Читать книгу Палач в нетерпении - Светлана Алешина - Страница 3

На следующее утро я проснулась от обилия солнечного света. Он совершенно нагло заполнял пространство моей комнаты, а когда я выглянула в окно, я мстительно пробормотала:

– Ох, Лариков! Какой же ты подлый!

Небо было нежно-голубым, и день обещал быть теплым.

Выйдя на кухню, я обнаружила там маму, распевающую ставшую народной песню «Мне ль с моей красотой бояться одиночества».

– Надо же, какие фривольности вы себе позволяете, – проворчала я. – А потом вот будешь удивляться, почему твоей дочерью недовольны все соседки старшего поколения. «Ах, я и сама не знаю, в кого она!» А вот надо признаться честно, что в тебя, мамочка!

Мама изумленно воззрилась на меня.

– По какой причине у моей дочери сегодня такое дурное расположение духа, господи? – обратилась она к небесам. – Вроде ты постарался исправить погоду, но эта маленькая ходячая неблагодарность собирается испортить нам с тобой настроение!

– Именно по причине хорошей погоды, – буркнула я, наливая себе кофе, который вследствие вчерашнего злоупотребления тоже вызвал у меня отрицательные эмоции. Глядя на сей напиток с омерзением, я все-таки подавила желание вылить его в раковину и выпила залпом.

– Бог мой, она и кофе пьет сегодня, как водку! – всплеснула руками мама. – Саша, в таком настроении нельзя просыпаться человеку, чья работа напрямую связана с несчастными людьми! Их участь и так печальна, раз за ними бегают преступники, а ты еще начнешь отравлять им жизнь своей несдержанностью!

– Одному такому человеку я сегодня уж точно ее отравлю, – мстительно улыбнулась я. – Нечего строить против меня злые каверзы, вымаливая плохую погоду на мой выходной!

Я поставила чашку и вышла в коридор.

Взглянув в зеркало, я с тоской посмотрела на вздернутый нос и рыжие кудряшки, которые невозможно подчинить себе никакими ухищрениями. Если прибавить к этому безобразию кошачьи глаза, можно вообще на всю жизнь напялить чадру и никогда ее не снимать, чтобы прохожие не пугались.

Правда, все равно остается фигура, но тут уж я ничего поделать для человечества не могу. Разве что ходить в монашеском балахоне.

Если бы я не видела Татьяну, с изящными ножками, с белокурой косой и огромными глазами – может быть, я бы не так расстраивалась. Смиряюсь же я с собственной физиономией каждое утро!

– Но после настоящей красавицы очень трудно с тобой смириться, кошка, – мрачно сказала я отражению. – Ладно, попробую весь день воображать себя красавицей-блондинкой! Говорят, самовнушение великая вещь!

Посему я скорчила отражению рожу и пропела:

– «Мне ль с моей красотой бояться одиночества!»

* * *

– Ну и как? – поинтересовался мой нахальный босс, встречая меня с торжествующей улыбкой победителя.

– Да замечательно, – широко улыбнулась я. – Я провела день именно так, как мне хотелось. А у тебя как дела? Все в порядке?

– Не совсем, – развел он руками. – В отличие от некоторых я целый день пытался найти пропавшую блондинку. Но увы! Безрезультатно. Ни одной блондинки с длинными волосами в розыске нет. Есть одна с короткой стрижкой и, прости меня, с весьма неподходящей фигурой. Но положение не без плюсов. Поскольку вполне вероятно, что убийства не было. Как я и считал ранее, мы имеем дело с подтасовкой. Слишком сия дама хороша…

Он опять скептически рассматривал фотографию.

– И волосы у нее такие роскошные… Просто топ-модель из агентства «Ред старз».

– А почему оттуда? – не поняла я. – Там самые красивые?

– Реклама у них, – доходчиво объяснил мой босс, пытаясь отгрызть кончик карандаша. – У них волосы у всех потрясающие. Как у нашей жертвы. Я раньше думал, что таких не бывает… – Если только он не напялил на жертву парик, – буркнула я. – Или та самая несчастная вообще никем не разыскивается. Может быть, она сирота и у нее нет ни одного родственника? Или, предположим, такие родственнички, что они нисколько не озабочены ее судьбой… Так что рано еще заряжаться ненужным оптимизмом.

– А к чему привели твои размышления?

– Да пока ни к чему, – сказала я, старательно-честными глазами смотря Ларчику в лицо. – По словам Пенса, я с этим утверждением вполне солидарна, Танечка не рискнет играть в собственную смерть ради дешевой популярности. И к тому же – это ведь ничего не дает. Я склонна считать, что письма действительно посылаются ей кем-то, потому что…

Я прикусила язык. Мне ужасно хотелось рассказать Ларчику, какой психологический портрет у меня получился. Но воспоминание о его подлом сговоре с погодой мешало мне это сделать.

– Ну? – спросил Ларчик, уже успевший заинтересоваться. – Так почему?

– Потому что она другой тип, – сказала я. – Она совсем другой тип, и все.

После этого сложного умозаключения я уселась в кресло и начала задумчиво перебирать листочки из блокнота.

Мелькали имена и характеристики, без лиц и без голосов, поэтому похожие пока друг на друга.

– Ничего, – пробормотала я, покусывая кончик карандаша. – Скоро я с вами познакомлюсь. Скоро я увижу, как вы выглядите и что собой представляете.

Я так увлеклась разговором с собственной персоной, что не сразу заметила пристальный взгляд Ларикова.

– Саша? Что с тобой такое?

– Что? – встрепенулась я.

– Ты уже пять минут сидишь и бормочешь какие-то непонятные угрозы… Тебя кто-то обидел?