Читать книгу Странница в ночи - Светлана Алешина - Страница 2

Первый раз Володя обнаружил странности сразу после бабушкиной гибели. На похоронах.

Надо сказать, что бабушка раньше была учительницей. Но этого старикана заподозрить в том, что он когда-то был учеником бабы Тони, было совершенно невозможно.

А на ее похоронах было мало народа, и в основном это были ученики и соседи по дому. Только этот старик выделялся в общей толпе и разительно отличался от всех.

Дело было в его трости.

Володя как эту трость увидел, так и смотрел, не в силах отвести взора. Поскольку дорогущая она была – ой-ой-ой! Целое состояние… Да и сам старикан выглядел весьма импозантно.

Ни с кем он не разговаривал, стоял особняком, а потом и вовсе потряс Володино воображение – потому как в конце похорон вдруг подъехал роскошный лимузин, и шофер открыл перед стариканом дверь.

Ну, да и это ладно. Может, заезжий иностранец заехал посмотреть на похороны наших нищих старушек?

Только Володя-то прекрасно видел, что этот старикан плакал – да не просто плакал, а слезами заливался! Душа у старикана так болела, что Володя эту самую боль чувствовал.

Какое отношение сей богач мог иметь к его бабуле, собирающей в качестве придатка к пенсии пивные бутылки? Этот вопрос Володю немного беспокоил, но, не найдя ответа, решил, что дело в каком-то старом, пахнущем нафталином романе. Может быть, бабуля когда-то этому старичку отказала в ответ на его пылкое чувство, неразумно предпочтя красивого, загадочного, талантливого, но абсолютно нищего дедушку?

А через некоторое время, уже после того, как инцидент был забыт, произошла очень странная вещь, немного Володю напугавшая.

А именно – пришел однажды Володя домой с работы и почувствовал: в его скромной, однокомнатной квартирке явно побывал кто-то чужой.

Осторожно все осмотрев, Володя убедился, что у него ничего не украли. Но некоторые книги – Володя сам их расставлял и прекрасно помнил, как они стояли, – оказались переставленными. Например, третий том Вересаева уж никак не мог идти вслед за пятым! – он был готов поклясться, что в его доме пытались что-то найти.

Но – что?

Этого Володя не знал и даже гадать не пытался. Зачем зря стараться?

Потом и это позабылось. В тишине и спокойствии одиночества он провел еще месяц, как вдруг с ним случилось странное и страшное событие.

Его пытались убить…

* * *

После того как мы облазили всю квартиру в поисках «утраченного», мы были вынуждены признать свое поражение.

– Сколько раз я просил… – начал Лариков, свирепо вращая глазами, но гость прервал его:

– При чем тут она, Андрей? Ее же заперли. Сам подумай – что может хрупкая девчонка сделать с двумя бандитами в масках?

Ларчик вскинул на него свои недоумевающие глаза.

– То есть ты предполагаешь, что вся эта комедия была затеяна с целью украсть дело Шлендорфа?

– Я могу только предположить, – усмехнулся он. – Кстати, может быть, ты нас наконец-то познакомишь. Как я мог заключить, это твоя помощница…

– А вас зовут Виктор Сергеевич, – поразила я в ответ моего «заступника».

– Ну, оказывается, мы уже много знаем друг о друге.

– Настолько много, что можно подумать о женитьбе, – съязвила я.

Он рассмеялся.

– Андрей, у тебя прелестная помощница.

– Прелестная-то прелестная, но меня сейчас куда больше волнует проблема Шлендорфа и этой чертовой папки.

Андрей грустно обвел глазами стены, явно пытаясь обнаружить там тайник, который я устроила специально, чтобы спрятать там папку и этим ему досадить, наверное…

– Честно говоря, я ожидал именно такого подвоха, – вздохнул Виктор Сергеевич. – Я же предупреждал тебя, что историйка эта весьма и весьма неприятная. С душком. Начиная с самого Шлендорфа и кончая последствиями его проступков.

Я сидела и чувствовала себя полной идиоткой. Меня в тайны никто посвящать не собирался. С загадочным и печальным видом оба джентльмена обсуждали неведомого мне господина Шлендорфа, но, когда обнаглевший Лариков спросил меня, что думаю по этому поводу я, моему возмущению не было предела.

– Что может думать пальма в кадке? Или вон тот шкафчик? – фыркнула я. – Я вообще не знаю, кто есть ваш господин Шлендорф, и плохо осведомлена о том, что он там выкинул. Могу только сказать, что мне не нравится его фамилия – исключительно потому, что я вообще недолюбливаю немецкий язык, он мне кажется грубоватым. Хотя некоторым немецкий очень даже нравится, на вкус и цвет товарищей нет. Больше я ничего не думаю, поскольку куда больше, чем все Шлендорфы на свете, меня интересуют два мерзких типа в масках, которые засунули меня в ванную. Потому что я терпеть не могу любое проявление насилия над человеческой волей, особенно над своей.

