Читать книгу Новая Зона. Хозяева Москвы - Светлана Кузнецова - Страница 4

Небольшой прямоугольный кабинет с окном, выходящим на церквушку. Глава клана «Доверие» довольно религиозен, как и его женщина. По крайней мере так считается. Кроме того, Денису уже кажется, будто все услышанное и увиденное им ночью – всего лишь продолжение кошмара.

Лола сидит рядом со Стафом. Высокая, эффектная. Рыжие волосы выбиваются из платка, длинные ноги – из юбки очень короткой длины, закрывающей лишь то, чего посторонние взгляды не должны касаться, но обязаны представлять и хотеть. Кажется, они посещали церковь до прибытия гостя.

Дэн – нет, и старался не посещать этого заведения. Он не слишком любил обрядовость как таковую и не понимал ее сути. К тому же Стаф поощрял, но не заставлял клановцев разделять его религиозные предпочтения. Конечно, лидер смотрел на единоверцев более благосклонно, чем на других, но Денису пока что удавалось миновать и большинство душеспасительных бесед, и плохое обращение. А возможно, все дело заключалось в его уникальности в сравнении с другими членами клана.

Зато его могли выдернуть с обеда или из постели – как сейчас. И заставить распознавать артефакты. Обычно при этом Денис находился в кабинете наедине со Стафом. Сегодня же присутствовали Лола, Выдра и неизвестный мужчина лет шестидесяти. Вид у него был благообразный. Этакий профессор-преподаватель, ученый из кинофильмов советских времен или располневший Айболит. Седовласый, сероглазый. На носу – очки в круглой оправе. Однако Дэну он не понравился с первого взгляда. Будь его воля, гость уже уехал бы из Валуево, но лидером клана он пока не являлся и вряд ли будет когда-нибудь.

– Итак, Николай Борисович, – обратился Стаф к гостю. – Приступим?

Тот кивнул, скрестив руки на груди и словно всем видом демонстрируя неверие – этакий живой памятник скептицизму.

Стаф и Лола застыли в выжидании. Выдра поправил очки – не такие, как у гостя, стильные, в черной оправе и с квадратными линзами. Кажется, диоптрий в них не было, а носил помощник лидера их просто так – в качестве модного аксессуара.

– Я жду, – поторопил гость.

– Мы тоже, – ответила Лола и выдавила одну из самых благожелательных и обаятельных улыбок, на какие только была способна.

– Не имеет смысла демонстрировать способности Дениса на артефактах, которые находятся в клане, – заметил Стаф.

– Резонно, – ответил гость. Вздохнул и нехотя вытащил из сумки футляры.

– «Бенгальский огонь», – назвал Дэн, почти не взглянув на полупрозрачное и аморфное нечто, иногда вспыхивающее маленькими искорками.

– Хорошо, – отозвался Николай Борисович, – это просто.

И достал контейнер с бесформенными угольно-черными кусками камня в сетке красных прожилок. Упав на стол, они начали слегка подпрыгивать и покачиваться.

– «Огнивуш…», то есть «головни», – сказал Дэн, поморщившись. В свое время ему пришлось долго отвыкать от собственных названий, данных уже известным артефактам. Зато новые предметы, приносимые из Зоны, свойства которых определял, Денис неизменно называл по-своему. И те даже вносились в базу данных. И ему уже не приходилось обыкновенные «огнивушки» называть «головнями». – Встречаются в основном на пепелищах.

А дальше все пошло по накатанной колее. Тот, кого называли Николаем Борисовичем, достал узкий прозрачный клин с грубой алюминиевой рукояткой, лезвие было очень похоже на стекло, но, естественно, оказалось не им. Неужели они думали, что Денис не узнает «витринку»? У Ворона шесть лет назад уже имелся нож из нее.

Экзамен, а иначе Дэн не мог назвать происходящее, продолжался, наверное, с час. При этом если он и задумывался более чем обычно, то только над артефактами, привезенными из старой чернобыльской Зоны. Они рьяно хранили свои секреты: то ли ревновали, то ли присматривались к странному человеку, умеющему определять природу вещей, но все-таки раскрывались.

Параллельно Денис рассказал о «гравии» и «электре», которые в глаза никогда не видел. Упомянул о «ведьмином студне» и огорошил гостя своими познаниями в области того, где можно добыть «родниковое сердце».

Когда он наконец замолчал, Николай Борисович три раза хлопнул в ладоши и заявил:

– Поздравляю. У парня энциклопедическая память.

Денис вдохнул слишком много воздуха и закашлялся, а потом в разговор вступил Выдра, не давая возможности вставить ни слова. Сказать, что Дэн был обижен? Нет! Он был оскорблен до глубины души.

