Читать книгу Странники ночи 2. Магия мёртвых - Светлана Барс - Страница 6

Странно, но за всё это время он почти не вспоминал Вистольцу. Он просто знал, что где-то там – очень далеко есть дом. Потом пришло осознание, что понятие собственного дома для него теперь несколько другое. Там остался дом его родителей – их семьи, остались близкие и родные, но уже недосягаемые ему существа. Потому что была Реета – мир, который никогда его не отпустит. Никогда? Наверное, это должно было бы разрывать его сердце болью и может быть, когда-нибудь именно так и будет. Потом, когда появится время для воспоминаний, для тоски по родителям, по сёстрам, по родным местам. А сейчас была просто щемящая пустота и понимание, что этого времени может и не наступить. Никогда….

Ещё за полгода до открытия Врат в воздухе начало носиться покалывающее напряжение и не только из-за того, что просыпались великие силы, что откроют дорогу в другой мир. Одна ночь, когда вернутся ушедшие странники и уйдут в путешествие новые бродяги, решившие поискать свой путь в чужих землях. Идти или нет – каждый выбирал для себя сам. Зачем? Ответов было много. И для большинства это было любопытство. Но после долгих раздумий это большинство решало, что оберегать собственный мир является намного более важным и оставались дома. А о новостях расскажут те, кто вернутся.

Но были и избранные – их отправляли во внешний мир Старейшие. Их целью становилось получение новых знаний и опыта, они шли в свой путь для того чтобы Смотреть и Запоминать. Чтобы понимать, что происходит в граничащем мире.

Как правило, такими путниками становились воины-маги, несущее в себе почти несовместимое для одного человека сочетание способностей к колдовству и умение владеть любым оружием. Кэртен дэсо, как их называли, что с древнего языка вистольцев означало «противоречащий себе».

Их было мало, такой дар проявлялся не часто, они входили в отдельную высшую касту, но никогда не становились правителями или командирами отрядов. У них был свой путь. Путь одиночек, идущих навстречу врагу всегда в первых рядах. Они принимали на себя самые сильные удары, создавали щиты и ограждали от гибели других. Потом, когда магическая мощь истощалась, в дело вступали мечи, владение которыми являлось виртуозным. Они не использовали посохи, их оружие было из стали.

В их группе учащихся кэртен десо считали Ярси, пусть он и отказался от магии, но все знали, что она в нём есть. А его умение владеть мечом это только подтверждало. Но Ярси был чужаком, другим, не из их мира. Всегда замкнутый, погружённый в собственные невесёлые мысли и не подпускающий к себе почти никого. Кроме Вика. Иногда вистольцу начинало казаться, что Ярси живёт только ради боя, ради сражений и ради смерти. Иногда это его пугало, нельзя идти в бой для того чтобы умереть. Это неправильно.

Парень сжигал себя на тренировках, кипевшая в нём ярость заставляла отступать даже учителей. Поэтому после занятий Вик старался вытащить его куда-нибудь на луга, под лучи заходящего солнца, подальше от людей. Чтобы успокоиться, поговорить о чём-то незначительном. И забыться. Это помогало обоим. Вику нравились такие вечера. Когда можно было ни о чём не думать, не вспоминать, что где-то очень близко – за внешней стеной продолжается непрекращающаяся битва. И твоя единственная судьба встать в ряды сражающихся в ней воинов.

Их жизнь была разделена на две части: та, что продолжалась пока не закончена школа воинов, наполненная постоянными тренировками, уроками и обязанностями по хозяйству – спокойная жизнь и та, что начиналась, а часто и сразу заканчивалась после школы – Первая битва. Той второй жизни для многих просто не было, но именно к ней готовились и именно её ждали. Нельзя войти во взрослую жизнь, не побывав за стеной. Нельзя отправиться во внешний мир, не пройдя через свою Первую битву. Но эти правила существовали только для вистольцев. На чужака они не распространялись, Ярси хоть и был усыновлён верховной колдуньей, но по крови он всё равно не являлся вистольцем. Поэтому у него был выбор – участвовать или нет в Их войне. Почему-то Вик знал, что он покинет Вистольцу. В его сердце была своя война.

Это был год, когда открывались Врата, все ждали, но и Ежегодный состязаний никто не отменял. Их группа должна была в первый раз принять в них участие. А ещё через год закончится их обучение в школе и начнётся другая жизнь.