Высказавшись, я мрачно оглядела их, несколько раздосадованная тем, что они давились хохотом.

– Придется нам исправиться, – начал Виктор. – Для начала я представлюсь – Виктор Сергеевич Воронов, частный детектив.

– О боже! – простонала я. – Меня по жизни сопровождают исключительно представители сыска! Зачем же тогда вам понадобились мы?

– Дело вот в чем, Сашенька… Вы позволите к вам так обращаться?

– Обращайтесь, чего уж там. Хорошо, что не Шурочка.

– Так вот, сам я живу в Санкт-Петербурге и, соответственно, никак не могу справиться с поисками оттуда. А люди, которых я обязался отыскать, проживают в вашем Тарасове. Андрея я знаю давно, учились вместе, вот поэтому-то я и побеспокоил его просьбой оказать мне посильную помощь. Сначала нам казалось, что дело простое – отыскать наследников господина Шлендорфа.

Собственно, найти надо было одну только наследницу – именно госпожу Баринову Антонину Ивановну, которой господин Вильгельм Шлендорф завещал огромное состояние. Госпожу Баринову мы нашли, но – увы! Ровно за день до назначенной встречи Антонину Ивановну сшиб «Мерседес». Знаете, в чем кошмар, Сашенька? Баринова собирала пивные бутылки – была нищей! На Шлендорфа это произвело тяжелое впечатление, и он скончался месяц назад в итальянском городке Брешии.

Казалось бы, мы можем распорядиться наследством в пользу оставшегося у нее внука, но вот тут-то и начались странности. Во-первых, для того, чтобы все перезавещать ему, нам нужно было найти ее завещание, которое наверняка имелось, но теперь пропало. А во-вторых, выяснилось, что у старушки Бариновой было два сына и два внука. Так что теперь мы пытаемся найти пропавшее завещание Бариновой.

– А что говорит внук? – поинтересовалась я.

– А внука точно так же, как и вас, кто-то посетил. Вроде ничего не украли, но в доме побывали. Вот и получается, что некто все знает и это самое завещание попросту увел. Сами понимаете – распоряжаться состоянием Шлендорфа без завещания старушки мы не имеем права. Поэтому надо его найти. Все сведения, которые нам с Андреем удалось собрать о действующих лицах этой истории, были похищены. В общем, мне эта история нравится все меньше и меньше, и я уже не рад, что обязался в свое время господину Шлендорфу найти Антонину Баринову…

– Да уж, вляпались вы в тот день по первое число, – посочувствовала ему я. – Но откуда вы могли это знать? У вас же нет дара предвидения! Может быть, вам надо на всю эту историю плюнуть и предоставить искать наследников социальным властям?

– Есть мои обязательства перед господином Шлендорфом, – развел он руками. – И гонорар, выплаченный мне заранее.

– Ну, раз гонорар у вас, а наниматель давно в иных мирах, вы вполне можете оставить эту компанию в покое.

– А долг? – спросил он.

– Какой? Вы должны кому-то деньги?

– Нет, я имею в виду долг чести. И к тому же – как я буду спать спокойно, зная, что молодой Баринов сидит без гроша, а некто пользуется его деньгами, отдыхая на Ривьере?

Мне совсем не хотелось погружаться в это скучное дело. Хватит с меня и беготни за изменяющими красавицами, и поисков денег, исчезнувших из вместительных карманов бизнесменов, и прочего! Теперь вот дурацкое наследство, и вряд ли это дело окажется интересным! Но Виктор Сергеевич был неумолим в своем стремлении втянуть нас в историю:

– Сашенька, я вам хорошо заплачу за помощь. Вы – жители Тарасова, а я весьма плохо знаю ваш город. В Питере мне было бы легко работать – да я и смог проследить путь семьи Бариновых, пока не споткнулся о ваш Тарасов. Оказывается, выяснить подробности из прошлого куда легче в Вене, Зальцбурге, в той же Брешии, но не в Тарасове! Поэтому мне никак не обойтись без вашей помощи, уж не обессудьте!

Я вздохнула. Лучше бы он пришел к нам с парочкой зверских убийств. Не люблю я скучные дела о наследствах!

Но делать было нечего. Нравится Александре Сергеевне или нет, а что господин Ларчик скажет, то Александра Сергеевна и сделает. Такова, увы, общая участь подчиненных…

* * *

Дело, правда, меня увлекло. По мере того как Виктор раскрывал передо мной картину происходивших в оные времена событий, я все больше и больше начинала понимать, что не все истории с наследствами невероятно скучны.

Когда Виктор поехал отдыхать в Италию, он и не знал, что этот отдых станет началом работы. Но его жена (упоминание о ней кольнуло меня в сердце) настойчиво приводила примеры удачливых подруг и сетовала на свою незадавшуюся судьбу. Поэтому Виктор согласился поехать в небольшой городок Брешию, старинный и красивый, к тому же почти курортный и доступный по финансам.

