Читать книгу Девять женщин моего мужа - Светлана Кубышкина - Страница 4

Утром, проснувшись с тяжелой головой, Эмма поняла, что на работу поехать не сможет. Придется брать больничный. Тем более, все равно надо решать вопросы с разводом.

Она лежала на постели в окружении четырех котов и смотрела в потолок. Так! Ну что ж? Начинаем новую жизнь! Что делают в таких случаях в первую очередь? Новую прическу и маникюр. А еще хорошо бы придумать интересное занятие. Ага. Денис. Вот её интересное занятие. Так что подъем, девочка, в десять встреча!

Она встала, выпила таблетку от головы и прошлепала в соседнюю комнату к Наде. Та ещё крепко спала. Тем лучше. Не будет путаться у Дениса под ногами.

Эмма размялась, сделала пару подходов отжиманий, пресса, и, конечно же, любимые выпады, после чего залезла под холодный душ. Овсянка на воде с солью, чашка зеленого чая и на цыпочках из дома. Не забыв оставить на столе записку для хозяйки, что к вечеру вернется.

Первым делом Эмилия позвонила любимой маникюрщице и слезно упросила принять её сегодня – ведь дело не терпит отлагательств! Договорились на девять. Ладно, в парикмахерскую забежит по пути. Приехала в салон. Свежая красочка и дружеский разговор ни о чём за чашкой кофе окончательно привели в чувство. Окей, она еще повоюет.

Далее маникюр. Яркий красный с нежными блесткам типа хамелеон. Высокие каблуки и обтягивающие джинсы как раз в тему. Со вчерашнего дня не успела переодеться, тем лучше, праздник же – новая жизнь начинается!

В десять ей позвонил Денис.

– Привет. Я уже на месте. Возле работы твоего мужа. А ты где?

– Подхожу, уже на Третьяковке.

– Хорошо, жду.

Борис Натанович арендовал под офис исторический особняк на Большой Ордынке. Его фирма занималась проектированием и строительством зданий и сооружений. Штата в сто с лишним человек вполне хватало. Эмму здесь никто не знал, так как она была занята своей работой и не особо интересовалась делами супруга.

Чем ближе приближалась она к нужному дому, тем сильнее дрожали ее коленки. «Так! Надо настроиться! Эта дрянь забрала у меня мужа, квартиру, дочь, в конце концов, счастливое будущее, разрушила мою жизнь. А я что, испугаюсь? Ну уж нет, не дождетесь! Устрою сейчас такой скандалище, что вся Москва будет говорить о нём ещё неделю!» – она увидела Дениса, стоящего возле подъезда, и помахала рукой. Тот выдвинулся навстречу.

– Какой план действий? Что ты вообще хочешь сделать?

– Хочу его убить, если честно, – она убрала красиво уложенные волосы с лица.

– Шикарно выглядишь! Такая девушка любую соперницу запросто заткнет за пояс. И мужа вернёт.

– Да пошёл на фиг этот обманщик! Мне на него плевать! Ненавижу! Просто скажу пару слов и уйду.

Она решительно двинулась к дверям. Внутри здания дорогу им преградил пост охранника и турникет.

– У вас заказан пропуск?

– Нет. Мне нужно к Борису. Я его жена.

– Можно ваш паспорт?

– Да, пожалуйста, – она вытащила из сумочки аккуратную книжечку.

Охранник открыл и пролистал несколько страничек.

– Я сейчас позвоню Борису Натановичу. Подождите, пожалуйста.

Эмма в нетерпении прошлась по холлу, Денис стоял у КПП.

Охранник тихо разговаривал по телефону. Потом положил трубку.

– Извините, не могу вас пропустить. Борис Натанович сейчас сам спустится.

Тут Эмму укусил змий ярости и стал настойчиво выпускать в мозг свой яд, заставляя разгораться адовый огонь всё сильнее и выше.

– Как это не можете? Я вообще-то законная супруга владельца компании. Или меня уже потеснила эта, как её, Заволжская, или что?

Охранник растеряно посмотрел на Эмму, чувствуя, что обстановка накаляется.

– Может вы имели ввиду Приволжскую Анастасию Юрьевну?

– Ну да, она самая. Жена полка. У кого больше денег, под того и подстилается.

Денис понял, что ситуация начинает выходить далеко за рамки приличия и взял Эмму под локоть.

– Мы на улице подождём.

– Ну неееет! Не останавливай меня! Я сейчас хорошенько оттаскаю ее за волосы! Пустите меня, пожааалуйста!

– Извините, – охранник понял, что лучше не вмешиваться, и отвернулся, делая вид, что страшно занят перекладыванием бумажек.

Тут послышались шаги по лестнице, и в дверях появился Борис. Он сердито нахмурился, увидев Эмму, и тут же ехидно улыбнулся, поняв, что она не одна.