Как это было заведено, все школы объезжал Верховный Старейший, а вместе с ним его дочь Тиона. Девушке было двадцать, но она до сих пор ни с кем не связала свою судьбу. Её избранником считался Кравий – командир отряда разведчиков, говорили, что он уже не раз делал ей предложение, но она пока не отвечала согласием.

В их школе свита Старейшины появилась за пять дней до Состязаний. Сам старик лишь мельком взглянул на тренировки, покивал и отправился отдыхать. Все остальные гости задержались дольше. Длинноволосую красавицу, конечно, разглядели все учащиеся. Но её взгляд был прикован к чужаку. Ярси всегда привлекал к себе внимание – и двигался по-иному и выглядел другим. Вик только усмехнулся, когда девушка пригласила Ярси прогуляться в сад. Он решил, что его друг вляпался в неприятности.

Но чужак спокойно выдержал её интерес, Тионе оставалось лишь смириться, что он не будет участвовать в Состязаниях и, как только откроются Врата, покинет Вистольцу.

Было странным, что девушка продолжила приходить на их тренировки. Её словно что-то сюда тянуло. Будущие бойцы невольно оказывались в смятении. Под взглядом огромных, прекрасных глаз трудно сосредоточиться и не совершать ошибок. Но они очень старались. Состязания были первыми в их жизни и присутствие девушки все решили воспринимать как испытание.

Вик вообще об этом не думал, его партнёром по спаррингам чаще всего оказывался Ярси, а это заставляло выкладываться на много больше, чем он хотел. Тренировки изматывали и под вечер вгоняли в ступор, выбивая из головы все мысли. Он упустил тот момент, когда вдруг что-то изменилось.

Сначала на него как-то странно начали смотреть товарищи, потом зашептались родители, когда он возвращался на ночь домой. Подозрения появились, когда Ярси вдруг сообщил, что разговаривал с парнем Тионы – Кравием и тот предупредил, что не потерпит соперника. Вик лишь кивнул, за друга он особо не переживал, с ним как с кэртен десо даже Кравий не решился бы связываться. Но Ярси усмехнулся, в смятение ввела его фраза, что Тиону интересует вовсе не он, а другой воин из их группы. Тот, кто будет участвовать в Состязаниях. Вистолец, а не чужак.

Вик растерянно пожал плечами, не совсем понимая, кого выбрала дочь Старейшины. И вдруг только сейчас начал вспоминать, что да, девушка смотрела в сторону Ярси, но рядом с чужаком всегда находился он сам. Пусть он проигрывал кэртен десо, но в их группе он оставался лидером, тем, к чьему мнению прислушивались все остальные, к кому обращались за помощью и за советом и кто всегда выходил победителем в спаррингах с другими учащимися-вистольцами.

Слишком закрытый Ярси почти не улыбался, его взгляд оставался отстранённым и слишком холодным. Тогда как сам Вик во время тренировок чтобы разрядить атмосферу всё время подшучивал над товарищами, совершенно не задумываясь о том, что на них смотрит девушка. А иногда слышался и её смех. Почему-то эти воспоминания вызвали непонятную панику.

День Состязаний выдался накануне открытия Врат, поэтому тогда всё казалось необычным. До этого Вик присутствовал на этом мероприятии только как зритель, и сейчас все действия проносились перед глазами в каком-то тумане. Он пытался отвлечься, не думать о Тионе, сидящей в первом ряду на почётном месте, не смотреть в её сторону. Получалось плохо.

В их доме с раннего утра началась суматоха, сёстры хныкали, отец что-то втолковывал, мать почему-то всхлипывала, но Вик их почти не слышал, не воспринимал. С толку сбивало вчерашнее прощание с Ярси, Вик знал, что так будет, и всё же окончательное решение друга уйти всё равно совершенно выбило его из колеи.

Сам он не относил себя к тем, кто хочет покинуть Вистольцу, он даже не представлял, как это оставить свой дом и скитаться по совершенно неведомому миру. Ему нравилось здесь – где всё привычное и такое родное. А ещё Дом нужно было защищать. Он с раннего детства видел себя среди сражающихся за стенами Вистольцы, там, где бушует ярость, где каждый миг сравним со всей прожитой жизнью, где умирают, чтобы жили другие. Ради этого он не боялся отдать свою жизнь. А родители смирились, во всех семьях, если сын не маг, то это означало, что он будет воином и рано или поздно погибнет.

Такова судьба?

