Читать книгу Сказки для взрослых - Светлана Игоревна Бестужева-Лада - Страница 4

Слава Богу, не возникло проблем с отпуском, поскольку в предыдущий год я им не воспользовалась. У начальства хватило такта отпустить меня в августе, хотя чисто теоретически отдыхать я планировала в сентябре и даже скопила деньги на реализацию голубой мечты: недельную поездку по Италии. Об этой поездке я так мечтала, и так прожужжала всем уши, что девчонки на фирме уже слышать не могли о красотах Флоренции и экзотике Венеции.

И то, что я вдруг резко поменяла планы, а о предполагаемом времяпрепровождении отпуска в новом варианте не распространялась вообще, сначала было ими воспринято с нескрываемым облегчением. Потом, правда прорезалось исконно дамское любопытство, но я твердо держалась принятого образа загадочного молчания и лишь изредка роняла туманные обещания «все рассказать после приезда».

Молчала еще и потому, что где-то слышала совершенно невероятную историю о том, как одна одинокая дама съездила в Анталию, и что там с ней случилось. История, конечно, забавная, но напоминать ее коллегам мне не хотелось. Почему? Да потому что история эта… Ну, сами посудите.

Галина, женщина, о возрасте которых говорят неопределенно «за тридцать», собралась отдохнуть недельку в Турции. Модно, сравнительно недорого, а главное, можно будет небрежно обронить в разговоре с подругами: «Когда я была в Анталии…» Словом, сплошь положительные эмоции, куда ни кинь.

К тому же среди женского коллектива, в котором она трудилась, ходили упорные слухи о том, что стоит «белой» женщине очутиться на заграничном восточном курорте, как она тут же отхватит себе шикарного кавалера из местных. То есть турка. Которые, согласно тем же слухам, просто чумеют от русских красавиц и делают их отдых еще более приятным.

Откуда взялись такие слухи, непонятно. Тем более что и в Анталии побывали отнюдь не те, кто потом рассказывал все эти истории. Впрочем, никто и не выдавал их за личный опыт, просто начинали с таинственного: «Мне говорили…», а уж дальше все зависело от меры фантазии рассказчицы.

Тем не менее историям этим верили. Поверила и Галина, которая после десяти лет скучного-прескучного брака и пяти лет не менее скучного одиночества жаждала мужского внимания. Ничуть не меньше, чем жаркого солнца, ласкового моря и комфорта зарубежного отеля. Поверила – и стала собирать чемодан. Веши отбирались под лозунгом: «Одеться так, чтобы было не стыдно раздеться».

Кто-то, возможно, обвинит женщину в распущенности: а как же любовь, родство душ и вообще интеллектуальная близость? Вот так, с совершенно четкими намерениями подцепить на недельку любовника, ехать отдыхать? Но, положа руку на сердце, давно ли многие из нас именно с такими желаниями ехали по профсоюзным путевкам в здравницы Крыма и Кавказа? Будучи к тому же замужними или женатыми.

Одинокая – или свободная – Галина отправилась отдыхать с давно забытым ею ощущением: ожиданием праздника. Даже все «прелести» чартерного рейса не смогли повлиять на ее настроение. Только шагнуть на заграничную землю – и тут же появится Прекрасный Принц. Какой дурак придумал, что турецкий берег нам, гордым, на фиг не нужен? Нужен, оказывается. Особенно одиноким и уставшим женщинам.

Анталия ошеломила Галину. Отели – один другого роскошнее, все с бассейнами, барами под открытым небом, белоснежными пластмассовыми лежаками на стерильно чистых пляжах. Одно дело видеть все это буржуазное «загнивание» в кино, а совсем другое – собственными глазами. И вообще: попробуйте всю жизнь мыться в корыте на кухне, а. потом попасть в ванну «джакузи». Впечатление может оказаться настолько сильным, что забудете, зачем в эту самую ванну сели.

Соседка Галины по номеру в отеле, бойкая хохлушка Зина, отдыхала в Турции второй раз. И вообще заграница не была для нее чем-то загадочным и непостижимым. За пять лет «челноченья» Зина объехала практически все бывшие соцстраны. А уж Турция и вовсе стала для нес домом родным.

– Ты не смотри, что они тут все такие улыбчивые, вежливые, – наставляла она Галину в первый же вечер. – Хуже турок вообще никого нет: они за копейку родную мать продать готовы. А уж обсчитать, обмануть – это для них слаще меда. Улыбается, гадюка такая, а сам обязательно тебе какую-нибудь подлянку сделает. Так что держи ухо востро.

Неожиданно для самой себя Галина призналась в своем заветном желании: найти пылкого и галантного кавалера на весь срок отдыха. Зина посмотрела на нес, как на сумасшедшую:

– Любовника? Здесь? Ну, это только если тебе тридцати нет и ты можешь всю ночь на дискотеке выламываться. Там – да, кого угодно можно закадрить: хоть шведа, хоть югослава, хоть немца. Только не турка. Эти жмоты на дискотеки не ходят – дорого для них.

Хрустальная мечта на глазах превращалась в груду бесформенных обломков…

На следующий день Галина загорала на пляже и с каждой минутой убеждалась, что Зина права. Никому не было дела ни до нес, ни до ее модного и безумно дорогого купальника, ни до свежей «химии» на белокурой головке. Да и вообще никому ни до кого не было дела. Многие женщины загорали вообще без лифчика, и окружающие на них тоже чихать хотели.

От тоски Галина после обеда отправилась в ближайший городок. Зина посоветовала ей доехать автобусом, но Галина решила прогуляться и посмотреть окрестности. Всего-то три километра, подумаешь, расстояние!

Она успела пройти всего метров пятьсот, когда ее обогнала белая легковая машина, притормозила и дала задний ход. Водитель затормозил прямо рядом с ней и с милой улыбкой распахнул правую дверцу:

– Мадам, подвезти?

Очевидный турок, он тем не менее сносно объяснялся по-русски.

– Спасибо, – испугалась Галина, – у меня нет денег.

– Какие деньги! – возмутился турок. – Подвезти красивую женщину – это я должен платить за удовольствие.

«Вот оно! – сладко екнуло сердце. – Правду бабы говорили: западают они на русских блондинок. А Зинка просто не знает, что нужно не на пляже лежать, а гулять».

И со всей доступной ей грацией, мило улыбаясь, Галина села в машину. Тем более что представитель туристической фирмы, дававший накануне краткий инструктаж, особо напирал на то, что на их курорте не бывает ни ограблений, ни изнасилований, ни. Боже сохрани, убийств. По мелочи, конечно, подворовывают, есть такой грех. Но все остальное – ни-ни. Спугнешь туристов – жить не на что будет.