– Чего тебе надо?

– Дочь! Развод! И квартиру.

– Ну да, сейчас. Пойдём, поговорим в машине. Это кто, твой адвокат? – кивнул он на Дениса.

– Да! Нет! Это мой новый друг! Думал, я без тебя умру? Буду реветь целыми ночами в одиночестве?

– Ладно, пойдём, – он вышел за турникет и хотел пройти к двери, но тут Эмма, словно ураган Катрина, налетела на него и прижала к стене, вцепившись в воротник руками.

– Пусти меня к этой твари, я её добью.

– Эмма успокойся, люди смотрят.

– Да наплевать! Тебе не всё равно, когда семья разрушена?

– Ничего ещё не разрушено, пойдём, – он жёстко взял её за локоть, но та вырвалась и побежала к турникету.

– Я всё равно до неё доберусь! – она задрала ногу и с легкостью олимпийской чемпионки по прыжкам в высоту перемахнула через преграду.

Из будки послышалось: «Эй, вы куда?», и охранник выскочил наружу.

Борис рванул за ней. Эмма резво перепрыгивала ступеньки на второй этаж.

Охранник в один мощный прыжок оказался радом с девушкой и, подхватив её подмышки, потащил обратно. Но он не знал, что та много лет профессионально занимается спортом, а ещё на ней пятнадцатисантиметровые металлические каблуки. Бедный охранник. Явно сегодня не его день. Острая, как игла, шпилька опустилась на мизинец и попала точно в цель, будто у Эммы были глаза на пятке. Охранник взвыл, а Эмилия полетела на пол, запутавшись в собственных туфлях, так как острую иглу невозможно быстро извлечь из проткнутого ботинка. Тут подоспел Борис и подхватил на руки падающую жену, вывернул ей руки за спину, но она стала извиваться – и аккурат коленкой в пах мужу. Тот согнулся.

– Вот дрянь!

– Ах, так?!

Она врезала ему пощёчину и изо всех своих сил дала ребром ладони по шее, Борис упал на колени.

– Вот тебе!

Денис выпученными глазами смотрел на эпичную схватку. Как вдруг его осенило, что пора бы уже прийти кому-нибудь на помощь. Подруга совершенно не казалась пострадавшей, потому что раскидала мужиков в разные стороны. Он поспешил было к Борису, но тот, увидев рядом молодое лицо любовника жены, со всего размаху вмазал ему прямо в челюсть. Денис тут же присел и схватился за зубы.

Эмма рассмеялась:

– Кого ты ударил сейчас? Он вообще не при чем! А я всё-таки доберусь до твоей мымры и устрою ей ответочку!

И она снова устремилась к цели. Тут уж все трое поняли, что если эту ведьму сейчас не остановить, то всем придётся туго, и, может быть, даже кого-то посадят. Охранник встал в дверях и широко расставил руки, перекрывая собой всю «военную» дорогу. Денис кинулся к Эмме, тихо повторяя: «Успокойся, пожалуйста». А Борис просто по-хозяйски схватил её и, прижав к себе, вытащил из офиса на улицу. Дотащил до своей машины и крикнул Денису:

– Ключи в кармане, открывай.

Тот поспешно достал брелок из кармана брюк Бориса, стесняясь до красноты. Но машина-таки была открыта, и Борис впихнул внутрь упирающуюся жену.

– Ты поедешь с нами, – кивнул он Денису.

– Нет. Это без меня.

– То есть? Ты же поддержишь свою… эээ, – Борис не знал, как можно обозвать жену, по всей видимости, больше ему не принадлежащую.

– Я просто группа поддержки. Посторонний человек. Искренне желаю вам счастья.

Борис всё понял и, кивнув, сел за руль.

Эмма на заднем сидении сжала кулаки и хотела бы задушить водителя, но не решилась на такой отчаянный шаг – вдруг муж ещё пригодится. Внутри всё бурлило и кипело, готовое взорваться страшным всеразрушающим извержением.

– Ты хотела развода? Ты его получишь. Сейчас же, – он осторожно выехал со стоянки и вдавил педаль газа.

Эмма продолжала молчать. «Что делать сейчас? Подаем на развод? Вот так сразу за одно мгновение? А как же Лиля? С ней ведь надо решить… Да и квартира?» – говорить что-то рвущему движок водителю желания не было. Решила отложить до загса.