Они полночи просидели на траве, смотрели в небо и молчали. Ярси обещал, что вернётся через пять лет, но это не значило, что они смогут вновь увидеться. Совершенно не значило. Вик всё же решился и ещё раз спросил, почему он уходит, хотя раньше друг всегда избегал ответа. Ярси горько усмехнулся.

– Прошлое, – это была боль, тоска, что так и не отпустили, не смогли оставить сгорающее в схватках сознание.

Такова судьба….

А утром ругающийся отец почти силой вытолкал не выспавшегося и рассеянного сына из дома, и они всей семьёй потащили его к комплексу арены. Парень совершенно не думал о победе, в сердце была пустота и нежелание что-то делать. Азарт и ярость появились потом, когда трибуны сомкнулись гудящим гулом, когда рядом что-то выкрикивали противники, когда глашатаи объявляли о начале поединков.

А ещё он вдруг понял Ярси. Понял, что значит уйти в бой, для того чтобы забыться, не вспоминать, не воспринимать действительность. Жить ради схватки и больше ни для чего другого. Жить ради смерти, своей или противника….

Состязания не предназначены для смерти, здесь есть не только поединки, здесь определяли лучшего в скорости бега, в преодолении полосы препятствий, в стрельбе из лука. Первогодки участвовали абсолютно все, но до конца дня выдерживали лишь самые выносливые, самые крепкие. Именно они в последствие становились командирами вновь создаваемых единиц боевых подразделений. Как лучшие.

Более опытные воины сами выбирали, кто из них достоин пройти Состязания. Для них это было подтверждением их способностей, их первенства. А так же шансом взойти на более высокую ступень.

В тот день Вику казалось, что он видит себя со стороны. Всё, что нужно было делать, он делал на грани своих возможностей, а иногда и переступал эту грань. В глазах очень часто темнело, ноги подгибались от напряжения, но всё это происходила уже за финишной чертой или после окончания схватки. Сознание отстранённо отмечало тот факт, что очередное задание выполнено и нужно вновь подняться с земли и идти дальше, потому что каким-то образом до сих пор не проиграл. Словно во сне, словно это происходило не с ним.

После пяти забегов на разные дистанции, начались трёх раундовые кулачные бои. Те, кто после них ещё остались стоять на ногах, без перерыва отправились стрелять из луков. Взять лук разбитыми в кровь, трясущимися от усталости руками тоже оказалось испытанием, а попасть в мишень – подвигом.

Вик с каким-то безразличием удивился, что до сих пор может двигаться, что не потерял от перенапряжения сознания, как это было с другими новичками. Он мельком замечал их неподвижные тела, уносимые помощниками с поля, где происходили состязания. Единственной мыслью оставалось, что надо натянуть плохо поддающуюся тетиву, потом поймать взглядом расплывающуюся мишень и отправить стрелу в полёт.

Вик выдохнул, когда тетива протяжно звякнула в пятый раз – всё, завершена последняя попытка, он опустил тяжёлый лук и с трудом разжал пальцы. Оружие упало на землю, пришлось пересиливать себя, чтобы не последовать за ним. Подбежавший распорядитель постоял рядом, оценивая результат, а потом толкнул его в направлении площадки для мечников.

Вик глухо застонал, в отличие от него большинство лучников направились к трибунам – для них соревнования закончились.

Тот день тянулся бесконечно. Вечером Вик устало стоял среди своей группы, из тех, кто выдержал все испытания, осталось не более четверти новичков. Он ждал общего награждения и с безразличием воспринимал, как подходят учителя и хлопают его по плечам. Рядом такие же уставшие соревнующиеся с завистью, но улыбками уже говорили слова поздравлений. Он даже отыскал взглядом на трибунах своих родных, все улыбались – и родители, и младшие сестрёнки, махали ему руками.

Оказалось, что в своей возрастной группе он выиграл. Не совсем понимая как, но выиграл.

А потом было награждение по количеству набранных за все испытания баллов. Здесь уже не учитывался возраст.

Вик вместе со всеми отошёл к трибунам, младшие соревнующиеся никогда не попадали в эту шкалу достаточно высоко. По общему количеству набранных баллов выигрывали лишь опытные воины.

Все облегчённо расселись по лавкам, услышали, как назвали третьего из лучших – Деркон – командир пятой атакующей команды, и почти сразу трибуны взревели. Был назван второй – Кравий – командир разведчиков. Был назван тот, кто в течении предыдущих пяти лет оказывался Первым на Играх. Но сегодня он не стал победителем, значит, его вечный соперник лишь слегка ему уступающий Милт его превзошёл.