Турок-водитель, с ходу сориентировавшись, предложил мадам не просто доехать до города, но еще и покататься по окрестностям. Красивые места, свежий воздух. У мадам есть фотоаппарат? Есть. Прекрасно. Значит, можно сделать массу замечательных снимков. Тут такие виды!

Катались часа два. Турок, назвавшийся Мустафой, просто не закрывал рта. Делал бесчисленные комплименты, рассказывал о местных достопримечательностях, прозрачно намекал на то, что у него небольшой бизнес, да вот беда – за делами жениться некогда. А так хочется женского внимания, тепла. Ах, мадам тоже одинока? Ну, тогда она его поймет: такая порядочная и красивая женщина не может не понять приличного мужчину с серьезными намерениями.

Галина все прекрасно понимала. Мужик ее откровенно клеит, обещая, как и все они, златые горы. Возможно, все он врет, женат и уже наплодил кучу ребятишек. Ну а ей-то что за дело? Замуж за него она не собирается, а приятно провести время… Кто же от этого откажется?

Начало смеркаться, когда Мустафа остановился на небольшой улице возле какого-то кафе. Чистенькие столики под тентами, несколько посетителей, хозяин бежит прямо к машине, точно век их ждал.

– Ты, наверное, проголодалась, Галья? – спросил Мустафа. – Поужинаем, здесь очень вкусно кормят. Да?

Как можно заметить, процесс сближения шел полным ходом. Они уже благополучно перешли на «ты», и в машине Мустафа пару раз положил руку на Галину коленку. Но – не более того. Так почему бы не поужинать с таким действительно приличным мужчиной?

За ужином к ним несколько раз подходили какие-то мужчины, перекидывались парой фраз по-турецки с Мустафой и давали ему несколько денежных купюр. Галину они осматривали с ног до головы, но никто не попросил Мустафу познакомить его с очаровательной спутницей.

– — Должники, – небрежно пояснил Мустафа. – Я здесь часто ужинаю, вот и приходят сюда, так удобнее.

– Не боишься, что твоей жене доложат? – не удержалась Галина от провокационного вопроса.

– Галья, – серьезно сказал Мустафа, – я же сказал, что не женат. Зачем мне тебя обманывать? И потом, я же верю тебе, когда ты говоришь, что свободна. Не обижай меня, Галья!

Она почувствовала себя виноватой. И чтобы загладить свой промах, без колебаний согласилась поехать к нему домой. В конце концов зачем откладывать на завтра то, что так прекрасно может произойти сегодня?

Мустафа привез ее в небольшой домик, вроде наших садовых. Одна комната и туалет с душем. Почти всю комнату занимала огромная квадратная тахта – другой мебели почти не было.

– Ты живешь тут? – изумилась Галина.

– Здесь я сплю. Целый день в офисе, обедаю и ужинаю в кафе. Зачем мне большой дом, если я не женат?

Если бы не пара рюмочек местной водки, которые Галина выпила за ужином, у нее, возможно, и возникли бы какие-то сомнения. Но легкое головокружение и приятная теплота во всем теле заставили быстро обо всем забыть. А потом тем более ни до чего не было дела, кроме долгожданного и немалого удовольствие

«Теперь спать, – подумала Галина, откинувшись на подушки в блаженной истоме. – Хоть несколько часов».

Она даже не заметила, что Мустафы с ней уже не было. Хотя почему не было? Вот он, рядом с ней, снова обнимает ее и… И вдруг она с ужасом поняла, что это вовсе не ее новообретенный любовник. С ней в постели был кто-то другой. Кто не позволил ей ни вырваться, ни закричать.

Галина так и не поняла, сколько же их было: пятеро? семеро? Понимала только, что живой ей отсюда выбраться вряд ли удастся. Ее не били и не мучили, только не давали вырваться. В конце концов она потеряла сознание.

Когда она очнулась, в домике никого не было. Часы, положенные на пол возле кровати, показывали восемь часов утра. Аккуратно сложенная одежда была на стуле. Тут же стояла ее сумочка.

Казалось, прошло несколько часов, прежде чем Галина смогла умыться, одеться, кое-как причесаться. Критический осмотр в зеркале показал, что, кроме нескольких весьма заметных следов на шее и на груди, других внешних повреждений не было. Причем следы явно не от побоев, а совсем другого происхождения. Золотые сережки по-прежнему украшали уши, оба кольца остались на руке. Она порылась в сумочке: деньги и документы были целы. Может быть, все это ей просто почудилось спьяну? Да нет, такое не почудится.

Дверь оказалась запертой, но окно удалось открыть без особых проблем. Оказавшись на улице, Галина немного подумала, а потом решительно отправилась отыскивать полицейский участок. Изнасилований у них не бывает? А как же тогда все это называется?

В полиции ее приняли любезно, даже кофе предложили, пока искали переводчика. Когда он донес до полицейских горестный рассказ мадам, ей показалось, что турецкие стражи порядка с трудом сдерживаются от смеха. Но все же они задали несколько, так сказать, встречных вопросов. Мадам пошла на квартиру к своему случайному знакомому добровольно? Спиртным в кафе ее поили не насильно? Вещи, деньги, украшения целы? Следов насилия нет?

– Как нет? – возмутилась Галина, покорно кивавшая в ответ до этого. – А это что, по-вашему?

– По-нашему, это следы пылкой любви, мадам, – уже не скрывая улыбки, разъяснил переводчик. – Вас пылко и страстно любили.

– Но я же пошла с одним! А их оказалось…

– Местная экзотика, мадам. Восточные тайны. Для одного мужчины оплатить ужин дамы дороговато, у нас знают счет деньгам. А когда их несколько… что ж, вполне можно себе позволить. И потом некоторые туристки, немки, например, сами просят пригласить еще и друзей. Лично я первый раз в жизни вижу даму, которой это не понравилось.

Под веселый смех полицейских Галина вышла из участка и побрела в сторону своего отеля. Как ей сейчас не хватало машины! Но ни одна из тех, что обгоняли ее, не затормозила. Зато затормозил шофер рейсового автобуса, который, очевидно, понял, что своими ногами женщина до места не доберется.

В гостиничном номере Галина рухнула на постель и горько зарыдала. В таком виде ее и застала вернувшаяся с пляжа Зина. Выслушав горестную историю Галиных злоключений, она пожала плечами и философски заметила:

– Я же тебя предупреждала, что турки – жмоты, каких свет не видел. У нас мужики водку хоть на троих соображают, а эти – на семерых одну бабу. И вообще – от экзотических мужчин бывают экзотические болезни.

