыслю» представляется началом только потому, что оно относит все допущения к эмпирическому «я». Таким образом, подлинного начала в философии нет. Речь идёт о том, чтобы эксплицитно выявить в понятии то, что было просто известно без понятия, имплицитно. Форма субъективного или имплицитного допущения: «всем известно…». Всем известно до понятия и дофилософским способом. Всем известно, что значит мыслить и быть… так что, когда философ говорит «я мыслю, следовательно, существую», он может предположить имплицитную общеизвестность своих посылок. Всем известно, никто не может отрицать – форма представления и речь представляющего. Философия противопоставляет «идиота» – педанту, Евдокс противостоит Эпистемону, добрая воля – слишком развитой рассудочности, человек, наделённый только своим естественным мышлением – человеку, испорченному общественными истинами своего времени. Философия встаёт на сторону идиота. Это человек без допущений. На самом деле, Евдокс и Эпистемон – один и тот же обманщик. Евдокс имеет не меньше допущений, чем Эпистемон, только у них «частная», а не «публичная» форма.

Форма естественной мысли позволяет делать вид, что философия начинает без допущений, изображать невинность – ведь она ничего не сохранила, правда, кроме главного, то есть формы речи. Философ полагает общеизвестным лишь форму представления, но у этой формы есть стихия. Эта стихия состоит в представлении мышления как естественного проявления способности. Мысль способна к истине, естественная мысль соприкасается с истиной в двойном облике доброй воли мыслителя и правдивой сущности мышления. Таким образом, самая распространённая форма представления заключена в стихии обыденного сознания как правдивая сущность и добрая воля. В этом смысле имплицитным допущением концептуального философского мышления является дофилософский, естественный, почерпнутый из чистой стихии обыденного сознания образ мышления. Согласно этому образу, мышление близко к истине, формально обладает истиной и материально желает истины. Мы можем назвать этот образ мышления догматическим или ортодоксальным; образом моральным. Когда Ницше задается вопросом о самых общих допущениях философии, он говорит, что они в основном моральные, поскольку только Мораль способна убедить нас в том, что у мышления правдивая сущность, а у мыслителя – добрая воля; только Добро может основать предполагаемое родство мышления и Истины… Если отказаться от дофилософского образа мышления, от формы представления, как элемента обыденного сознания, то у философии в союзниках останется только парадокс. Парадокс показывает, что нельзя разделить два направления, единственно возможный смысл не может быть установлен.