Победителя объявили с некоторой задержкой, Вик даже не слушал, погружённый в собственные мысли. Поразила лишь наступившая вслед за этим тишина – не верящая, пронзительная, а затем трибуны вновь взревели.

Его почему-то начали толкать, подбежали двое учителей, рывком поставили на ноги и вновь заставили выйти на арену. Он непонимающе огляделся, увидел лица родителей, на этот раз не улыбающиеся, а взволновано-сосредоточенные. На подгибающихся ногах двинулся к судьям.

Имя того, кто набрал больше всех баллов, вновь повторили. Его имя. Вик – ученик седьмой старшей группы Западной школы, сын Ливода и Кеаны.

Перед взглядом поплыл туман, он с трудом заставил себя не шататься, расправил плечи и двинулся вперёд. Всё, это не победа, это самоубийство.

Вик не смотрел на глашатаев, не смотрел на судий и Кравия, лишь представил, как выглядит его исказившееся от злобы лицо. Но не смотреть на Тиону, награждавшую победителя, не получилось.

Слишком близко оказались лучившиеся восторгом глаза и счастливо улыбающиеся губы. Она надела ему на шею знак Первого, при этом сильно прижалась к его груди, обвила его руками. Вик едва не отшатнулся, понимая, что теперь точно погиб.

А вечером стало известно, что дочь главного Старейшего объявила о смене претендента на её руку.

Дома мать плакала, ругалась с отцом, его они не обвиняли, но для их семьи это означало слишком большие перемены. То, что его выбрала Тиона, ещё не говорило о том, что свадьба обязательно состоится, а вот смертельного врага в лице Кравия он уже точно нажил. Причём отразится это не только на Вике, пострадает и отец, которого под влиянием мстительного командира разведчиков, скорее всего из стражников переведут в простые воины и отправят сражаться за стену – в первых рядах. Дом могут поджечь, мать и сестры станут изгоями – с ними перестанут общаться.

Многое может произойти, но начнётся всё это не сразу, сначала они будут под защитой семьи Тионы. Но до тех пока она не передумает общаться с Виком. А для своенравной девушки это было в порядке вещей. Она никогда не задумывалось о том, что с её избранником случается потом. Особенно, если он из простой семьи и ещё даже не воин, а всего лишь ученик.

Конечно, если Вик сам откажется от Тионы, Кравий не будет преследовать его семью. Но такого невиданного оскорбления девушка никогда ему не простит. Нет, в этом случае, его родных тоже не тронут, но самому Вику проще всего будет сразу совершить самоубийство.

Вик стоял у окна, смотрел в сгущающиеся сумерки, а его губы сами собой кривились в горькой усмешке. Где-то за лесом разгоралось алое зарево портала, а здесь в саду цвели удивительно красивые, посаженные мамиными руками цветы, мягко покачивали ветвями столь привычные с детства старые деревья, лежали на земле не прибранные со вчерашнего вечера садовые инструменты. Здесь было уютно, мирно, спокойно. Так и должно оставаться. Он не хотел покидать этот мир, но если по-другому не получается….

В походный мешок были быстро сложены первые попавшиеся под руку личные вещи, со стола схвачена и завёрнута в полотенце большая лепёшка и также засунута в мешок. Он быстро поцеловал замерших родителей, обнял сестёр, шепнул им, чтобы не скучали, и выскочил за дверь дома. Уходил он почти бегом, ни разу не оглянувшись, лишь спиной остро чувствовал их взгляды. А слова прощания так и не сорвались ни с чьих губ. Простите….

Взведённые в натянутые струны чувства заставили его остановиться на перекрёстки дорог перед лесом. Это произошло раньше, чем ему преградили путь, но отступать всё равно было некуда. Его окружили. Их было семеро, все из отряда Кравия во главе с командиром. Опытные, прошедшие множество боёв воины. Старшие и более сильные. Вооружённые не мечами, а тяжёлыми окованными в железо дубинками.

– А ты принял единственно верное решение, мальчишка. Я знал, что не ошибусь, ты у нас умный, – сквозь зубы прошипел Кравий. – Но сбежать всё равно не сможешь. Ты опозорил меня и поэтому завтра я вызову тебя на поединок. А когда ты проиграешь, Тиона передумает, она не любит слабых. Подумай, это тоже выход.

На его губах за змеилась усмешка. – Возможно, что я даже тебя не убью, лишь покалечу.