Галина начала рыдать еще сильнее, теперь уже от страха перед возможными последствиями.

– Да не реви ты, считай, дешево отделалась. Не ограбили, не изувечили, не убили. Я в своих поездках такого навидалась – ого-го! Ты по сравнению с этим, считай, в детский сад на утренник сходила. Вот, помню, в Польше…

Зина пустилась в бесконечный рассказ о каком-то криминально-сексуальном событии, но Галина ее уже не слушала.

Оставшиеся дни прошли быстро и бесцветно. Галина загорала на пляже, купалась в море и в бассейне, пару раз в сопровождении Зины ходила по местным магазинчикам. Боялась нечаянно столкнуться с Мустафой, но, к счастью, этого так и не произошло. Результатом недели, проведенной на курорте, был прекрасный ровный загар, пара сброшенных килограммов, которые давно уже были лишними, и муторный осадок на душе. Секс по-турецки оказался чересчур острым блюдом даже для неприхотливого русского желудка

На фирме коллеги засыпали Галину вопросами и комплиментами. Нашли ее похудевшей, похорошевшей и вообще расцветшей. Женскую часть коллектива к тому же мучил вопрос: правда? Турки, они действительно… ну, ты понимаешь? Было что-нибудь?

Галина от прямых ответов уходила, зато охотно демонстрировала фотографии: она на фоне белой иномарки, вокруг пальмы, восточный мужчина за рулем той же машины, Галина на фоне шикарного отеля. Если уж совсем доставали приставаниями, неопределенно роняла:

– Да, ухаживают они красиво. Про остальное не знаю. Не могу же я за неделю так узнать человека, чтобы лечь с ним в постель. Вот если бы там пожить хотя бы месяц… Он вот замуж звал…

В результате за Галиной укрепилась репутация интересной и где-то даже роковой женщины. Даже мужчины начали обращать на нее особое внимание. В общем, не зря съездила.

Лично я в эту историю не очень-то верила, полагая, что барышня очень многое присочинила. Ну, был у нее интим с одним турком, ну, может с двумя, но такое… Впрочем, женское воображение пределов не имеет, да и сама Галина достаточно внятно объяснила, что все, что происходило, было начато исключительно с ее согласия и по доброй воле. Так что все дело в том, чего именно захотеть, а от чего – лучше отказаться.

Кстати, про Олега я на работе тоже не рассказывала никому, потому что прекрасно понимала: такая банальная связь меня никак не украшает. Да и коллег моих было чрезвычайно трудно удивить романом с женатым человеком: почти у каждой уже имелся в этом плане кое-какой опыт, не сказать, чтобы приятный.

А буквально за два дня до вылета на черноморский курорт, Олег прислал мне довольно обширное письмо на электронную почту, в котором внятно и четко объяснял, почему мне придется лететь в Кемер одной, и даже провести там в одиночестве пару-тройку дней. Не могу сказать, что это известие заставило меня подпрыгнуть от радости, скорее, я была склонна пойти, сдать билет и при случае вернуть Олегу его кредитную карту. Или – не вернуть, а использовать как компенсацию за обманутые надежды. Но…

Но волшебное слово «халява» пересилило все проявления здравого смысла. Мне слишком хотелось к морю, мне крайне нравилась перспектива провести две недели в блаженном ничегонеделании, а заодно напитаться благодатным воздухом Средиземноморья. Сгоряча, конечно, можно было все «порвать, растоптать и забыть», но, думаю, наказала бы я этим только самое себя: для Олега сумма, в которую обошелся мой отпуск, была просто смешной. А для меня – достаточно серьезной, так что пороть горячку я не стала и приняла предложенные Олегом условия игры.

В результате сижу одна на веранде роскошных апартаментов, пью джин с тоником и пытаюсь приспособиться к ситуации. Но сколько бы я ее ни крутила во все стороны, пытаясь оценить во всех ракурсах, вывод получался один и тот же: нельзя иметь все сразу. Если бы мы сидели здесь вдвоем (или уже не сидели бы, а занимались чем-то другим), то это было бы уж слишком хорошо.

Впрочем, слишком хорошо вряд ли когда-нибудь бывает. Хорошо – это хорошо, а о плохом печалиться можно по мере наступления или возникновения этого самого «плохого». Кстати, джин был очень и очень недурен: под его непосредственном воздействии настроение у меня стало медленно, но верно, меняться к лучшему. Нужно сейчас, не сходя с этого удобнейшего шезлонга, продумать, что я хотела бы сделать в ближайшие несколько одиноких (точнее, свободных) дней, и при этом радоваться тому, что сама себе хозяйка.

Прежде всего, нужно будет устроить себе пешую экскурсию по местным достопримечательностям. А для этого купить завтра же карту Кемера, желательно на знакомом мне языке, и хорошенько ее изучить. Параллельно выяснить в местном туристическом секторе, какие развлечения они могут предоставить молодой, в меру трусливой, женщине. А заодно разведать, где и чем здесь кормят так, чтобы это отрицательно не повлияло на пищеварение. Плюс, конечно, пляж, море и желательно какую-нибудь книжку, хоть бы и на английском.

Впрочем, мне кто-то говорил, что в связи с наплывом российских туристов, турки организовали очень интересный бизнес: собирают по отелям и частным домам, вроде того, где я сейчас нахожусь, брошенные россиянами книги на русском языке, и продают их на какой-то площади по довольно умеренным ценам.

В общем, если называть вещи своими именами, организовали платную библиотеку, потому что купивший одну-две из этих книг человек, почти стопроцентно не станет утяжелять этой литературой свой багаж, и книги преспокойно вернуться на прилавок. Завтра я это место обязательно найду.

И надо надеяться на то, что вдвоем мы будем хотя бы несколько дней – это в лучшем для меня варианте. Вполне возможно, что Олег не сможет приехать вообще, и я возвращусь домой бронзовая от загара, чудно отдохнувшая и злая, как собака Баскервилей. Плюс неизвестно откуда возникший загадочный пакет. Что еще за номера?

Хотя… если Олег присылает сюда какой-то пакет, то это означает, что и сам он намерен здесь все-таки рано или поздно появиться. И лучше бы он это сделал действительно рано. Иначе эта затея теряла малейший оттенок осмысленности: не подарок же он мне шлет, если распечатать посылку мне не предлагается, а, наоборот, рекомендуется спрятать ее куда-нибудь подальше.