Когда подъехали к зданию, Борис вышел из машины и, как истинный джентльмен, открыл заднюю дверь, выпуская даму. Дама выходить решительно отказывалась. Вдруг накатило осознание того, что вот ещё пару шагов, и вся её счастливая семейная жизнь будет перечёркнута одним движением ручки в документе о разводе. Потом долгий суд, встречи по выходным с некогда любимым бывшим мужем – богатым и успешным красавчиком, расставания с дочкой в «папины дни»; не будет больше общих праздников, не будет совместных поездок на отдых, не будет любимой подмышки рядом по ночам… Эмма внезапно почувствовала всю боль происходящего. Её мужа сейчас не станет. Он будет жить, ходить, говорить, но он будет уже не её! А может быть, совсем скоро станет принадлежать кому-то другому. Возможно, даже Анастасии. Она же сказала, что уведёт. Она своего добилась. А Эмма лишь ускорила процесс устроенным скандалом. Она вжалась в сидение и категорически не хотела выходить.

Борис силой выдернул её из машины.

– Пошли. Ты хотела? Иди. Давай.

– Может поговорим для начала?

– Поздно. Идем в загс.

Еле волоча ногами, пытаясь протянуть время и сообразить, как бы выиграть эту партию, Эмма вертела головой в поисках подсказки, но не находила её. И тут: «Лиля!»

– А как ты всё объяснишь Лиле?

– Вооот, наконец-то вспомнила о дочери! Это последнее, о чём ты думаешь, да? Всё о себе да о мужиках? Лиля у бабушки. Пока будут разборки и суды, она поживёт там.

– Ты сказал матери?

– Какая разница.

– Нет, ответь.

– И не собираюсь.

Они подошли к дверям. В голову закралась надежда: «Если он не сказал матери, остается шанс сохранить семью».

– Боря, давай присядем и всё обсудим, потом некогда будет. Да и при сотрудниках загса не хочется говорить о личном.

– Сначала заявление, потом разговоры.

Он открыл дверь и втолкнул Эмму внутрь. На неё пахнуло кондиционированной прохладой и канцелярией. Мягко ступая по ковру, Борис устремился в кабинет регистрации и расторжения браков. Эмма остановилась у двери. Уйти не получится. Если он что-то решил – доведёт до конца.

Борис вышел с двумя распечатками заявления.

– Садись. Пиши.

Сам взял ручку и начал быстро заполнять строчки. Эмма тянула время, делая вид, что вдумчиво читает написанное в листке.

– Чем дольше тянешь, тем хуже. Успели бы еще съездить за твоими шмотками, иначе придется тебе ехать туда на метро и тащить свои чемоданы к Наде самостоятельно.

– Откуда ты знаешь, где я живу?

– Догадался.

– Она звонила тебе?

– Сядь и заполни, не задерживай очередь.

Эмма огляделась – в здании кроме них не было ни одного человека.

– Борис, я не стану это подписывать.

– Тогда я разведусь в одностороннем порядке.

Его слова испугали. Лучше сейчас сделать, как он хочет, а потом попытаться наладить отношения. Эмма села и стала заполнять заявление.

– Можно, я оставлю твою фамилию?

Борис промолчал.

– С дочкой чтобы однофамильцами быть.

– Оставь.

– Спасибо.

Они заполнили бумаги, поставили свои подписи и вошли в кабинет. Сотрудница загса с грустью посмотрела на них:

– Такая красивая пара. Хорошо, что у вас есть время подумать.

Она взяла заявления. Прочитала, и не найдя ошибок, убрала документы в файл.

– Вот, оплатите госпошлину и через месяц к мировому судье. Там уже всё через суд. А лучше не приходите больше. Помиритесь.

Эмма отвернулась к окну, первая слеза выкатилась и обожгла щеку. Борис сдержанно ответил:

– До свидания, – и вывел супругу из кабинета.

Уселись в машину.

– Поехали за чемоданом.

– Борь, давай поговорим, – тихо прошептала Эмма.

– Я же сказал – дома.

Всю дорогу молчали. Эмма перебирала в голове возможные решения проблемы, выстраивала фразы, способные растопить сердце мужа и убедить забрать заявление. Да и хрен с ней, с этой бабой! Ведь даже не разобралась, что к чему? Целовался, да. Но, может, он на миллионный проект поспорил со Славкой, что выиграет? Разные ведь бывают ситуации. Да и вообще, это всего лишь поцелуй. Да, это ничего не меняет! Но Боря такой родной – и что теперь? Заново искать кого-то и привыкать, годами притираться? А квартира в центре, в двух шагах от работы? А Лиля? Ломать жизнь из-за поцелуя с другой – глупо.

Доехали до дома. Поднялись на свой этаж. Эмма открыла квартиру, где шикарный ремонт, добротная мебель и тёплый родной уют, тщательно созданный её заботливыми руками. И всё это отдать кому-то? А где жить? У Нади? Среди котов и кошек? Сколько? Из-за одного поцелуя?! Да хоть бы она не видела этого! Хоть бы её постигла амнезия! И она забыла, ошиблась! Ничего не было! Пусть он врёт и изворачивается. Эта гадина – Анастасия – она ведь наврала про полгода, а Эмма – дурочка, поверила, даже не спросив у мужа его версию. Может, ему вообще опасность угрожает? Наверняка, девку конкуренты заслали. «Новая сотрудница» сначала разведёт Бориса с женой, потом выйдет за него, убьет и станет владеть всей компанией.