– Денис Сторожев, – начал тот осторожно и так, словно был не правой рукой лидера клана, а менеджером какой-нибудь компьютерной фирмы, занимающейся продажей программного обеспечения, которое не особенно и необходимо, но облегчает жизнь пользователю. Только клиент еще не знает, зачем именно и с какой стати должен платить за него деньги. – Мальчика вывели из Зоны после рекордного нахождения в ней… – он сделал эффектную паузу и выдал: – в течение четырех месяцев! – Преувеличил, конечно, но Дэн не стал поправлять его. Вообще-то это Выдра обладал энциклопедической памятью, и если уж он и перевирал факты, то только намеренно.

– Это, конечно, очень интересно, – начал Николай Борисович, – но…

– Почему вы не выкладываете на стол последнее, что принесли? – все же вмешался Дэн. За это можно было получить серьезную взбучку от Стафа и неделю мыть полы по всем корпусам или не вылезать из столовой, но ему все происходящее уже надоело и раздражало. – Зачем тянуть и утаивать единственную стоящую вещь, о природе которой хотели узнать с самого начала?

Выдра уже было открыл рот, чтобы первой фразой принести извинения гостю, а второй – осадить нахала. Стаф остался с непроницаемым выражением лица, но рука его словно сама собой потянулась к шраму. Пальцы провели от нижнего века до подбородка. Лола стала улыбаться еще приветливее. Гость рассмеялся и растянул бледные губы в улыбке.

– А можешь сказать, что это за артефакт, не видя воочию? – спросил Николай Борисович абсолютно спокойно. Кажется, он был заинтересован и совсем немного заинтригован таким продолжением разговора.

– Я могу предположить что-нибудь на тему Древнего Египта, – осторожно начал Дэн. – Но скорее всего ошибусь. Ведь московская Зона мало имеет отношения к пирамидам и Сфинксу.

Гость хмыкнул и наконец выставил на стол свой артефакт: две пирамидки сантиметров пять высотой, опирающиеся конусами друг на друга. В месте соприкосновения вершин сияла серебристая звездочка. Сами пирамидки были черными с золотистыми прожилками. Казалось, лава течет по каменным склонам, но, конечно, то всего лишь воображение Дениса играло с ним злые шутки. Он часто видел артефакты немного не такими, какими те казались остальным.

Выдру постоянно бесило, что Дэн до сих пор «играл в фэнтези» и в свои восемнадцать даже не думал взрослеть. Второй человек в клане был когда-то научником-теоретиком, по второму образованию – юристом, но разочаровался в госучреждениях и ушел в свободные сталкеры. Он участвовал в одной из первых экспедиций в московскую Зону, когда никто еще ничего не знал о ее природе. Навидался бардака. Единственный выжил из всей экспедиции. Из здания Московской юридической академии возле станции метро «Баррикадная» его вывел лично Стаф. После этого Выдра ушел в «Доверие», но продолжал писать статьи и не утерял прежних связей.

– Универсальный аккумулятор, – ответил Денис. – Можно просто положить в «бардачок», и машина поедет.

– И сколько проедет? – поинтересовался гость.

– На этом… – Он на мгновение задумался. – Не больше семисот километров. Артефакт практически разряжен.

– И это уловил, – хмыкнул Николай Борисович.

Повисла долгая пауза. Чувство, что он сделал что-то не то и не так, увеличилось у Дениса в разы.

– Четыре месяца, говорите?.. – спросил гость словно у самого себя. – Сколько вам полных лет, молодой человек?

– Восемнадцать. – Дэн проглотил вязкую слюну. Отчего-то показалось, что гость прибыл сюда ни для чего иного, как выкупить его, словно редкостную зверушку.

– Жаль, что совершеннолетний. – Николай Борисович мягко улыбнулся, но по позвоночнику у Дениса пробежала струйка холодного пота. – В научной работе поучаствовать не желаете?

– Нет, – выдавил он. В качестве лабораторной крысы он свою дальнейшую судьбу не представлял и не собирался.

– Очень жаль. – Гость бросил странный взгляд на Стафа и тотчас отвернулся к окну.

Лидер и остальные выдохнули одновременно. Они что же, боялись, что Дэн согласится?..

– Итак, слухи о мальчике, по какой-то случайности не ставшем эмиоником, не лишены здравого смысла, – обтекаемо заявил Николай Борисович. – Вопрос остается: кто вывел его из Зоны? Вряд ли найдется человек, способный не подпасть под влияние этого существа.

Даже Дэн, которого в Москву не пускали по – как он предполагал – меркантильным соображениям, знал минимум троих, вышедших из-под эмо-удара. Сталкеры не особенно распространялись о случаях столкновения с детьми Зоны, однако общественное мнение в их среде сходилось на том, что не так уж эмионики и всесильны.

– Ворон. Легендарный проводник и первопроходец московской Зоны. Многие считают его если не самим темным сталкером, то вхожим в эту группу. – Выдра сел на любимого конька и принялся обильно навешивать на уши опасного гостя лапшу.

Денис почти не слушал этих россказней. Уж кому-кому, а ему было доподлинно известно, что выведший его из Зоны мужчина являлся человеком в полном смысле этого слова. А темные сталкеры… Они виделись ему таким же порождением аномалии, как и эмионики. Монстры с внешностью человека, причем опасные и немного сумасшедшие.