Я не страдаю патологическим любопытством, во всяком случае, могу спокойно и терпеливо ждать, пока все так или иначе разъяснится. А заранее ломать над этим голову – глупо, нервничать же – еще глупее. Нервные клетки, как известно, не восстанавливаются, прошу прощения за банальность.

И как, интересно, он себе представляет мой двухнедельный отпуск в полном одиночестве? Это же просто технически невыполнимо. Если я пойду вечером в какой-нибудь ресторан, кто-то наверняка постарается познакомиться с молодой и, в общем-то, привлекательной женщиной. А я при этом, значит, должна оставаться холодной и неприступной? С какой такой радости?

В общем, вопросов у меня было намного больше, чем ответов на них, то есть ответов не было вообще. Зачем затевать отпуск с любовницей, если не намерен в этом отпуске с ней встречаться? Почему нужно было снимать апартаменты, а не обычный двойной номер в гостинице, что обошлось бы не намного дороже? Зато вокруг были бы люди, с которыми можно по-разному общаться. Или Олегу именно этого и не хочется? Тогда на что он вообще рассчитывает?

Я мысленно себя одернула: хотела ведь сейчас думать только о светлом и радостном, а сама опять пережевываю ту же, уже поднадоевшую жвачку наших с Олегом отношений. Не прилетит – и Аллах с ним, я тут от скуки не завою. В конце концов я же собиралась расставаться с ним до этой замечательной поездки, так расстанусь после нее, всего и делов-то. Главное, не путать чувство благодарности за предложенные мне курортные блага с так называемой любовью. Хотя бы потому, что я Олега уже не люблю, и порядком устала от наших странноватых отношений.

И опять остаться одной? А собственно, почему бы и нет. Со временем произойдет еще какое-нибудь знакомство, возможно, более удачное и счастливое. В крайнем случае, воспользуюсь уже знакомым способом: дам объявление в Интернет. А там свято место пусто не бывает. И не буду я одинокой, а буду свободной. Другие о таком счастье могут только мечтать и грезить, а для меня это вполне реально.

Тут мне пришлось оторваться от своих размышлений: в комнате, выходящей на соседний балкон, точнее, веранду, зажегся свет. Похоже, сосед из квартиры напротив. От одной веранды до другой было не меньше пяти метров и кто был мой сосед, я разглядеть не могла, тем более, в полутьме. По смутным очертаниям фигуры было похоже, что это мужчина. Очень мило, значит, на балконе загорать можно будет тоже только в купальнике. А я-то размечталась о персональном солярии. Что ж, нельзя… правильно, иметь все сразу.

Сосед, судя по всему, любовался пейзажем через бинокль, там поблескивала какая-то оптика. Вот занятно, если это вообще прибор ночного видения: наверняка с его помощью можно видеть массу интересного. Но ведь дорогой, небось, как собака, так что мне, пожалуй, придется обходится собственным зрением слава Богу, пока стопроцентным. А если он меня сейчас разглядывает, веселенькую такую, слегка под хмельком и с полной пепельницей окурков. Впрочем… не все ли мне равно.

А ведь мы могли бы сейчас любоваться этим пейзажем вместе с Олегом. Или пошли бы прогулялись по ярко освещенным городским улицам, окунулись бы первый раз в море, съели где-нибудь мороженое… Одна выходить «в ночное» я не собиралась: у нас в России такие прогулки плохо кончаются, а здесь я еще не акклиматизировалась.

Впрочем, скорее всего и с Олегом мы сегодня никуда бы не пошли, а занялись чем-нибудь увлекательным в спальне… Черт бы побрал его постоянные дела! Не приедет через три дня, пусть пеняет на себя, я приехала на модный курорт, а не в монастырь кармелиток.

В конце концов я решила, что, как героиня «Унесенных ветром» вполне могу придумать что-нибудь неординарное завтра, на свежую, так сказать, голову, если уж совсем нечем будет заняться. А сейчас нужно испробовать душ и все-таки поспать. Утро вечера всегда бывает мудренее, да и совсем уже близкая встреча с морем приятно согревала душу.

Душ, как ни странно, оказался очень удобным, а на полочке под зеркалом я обнаружила не просто мыло, а шампунь и гель для душа, правда, в одноразовых пакетиках. Шампунь мне пока был ни к чему, а гелем я воспользовалась, равно как и махровым полотенцем, висевшим тут же. Потом я в эту простыню завернулась, как в римскую тогу, погасила везде свет, чтобы исключить возможность за мной подглядывать, и вышла на веранду выкурить последнюю сигарету и еще немножко помечтать о первой встрече со Средиземным морем.

Последний раз я купалась в соленых волнах родимого Черного моря лет эдак десять тому назад, и мне было страшно интересно сравнить между собой эти акватории. Тем более, что с тех пор море мне часто снилось, но в этих снах я обязательно забывала купальник или в последний момент вместо морской стихии попадала в какие-то дурацкие ситуации.

А теперь сон, кажется, вот-вот сбудется, и купальников у меня с собой аж три комплекта, и море никуда не денется – вон оно тихонечко набегает на берег в каких-то ста метрах от меня. Только бы не проснуться завтра в собственной постели в Москве и не обнаружить, что мне просто приснился очередной дурацкий сон. Хотя во сне вроде бы душ не принимают, но кто меня знает. Я, как героиня одного нашего популярного фильма, такая внезапная, такая вся противоречивая… К тому же еще уснуть надо, а как это у меня получится на новом месте, я не знала.

Я забралась в широкую постель и, кажется, уснула до того, как окончательно закрыла глаза. Для меня это настолько нехарактерно, что я изумилась, уже засыпая. Хотя, если вдуматься, ничего особенно странного в этом не было: смена часовых поясов, смена климата, стресс от перелета, приличная доза спиртного практически на голодный желудок, хотя есть не хотелось пока ни капельки. Ну, и так далее.

День все-таки был довольно утомительным, не говоря уже про испытание зоной турбулентности.

Обычно на новом месте я практически не сплю. Но на таком королевском ложе мне еще оказываться не приходилось. То есть в принципе я знала, что существуют такие специальные матрасы, ортопедические, что ли, но, как говорится, лучше один раз увидеть… Необыкновенно удобные подушки, легчайшее, но теплое одеяло и, по-моему, даже надушенные простыни. Тут бы даже принцесса с ее горошиной ничего бы не почувствовала, кроме комфорта и желания спать, спать, спать…

Я бы проспала до полудня, но накануне забыла задернуть шторы и солнце в положенное ему время буквально залило комнату потоком своих лучей. Так что я проснулась часов в девять и даже не сразу поняла, где нахожусь. А потом сразу все вспомнила и даже подскочила от какого-то щенячьего восторга.

