Читать книгу За красивые глаза (сборник) - Светлана Алешина - Страница 7

Возвращение в нормальный мир было неожиданным и далеко не самым приятным. Очнулась Лариса от того, что кто-то щедрой рукой поливал водой ее лицо. Вода, к большому неудовольствию обливаемой, оказалась до дрожи холодной. Едва не захлебнувшись, Котова резко села, судорожно хватая ртом воздух и одновременно вспоминая, где же это она находится.

В квартире Стаса царило оживление – щелкали фотоаппараты, запечатлевая все подробности на пленку для протоколов. Потом эти снимки будут подшиты в дело. Тело хозяина уже погрузили в «труповозку» и отвезли к патологоанатому. Все, что осталось от бедолаги, это нарисованный силуэт человека на полу и скромное пятнышко засохшей крови.

– Я уже думал вызывать реанимацию, – раздался голос Нилова где-то совсем близко, почти над самым ухом.

И тут до несчастной женщины стало доходить – в связи с чем, при каких обстоятельствах и где именно она находится. Немного, правда, удивил ее добродушный и насмешливый тон Валерия.

«Ведь он, наверное, думает, что…» – мелькнуло в голове у Ларисы, и первыми ее словами стали:

– Валер, я не убивала…

Подобное заявление еще больше развеселило старшего следователя МУРа. Он громко и искренне рассмеялся, а когда успокоился сам, поспешил успокоить и свою тарасовскую подругу:

– Расслабься. Тебя никто не подозревает. И еще, – Нилов чуть замялся. – Просто очень интересно – разговор на полу приводит тебя в особое расположение духа, да?

Лариса слабо улыбнулась и попробовала подняться.

Через час дубленка была сдана в химчистку, а ее владелица госпожа Котова, в настоящее время «лицо БОМЖ», сидела снова в квартире доброго следователя Нилова.

– Наши грамотные и компетентные судмедэксперты установили, что Станислав Ламер – вот такая у него оказалась забавная фамилия – был убит выстрелом из пистолета системы Макарова в упор. Смерть наступила мгновенно около полутора суток назад. Точное время скажут завтра, – Нилов сидел напротив Ларисы и листал предварительный отчет своих коллег, периодически вставляя в него свои комментарии. – Дверь, судя по всему, открыл сам… М-м-м, так-так-так, это неинтересно, ага, калибр! Вот! Из квартиры ничего не пропало.

Валерий швырнул листы бумаги на стол, закурил и как-то торжественно провозгласил:

– Итак, какой мы делаем вывод?

– Из этого мы делаем вывод, – продолжила Лариса, – что убийцей Стаса был его хороший знакомый, что убийца не ставил своей целью личное обогащение посредством изъятия из квартиры убитого каких-либо ценных вещей. Также можно сделать вывод, что убийца не был профессионалом либо маскировался под любителя. Насколько я поняла, оружие на месте не найдено и стреляли из еще не засвеченного ствола.

Лариса остановилась перевести дух и взглянула на собеседника. Нилов сидел, держа чашку чая в непосредственной близости от широко раскрытого рта, но было видно, что чашка не меняла место своей дислокации все время, пока продолжался краткий спич Ларисы. И это чрезвычайно льстило последней.

Нилов очнулся от замешательства, автоматически сделал глоток и, поставив чашку на стол, промолвил:

– Да-а-а, Котова. Вы прекрасно усвоили сленг ментовского протокола. Блестящая стилизация!

– Пытаетесь за насмешками скрыть свое восхищение возможностями слабой женщины, Валерий Васильевич? – отшутилась Лариса.

– Хм, может быть, может быть, – пробормотал Нилов. – Ладно, оставим пока это. Ты так и не изложила подробности. Учти, все сказанное тобой я должен буду передать ребятам, официально ведущим это дело. – Нилов немного помялся. – Ну, в зависимости от того, что именно ты скажешь. Кстати, знаешь ли ты, кому обязана своим алиби?

– Тебе?

– Нет. Мое покровительство не распространяется настолько далеко, к сожалению… А своим алиби ты обязана соседке. Она же и вызвала милицию. Старушка – божий одуванчик наблюдала за тобой и, когда услышала, как ты упала, вызвала милицию. Но я отвлекся, рассказывай.

– В общем, рассказывать особо нечего. Приехала, увидела, вырубилась. Хотя интересное действительно есть, – Лариса задумалась и отпила из своей чашки. – Перед тем как я вошла в подъезд, из него вышел как ты думаешь кто?

– Понятия не имею. Твой муж с любовницей под руку?

– Наши рога не входят в вашу компетенцию, гражданин начальник, – сурово парировала Лариса. – Из подъезда вышел господин Малофеев. Тот самый политолог из квартиры Кориандра, Илья Константинович. Согласись, очень странное совпадение. И я полагаю, было бы неплохо выслушать его объяснения по этому поводу.

– Ты ничего не путаешь, Лариса? Ты уверена? – серьезно спросил Нилов.

– Абсолютно.

Нилов снял трубку телефона, набрал номер и отдал соответствующие команды. После этого он повернулся к Ларисе:

– Кстати, чуть не забыл. Вот, это тебе, – он достал из кармана конверт и передал его Котовой.

