Читать книгу Вечная любовь на сдачу - Светлана Павлюченко - Страница 1
Оглавление1 глава
Матушка Катерина была знахаркой – ясновидящей. Открывая третий глаз, она обозревала будущее на десять лет вперёд, а геморрой и импотенцию лечила путём наложения рук на больное место. Свой необычный дар она получила, можно сказать, совершенно случайно. Движимая обострённым чувством справедливости, она частенько участвовала в различных демонстрациях и митингах, направленных на борьбу с чем-либо, ущемляющим не важно чьи права. И вот, во время очередного мероприятия, жители окрестных домов, доведённые криками демонстрантов до бешенства, закидали толпу активистов гнилыми овощами и другими предметами, попавшимися под руку. Матушке Катерине, именуемой тогда ещё Екатериной Сергеевной, досталось больше всех: её в качестве мишени выбрала сухонькая старушка, не пожалевшая ради благого дела кочана капусты, который приземлился аккурат в макушку, размахивавшей транспарантом женщине.
Лёжа в центральной больнице с черепно-мозговой травмой, Екатерина Сергеевна узрела Целителя Пантелеймона. Потусторонний визитёр открыл ей глаза на окружающую действительность и указал путь. На этот самый путь, выписавшись из больницы, и встала твёрдо обеими ногами новоиспечённая знахарка. Наконец-то она могла творить добро, не опасаясь за свою жизнь и свободу. Стоило добро недёшево, но для своих действовала гибкая система скидок. В клиентах у матушки Екатерины недостатка не было, так что дела её шли не плохо. Но был один человек, к которому она относилась по-особенному – это Юля, дочь её подруги. С неё Екатерина Сергеевна денег не брала, а помогала просто так, от чистого сердца. По странному стечению обстоятельств эта помощь всегда выходила Юле боком, и потому она категорически отказывалась от магического вмешательства в свою жизнь. Неугомонную же Екатерину Сергеевну это не останавливало, и она, наперекор глупой Юльке, продолжала благотворительную миссию.
2 глава
На дворе стояли чудесные августовские дни. Начало последнего летнего месяца радовало теплом и солнцем. Короткий Юлькин отпуск закончился, и она с грустью смотрела в окно.
– Завтра на работу,– сказала она,– а я даже на озеро ни разу не съездила. Так хотелось искупаться, позагорать…
– Не печалься, дочь,– отозвалась Наталья Владимировна, мама Юли,– может на выходных ещё соберётесь компанией и поедете. Ну, всё ж таки, лето ещё не кончилось. Смотри, как солнце жарит!– и она, щурясь от яркого света, посмотрела на балкон, где на верёвках развевалось свежевыстиранное бельё.– Хорошо, что я стирку сегодня затеяла – бельё быстро высохнет.
Она вздохнула и пошла вешать новую партию наволочек, а Юля вернулась к чтению любовного романа, который вчера приобрела в киоске на остановке.
В книге разворачивались нешуточные страсти: на сердце юной красавицы претендовали сразу трое, и каждый пытался завоевать её расположение и скомпрометировать в её глазах своих соперников. Главная же героиня нечеловечески страдала от необходимости сделать выбор, ведь всех троих она по-своему любила.
« Везёт же кому-то,– подумала Юля.– Сразу трое! А тут ни одного. Ну, никакого, даже завалящего!»
Хотя, немного подумав, решила, что, в общем-то, завалящего ей не очень-то и надо. В этом и крылась причина Юлиного одиночества: кто попало был не нужен, а приличных кандидатов в кавалеры не было.
Все её подруги были уже давно замужем, либо разведены, а у неё не было ни одного серьёзного романа. Так, какие-то мимолётные увлечения, от которых остались лишь неприятные воспоминания. Правда была возможность выйти замуж по расчёту, но для Юли это было недопустимо. Переступить через себя и жить с человеком, пусть хорошим и обеспеченным, но нелюбимым, она не могла.
– Как хочется быть на месте этой Розалины!!!– тяжко вздохнула Юля, мучимая жалостью к себе.
– Что, дочь?– спросила мама, заглядывая в комнату.
– Нет, мам, ничего. Это я так… подумала вслух.
– А-а-а,– мама вернулась на балкон.
« Не быть мне на её месте,– продолжила Юля мысленный разговор с собой.– Я не дочь графа и не так молода. Мне уже двадцать девять. Надо признать, что жизнь моя не сложилась, и ничего мне уже не светит. Не будет ни принца на белом коне, ни сантехника на белой «копейке». Я – старая дева, и пора с этим смириться. Н-да.»