Я же на море! Буквально в двух шагах от него. А собиралась совершить первый заплыв с рассветом. Увы, суждены нам благие порывы! Прежде, чем отдаться на волю волн, следовало сделать массу скучных, но нужных дел. Прежде всего, обменять деньги, а заодно и обновить кредитную карточку. Пакет этот клятый получить. Вряд ли это займет мало времени. Да и позавтракать перед этим не мешает, хотя бы кофе выпить.

Выйдя на кухню, я обнаружила, что там и кофеварка имеется. Но это уже было слишком, тем более что новой техники я побаиваюсь. Растворимый кофе меня вполне устраивал. А завтракать буду на балконе, то есть на террасе, когда еще доведется вкушать утренний кофе с рогаликом на таком пленере.

Да, вид с террасы был, конечно, фантастическим. То, что ночью казалось скоплением огоньков, оказалось причалом с двумя десятком самых разнообразных яхт. Некоторые, сильно напоминавшие старинные турецкие фелуки, уже выходили в открытое море.

А пляж! Я-то подсознательно готовилась к традиционной «бочке с сельдью», почему, собственно, и собиралась искупаться пораньше. Но яркие лежаки были еще почти все пустыми, возле них крутилось только несколько смуглых, полуобнаженных парней, которые устанавливали над лежаками огромные зонты. Интересно, сколько стоит вход в этот рай и пребывание в нем?

На соседней веранде на сей раз никого не было, даже жалюзи на стеклянных дверях были спущены. Ну правильно, нормальные люди на ночь окна чем-нибудь закрывают или задергивают, а у меня эта процедура совершенно вылетела из головы. Впрочем, одно оправдание у меня все-таки было: хотя моя московская квартира и выходит прямиком на юг, в комнату солнце с утра не заглядывает, мешает большая лоджия. Не такая, конечно, шикарная как здесь, но зато полностью приспособленная для московского климата: застекленная, утепленная, обшитая лакированным деревом. То есть до вчерашнего дня я считала, что это – венец террасной архитектуры. Ошиблась, однако.

Я курила, попивала кофе, любовалась видом и совершенно потеряла счет времени. Очнуться меня заставили какие-то звуки на соседней веранде: жалюзи уже были подняты и кто-то явно собирался выйти на свет божий. Меньше всего мне хотелось демонстрировать абсолютно незнакомому мужику свое неглиже, каким бы изящным оно ни было. Не для него куплено, не ему и любоваться. Так что я собрала посуду и ушла внутрь помещения.

Возвращаясь в спальню, чтобы одеться, я обнаружила, что под входной дверью лежит белый конверт. Интересно, это еще что такое? Неужели мой вчерашний попутчик настолько романтичен, что с утра пораньше шлет мне нежное послание? До чего же обманчива бывает внешность! Меньше всего Алексей напоминал галантного кавалера.

Адреса на незапечатанном конверте не было – естественно! – а внутри оказался небольшой, сложенный вдвое листок. Развернув его, я прочитала одну-единственную содержавшуюся там фразу. Между прочим, написанную на абсолютно русском языке:

«Вам лучше отсюда уехать».

Ничего себе, теплый прием! Кому это, интересно, я успела помешать своим пребыванием здесь? И откуда мне предлагали уехать – из данной конкретной квартиры, из Кемера или из страны вообще? Обратного адреса тоже, естественно, не было, да и само письмо было исполнено чуть ли не типографским способом.

Я забыла, что собиралась сделать, села в гостиной на диван и стала размышлять об этом странном явлении. Больше всего это походило на не слишком умный розыгрыш. Но кому могло понадобиться шутить со мной такие шутки? Да еще так вежливо, на «вы». Насколько мне было известно, угрожают обычно более энергичными фразами, да к тому же конкретными. А тут черт знает что такое с утра пораньше под дверью оказывается.

Предупреждают? О чем, черт побери?! И кому известно о моем пребывании здесь? Двум людям: Олегу и Алексею. Олег далеко, да и зачем ему от меня сейчас избавляться? Не думаю, что он в последний момент решил заменить меня кем-то более привлекательным. Но даже если такая мысль и пришла ему в голову, вряд ли он, находясь в Санкт-Петербурге, ну, в лучшем случае – в Москве, мог бы подсунуть конверт под дверь. Для этого нужно физическое присутствие в непосредственной близости от входной двери. Да и вчерашний разговор по телефону ничего такого в себе не содержал, скорее, наоборот.

Алексей? Проснулся и передумал приглашать меня вечером в ресторан? Так мог бы просто не прийти – и все, зачем такие сложности, как конверт под дверью? Не хочешь больше общаться с дамой, так не общайся, никто не неволит, зачем же такие дурацкие номера выкидывать? Конверт ведь кто-то должен был еще и доставить по назначению, не сам же Алексей притащился ради этого сюда с утра пораньше.

Нет, в подозреваемые он, как и Олег, не годится, а больше я никого тут не знаю, если не считать шофера, который меня сюда вчера доставил, и который, кстати, ни бельмеса по-русски не понимает. Эх, надо было вчера у Алексея хотя бы номер мобильника взять. А то даже посоветоваться не с кем.

Чтобы обдумать как следует это происшествие, мне понадобилась еще одна чашка кофе с сигаретой, а на улице тем временем становилось все шумнее и… жарче. В спальне с кондиционером жара не ощущалась, в гостиной с открытой дверью было уже очень тепло, но на террасе температура явно приближалась к сорока градусам в тени. Еще немного – и я попаду в самое пекло, да не на пляже, а на городских улицах. Оно мне надо? Ладно, в крайнем случае если меня и убьют, то по крайней мере, не в промозглом и заплеванном московском подъезде, а среди роскошной южной природы.

Слегка успокоенная этой мыслью, я стала собираться на выход, что само по себе было не простой задачей. По такой жаре разумнее всего было бы надеть шорты и маечку, но я не была уверена, приняты ли здесь такие вольности. Все-таки мусульманская страна, хоть и Турция. Надо было хотя бы осмотреться для начала, чтобы сразу не влететь в международный скандал. Хватит с меня подметных писем.

В результате я отправилась «в свет» в юбке, разрезанной на несколько полотнищ так, что ногам было вольготно и прохладно, и довольно откровенном топике, а помимо всего этого великолепия водрузила на голову огромную соломенную шляпу, которая заодно еще и плечи прикрывала. Свою способность мгновенно обгорать я знала и к этому вовсе не стремилась. С руками-то ничего не будет, а плечи и так называемую «область декольте» нужно было поберечь. Так что шляпа одновременно играла роль зонта от солнца и, как показало дальнейшее, очень неплохо с этой ролью справлялась.

