Читать книгу Дети на Рождество - Светлана Брянцева - Страница 7

Следующий день ознаменовался типично осенней погодой. Моросил мелкий противный дождь. Словно и не дождь, а капли с листвы, если бы только в это время года на деревьях оставалась листва. Листва пожухла и уже давно лежала под ногами. В парках её прибрали дворники, а возле дворов – заботливые хозяева. Назойливый жиденький дождь так и срывался с неба. Серые облака затянули небеса полностью. В народе говорят, что хозяин не выпустит на улицу собаку в такую погоду. Но копы не собаки – им не привыкать.

Как и говорил Зимин, ордер был у них с утра. Успели выпить кофе в участке и были готовы ехать. Они, прикрываясь воротниками курток, подбежали к своему верному железному коню.

– Я поведу, – сказал Влад, проворно впрыгивая за водительское сиденье. Алекс расположился рядом.

Полицейские поехали уже по знакомому маршруту. Они остановились возле двора семейства Киперман. Быстрым шагом, не желая мокнуть под дождём, они подошли к дверям, спрятались под навесом уличной веранды и позвонили в дверь. Через минуту на пороге появился мужчина – по всей вероятности, отец семейства, с которым вчера им не довелось пообщаться. Кирилл Киперман оказался мужчиной лет тридцати пяти – тридцати восьми, высокий, волосы тёмно-русые, на висках начала появляться проседь, телосложение скорее плотное, но богатырское, а не болезненное или неповоротливое. Стоя на пороге своего дома, он выглядел уставшим: глаза были красные, словно он не спал всю ночь или плакал и тёр глаза.

– У вас есть новости? – с надеждой в глазах спросил Кирилл.

– Мы можем войти, с вашего разрешения? – уточнил Зимин.

Хозяин сделал жест рукой, приглашая войти. Трое мужчин вошли в прихожую, где стражи порядка оставили мокрую грязную обувь и прошли в светлую гостиную, в которой ещё вчера общались с Эммой, мамой пропавшего мальчика.

– Что вас привело? Стало известно об Иване? – не унимался встревоженный отец.

– Мы для уточнения деталей, господин Киперман. Подскажите, когда вы вернулись? – спросил лейтенант.

– Сегодня утром, – сипло ответил Кирилл Киперман.

– Сколько обычно длятся ваши поездки?

– Неделю, но бывает и две.

– Вас не было дома с прошлого четверга, верно?

– Да, лейтенант. Почему вы спрашиваете?

– Это моя работа – знать все детали. Вы же понимаете, что пропажа детей – это дело серьёзное.

– Понимаю ли я? Да вы издеваетесь надо мной? – в глазах Кирилла блеснули слёзы. – Пропал мой сын, а вы врываетесь в мой дом и начинаете устраивать мне допрос! Вы не хотели бы заняться поиском похитителя?!

– Для этого мы здесь, – попытался смягчить накалённую ситуацию Вановски.

– Говорила ли вам жена, что в вашем доме нет следов взлома и создаётся впечатление, что ребёнок покинул дом добровольно либо был вывезен кем-то знакомым семье?

– Что за бред… – Киперман бессильно опустился в кресло. – Никто из семьи его не забрал бы.

– Почему вы так уверены?

– Они бы сказали. Да и кто? Мои родители далеко, а больше близких знакомых у нас нет.

– Ваша позиция мне ясна. Но мы приехали не просто так. Мы хотим осмотреть дом.

Лейтенант протянул хозяину бумажку. Кирилл растеряно прочитал в ней свой адрес и сегодняшнюю дату.

– Но вы сами только что сказали, что уже осмотрели дом, – удивлённо сказал Кирилл.

– Теперь нам необходимо осмотреть его повторно, вместе с придомовой территорией. Это указано в ордере, можете ознакомиться.

Возникла неловкая пауза. Серость за окном, растерянный и расстроенный вид Кирилла, трое мужчин в светлой гостиной – картина напоминала немую сцену низкобюджетной комедии. Только вместо шутки и закадрового хохота тишину нарушила Эмма, заглянувшая с малышом на руках в прихожую.

– Добрый день! – растерянно поздоровалась она, явно не ожидая увидеть оперативников. – У вас есть новости? – с надеждой спросила она.

– Добрый день, Эмма! У нас нет новостей, но мы вынуждены провести обыск дома и придомовой территории.

Эмма перевела вопрошающий взгляд на мужа. Тот пожал плечами.

– Полицейские говорят, что недостаточно посмотрели вчера, – сказал он жене. – Осматривайте, раз пришли, – сказал он, поворачиваясь к полицейским.