Когда-то, ничем не отличимые от других сталкеров, они приобретали особые способности, накачивая себя вытяжками из артефактов. И после этого начинали чувствовать Зону каким-то иррациональным, немыслимо точным чутьем. Знали, кто из их клана где находится, умели едва ли не за сутки предсказать выброс – место, куда Зона решит расшириться. И их так же, как мутировавших детей, почти не трогали обитатели Периметра. Оболочки слушались. Кикиморы не подходили. Шушары обходили стороной.

И точно так же, как на эмиоников, Зона накладывала на них свой отпечаток. Она иногда могла им приказывать. А вот могли ли они ее не слушать – вопрос отдельный и теперь точно оставшийся без ответа. И потомства они не оставляли. Хотя и у обычных сталкеров с этим немалые проблемы. А еще они не могли долго находиться вне Зоны. Начинали разлагаться – как оболочки… то есть, матрицы.

– Да… – согласился Николай Борисович, хотя в голосе его сквозило явное недоверие – пожалуй, такой мог бы ослушаться мысленного приказа, – и обратился к Стафу, минуя его зама: – Вы устроите нам встречу?

– Представителем сталкера Ворона в клане является Денис Сторожев, – все же ответил за него Выдра. – По договоренности, которой уже не один год.

Гость нахмурился. Он был явно недоволен таким положением вещей. Однако уже через секунду лицо его снова стало непроницаемым и мягким, как у пожилого врача из старой сказки.

– В вашей истории имеется только один, но весьма существенный изъян, – заявил он. При этом стиль его речи разительно изменился, теперь он казался высокомерным. Глаза сощурились, и взгляд стал очень неприятным. – Ворон живет вне Зоны и выглядит даже моложе, чем на свой природный возраст. К тому же нет сейчас этих темных. Говорят, не столько организация то была, сколько секта. В Зоне жили, из нее идола себе сварганили, ему и поклонялись. И как большинство псевдохристианских сект – самоуничтожились. Один из темных сталкеров всех и порешил. Как того звали, я, само собой, не запомнил, но вряд ли Иуда.

Стаф нахмурился. Разговоров о религии, если они не походили на душеспасительную проповедь, он не любил. А нападок на Церковь не выносил вовсе.

– Вы, как я погляжу, – гость снова глянул в окно и ухмыльнулся, – тоже ярый поклонник веры. Вот только что-то не вижу я здесь православного батюшку.

– К чему вы клоните? – прямо спросил лидер клана.

– К сектантству. Конечно, многие из законов нашего многострадального отечества работают не в полную силу, но их ведь можно и подтолкнуть…

– Вера – личное дело каждого, – успел сказать Выдра, прежде чем Стаф сказал что-нибудь нелицеприятное. – Я даже не крещеный, как и Денис.

Дэн кивнул:

– Это так.

– Многие из клановцев тоже. А есть мусульмане или буддисты.

– Но проверки не нужны никому. – Гость нахмурился, а потом улыбнулся.

– Пусть они сначала доедут до нас, эти проверки, – прогремел Стаф и грянул кулаком о столешницу. – Когда вы просили встречи, уважаемый профессор Заблоцкий, – фамилию он выплюнул, словно ругательство, – то обещали инвестиции, а не угрозы. Нас не удастся запугать. А членов клана мы не сдаем и не продаем.

– Особенно тех членов, на которых вы наживаетесь! – прошипел разозленный и наконец-то вышедший из себя «Айболит» и обратился к Дэну: – Ты, мальчик, хоть понимаешь, что тебя попросту используют?

Но ответить он не успел.

– А это уже не ваше дело, – заметил Стаф.

– Наука…

– Жизнь – это не наука! Она сложнее, в ней человеческие души участвуют! – Увесистый кулак снова опустился на столешницу.

И прежде чем накал страстей достиг вершины, Дэн открыл рот. Конечно, делать этого не стоило, но пришедшее знание оказалось выше благоразумия. Им хотелось поделиться немедленно.

– Сейчас профессор скажет вам о своих связях, но верить этому не стоит. Связей у него нет. Есть лишь деньги. Он не научник даже. Государство его не поддерживает, а значит, и помогать не станет, – все это он выпалил на одном дыхании.

Повисла настороженная тишина, но ненадолго.

– Деньги, мальчик, гораздо более сильный механизм, чем все остальное, – сказал как выплюнул Заблоцкий. – Если наши переговоры и продолжатся, то без этого сопляка, – бросил он первым лицам клана и, встав, незамедлительно вышел за дверь.

– Ты тоже свободен. – Лицо у Стафа было багровым от ярости, но к Дэну он обратился ровно, насколько смог.

Денису не пришлось повторять дважды, он вылетел из комнаты почти со скоростью пули. Захлопнул дверь и сполз по стене в коридоре, не в состоянии даже добраться до своего номера.