Оставалось решить еще одну задачу: на каком языке объясняться. Не очень-то я верила в то, что местные жители через одного шпарят по-русски. Блиц-изучение русско-турецкого разговорника обогатило меня десятком слов типа «спасибо» и «пожалуйста», а в остальном я полагалась на язык международного общения – английский. Если и это не сработает, перейду на французский, его я знаю достаточно прилично. Только… знают ли его турки?

При дневном свете Кемер оказался крохотным городишком, который за полчаса можно было пройти из конца в конец в любом направлении. Зато удивительно чистым: было похоже на то, что с утра пораньше все тротуары и мостовые вымыли шампунем. Позже я узнала, что примерно так тут и поступают: дожди в Кемере – огромная редкость, и вообще это – искусственно созданный рай, где еще лет двадцать тому назад был абсолютно пустой берег с чахлыми кустиками и кривыми сосенками. Теперь вдоль улиц росли всякие пальмы, в том числе и банановые, а цветов было столько, что глаза разбегались.

И домики: небольшие, недавно отстроенные, в два-три этажа с затейливыми балкончиками и почти непременным бассейном перед домом или сбоку. Как оказалось, это тоже были отели: крохотные, на пять-десять человек, но со всеми атрибутами первоклассной гостиницы.

Почему Олег не снял номер в такой гостинице, оставалось только гадать. Ладно, приедет – спрошу у него самого. А пока нужно было заниматься собственными делами: без местной валюты я рисковала остаться не только без похода на пляж, но и без обеда.

Как ни странно, финансовую проблему мне удалось решить практически мгновенно: и банкомат нашелся, и сработал правильно, и доллары на лиры мне поменяли за несколько минут, не спрашивая при этом никаких документов. Единственным неудобством оказалось то, что считать приходилось тысячами и сотнями тысяч, примерно как у нас после присноизвестного дефолта. Один доллар стоил что-то около пяти тысяч, столько же – любая порция любого напитка. Вот от этой печки и нужно было плясать.

К счастью, слово «почта» звучит почти одинаково на всех языках, так что я, купив в какой-то лавчонке сувенирную карту Кемера, без труда нашла нужный мне пункт назначения. Определиться, где я нахожусь в данный момент, тоже оказалось просто: напротив банка располагалось местное полицейское управление, единственное на весь город. И вообще этой картой мог свободно оперировать даже неграмотный ребенок: все мало-мальски заметные объекты были там представлены соответствующими картинками. Так что нужное мне учреждение я отыскала моментально, даже не спрашивая дорогу у прохожих.

Пакет на почте тоже выдали без лишних вопросов, паспорт, конечно, попросили показать, ну, так это в порядке вещей. Правда, это был не столько пакет, сколько маленькая бандероль, размером в две пачки сигарет. Легкая совсем. И очень тщательно запакованная, так что вряд ли мне удастся потихонечку ее вскрыть, а потом восстановить как бы в первозданном виде.

Безнравственно? Возможно, но обстоятельства сложились так, что мне было не до морально-этических норм. Тем более, что посылка адресована мне. Формально. А фактически… Фактически я побаивалась проявить такую инициативу: во вчерашней телефонной инструкции ничего подобного не содержалось. Ладно, подожду пока Олег приедет. Думаю, мне и без этого почтового отправления будет, чем заняться. Во всяком случае, горячо на это надеюсь.

Возвращаться в дом пока не хотелось, но и прогуливаться при такой температуре было занятием на любителя. Соваться же на пляж в полдень вообще было чистым самоубийством, даже я это понимала. Поэтому я выбрала кафе, где несколько столиков стояли в каком-то подобии сада, и решила опробовать местный сервис.

Что ж, все оказалось на высоте: официант появился практически мгновенно и… осведомился у меня по-русски:

– Что госпожа желает?

Госпожа желала кофе по-турецки и мороженое. Полистав разговорник, я уяснила, что кофе – это «каафе», а вот мороженое – «дондурма». Почему-то это меня страшно развеселило, хотя особых поводов для веселья пока не наблюдалось: как я ни старалась отвлечься, из головы не шло проклятое утреннее письмо. Кто и главное зачем мог его мне написать? Может, дверью ошиблись: на площадке-то еще одна квартира, похоже, обитаемая.

– Как дела? – услышала я мужской незнакомый голос рядом с собой.

Подняв глаза, я обнаружила рядом невысокого смуглого мужчину в белоснежной рубашке и черных брюках. В такую-то жару!

– Спасибо, хорошо, – не скрывая удивления ответила я.

– Кофе вам нравится?

Мне нравился и кофе, и мороженное, не совсем нравился только непонятный субъект. Откуда он взялся и что ему надо?

– Я – администратор этого ресторана, Ахмад, – словно прочитав мои мысли отозвался он.

– Вы прекрасно говорите по-русски, – снова удивилась я.

– А я родился в СССР. Полжизни в Баку прожил…

Ах, ну конечно! Мне кто-то говорил, что с началом перестройки в Турцию просто хлынули граждане этой бывшей союзной республики, а ныне – независимого государства. Понятно теперь, почему он на моем родном языке шпарит почти без акцента. И понятно, почему теоретически каждый второй житель Кемера мог сделать то же самое.

– Что вы делаете сегодня вечером? – осведомился он, присаживаясь за столик напротив меня. – Вы одна приехали или с подругой.

Ну, началось! Нет, вот уж это – без меня. Экзотика экзотикой, но нужно и меру знать. Если Алексей пошутил насчет сегодняшнего ресторана, то лучше уж вечером я дома посижу, пусть и одна. Искать приключения в незнакомом городе и чужой стране мне хотелось меньше всего на свете. И администратор ресторана – вовсе не тот тип мужчины, который мог бы меня привлечь. Да еще такой нахальный: плюхнулся за мой столик, не дожидаясь предложения присесть.

– К сожалению, вечер у меня занят, – лучезарно улыбнулась я, обойдя молчанием вопрос о возможной подруге.

– Жаль. А я хотел пригласить вас потанцевать. Может быть, все-таки подумаете? Работа у меня заканчивается в час ночи, а дискотеки в это время только открываются.

– Боюсь, что ничего не получится, – максимально вежливо отозвалась я. – Я прилетела только сегодня ночью, вторую бессонную ночь подряд вряд ли осилю.