Оперативники взялись за дело. Вначале они спустились в подвальное помещение дома. Оно служило подземным паркингом для машины и для остальных хозяйственных нужд, таких как котельная, стиральная машина и склад старых вещей. Напарники решили разделиться, чтоб оперативно провести обыск всего дома. Алекс остался в подвале, Влад поднялся наверх и вышел на улицу через кухню.

Дом окружала территория в несколько сотен квадратных метров. На переднем дворе стояли лавочка и столик. Вокруг расположился газон с поблекшей травой, клумбы, пустовавшие в ожидании весны, и кустарники смородины вдоль забора с соседним участком. А в крайнем углу заднего двора небольшой сарай коричневого дерева, по всей видимости предполагающий хранение садового инвентаря для работы по саду.

Влад внимательно обошёл всю территорию двора, посмотрел состояние земли вокруг кустарников и на клумбах. Прошёл вдоль забора и заглянул в пустоты, отделявшие смородину от забора. Это был маленький забор из редкого частокола, лишь символически ограждающий две территории. Зимин извлёк из накладного кармана пальто маленький бежевый блокнот и что-то туда записал коротким грифельным карандашом.

Тем временем Алекс занимался осмотром подвала. Он оглядел стиральную машину, возле неё лежала большая корзина с грязным бельём, ожидавшая своего часа. Вановски невольно скривился: конечно, он мечтал быть полицейским, но ему в голову пришло выражение «рыться в грязном белье» и от этого стало не по себе. Но он обязан был проводить тщательный осмотр, потому, отбросив предрассудки резким движением головы назад, сержант взялся за дело. Он вытряхнул содержимое корзины на пол – одежда рассыпалась, и он начал сгребать её назад, осматривая каждую вещь. Пара детских простыней, судя по размеру принадлежавших младшему ребёнку семьи, женское нижнее бельё, мужские джинсы, несколько пар носков, какие-то маленькие кухонные полотенца. Всё содержимое было проверено.

После Алекс заглянул в нишу между отопительным котлом и стеной. Она была предназначена для избегания перегрева стены. Там было пусто. В дальнем углу за стиральной машиной стояло несколько больших картонных коробок. Алекс принялся осматривать их. Как только он подошёл, заметил, что коробки покрыты пылью, но одна из них явно открывалась недавно – были видны следы пальцев на месте открытия верхней крышки. Он начал с неё. Это была коробка с детскими принадлежностями, а именно: мелкие игрушки, прохудившиеся мячики, какие-то электронные приборы, «Нагреватель для бутылочек», – гласила упаковка. Вторая коробка была наполовину наполнена виниловыми пластинками, внизу коробки лежал проигрыватель для пластинок. Третья коробка, самая компактная, была с инструментами для дома: молоток, несколько отвёрток, гаечный ключ, коробочка с разными размерами гвоздей.

Алекс поднялся с корточек и снова оглядел всё вокруг. Кроме швабры в дальнем углу и щётки для пыли, осматривать было нечего. Он поднялся наверх в поисках напарника. В прихожей он столкнулся с Зиминым, который как раз зашёл с улицы попросить у хозяина ключ от сарая. Хозяин сказал, что ключ под черепичной крышей навеса, с правой стороны, висит на крючке.

– У меня всё чисто, – сказал Алекс, когда копы вышли на улицу.

Влад утвердительно кивнул и сказал:

– Хорошо. Сейчас поглядим, что там в сарае.

Вановски достал крупный, поржавевший от времени ключ в том месте, где указал Киперман, и, прилагая усилия к замку, отпер дверь. Коллеги, машинально пригнув головы, вошли в низкие двери складского помещения. Влад огляделся и начал нащупывать выключатель. Под руку попался шнурок, он дёрнул за него – включился свет. Внутри было теплее, чем на улице, но достаточно сыро. Коллеги разошлись по углам сарая, приступив к делу. На полу стояли плетёные корзины для сбора листьев, грабли, лопата. Какая-то ветошь висела на стене на крючке. Алекс снял её и вынес на улицу, чтоб хорошенько осмотреть, так как в сарае стоял полумрак. Скорее всего, раньше это был домашний женский халат, который теперь служил тряпкой в нуждах ухода за двором. Присмотревшись, Алекс заметил на нём какие-то тёмно-красные пятна. Он быстро вошёл в сарай и окликнул напарника. Влад осмотрел участок с непонятным загрязнением и нахмурился:

– Забирай на экспертизу.

Вановский быстро и бережно упаковал клочок в специальный пластиковый пакет. Он выглядел возбуждённым из-за такой находки. Дальнейший обыск сарая не принёс артефактов, достойных внимания, и напарники зашли в дом сообщить о том, что они изъяли для экспертизы. Кирилл Киперман сидел на диване и лишь покачал головой.