От мрачных мыслей её отвлёк знакомый голос, неожиданно донесшийся с улицы через открытое окно.
– Наташка, открывай дверь! Я такую новость расскажу – закачаешься!
Голос принадлежал Екатерине Сергеевне. Она, одетая в парадно-выходной костюм и туфли, неслась на всех парах через двор к их подъезду. Каблуки на туфлях оказались слишком высокими для бега, поэтому передвигаться пришлось на полусогнутых ногах, то и дело спотыкаясь и ругая на чём свет стоит родные дороги. Добравшись до заветного крыльца, она споткнулась последний раз и припечаталась лбом к железному столбу, подпиравшему козырёк, так, что по всему двору разнёсся металлический гул.
– Кать,– испугалась за подругу Наталья Владимировна,– ты цела? С тобой всё в порядке?-она перегнулась через ограждение балкона и прищурилась, чтобы лучше видеть.
– Да, цела, ёшкин кот. Понасыпали щебня! Все ноги себе переломать можно!– Екатерина Сергеевна стояла, держась одной рукой за столб, а другой потирала шишку на лбу. Придя в себя, она осмотрела туфли со всех сторон,– Надо же, крепкие!– удивилась она вслух, а затем крикнула, уже обращаясь к Наталье Владимировне,– Ну, открывай, открывай! Такое счастье! Такая удача!– с этими словами она скрылась в подъезде.
– Что случилось?– спросила Юля у мамы, когда та зашла в комнату.
– Не знаю, дочь, но мне не по себе. По-моему Катя опять нас хочет втянуть в очередную авантюру.
Надо сказать, что у Екатерины Сергеевны был один незавидный талант – она всегда и везде находила себе неприятности и щедро ими делилась с самыми близкими людьми, втягивая их в сомнительные предприятия. Неудивительно, что Наталью Владимировну насторожило поведение подруги. Тем не менее, не открыть ей было бы невежливо, и она распахнула дверь, впуская лихо в свой дом.
– Привет, привет,– поздоровалась гостья, на ходу скидывая туфли.– А где Юлька?
– В зале. А что?
– Она мне нужна. То, что я скажу, касается её,– Екатерина бесцеремонно оттолкнула подругу в сторону и торопливо протиснулась в зал.
– Привет, тёть Кать!– громко поздоровалась Юля, не желая вылезать из глубины большого мягкого кресла.
– Ну, привет,– отозвалась вечная благодетельница.– Сидишь? Вот так всю жизнь и просидишь!
– Почему это?– обиделась Юля.– Я завтра на работу выхожу.
– На работу,– передразнила её Екатерина Сергеевна.– Сколько тебе там платят? А я тебе подработку нашла!
– Да-а-а?
Перед мысленным взором Юли пронеслись все эпизоды трудоустройства по протекции маминой знакомой. Ни один из них нельзя было назвать удачным. Мало того, так ещё каждый раз Юле приходилось краснеть за свою покровительницу. Решив, что стыда в её жизни уже было предостаточно, она настроилась на решительный отказ, но понимала, что выслушать Екатерину Сергеевну всё же придётся. Она так просто не уйдёт. Юля поудобней устроилась в кресле и обречённо спросила:
– И что это за подработка?
Поняв, что её звёздный час настал, женщина оживилась.
– Вот слушай. У нас в городе есть общество по защите окружающей среды, вроде местного Гринписа. Пока что оно существует неофициально из-за численного недобора этих самых защитников окружающей среды. Так вот у них сейчас акция: каждому вступившему в его ряды до конца августа организаторы заплатят неплохие деньги!– Екатерина Сергеевна подняла вверх указательный палец правой руки и радостно улыбнулась.
– Ну и?– вяло отреагировала Юля, явно не разделяя радости своей знакомой.
– Что «ну и»? Это ещё не всё. За оформление транспарантов и участие в митингах и акциях протеста платят дополнительно!
Перспектива получения лёгких денег окрыляла Екатерину Сергеевну. Женщина прямо светилась изнутри. По всему было видно, что прошлое её не отпускало.
– Они работают до семи часов, так что собирайся,– скомандовала она.– Пойдём и вступим в ряды защитников. Завтра может быть поздно – слишком много желающих,– она взяла Юльку за руку и выдернула из кресла.
