Читать книгу Для родных и подружек - Светлана Дубровская - Страница 4

Говорят, что лучше плохо отдыхать, чем хорошо работать. Это вряд ли можно считать аксиомой, ведь существуют трудоголики, они могут с этим не согласиться. Но никто не оспорит утверждение, что нет ничего лучше, чем хорошо отдыхать. Это был именно тот случай. Две подружки, Катя и Нора, не просто хорошо, а очень хорошо отдохнули в доме отдыха на берегу моря. И было это очень давно, в 50-е годы прошлого века.

Все было чудесно, им всего по 18 лет, обе ничего, да и в той смене почти не было девушек, а парней уйма. Одним словом, они были нарасхват, что делало солнце более ярким, а воду – более ласковой. Одним словом, они были ужасно довольны. И вот что случилось в последний день их пребывания в доме отдыха.

Танцы закончились, и Кате вдруг пришла мысль пойти искупаться напоследок – фосфорнуться, как они это называли. Сказано – сделано. Катя, Нора и трое молодых людей направились к выходу из зала, как вдруг к ним подошел один из отдыхающих (они не были с ним знакомы, но знали, что он из их дома отдыха) и спросил, можно ли и ему пойти с ними. Они удивились, но, конечно, сказали, что можно. Ему было лет 45—50, и для них он был уже глубокий старик, что ему делать на море ночью? Но не откажешь же!

Вся команда вышла на набережную и отправилась к пляжу. Ночь была волшебная. Луны не было, но от этого только ярче сияли звезды на черном бархатном небе. Легкий теплый ветерок ласкал кожу. Очарование южной летней ночи вообще не поддается описанию. А какие запахи! И тихий плеск моря, иногда чуть-чуть заглушаемый потрескиванием цикад.

Наконец они подошли к пляжу. В конце его был маленький ресторанчик-поплавок, где можно было выпить домашнего вина и съесть очень вкусные чебуреки. Там еще были посетители, и ярко горели огни, окаймлявшие поплавок по периметру. Из-за этого внизу около поплавка ничего не было видно. А молодежь именно там собиралась купаться, потому что всегда купалась там. Они начали раздеваться, и кто-то вдруг сказал: «Тут так темно, что пока мы будем плавать, нашу одежду украдут». «Меня это не пугает, – сказала Катя. – У меня такой старый сарафан, что завтра, рассмотрев его при свете, мне его вернут. Да еще боюсь, что отлупят за то, что из-за такого тряпья они нарушили закон». И с этими словами она и ее молодой человек пошли в море. Они уплыли не очень далеко, когда с берега стали доноситься какие-то странные звуки. Прислушавшись, они поняли, что их зовут обратно. Делать нечего, пришлось вернуться. На берегу они застали следующую картину: из всех оставленных там вещей на песке лежал только Катин сарафан. Нора стояла неподвижно, она была в шоке. Ребята молчали, а примкнувший к ним отдыхающий делал круги по песку, вздрагивал и бил себя по бедрам, хватался за голову и шептал какое-то слово. Прислушавшись, они поняли, что это было слово партбилет. Все вещи украли. Очевидно, воры слышали то, что сказала Катя перед тем, как пойти купаться. Наверное, они ей поверили и ее сарафан не взяли. А у отдыхающего, который пошел с молодежью купаться (имени его они так и не узнали), в брюках был партбилет. И его тоже украли. Потеря партбилета в СССР считалась тяжким преступлением. И бедный мужчина был совершенно невменяем.

Что же делать? Кто-то предложил пойти в милицию. Но Нора сказала, что по городу в купальнике она не пойдет. «Надень мой сарафан, а я пойду так. Подумаешь, какое дело!» – сказала Катя. Нора надела Катин сарафан, и вся компания отправилась в милицию. Было уже поздно, и народу на улицах было мало, но те, кто их видел, удивленно оборачивались или даже останавливались. Четверо людей в купальниках, один из которых исполняет какой-то ритуальный танец, и одна очень грустная – было жалко украденного нового платья – в сарафане. Вдруг их новый знакомый остановился, схватился обеими руками за голову и вскрикнул: «Лера! Лера!» Никто ничего не понял. Его спросили, кого он зовет, и он заплакал. «Лера – моя жена, она беременна. И когда начнут разбирать дело о партбилете, выяснится, что его украли, когда я ночью с девушками пошел купаться. Она решит, что я ей изменял. Она никогда не поверит, что ничего не было». Утешить его было совершенно невозможно, да и, в общем-то, он, наверное, был прав. А какая жена поверила бы?

И в это время они подошли к милиции. Там стали снимать показания. Начался просто цирк, очень похожий на миниатюру Жванецкого «Авас». Первую начали спрашивать Катю. «Что у вас пропало?» – «Ничего!» – «А почему вы голая?» – «Потому что моя подруга не хотела идти голой по городу, и я отдала ей свой сарафан». – «Так что же у вас пропало?» – «Ничего». – «А зачем же вы пришли в милицию?» И дальше по кругу. И длилось это достаточно долго. Но самое смешное началось, когда очередь дошла до будущего папы. Он говорил только одно, что нужно записать в протокол, что с этими девушками у него ничего не было. И когда он повторил это в пятый или шестой раз, один из милиционеров тихо, но убежденно сказал: «А зря! Они вполне ничего!» Хохот потряс всю комнату.

В конце концов все разъяснилось, и вся компания отправилась в дом отдыха. Оказалось, что в милицию они ходили не зря: воров в ту же ночь поймали и все вещи прислали в Москву. Как кончилось дело с партбилетом и беременной женой, никто так и не узнал.