Он кивнул своим воинам.

– А сегодня мы просто развлечёмся. По лицу не бейте, его раны должны быть не заметными.

Выход? С позором проиграть в поединке после того, как стал Первым? Проще умереть сейчас, чтобы родители не видели и не считали сына слабым.

Меч со свистом покинул ножны, будет трудно заставить себя убить, если они этого не хотят. Их цель другая. Их цель остановить. Портал закроется на рассвете, но он в это время будет в бессознательном состоянии лежать здесь – на дороге. А они будут ждать рядом, чтобы их жертва очнулась и явилась на поединок.

Вик понимал, что ничего уже не изменит, просто не мог смириться, не мог сдаться, позволив себя избить, не мог отступить не защищаясь. Взгляд уловил одновременный взмах нескольких дубинок, он рванул из центра круга на пролом между двумя чуть замешкавшимися противниками. Одному резанул бок мечом, второму нанёс удар левой рукой в лицо. Но на этом его прорыв закончился. Раненый боец с яростью взревел и ответным ударом почти выбил из его пальцев оружие, потом толкнул его обратно дубинкой в круг. Сбоку сразу прилетел удар по рёбрам, потом по спине. Дыхание перехватило, Вик выругался, отскочил, парировал два выпада мечом и вновь пропустил удар, но теперь уже сзади по голове. Ноги невольно подогнулись, он очутился на коленях, чувствуя, как оружие противников быстро опускается на его тело.

Их было слишком много на одного, и нападали они одновременно со всех сторон. Вик упал на траву раньше, чем дубинки достигли его спины, перекатился, пытаясь бить по открывшимся с этого ракурса ногам. По кому-то попал и этот кто-то с криком отшатнулся, держась за порезанную лодыжку. Вновь пришлось перекатываться, тяжёлое оружие опустилась на землю рядом с плечом, чувствительно задело кожу. Вик постарался быстро вскочить, ещё с колен очертил мечом широкий круг, заставляя противников расступиться, но большего ему не позволили. Клинок врезался в окованное железом дерево, рукоять болью вывернула кисть, и Вик понял, что может сейчас остаться без оружия. Он скользнул лезвием вдоль дубинки, резанул по держащим её пальцам и услышал наполненный злобой и болью голос Кравия.

– Ловкий щенок, заканчивайте с ним.

Его одновременно ударили и по ногам и по корпусу и вновь вскользь по голове. Он вновь очутился на земле, упал лицом в траву, зная, что в этот раз уже не сможет подняться. Странно, но дальнейшего избиения не последовало. Вместо этого слух уловил свист рассекаемого клинком воздуха и крики проклятий.

– Колдун!!!

Вик с трудом сел, огляделся. Высокая гибкая фигура в лёгкой одежде путника скользила среди более мощных и тяжёлых тел воинов, облачённых в боевую броню. Это было похоже на диковинный танец, сопровождающийся блеском слишком быстро движущейся стали. Ему ещё не приходилось видеть Ярси в настоящем бою, где бы он никого не щадил, не останавливал удар чтобы не ранить, не покалечить. А сейчас увидел. Беспощадные выпады, неимоверно быстрые взмахи, короткие, сливающиеся в полосы движения клинка и брызги крови, разлетающиеся в стороны. Его ярость была расчётливой, выверенной, не допускающей ошибок. Безумной.

Ярси остановился только когда на земле лежали семь стонущих тел, он не убил их, этого было не нужно. Хотя легче сразу нанести смертельный удар, чем следить, чтобы жизнь противника не оборвалась. Но это был его выбор. Он не захотел становиться убийцей.

– Кэртен дэсо, – произнёс Вик.

– Хоть ты не повторяй этой ерунды, – Ярси подошёл и протянул ему руку, чтобы помочь встать. Вик многозначительно обвёл взглядом раненных, медленно поднялся. Перед глазами мгновенно замелькали тёмные пятна, он пошатнулся, пытаясь перетерпеть захлестнувшую тело боль.

– Идти можешь?

– Да, – не задумываясь произнёс вистолец, собираясь, если по-другому не получится, то и ползти отсюда.

– Хорошо, тогда побежали, – тут же предложил друг.

– Да? Мы опаздываем?

– Опоздаем, если будешь двигаться с такой скоростью, как сейчас.

– Но я ещё не двигаюсь.

– О том и речь.

Вик фыркнул, с трудом вставил дрожащей рукой меч в ножны и хромая на обе ноги зашагал по дороге.