– Борь, выпьем чаю?

Борис вышел из ванной, где мыл руки.

– Согласен.

Она прошла на любимую кухню, достала чашки и покрутила их в руках. С каким придыханием смотрела она теперь на свою посуду, которую скрупулезно выбирала и везла из магазина: английский сервиз.

Эмма открыла холодильник: овощи, фрукты, сыры, какая-то еда в контейнерах.

– Что это? – спросила она.

– Заказал из ресторана.

– Приготовить тебе что-нибудь?

– Нет, зачем? У меня всё есть.

Эмма достала сыр, пирожные, поставила всё на поднос и отнесла в гостиную.

– Давай устроим маленький ужин на двоих?

– Эм, не тяни кота… Собирай чемоданы, и я отвезу тебя. Реально некогда. Работы много.

Эмма села на диван.

– Расскажи мне правду: что у вас было с нею?

– Тебе какая разница? Раз ты решила развестись – разводись.

– Она прислала мне сообщение, что вы уже полгода вместе. Я поверила. Это не так? – с безнадежным отчаянием в глазах посмотрела она на Бориса и внутренне молила: «Скажи, скажи, что это не так!!!»

– Эм, я не хочу это обсуждать. Ты поверила чужому человеку, значит, ты мне не доверяешь. Для тебя посторонние важнее, чем я.

– Я хочу тебе верить! Но и ты меня пойми – я видела, как ты с ней целовался!

– Ты видела поцелуй?

Эмма задумалась: он блефует? Или они, и правда, не целовались? Да, её руки – на его бёдрах! Да его руки – на её талии. Но поцелуй, сам поцелуй она не видела. Руки на затылке… чушь. Что это? Эмма стоп! Ты сейчас сама себя обманываешь. Они целовались, и в этом нет ни единого сомнения, даже если ты не видала их сомкнутых губ!

– Да.

– Тогда ты веришь своим глазам больше, чем мне. Попила чай? Собирай вещи.

– Борь. Я ничего не понимаю. Я не хочу разводиться. Давай всё обсудим, выясним, поговорим. Ну, ведь так быстро дела не решаются!?

– Всё, терпение лопнуло.

Он схватил её за руку и потащил в спальню. Достал чемодан. Открыл шкаф и стал выкидывать оттуда одежду.

– Все проблемы можно решить по телефону. Сейчас я не намерен ничего выяснять. Мы оба не в себе.

Он повернулся к ней, и Эмма на мгновение заметила в его взгляде страдание. Оно промелькнуло молниеносно, но она успела почувствовать стрелу боли, которая, пролетев через его сердце, вонзилась в её.

– Борь, – она сделала шаг навстречу.

Он стоял и смотрел прямо в глаза.

Она подошла ещё ближе. Взяла его за ладонь, развернула, положила себе на плечо. Он прижал жену к себе так сильно, что перехватило дыхание.

Эмма подняла к мужу лицо. Он осторожно, будто боясь, что видение пропадёт, поцеловал её в губы, слегка разжав их языком. Она подалась вперед, надеясь на взаимное прощение. Он схватился за бёдра и усадил её себе на живот. Они целовались жадно, как в последний раз, пытаясь насытиться на годы разлуки. Он сделал шаг и уложил жену на постель. Стянул джинсы, целуя живот – такой плотный, упругий, безумно приятный и красивый. Она, быстро работая пальцами, пыталась расстегнуть тугой ремень на его брюках.

Эмма притронулась к подбородку мужа, призывая к зрительному контакту, но Боря спрятал лицо, целуя шею, уши. Она набрала воздуха, чтобы сказать, что прощает его и готова начать всё сначала, но он словно почувствовал это и вновь зажал ей рот поцелуем. Яростно двигаясь, он будто пытался выбить все грустные мысли из головы. Эмма расслабилась. Она притянула мужа к себе, обняла и не отпускала до самого конца.

Борис, наконец, поднялся:

– Ты великолепна, но мне пора на работу. Так что собери всё-таки вещи.

Она аж подскочила: «После такого? Вещи? Главное, не орать! Не орать!»

– Боря! Ты просто воспользовался мной и выгоняешь?!

– Я не выгоняю тебя, Эм. Ты сама ушла. Живёшь у Нади, забыла? Сказала же, что приедешь к ней вечером. Мы подали заявление. Всё плохо, Эм. Нам надо пожить отдельно.

Она поняла, что этого не избежать. Но слово «пожить» давало шанс. Она всё исправит!