Жена носилась по магазинам, Виктор развлекался осмотром достопримечательностей. Италия его поразила – ничего красивее Венеции, например, он никогда не видел. Романтический антураж Брешии потряс его воображение. Вот там-то он и встретился с одиноким и богатым Шлендорфом.

Судьбоносная встреча состоялась в парке, на лавочке перед огромным прудом с лебедями.

Самого старика Виктор видел уже раньше – тот бывал тут каждое утро, кормил лебедей и печально смотрел в небеса. Виктор случайно толкнул старикана, поднимаясь со скамейки, и извинился на русском. Правда, поняв оплошность, быстренько повторил: «Скузи», но старик взглянул на него и на очень хорошем русском спросил:

– Вы – из России?

Виктор кивнул.

– Да. Из Петербурга.

Старик вздрогнул и ничего не сказал. Виктор решил, что дальнейший разговор не состоится – мало ли какие дурные воспоминания связаны у того с Россией.

Он уже хотел уйти, но старик дотронулся до его руки и спросил:

– Вы верите в провидение?

Честный Виктор был вынужден признаться, что не верит.

– А я верю. Вас послал Господь, чтобы я наконец-то мог искупить свой тяжкий грех перед маленькой девочкой… девочкой, которая по моей вине осталась без средств к существованию.

Будучи сыщиком, Виктор профессионально заинтересовался. Старик сначала помолчал, а потом спросил, нет ли у Виктора знакомого детектива.

– Есть, – потупился скромно Виктор. – Я сам.

Старик окончательно поверил в то, что Виктора притащили на эту скамейку сами ангелы, и так обрадовался, что Виктор начал серьезно опасаться, что он преставится у Виктора на глазах.

– Надо же, как бывает… Ах, Тонечка, Тонечка! Теперь я смогу все исправить…

Перемежая бессвязную русскую речь немецким, итальянским и французским, старик лопотал какой-то бред про деньги, бедную Тонечку и свою негативную роль в ее драматической судьбе довольно долго. Наконец он немного успокоился и, схватив Виктора за руку, горячо прошептал:

– Вы мне поможете ее найти. Я заплачу вам огромные деньги. Если я ее не найду, апостол Петр не пустит меня в рай.

Виктор сомневался в том, что где-то действительно расхаживает по небу апостол с ключами на поясе, но старик ему понравился, да и жалко его было очень, поэтому на приглашение выпить по чашке чаю он ответил согласием. И скоро оказался в палаццо господина Шлендорфа, где застыл, потрясенный великолепием.

Такого он не видел нигде – даже в фильмах.

* * *

Он прервался. Заметив в моих глазах блеск, усмехнулся:

– Видите, Сашенька, вас уже захватила эта история – а я, можно сказать, видел зрительный ряд этого фильма. Если честно, мне казалось, что я действительно смотрю фильм, в котором сам принимаю участие. Представьте себе настоящий палаццо – с колоннами, увитыми диким виноградом, с небольшим фонтаном во дворике. А внутри – о боже! Старинная мебель, странным образом гармонирующая с новомодными светильниками, а по стенам – рыцарские доспехи и картины старых мастеров! Встретил нас лакей в ливрее, которому Шлендорф отдал какие-то распоряжения, и мы поднялись в его кабинет. Я чувствовал себя потерянно в этом великолепии и только в кабинете позволил себе немного расслабиться – здесь роскошь была более умеренной.

Там было огромное количество книг, где старинные фолианты мирно соседствовали с новинками книгоиздательств.

Шлендорф позвонил в колокольчик, на пороге выросла молоденькая горничная, которой было приказано принести две чашки чая. Очень скоро она вернулась с подносом, уставленным старинными чашками с потрясающим чаем, пахнущим травами.

Как только горничная удалилась, старик встал и принес из глубины кабинета фотографический портрет.

– Вот, – поставил он перед Виктором фотографию в рамке. – Это и есть семья Карниловых. Маленькая девочка в кудряшках – Тонечка Карнилова. Ах, как же я виноват перед ней, майн готт!

Он покачал головой и прикрыл глаза ладонью. Виктору показалось, что старик сейчас расплачется, и, дотронулся до его морщинистой руки.

– Нет, я уже давно перестал оплакивать свой грех. А сейчас я могу исправить совершенное когда-то, но сначала выслушайте мою историю. А потом мы вместе с вами подумаем, как можно найти Тонечку Карнилову. Хорошо?

Что оставалось Виктору? Он кивнул, соглашаясь с предложением несчастного старика, искренне надеясь, что его рассказ не затянется надолго. Тем более что, бросив взгляд на часы, убедился, что время хождения по магазинам жены подходит к концу. Но старик уже начал свой рассказ, и Виктор увлекся, как теперь увлеклась я.