– Кать, ты что, серьёзно?– всполошилась Наталья Владимировна.– Какие ещё акции протеста? Какое общество? Что ты девчонке голову морочишь?– она отодвинула Юлю в сторону и заняла оборонительную позицию.
– Не обращай внимания на свою мать, иди и одевайся.
– Дочь, не вздумай вступать ни в какие организации! Если ты это сделаешь, то я тебя из дома выгоню, и придётся тебе жить в штабе защитников окружающей среды.
Обстановка накалялась.
– Если мать тебя выгонит из дома, то будешь жить у меня! Знай, что никто не может ограничивать твою свободу! Мы не в средние века живём, Слава богу!
Раскрасневшиеся женщины стояли лицом к лицу и тыкали друг в друга пальцами.
– Я – мать, и это даёт мне право ограничивать! Ещё не хватало, чтобы по этому дому носились сумасшедшие с транспарантами! Ей замуж давно пора, а ты предлагаешь по митингам бегать!
– Одно другому не мешает. На митингах достаточно много людей, там бы и подыскала себе подходящую пару!
– Подходящую?! Да кого там вообще можно найти? Бездельника и нищеброда? Ты этого моей дочери желаешь? Чтобы они, как бездомные псы, грызли одну засохшую корку на двоих и вместо детей воспитывали одноглазую кошку?
– Почему нищеброда? Митинги же не бесплатные! За них деньги дают!
– Ах, деньги! А по голове за это не дают? А то можно познакомиться ещё и с хорошим травматологом! Я-то вот помню, чем закончился твой последний митинг! А ты?
– Я тоже Альцгеймером не страдаю,– обиженно ответила Екатерина Сергеевна.– Да, в тот день что-то пошло не так, но это ещё ничего не значит! К тому же этот неприятный инцидент круто изменил мою жизнь в лучшую сторону. Я стала совсем другим человеком! Возможно и Юлькина жизнь совершит крутой поворот!
– А я не хочу, чтобы мою Юльку такой поворот привёл в реанимацию! Прибереги это счастье с «уткой» под кроватью для кого-нибудь другого!
Странный разговор на повышенных тонах до того утомил Юлю, что она решила положить ему конец.
– Так, дорогие мои,– обратилась она к враждующим сторонам,– во-первых я сама могу за себя решать, поэтому ни в какие общества и филиалы я вступать не буду. А во-вторых у меня так разболелась голова от ваших криков, что лучше уж я пойду прогуляться, подышу свежим воздухом,-на этом она повернулась к ним спиной и ушла из дома, прихватив ключи. Две пары растерянных глаз смотрели ей вслед в резко наступившей тишине. Потом Наталья Владимировна глянула на подругу и устало сказала:
– Кать, пойдём пить чай.
– Пойдём,– вздохнула та, понимая, что её затея с треском провалилась.
Она потопала босыми ногами на кухню и уселась за стол. Ещё раз тяжело вздохнув, Екатерина Сергеевна посмотрела на вазочку с малиновым вареньем, и глаза её загорелись.
– Наташка, я знаю что делать! Сегодня ночью будет новолуние, и звёзды выстроятся в нужном порядке. Вот я и поколдую Юльке на особую удачу.
Наталья Владимировна застыла с чайником в руке.
– Ну ты же знаешь, что она этого не любит. И потом, у тебя всегда всё получается наоборот.
– Не всегда,– возразила почти потомственная колдунья.– Это у неё самой так получается, потому что она ставит себе блок на удачу. А если ты ей ничего не скажешь, то положительный посыл вселенной не встретит никакой преграды, и всё получится так, как надо,– она радостно потёрла руки и со спокойным сердцем принялась за любимое варенье.
3 глава
Только на улице Юля поняла, что одета по-домашнему – в тапочки, футболку и спортивные штаны – но ей было как-то всё равно. Она задумчиво брела через двор. Ссора мамы с соседкой вернула её к размышлениям о неудавшейся личной жизни. Завернув за угол дома, она почти наткнулась на забор детского сада. Там, за ограждением, беззаботно резвясь на солнышке, бегали дети. Возле небольшой клумбы стояли двое – совсем ещё малыши. Мальчик протягивал девочке только что сорванный цветок, а она теребила маленькими пальчиками бантик на косичке.
Юля остановилась, как вкопанная, у неё защемило сердце и от наливающихся слёз защипало в глазах. Она вспомнила детство.