– В этот халат мы с Иваном заматывали пораненного скворца, – голос его оборвался, и по щеке покатилась скупая мужская слеза.

– Нам необходимо проверить, – коротко ответил Зимин, и они распрощались.

Коллеги отправили халат на экспертизу, как только вернулись в участок. Результаты должны были прийти лишь в понедельник. Алекс с нетерпением ждал его, так как надеялся получить хоть какую-то зацепку по этому странному делу. Влад тоже ждал не меньше, но виду не подавал. Внешне сохранял спокойствие, продолжая делать ежедневную работу, и лишь по вечерам специально шёл домой пешком, чтоб иметь время поразмыслить над этим делом.

После выходных, утром понедельника, напарники встретились в участке на первом этаже, где все коллеги общались, обсуждали новости и пили кофе. Зимин сделал знак Вановски пройти в их кабинет, и они поднялись на второй этаж.

– Должны вскоре прийти результаты экспертизы, – сказал Влад, надевая пальто на плечики вешалки. Алекс понимающе кивнул.

Они пили кофе и в тишине ожидали результата. Пока это была единственная улика по всему делу, поэтому она была так важна. Через 15 минут в кабинет заглянул Роберт, курьер, который приносил все результаты экспертиз в их участке. Коллеги обменялись дежурными фразами, пожелали друг другу хорошей недели, и Роберт быстро удалился – выполнять дальше свою важную миссию.

Теперь, когда результат лежал на столе у Зимина, Вановски следил за каждым его движением, пока он вскрывал конверт и разворачивал лист А4 с печатным текстом расшифровки. В горле его пересохло, и даже кружилась голова, настолько он хотел узнать всю правду: причинили ли родители какой-то вред собственному сыну?

Влад быстро прочёл что-то, а вслух произнёс:

– Это кровь птицы. Значит, Кирилл не соврал, что они подобрали скворца, которого кто-то поранил, и пытались спасти птицу, замотав в старый халат, – медленно сказал Зимин, задумчиво глядя перед собой, и откинулся на спинку кресла.

Ниточка оборвалась. Снова ноль. Зимин отправил запрос во все соседние города, с отсканированным фото мальчика. Где появится пропавший – предположений не было. Но исходя из того, что прошла уже почти неделя, а похитители не давали о себе знать, вывод был один: это не киднепинг. В таком случае остальные прогнозы были неутешительными. Мальчик либо в плену у неуравновешенных людей, либо его нет в живых.

В подавленном настроении прошёл остаток дня. Неподготовленному морально к неудачам Алексу казалось, что земля уходит из-под ног. Он понимал, что последствия пропажи ребёнка, скорее всего, печальные. После окончания рабочего дня он медленно шагал по улице, даже не в направлении своего дома.

Весь в своих мыслях, он неспешно шагал по вечернему городу. Город был серым и неприветливым, он словно отражал внутреннее состояние молодого сержанта. Серость, холод, пустота. Конечно, мимо проносились автомобили, и люди проходили по тротуару, спеша вернуться к своим семьям. Но они были словно герои компьютерной игры, безмолвные, безучастные, слишком занятые собой. Вановски был не женат, жил в маленькой однушке, которую снимал после окончания Полицейской академии, и ему некуда было спешить.

Находясь в своих мыслях, он не заметил, как впереди него возникла старушка. Она ковыляла по дороге достаточно быстро для своего возраста. Навскидку ей можно было дать за семьдесят пять, но, возможно, и больше: морщинистое лицо, сутулая осанка, руки, сухие, как ветки старого дуба, свисали вдоль туловища. Когда они поравнялись на пешеходной дороге, она уставилась в упор на Алекса.

– Извините? – сказал парень.

– Подожди, подожди, – начала бормотать она, – ещё узнаешь, это только начало, посмотришь! – голос старухи звучал, как старый неналаженный патефон.

– О чем вы говорите? – начал злиться молодой сержант.

– Узнаешь, узнаешь, – её говор напоминал говор психически нездорового человека.

– Женщина, с вами всё в порядке? – попытался приблизиться к ней Вановски.

– Ступай своей дорогой! – резко сменила лепет на грубый тон старушка и дальше пошагала по улице.

Вановски, и без того находившийся в дурном настроении, долго молча провожал её взглядом. Лишь когда он немного пришёл в себя, понял, что уже совсем стемнело и он замёрз оттого, что стоит без движения. Он поднял ворот куртки и быстро пошёл в сторону своего дома.