Конечно, это было вранье чистейшей воды: я отменно выспалась. Но докладывать об этом не собиралась, да и идея плясать в два часа ночи меня не очень вдохновляла.

– Жаль, – снова повторил он, поднимаясь из-за столика. – Но хотя бы обедать приходите сюда. Что вы любите: рыбу, мясо? Приготовим специально для вас.

– Возможно, как-нибудь, – пробормотала я, начиная понимать, что на самом деле происходит.

Судя по всему, конкуренция тут в сфере «общественного питания» жесточайшая, клиентов нужно отлавливать, а потом холить и лелеять. Но этому администратору со мной не повезло: кофе с мороженным мне хватит часов на несколько, а там и вечер настанет.

– Вот наша карточка. Позвоните – приготовим все, что пожелаете.

– Спасибо, – уже тверже отозвалась я, убирая карточку в сумку. – Обязательно. В ближайшее же время. Тогда и потанцуем… заодно.

– В любом случае, кавалер вам не помешает, – довольно прохладно сказал он. – Одинокая женщина беззащитна в любом городе.

Ну, уж тут я гордо встала и удалилась со всем доступным мне достоинством. Хорошенький отпуск, судя по всему, мне предстоит. Скорей бы Олег появился, что ли. Или попробовать отыскать Алексея? Местные кавалеры исключались по определению, мне эта головная боль ни к чему.

Тем не менее, местные кавалеры меня своим вниманием не обошли. Новенькая – это выдавало отсутствие загара, почти блондинка, еще молодая, русская… Весь необходимый набор присутствовал, меня как минимум три раза пригласили на дискотеку, два раза – пообедать в каком-то необыкновенном ресторане, и уж совсем бессчетное число раз – пытались просто познакомиться.

К счастью, я знала, что такое поведение турецких мужчин вовсе не означает, что я обладаю какими-то невероятными достоинствами: просто они автоматически клеились ко всем, моложе пятидесяти. Игра такая, местное развлечение. К тому же местные девушки себя блюдут строго, а о замужних дамах и говорить не приходится. Так что подержать представительницу другого пола за локоток – уже счастье для бедного турка. А если девушка клюнет…

Прогулка по городу принесла массу новых впечатлений и несколько конкретное приобретений. Во-первых, я обзавелась татуировкой. Глупо, конечно, но устоять я не могла: прямо на улице мальчик-художник наносил любой рисунок на любую часть тела – по желанию заказчика.

По его заверениям на отвратительном, но все же русском языке, продержаться это произведение искусства должно было три недели, после чего потускнеть и слинять. Что ж, как раз то, что надо: вряд ли у меня на работе оценили бы такие штучки по достоинству. Тем более что выбрала я ни больше, ни меньше, как французскую королевскую лилию, естественно, на левом плече. Если в этом городе есть знатоки, они оценят.

А еще я приобрела купальник, потому что те, которые я привезла с собой, вдруг показались мне скучными и пуританскими. Маленький магазинчик был просто забит этими яркими тряпочками, я долго мерила, откладывала, передумывала, снова мерила. Наконец, угомонилась на чем-то нежно-сиреневом, плавно переходящим в густо лиловый, что закрывало только то, что просто необходимо было закрыть. Олег точно убьет меня, когда увидит в таком облачении.

Потом я благополучно вернулась домой, где за время моего отсутствия ничего не изменилось, чтобы немного отдохнуть и подкрепиться. Вместо обеда я достала из холодильника упаковку каких-то крекеров и устроилась на террасе, куда притащила еще и пару банок пива из холодильника. Ужасно хотелось позвонить моему драгоценному и поделиться впечатлениями, но я прекрасно знала, что делать этого не стоит. Достаточно было того, что он сам мне вчера позвонил: редкий знак внимания, который следовало ценить по достоинству и судьбу понапрасну не искушать. Проще говоря, звонить самой было боязно.

«Почему же все-таки я откровенно побаиваюсь Олега?» – задалась я вопросом, о которого несколько месяцев нашего романа всячески пыталась уйти. А действительно, почему? Молодой, респектабельный бизнесмен, женатый, конечно, но не бывает же людей без недостатков! Любому другому я бы звонила, не задумываясь, как только бы мне захотелось услышать его голос. И уж ни от кого бы не потерпела таких исчезновений-появлений, которыми меня «радовал» мой возлюбленный. Тогда откуда этот холодок внутри, который появляется каждый раз, когда я пытаюсь проявить самостоятельность и нарушить неписаные правила?

Да, я знала массу подробностей его семейной жизни, знала все его привычки, но… я не знала его самого. Строительный бизнес – это конечно, совершенно замечательно, но Олег мог со вкусом распространяться о чем угодно: о своих непростых отношениях с подчиненными, которые все, как на подбор, оказывались бездельниками и тупицами. Конкурирующие фирмы тоже, с одной стороны, «мышей не ловили», а с другой – так и норовили перебить выгодную сделку. Но детали… их не было, а если и были, то к делу они имели скорее косвенное отношение.

– Вот закатать бы парочку этих умников в бочку с цементом, – сказал как-то Олег с совершенно несвойственным ему мечтательным выражением лица. – Каждого в персональную – и в Финский залив. Это было бы по кайфу…

– Кто это тебе так досадил? – изумилась я тогда. – Или ты «Бандитского Петербурга» насмотрелся?

– «Бандитский Петербург»! – фыркнул Олег. – Это для интеллигентных барышень, вроде тебя. На самом деле все гораздо проще и… суровее.

– А ты откуда знаешь? – неподдельно изумилась я. – У тебя вроде ни с властями, ни с бандитами столкновений не бывает… тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить.

– Надеюсь, что и не будет, – как-то очень недобро усмехнулся Олег. – Иначе я им не завидую.

И резко переменил тему разговора, точнее, сменил место и способ нашего общения. Я, конечно, все тут же забыла, но осадок, как говорится, остался. Конечно, меньше всего Олег походил на крутого мафиози, хотя…

Господи, и о чем я только думаю! Солнце медленно опускалось за гору, самое время было появиться на пляже, окунуться, наконец, в море, полежать на закатном солнышке… Рассветное и закатное – именно от такого солнца бывает просто обалденный загар. Остальное можно будет додумать завтра – или вообще в Москве, осенью, долгими зимними вечерами, когда-нибудь.