– Что это? – спросила она.

– Я получил за тебя деньги, перевод из Тарасова, как ты и просила. И туда же положил временные права.

– Ай да Степаныч! Ай да молодец! – обрадовалась Лариса. – С деньгами-то я теперь не пропаду.

– А я? – обиженно вскричал Нилов. – Я разве не молодец?

– Ты – само собой! – целуя его в щечку, ответила Лариса с улыбкой. – Просто Степаныч так редко вызывает у меня радостные эмоции…

* * *

Поиски господина Малофеева не привели к положительному результату – этот эстетствующий индивидуум попросту исчез. У дома, где обитал подозреваемый, были оставлены оперативники для наблюдения и задержания, в случае если «объект» появится.

В небольшом информационном агентстве, где Илья Константинович занимал высокооплачиваемую должность эксперта по проблемам местного самоуправления в регионах, сказали, что накануне Малофеев взял несколько дней за свой счет. По тону говоривших чувствовалось, что коллеги Малофеева недолюбливали, видимо за излишнюю манерность, высокомерие и отчужденность от тесного журналистского коллектива.

– Найдется, куда он денется! – с уверенностью сказал Нилов после решения объявить Малофеева в розыск.

Сюрпризом, однако, стало исчезновение Кориандра – не менее таинственное и подозрительное, чем его приятеля. На работе сотрудники понятия не имели, где шляется их шеф. Впрочем, особо этим не интересовались. Однако самые наблюдательные отметили, что ранее за Андрианом Вахтанговичем такого не наблюдалось. Нилов подумал было объявить в розыск и гражданина Коридзе, но передумал, не найдя достаточных на то оснований.

Сейчас он сидел в своей квартире в обществе Ларисы и бутылки самой дешевой водки. «Чтобы не спиваться, – пояснил он недоумевающей Котовой. – Такой гадости больше бутылки не выпьешь, а утром, когда просыпаешься, наступает такой жестокий бодун, что пить не хочется ну просто неделями».

– Что делать-то будем? – вопрос был адресован Котовой.

– Кого мы еще не проверяли? – деловито осведомилась в свою очередь Лариса.

– Всех. Всех проверили. Некоторых даже по нескольку раз.

– А Игоря Бесфамильного, вашего главного подозреваемого? Я почти уверена, что он не виноват.

– Пока не выяснится степень участия в этом деле Малофеева и Коридзе, Игорь будет в камере, – отрезал Нилов. – А вообще, с ним говорили наши ребята. Я тебе рассказывал. И он почти сознался в убийстве.

– Ага, – саркастически усмехнулась Лариса. – А то я не знаю ваших методов. Короче, звони, заказывай мне пропуск, я еду к нему.

– Есть, мон женераль, яволь, майн либен фюрер, – начал паясничать уже слегка нетрезвый следователь. – Р-р-разбежалась. А пожалуйста где?

– Тебе трудно? – не оценив юмора, Лариса нахмурила брови. – Или дожидаетесь очередного трупика, очередного «глухаря»?

– Ладно, – Нилов лениво потянулся к телефону и, набрав номер, выполнил-таки просьбу назойливой женщины. Назойливой. Иногда даже очень. Но, черт возьми, как же великолепна в постели эта «новая русская»!

* * *

Когда Лариса проникла в стены КПЗ, на нее накатили недавние воспоминания о ее собственном пребывании там. И пусть сейчас она находилась не в камере, а в комнате для свиданий, обстановка оставалась мрачной – тюрьма, она, как известно, и в Африке тюрьма.

Лицо вошедшего в комнату художника Игоря Бесфамильного ничего не выражало. Ни печали, ни радости. Лариса отметила про себя его чрезвычайно изможденный вид и огромные синяки под глазами – то ли следы недавних побоев, то ли последствия бессонных ночей.

– Здравствуйте, Игорь, – как можно доброжелательнее и мягче произнесла гостья.

– Добрый день. Хотя кому как, – отозвался Игорь совершенно бесстрастным голосом, явно принимая посетительницу за «ментовку».

– Меня зовут Лариса Котова. Волею судьбы я оказалась вовлеченной в эту историю. И теперь пытаюсь выбраться из нее, начав собственное расследование. Так что можете считать меня частным детективом. И еще – я искренне убеждена в том, что вы невиновны, и в настоящий момент многое будет зависеть от того, что вы мне расскажете. В том числе ваша свобода.

– Ладно, – в голосе Ларисиного собеседника проскользнула заинтересованность. – Задавайте ваши вопросы.

– Зачем вы приходили той ночью к Кориандру?

– Блин, – начал раздражаться Игорь. – А я-то думал… Да задавали вы мне этот вопрос. Тысячу раз задавали. «Верю в вашу невиновность», – передразнил он Ларису. – Цирк! Вам что, больше делать нечего, как ко мне ходить? Улики есть – сажайте. Признания я все равно писать не буду! Слышите? Не буду! Вы, простите, в каком звании?