– Держи, – заботливый Ярси всунул ему в руки подобранную на обочине палку. Парень со вздохом опёрся на импровизированный посох и постарался увеличить скорость ходьбы.

Чужак легко шагал рядом, как будто и не побывал только что в бою с превосходящими по числу противниками.

– Я ждал тебя у портала, – сообщил он. – Но ты что-то слишком задержался.

Вик бросил на него быстрый взгляд.

– Ты смотрел Состязания! – сделал он вывод, иначе зачем бы ещё Ярси ждать его у портала.

Тот кивнул и усмехнулся. – А ты знаешь, что ты идиот?

– Знаю, – буркнул Вик. – И ещё самоубийца, но я просто не следил за чужими баллами. Не до того как-то было, я и за своими-то баллами не следил.

– Угу, ты вообще был похож на одержимого.

– Наверное, сам бы поучаствовал, тогда бы я не был первым.

– Ну да, тогда бы ты был вторым, а Кравий третьим. Представляешь, как бы он обрадовался.

Вик невольно поморщился, каждый шаг отдавался острой болью в избитом теле, слишком сильно напоминая о только что пережитом. Но вскоре он почти забыл о боли. Навстречу всё ярче лился поток радужного света, озаряя окрестности пульсирующим, переливчатым ореолом. Четверо стражей молча встретили путников перед воронкой портала. Они никому не препятствовали, просто запоминали тех, кто уходит. Вик знал, что его они тоже пропустят, но он уходил, не пройдя своего Первого боя, не отдав долг родине и это означало, что пути назад у него не будет.

Он невольно остановился, посмотрел на Ярси. По губам друга скользнула горькая усмешка.

– Здесь чужаком был я, Вик. Там чужаком будешь ты. Ты готов к этому?

– Это уже не важно, – вистолец первым шагнул вперёд. Нет, он не был к этому готов. Единственным желанием в опустошённом происходящим сознании оставалось, чтобы побыстрее всё свершилось, чтобы действительно не было пути назад и не только в мыслях, но и в реальности. Но какая-то сила всё же заставила его оглянуться. Может быть, этим было ощущение, что Ярси не идёт за ним, может быть чувство всколыхнувшейся за спиной силы.

Все стражи стояли опустившись на одно колено и склонив головы, Вик невольно последовал их примеру. Он знал, что Ярси считается приёмным сыном верховной колдуньи Виолы, но тот никогда об этом не говорил и не предавал этому значения. Жил он в комнате при школе, предназначенной для таких же одиночек как он, всё свободное время проводил скитаясь вместе с Виком по окрестностям селения. Но иногда после занятий он исчезал, и Вику оставалось лишь предполагать, что Ярси уходит в цитадель колдунов – место, которое могло бы быть его домом, если бы он захотел.

Он впервые видел верховную колдунью столь близко. Она выглядела лет на тридцать, лицо завораживающе красивое, необычайно огромные радужно-сиреневые глаза, переливающиеся силой, тонкий стан, хрупкая фигура и нечеловеческая отрешенность. Во всём. Она словно жила где-то в другом мире, не здесь, не среди вистольцев. Говорили, что она из тех, кто когда-то пришёл в этот мир первыми, её возраст измерялся веками, и она почти никогда ни с кем не общалась. Верховная колдунья обитала вне времени.

Её интерес к пришлому ребёнку вызвал тревогу и потрясение среди магов Вистольцы. Она покинула Верхнюю цитадель и переселилась в доступную людям Нижнею – туда, где могла общаться со своим приёмным сыном. Ярси был первым ребёнком за много лет, которого она захотела сделать своим учеником, но он отказался. Он так и остался чужаком, не приняв её помощь. Вопреки всему.

Они молча смотрели друг на друга и в этот момент были очень похожи – не внешне, по выражению лиц, по искрящемуся свечению глаз, по грустным улыбкам на губах. Женщина не выдержала первой, сделала шаг вперёд и порывисто обняла Ярси.

– Прости, – парень поцеловал её в щёку, медленно отступил и повернулся к порталу.– Прощай.

– Возвращайся, я буду ждать, – её голос был похож на почти неслышное эхо – призрачное, звучащее на грани восприятия. – Всегда.

Ярси не оглядываясь шагнул к порталу, на ходу подхватил под руку Вика и вдвоём они ступили в светящийся ореол Перехода.