Через пятнадцать минут я ступила на вожделенный пляж, вручив мальчику у входа традиционный доллар в местном эквиваленте. Народу было побольше, чем утром и днем, но свободных лежаков все равно было предостаточно. Я выбрала самый близкий к морю, бросила на него купальное полотенце, свою сумку (интересно, а здесь действительно не воруют?) и…

Не буду описывать свои восторги и упоение при первом погружении в тихие и прозрачные воды Средиземного моря. Потому что это – неописуемо. Как будто снившиеся мне о море сны вдруг перестали обрываться на самом интересном месте и я… ах! – уже в этой вожделенной купели. Была бы помоложе, ей-богу, описалась бы от восторга, но подобные эмоции девушкам старше семи лет рекомендуется все-таки сдерживать.

Я не принадлежу к тем женщинам, которые трясутся над своей прической и во время купания прячут волосы под всякими шапочками-платочками. Поэтому удовольствие получила по полному разряду: плавала, ныряла, лежала на спине, а под конец улеглась возле кромки прибоя так, чтобы море обтекало меня до пояса, а спина и плечи грелись на заходящем солнце. Как говорится в одной популярной рекламе «Кажется, я знаю, что такое счастье. По крайней мере, знаю, как оно выглядит».

Думать не хотелось решительно ни о чем. Как будто морская вода смыла все проблемы и заморочки, привезенные из Москвы, где они копились последнее время. Да и какие могут быть проблемы в этом райском месте, где меня, к тому же, никто не знает? Только один вопрос, который я, не торопясь, решала: где я буду ужинать и что делать потом. Во вчерашнее приглашение Алексея верилось все слабее и слабее: мало ли чего может человек обещать сгоряча?

– Так и знал, что застану вас здесь, – услышала я над собой смутно знакомый голос.

Я подняла голову: Алексей. Похоже я ошиблась: приглашение было серьезным, а не просто пустой светской болтовней. Что ж, если я и была разочарована, то скорее приятно: автоматически решился вопрос, где я буду ужинать, а также проблема дальнейшего проведения досуга. Алексей, наверное, знает, где тут лучше всего проводить вечера. Думаю, он просто проголодался, если не дождался им же назначенного времени. Придется вылезать из воды, а жаль, право, жаль. Хотя солнце все равно скоро зайдет.

– Откуда такая проницательность? – поинтересовалась я, вставая на ноги.

– Утром ходили по делам, так хоть к вечеру должны возле моря оказаться. И заодно около дома, если вы о нашем свидании не забыли.

Откуда, интересно, он знает, что утром я ходила по делам? Вроде бы его поблизости не наблюдалось.

– Вы что, следили за мной?

– Да боже упаси! Просто проходил мимо, когда вы в кафе с каким-то типом любезничали. А для того, чтобы пойти в кафе нужно было обменять деньги. Элементарно, Ватсон.

– Действительно элементарно. А про утреннее письмо вы тоже знаете?

– Какое письмо? Любовное? – усмехнулся Алексей.

– К сожалению, не любовное. Подсунули под дверь, я утром обнаружила. Открытым текстом предлагают унести отсюда ноги, пока цела. Просто потрясающее гостеприимство, вы не находите? Правда, автор пожелал остаться неизвестным.

– Оно у вас с собой?

– Конечно нет. Зачем мне его с собой таскать? В квартире осталось.

– Позволите взглянуть?

– Да ради бога! Может, хоть вам что-то путное в голову придет. Я лично абсолютно ничего не понимаю. Кто-то считает, что я здесь лишняя и рекомендует убраться. Непонятно только, из квартиры, из города или из страны вообще.

– Пойдемте, Вика. Вам же все равно к ужину надо переодеться. А я пока посмотрю на это таинственное письмо.

– Пойдемте, – согласилась я. – Вы же все равно за мной зайти собирались.

Войдя за мной в квартиру, Алексей остановился и восхищенно присвистнул:

– Н-да, красиво жить не запретишь.

– Но можно помешать, – не без раздражения отозвалась я. – Вы тут развлекитесь, а я пойду соль с себя смою и переоденусь. Да и прохладно здесь, мягко говоря.

– Кондиционер отключать не советую. Ночью задохнетесь. Да, письмо-то ваше знаменитое дайте, пожалуйста.

Я взяла письмо, которое так и лежало посреди журнального столика и передала его Алексею. А сама отправилась приводить себя в порядок. Никакие задвижки и замки тут внутри предусмотрены не были, так что мне оставалось только полагаться на порядочность своего нового знакомого.

Надо сказать, что опасения мои оказались совершенно напрасными. Когда я при полном параде вышла из спальни, Алексей курил на балконе и любовался вечерним видом на море. С одной стороны, молодец, с другой – немного обидно. Все-таки остался наедине с молодой, красивой женщиной, за которой как бы даже ухаживает. Хотя, возможно, ему просто скучно одному в незнакомом городе, а тут – готовая спутница, хоть и мимолетно, но знакомая.

– А вы ведь должны были прилететь вместе с кем-то, а не одна? – вдруг спросил Алексей. – Я правильно понял? Может быть, письмо ему адресовано?

Я пожала плечами, хотя версия была довольно успокоительная: а вдруг писали Олегу? Тогда это точно меня не касается.

– А в квартире без вас никто не побывал? – поинтересовался Алексей.

– Здесь? Сегодня? Н-не думаю. Зачем?

– Вот и я думаю: зачем нужно было вас пугать. Или это просто, как иногда говорят, «проверка на вшивость».

– В каком смысле?

– Ну, не в прямом же. Вдруг у вас совесть нечиста и эта записка заставит вас занервничать и даже уехать.

– Занервничать она меня, конечно, заставила. Но уезжать все равно не хочется. Да и Олег вот-вот приедет.

– Вот-вот, это когда?

– Скоро, – усмехнулась я. – Плюс-минус два дня. Или неделю. Мой друг человек совершенно непредсказуемый. Например, сам себе посылку на мое имя прислал. Господи, куда же я ее дела? Совсем из головы вон.

– Посылку?

– Да-да, маленькую такую… Куда же я ее засунула? Слава богу, все в порядке, обычный склероз. Если бы потеряла, Олег бы меня просто убил, он такой.

– Ладно, Вика, пойдем, столик ждет, – сказал Алексей, которому, по-видимому, не терпелось поесть и выпить. – Обсудить все это мы прекрасно можем и в ресторане.

– Пошли, – вздохнула я.

«Поехали», сказала канарейка, когда кошка потащила ее из клетки.

Только на улице я сообразила, что клятая посылка по-прежнему у меня в сумке. С другой стороны, не могла же я ее прятать в присутствии постороннего человека. Ладно, вечером спрячу, сейчас с ней тем более ничего не произойдет, если за день ничего особенного не случилось.