– Я уже сказала – я не из милиции. Если хочешь знать, – Лариса тоже начала раздражаться и перешла на «ты», – я сама была там той ночью. И знала Виту всего несколько часов. И в камере сидела в качестве подследственной…

– Хорошая была девушка, – неожиданно сказал Игорь. – Я очень сожалею. Дурак… Простите, сорвался. Но эти менты… – Игорь испытующе глянул на Ларису, как она прореагирует на это слово.

Реакция была нулевой, и задержанный продолжил:

– Эти менты ведь ни хрена не делают! Я чувствовал, что ее увлечение Стасом плохо кончится. Я ей говорил, предупреждал, а она… Этого козла Стаса надо искать! Он во всем виноват!

– Стас мертв, Игорь, – прервала юношу Котова. – Его убили. В собственной квартире пустили пулю в лоб. Так что ты уже почти вне подозрений. Почти.

– Блин… Но не я это, – как-то сразу растерялся Бесфамильный.

– Ну, – засмеялась Лариса, – это-то понятно. Ты же тут был, в камере. Ты физически не мог этого сделать.

– Я имею в виду, что Виту не я убивал, – прижал руки к груди Бесфамильный. – Я люблю ее… Любил… А насилие я ненавижу в принципе. Художник и насилие – это вещи несовместимые, сами понимаете. Виточка… Моя Витаминка, – он неожиданно всхлипнул.

– Расскажи про Стаса, – мягко попросила Лариса. – Все, что тебе о нем известно.

– Хорошо, – вздохнул Игорь и начал…

* * *

…Вита и Игорь. Игорь и Вита. Только так говорили о них в родном институте. Всегда вместе. Всегда веселые. Счастливые. Они встречались уже около года. Они всегда были вместе, несмотря на то что Вита училась на втором курсе, а Игорь уже оканчивал институт.

Вита побывала в доме родителей Игоря в подмосковных Люберцах. Очаровательная латышская девушка очень понравилась маме Игорька. Вместе они съездили на неделю в Прибалтику – на родину Виты, где кандидатуру потенциального зятя одобрил потенциальный тесть, важный бизнесмен Артурас Эйгелис.

Они мечтали. Мечтали об известности и славе семейной пары художников. О персональных выставках в Париже и Нью-Йорке, мечтали о детях…

Спорили. Спорили иногда до хрипоты и весело смеялись потом над этим. Вита хотела мальчика, а Игорь – девочку.

А еще Игорь был категорически против, когда Вита предложила ему маленькую таблеточку «для прилива вдохновения». Именно на этой почве и разразился их первый скандал. Игорь громко хлопнул дверью, обозвал невесту конченой наркоманкой и ушел.

Помирились они на следующий день. Вита пообещала завязать, а Игорь на коленях просил прощения за вчерашние грубые слова. Слово свое девушка сдержала. По крайней мере, Игорь никогда не видел ее «под кайфом». Хотя… Сейчас, находясь в камере, он не был уверен в этом.

Свадьба была назначена на конец апреля и должна была состояться в Подмосковье. С обеих сторон шли активные приготовления. А в январе, сразу после зимней сессии, появился этот Стас. Он сразу вызвал у Игоря отвращение. Как человек культурный, воспитанный и до мозга костей интеллигентный, Ларисин жених не мог испытывать добрых чувств к грубоватому и нахальному Стасу. К тому же, по слухам, этот тип баловался наркотиками, а наркоманов Игорь не терпел. Презирал и ненавидел.

Но именно к нему, именно к этому низкоинтеллектуальному и бездарному индивидууму ушла Вита. Его любимая Вита…

– Знаете, – говорил Игорь Ларисе, – я знал, что Стас неискренен с Витой. У него была какая-то цель.

– Почему ты так решил?

– Потому что, прежде чем начать за ней ухаживать, он наводил о ее семье справки.

– То есть?

– Очень просто. Я однажды в туалете случайно подслушал, как Стас спрашивал у кого-то, где учится девушка по фамилии Эйгелис. Он ведь вообще с другого факультета. Я еще Вите об этом рассказал, а она смеялась. Спрашивала, ревную ли я. Ей всегда нравилось быть в центре внимания.

– Когда это было? Когда Стас начал за ней ухаживать?

– Где-то с месяц назад. Скажите, Лариса, то, что я рассказал, может помочь?

В голосе Игоря было столько боли и мольбы, что Котова поняла – ковыряться в болезненном прошлом Игорю тяжело. Поняла она и нечто другое…

– Да, Игорек, поможет. Уже помогло. Держись. И еще – я была на твоей выставке, мне очень понравилось, хотя я ничего не смыслю в живописи.

Как и большинство творческих людей, эта невинная лесть немного успокоила. И когда конвой уводил главного подозреваемого, на его губах играла пусть грустная, но улыбка.

Лариса покидала мрачное заведение с достаточно противоречивыми чувствами. С одной стороны, этот парень произвел на нее исключительно положительное впечатление. Было горько и обидно за него, за то, что этот парень сейчас там, в камере. С другой стороны, разговор с Игорем привел «мыслителя Котову» к определенному выводу. И чем больше она думала, тем прочнее и навязчивее становился этот вывод.