Читать книгу Гиблое место - Светлана Александровна Захожая - Страница 9

Отношения между Анной и Арманом складывались тяжело, их диалоги состояли в основном из коротких фраз. Молодой человек проявлял интерес к ее делам, а она, не будучи глупой, сразу это заметила. Она не посвящала его, куда она пошла, что и где делала. Совместный быт выводил Анну из себя, осознание того, что с этим человеком ей предстоит провести немало времени, приводило ее в уныние. Готовить еду не входило в ее планы, и этот вопрос она быстро решила. Анатолий Герасимович не мог ей отказать в просьбе брать еду с кухни для солдат. Он много раз предлагал ей обедать вместе с ним и говорил, что его кухарка может готовить и на них с Арманом. Но Анна отказывалась от этого предложения, не из-за скромности, которой и не страдала, а просто знала наперед, что, чем меньше его помощи она будет принимать сейчас, тем больше сможет попросить потом, и он не сможет ей отказать, ведь самое большое удовольствие для него – это ее расположение и благодарность. После таких предложений Анна, усмехаясь, думала: «За харчи меня не купишь». Единственным ее желанием была свобода, и он играл в нем не последнюю роль.

План Анны с поддельными документами был прост: она хотела выдать личное дело подходящей свободно прибывшей на остров женщины за свое дело и через год отплыть с острова под ее именем. Для осуществления этого плана нужно было попасть в архив, а единственный путь туда – через форточку. Чтобы понять, сможет ли она пролезть через форточку, ей нужен был ее замер. Все окна в здании временной канцелярии тюрьмы были одинаковые, архив был соседним помещением с кабинетом Анатолия Герасимовича. И Анна пошла на небольшую хитрость: она под предлогом обсудить репертуар для выступлений навестила его на рабочем месте. Она ходила по его кабинету, рассматривала содержимое полок, брала в руки книги и перелистывала страницы, потом заметила, что цветы на подоконнике не политы, да и окно в пыли, он оглянулся посмотреть, цветы действительно были не политы, но окно было идеально чистым. Анна принялась искать тряпку и ведро с водой. Анатолий Герасимович пытался ее остановить и говорил, что это дело уборщицы, но она была непреклонна, нашла все необходимое и попросила его освободить место, чтобы она могла залезть на подоконник и протереть стекла окна. Он стоял в стороне и смотрел, как она наводила порядок. Через пару минут она попросила его поменять воду в ведре, он подошел, взял ведро и убедился, что вода в ведре чистая, ведь окно было действительно чистым, он не заподозрил ничего, а решил, что так она пытается побыть с ним рядом и проявляет свою заботу, его влюбленность в нее не давала ему трезво мыслить. Он вышел из кабинета, прошел до стульев, стоящих в коридоре, и присел, менять и так чистую воду он не собирался, улыбка появилась на его лице. Оставшись одна, она достала из кармана катушку черных ниток и начала замерять форточку как измерительной лентой, она снимала мерки, прикладывая нить к каждой стороне форточки, она отрывала нить нужной ей длины. Замерив ширину и высоту форточки, она быстро спрятала назад все в карман, и у нее было еще время до возвращения Анатолия Герасимовича, чтобы оценить, что окно расположено очень высоко, и нужно еще придумать, как до него достать. Когда Анна повернулась лицом к двери, ей открылся вид большого рабочего стола начальника тюрьмы, на нем лежали аккуратные стопки с документами, но ее привлек приоткрытый ящик стола, который закрывался на ключ, а в настоящий момент ящик был открыт, и ключ находился в замке. Анна тихо слезла с подоконника и начала быстро изучать содержимое ящика, на самом дне лежали три листа с начерченной таблицей и прописанными суммами, два листа были идентичны, а третий лист был схож с этими, но итоговая сумма на них была меньше. Анна поняла, что это денежные подсчеты по содержанию острова, и, недолго думая, сложив пополам одну из копий и отличающийся лист, спрятала их под юбкой, приколов к подолу булавкой, которую нашла на столе. Она быстро вернулась на подоконник и продолжила тереть тряпкой стекло. Мужчина вернулся в кабинет, Анна еще несколько минут изображала бурную деятельность, прыгая с тряпкой по подоконнику, и покинула кабинет. Он подошел к окну и смотрел, как она удалялась все дальше и дальше, и ему грела душу мысль, что она мыла это окно для него.