Он знал, что не спит, не должен был спать и всё же воспоминания напоминали именно сон – очень яркий, но призрачный, начавший исчезать сразу, стоило только вернуться к действительности. Знали бы родители какие у него теперь девушки, знали бы каким стал он сам – монстром. Почти мёртвым монстром. Чудовищем. Но они не узнают. Никогда. И это радовало.

Вик заставил себя пошевелиться, слегка изменил положение тела, чтобы размять мышцы. Всмотрелся в полумрак комнаты, едва разгоняемый светом почти погасших свечей. Увидел, что обе девочки лежат, положив головы на колени мачехи. Прислушался к дыханию женщины – достаточно ровному и глубокому, без перерывов, без надсадного хрипа, что он слышал, когда начала гибнуть та девушка в саду. Повернулся к Киму. Мальчишка сидел, обхватив колени руками, уже не дрожал, видимо успел прийти в себя. Он тоже посмотрел на Вика.

– Что дальше? – спросил лекарь напряжённым шёпотом.

Вик выдохнул, выходило, что раз он их спас, то теперь и отвечает за судьбу этих людей? Вот только не было у него ответа на этот вопрос – что дальше?

– Можно, конечно, попытаться переждать в этом доме, – проговорил он медленно. – Только почему-то мне кажется, что это бесполезно.

– Что бесполезно? – не понял Ким.

– Пытаться переждать….

– Почему? Думаешь, они так и будут бродить вокруг дома?

– Я не знаю, может быть уйдут, потом появятся другие, их слишком много и этот кошмар сегодняшним днём не закончится, – Вик тоже говорил шёпотом, стараясь не разбудить уставших сестрёнок. – Ты можешь объяснить, что происходит, как вообще всё это началось?

Подросток поёрзал, прикусил губу.

– А ты сам, значит, не знаешь? – переспросил он. – Что происходит – объяснить не могу, а вот как всё началось, ты должен был видеть, если находился этой ночью в городе. А ты должен был здесь находиться, ворота не открывались со вчерашнего дня, значит, ты попал в Керонт раньше. Мертвецы же появились перед рассветом. Сначала всех разбудил громкий хлопок, потом мы услышали скрежет и грохот взламываемых покрытий дорог. Некоторые выбирались прямо из подполов домов, поэтому люди начали в панике выбегать на улицу. У нас тоже появилось два монстра, разломали пол и встали прямо посреди обеденной комнаты. Отец вытолкал всех за дверь, вдвоём с моим старшим братом они попытались обороняться, но вскоре и сами выбежали из дома. У Всеслава вся рука была изодрана, а на улице, – Ким сглотнул, но заставил себя продолжать. – На улице на нас напали другие мертвецы. Отец и брат отвлекли их на себя и почти сразу были схвачены и повалены на землю, а мы побежали….

Он опустил голову, но потом вдруг вновь внимательно посмотрел на вистольца.

– А где был ты, когда всё началось? Что ты вообще делаешь в нашем городе?

– Я должен был выполнить одну просьбу, – рассеяно ответил Вик. – Но теперь уже не получится.

– Какую просьбу? – насторожился подросток. – Как давно ты в Керонте?

Вик заставил себя сосредоточиться, не было никакого смысла отвечать на эти вопросы – не имело значения, но взгляд Кима просто светился от беспокойства и внутренних переживаний. Сейчас, когда опасность слегка отступила, он начал задумываться о необычности их спасителя и делать пока не понятные ему самому выводы.

– Так получилось, что я оказался в вашем городе уже после рассвета, – Вик криво усмехнулся. – Поэтому не переживай, я к восстанию мертвецов никакого отношения не имею, меня вон тоже покусали.

– Как это после рассвета? Ворота же были закрыты, – не поверил парень.

– Ну-у, так вот, через стену, – нехотя проговорил вистолец. – Ты знаешь, что вокруг Керонта уже не ров, а глубокий разлом?

– Что? – Ким весь подобрался, его глаза лихорадочно заблестели. – Разлом? Я читал об этом, – он осёкся.

– Договаривай!

– А ты не увиливай от вопросов, что значит через стену? Через разлом ещё тоже нужно было перебраться, а потом как-то подняться вверх!

– Слушай, ты чего пристал? Перебрался и перебрался, когда за тобой гонятся очень быстрые ходячие трупы вооружённые мечами, ещё не так научишься прыгать.

– Ещё мертвецы? Другие?

