Читать книгу Приключения Кроки. Тетушкин двор. Сказка для взрослых и почти - Светлана Богдан, Светлана - Страница 3

Кроки идёт в гости

На следующий день Кроки напёк много пирожков с морковью. И под эту дудку решил навестить свою старую тётушку Эмму. Впрочем, ему дела не было до неё, просто страшно было оставаться в норе. Да и в родном лесу стало страшно из-за волка.

Собрав все свои ароматные и аппетитные пирожки в самую маленькую корзину, он направился к дому Эммы. По дороге Кроки никого не встретил. Солнце светило ярко и жарко, небо было голубым и чистым. Пахло земляникой. Заглядевшись в небо, кроль упал и рассыпал все пирожки по дорожке. Отряхнув пыль с пирожков, он побросал их в корзину и продолжил путь. Тётушка Эмма, как всегда, копалась в своих цветочках и ничем другим не интересовалась. Она не сразу-то и поняла кем ей приходится этот запыхавшийся кроль и чего ему от неё нужно.

«Здравствуйте, тётушка, я к вам в гости. Давно не виделись, так сказать», – доложил Кроки.

Тётушка выглянула на миг из кустов, потрясла ушами, словно вытряхивая оттуда столетнюю пыль, прищурилась, помахала лапой и скрылась под желто-красным кустом цветов.

Кроки отправился во двор. А во дворе стояла неразбериха и шум. Похоже было на драку или крики, или не пойми на что такое. Хрюн Хрюля старательно выводил ноты, как выяснилось после. Во всё своё поросячье горло он выкрикивал нечто эдакое, что несушки после целый месяц не снесли ни одного яйца. На подтанцовке старательно извивался кроль Чпоник. Надо отметить, что Чпоник терпеть не мог серость бытия. Он любил яркость и индивидуальность, а потому красил свой мех в ярко оранжевый цвет. Кот Тука стоял и таращился на хрюна так, словно видел пред собой сто чертей. Свинка Нюшка, в самозабвенной радости непонятной никому, припала пятаком к подсолнуху, да так и стояла не шелохнувшись. Поня – длинноухая зайчиха, застенчиво выглядывая из-за своих ушей на местный дуэт.

Однако, весь этот шум и гам порядком надоел старой свинье Пятнуше. Мало того, что это претило её тонкому музыкальному слуху, так ещё вся эта волокита песняров испортила её свинячий аппетит. Пятнуша яростно вышагивала перед свинарником и усердно трудилась мозгами, пытаясь придумать план действий.

«Этот хрюн действует мне на нервы. Ах, бедные мои нервы!»

И случилось же Кролю бежать со всех ног от драчливого петуха мимо Пятнуши. Да так бежать, чтобы сбить её с коротких поросячьих ног и вместе кубарем покатиться в поющий дуэт.

Невообразимый грохот возник, и померкло солнце в огромном облаке пыли, созданном катящимися Пятнушей и Хрулём.

«Столкнулись два титана», – пропел петух, виновник погони и аварии во дворе.

Нюшка как стояла с подсолнухом так и продолжила стоять, как ни в чем не бывало. Кот спрятался под Пониными ушами и одним глазом выглядывал из своего укрытия. Куры застыли в изумлении, позабыв что делали ещё секунду назад. Организовывалась мёртвая тишина.

Старый пёс Тобик, разбуженный всей этой суматохой, сперва подумал, что наступил обещанный конец света. Он посещал баптистскую церковь и был в курсе дела о грядущем Божьем Суде. Но когда пылевая буря стихла, он снова увидел знакомый двор и облегченно вздохнул.

Пятнуша лежала с задранными вверх ногами и не подавала признаков жизни. Хрюн, откатившись в крапиву, с визгом оттуда выскочил и побежал, прихрамывая на задними ноги, к воротам двора. Чпоник куда-то исчез с места проишествия. Кроки, по счастливой случайности, закатился в кусты цветущего картофеля и оттуда партизанил ситуацию.

«Убили! Убили!» – разразилось куриное квохтание.

«Ах, как искусство опасно для жизни!» – квохтала одна курица.

«Такое пение кого хочешь убить может!» – голосила другая.

«Как хорошо, что я передумала быть балериной. Я непременно сломала бы свои изящные ноги, кружась в фуэте» – вторила третья.

«А моя кузина, занимаясь пируэтами на льду, отморозила себе все перья и отломала кончик клюва, неудачно упав!» – жаловалась четвёртая.

«Тииихо! Отставить болтать!» – скомандовал им петух. Куры умолкли.

Тобик подошёл к неподвижной Пятнуше и стал принюхиваться к ней.

«Какой удивительный парфюм!» – промелькнуло в его собачьей голове.

Да, Пятнуша знала толк в одеколонах и баловала себя кёльнской водой, чем вызывала зависть у других свиней. Тобик лизнул Пятнушу в пятак, и та слабо хрюкнула. Он снова лизнул, и она снова хрюкнула и слегка задрыгала своими ножками. Петух не признавал всякие там любезности да нежности, особенно на публике, а потому начал действовать решительно. Подойдя близко к пострадавшей и склонившись к её уху, он что есть мочи крикнул своё «Кукареку!»

Пятнуша тот час вскочила на свои короткие ножки, с бешеными глазенками навыкат, выхрюкивая: «Что? Где? Когда? Кто?».

Куры обступили испуганную свинью и принялись её успокаивать.

«То тебе приснилось что-то, кума. Ты уснула на солнце, оно голову тебе нажарило, вот и мерещиться разное начало».

«Ох, и перепугались мы за тебя, кума. Хвала святым небесам, что всё обошлось», – кудахтали облегченно курицы.

Пятнуша неспешно проследовала в свои апартаменты, окружённая заботливыми наседками, и легла на свои шелковые простыни с сильными головокружениями. Петух окинул своим острым петушиным взглядом двор и, не обнаружив Кроки в поле зрения, отправился играть в покер со старой крысой, жившей в винном погребке у тётушки Эммы. Крыса ставила на кон бутылки с вином тёти Эммы, а петух куриные яйца, украденные у своих куриц. Целую неделю судачили куры с соседскими бройлерами о необычном происшествии, игнорирую строгий запрет своего петуха. А бройлеры – птицы скудного ума, то недослышат, то недопоймут. Поэтому они, уже в свою очередь, пересказывали другим, что Пятнуша пыталась свести счёты со своей поросячьей жизнью. Да, братцы, сплетни – удел скудоумных бройлеров.