– Другие, – угрюмо буркнул Вик. – Те действовали вполне осознанно, а так владеть оружием как они не каждый живой сможет. Это воины, понимающие, что делают. Не такие как те, что бездумно шагают по улицам города, подчиняясь единственному инстинкту – убить.

Ким невольно поёжился.

– Я видел рану у тебя на спине, это они нанесли?

Вистолец кивнул. – Они очень быстрые.

– Значит, ты можешь прыгать на большие расстояния? – вдруг вдохновился какой-то идеей лекарь.

– Только ночью, – остудил его пыл Вик.

– Почему ночью?

– Потому. Способности у меня такие. Ночью быстрее двигаюсь.

– Да? И с чем это связано?

– Ты же маг, – фыркнул Вик. – Сам должен разбираться, вот и отвечай на свои вопросы. А от меня отстань, я не собираюсь ничего рассказывать.

– Ну, я ещё только учусь, – хмуро проговорил Ким. – И практики у меня почти не было, к тому же я лекарь, а не боевой маг, – он тяжело вздохнул. – А ночью ты сможешь передвигаться по крышам?

– И вас на себе тащить, – закончил за него Вик. – Смог бы, но боюсь, что ночью будет уже поздно.

– Почему?

– Мертвецы движутся в сторону ворот, там собрались все выжившие жители. Ворота ещё не открыты, с ними что-то случилось, но стражники очень стараются починить механизм, иначе там вскоре начнётся бойня. Если же ворота откроются, люди покинут город, а за ними двинется толпа мертвецов и перекроет дорогу. Мы же, получается, останемся здесь, и не думаю, что все ходячие трупы оставят город. Поэтому ждать ночи не имеет никакого смысла, мы должны уйти вместе со всеми, так будет легче защищаться.

– Да? – Ким очень внимательно посмотрел вистольцу в глаза. – А смогут ли люди вообще от них защищаться? Как можно убить того, кто уже мёртв?

– Убить? Сомневаюсь, если только серебряным оружием, но его очень мало, а вот обездвижить, возможно получится. В этом не я должен разбираться, а ты. Я никогда не был магом, – безжалостно усмехнулся Вик. – Ладно, не обижайся, не знаю, чему вас там учат в ваших магических школах, но похоже учёба происходит очень медленно.

– Ты не понимаешь, я лекарь.

– Слышал уже, ну хоть что-то ты можешь? Я имею в виду из настоящей магии?

Ким зло сверкнул глазами.

– Чтобы колдовать нужен посох!

– Зачем? Видел я, как ты использовал посох – мертвеца им по голове колотил.

– Я просто растерялся, к тому же это не так просто. Сила рождается внутри нашего тела, но мы не можем просто выбросить её в пространство, она бесконтрольно разойдётся во все стороны. Передатчиком служит магический посох, в котором сначала концентрируется энергия, а потом уже происходит её направленный выброс – колдовство, магическое действие.

– Значит, ты всё-таки что-то можешь? – решил всё же добиться ответа Вик.

– У меня получается молния. Небольшая, – нахмурился лекарь. – Но вообще я не должен обладать такими способностями, я не боевой маг.

– А посох обязателен?

– Я же объяснил – да, обязателен.

– Мой друг использует для этого меч.

– Меч? Но в мече не может концентрироваться сила, металл для этого не пригоден. Нужно дерево.

– Ты уверен? Я сам видел, как магическая энергия вырывалась из клинков.

– Тогда ты говоришь не об обычном маге, – усмехнулся Ким. – Как там у вас их называют – в Вистольце? Кэртен десо – противоречащий себе? Очень подходящее название.

Теперь уже усмехнулся Вик, холодно, отстранённо.

– Это ты тоже узнал из книг? – поинтересовался он.

– Это не тайна, мы многое знаем о Вистольце. Да, я прочитал это в книгах – в хрониках, и мой учитель тоже рассказывал, он встречался с кэртен десо, однажды. Тебе очень повезло, что у тебя есть такой друг.

Вик невольно опустил голову и тут же весь подобрался, до слуха долетел грохот выламываемых досок. Рядом вскрикнул Ким, проснулись девочки, и даже Лирта открыла глаза.

– Что это? – с дрожью в голосе спросил подросток.

– Неприятности, – Вик одним быстрым движением оказался на ногах, одновременно выхватил из ножен меч и шагнул ко входу в коридор. Удары и стук падающих предметов прекратились, теперь стали доносится тяжёлые со звуком волочения шаги. Приближающиеся шаги.