Когда-то, давным-давно, она была влюблена в мальчика из своей группы. Он так же рвал для неё с клумбы цветы, а воспитательница его ругала. А он всё равно тайком рвал их и дарил Юльке, потому что тоже её любил. У мальчика были светлые волосы и чудесные зелёные глаза, в которых можно было утонуть. Родители назвали его Кристианом, а дети звали просто Кристей. Мальчишки дразнили его и обзывали девчонкой, но он не обижался – он был выше этого.
А потом детство кончилось, и Кристиана отправили в элитную школу на другом конце города. Юля же пошла в самую обычную, среднюю. Из-за больших нагрузок у Кристи почти не было свободного времени, и постепенно они стали встречаться всё реже и реже. А затем его родители и вовсе решили переехать поближе к школе. Больше они никогда не виделись.
« Интересно, какой он сейчас? Наверное красивый, успешный и … женатый».
Мысль о том, что далёкий и повзрослевший Кристя женат и счастлив, кинжалом пронзила её сердце. Невообразимая тоска охватила Юлю.
« А что,– думала она,– если бы он никуда тогда не уехал и жил бы по соседству? Может всё сложилось бы по-другому? Мы до сих пор были бы вместе и уже растили бы своих детей? Или нет? Или перспективный мальчик из богатой семьи бросил бы меня ради дочки какого-нибудь преуспевающего бизнесмена?»– голова у Юли закипела. От прогулки стало не лучше, а ещё тяжелей.
– День определённо испорчен,– сказала она сама себе.– Надо идти домой.
Но как же ей этого не хотелось! Пересиливая себя, она еле тащилась по знакомой тропинке. Ноги вдруг стали такими тяжёлыми, будто к ним подвесили две чугунные гири.
« Наверное так чувствовали себя каторжники в Сибири,– подумала Юля.– Усталость и безысходность были их вечными спутницами».
Когда Юля вернулась домой, там было тихо. Мама сидела в Юлькином любимом кресле и разгадывала сканворды, мерно покачивая ногой.
– А где тёть Катя?
Мама взглянула на дочь поверх очков.
– Она ушла снимать порчу с нашего участкового Коровина.
– И в чём конкретно проявлялась порча?– Юля взяла пульт от телевизора и села на диван, поджав под себя одну ногу.
– Его вчера в соседнем дворе избили хулиганы и отобрали тормозок,– мама отложила сканворды и продолжила,– а сегодня лопнули две шины у его старенькой «ауди».
– Разве это порча? Коровин просто доходяга, его даже дети могут избить. Да и на дорогах полно битого стекла, так что шины – это тоже не показатель.
– А вот Катя считает иначе. Она думает, что порчу навёл Михаил Афанасьевич из шестьдесят девятой квартиры за то, что Коровин не позволил ему с собутыльниками распивать спиртные напитки на детской площадке.
– Бред какой-то,– Юля включила телевизор и решила больше на эту тему не разговаривать.
« Может Катя права?– подумала Наталья Владимировна, глядя на свою взрослую и незамужнюю дочь.– Пусть колдует. Вдруг и моей Юльке наконец-то повезёт».
– Юль, ничего не случилось? Ты вернулась какая-то поникшая.
– Нет, всё в порядке,– Юля сделала вид, что увлечена сериалом.
На самом деле она смотрела на экран невидящим взглядом, а перед глазами стояла картина из прошлого: вот они с Кристианом гуляют по скверу неподалёку от дома, а в следующий момент сидят на крыше гаража Михаила Афанасьевича, тогда ещё не совсем спившегося, и клянутся друг другу никогда не расставаться.
« Никогда!.. Кристя, как же мне тебя не хватает! Почему нельзя всё вернуть? Я бы ни за что тебя не отпустила…»– с этими мыслями она провела весь вечер и всю ночь, не в силах уснуть.
4 глава
Эта ночь оказалась бессонной ещё для одного человека, но уже по другой причине.
Вечером, придя от Натальи Владимировны, Екатерина Сергеевна взялась за подготовку к обряду снятия венца безбрачия по астрологическому календарю. Для начала она расставила по периметру комнаты красные свечи. Их было четыре раза по двадцать девять, ведь Юле полных двадцать девять лет. Затем высыпала на пол два ведра красных ранеток, потому что яблоко – это символ любовной страсти. Распределяя их равномерно по всей поверхности паласа, Екатерина Сергеевна порадовалась, что не успела сварить из них компот, и теперь они сослужат добрую службу хорошему человеку. Под конец она сделала самое сложное – вычислила по шумерской астрологической таблице и дате рождения точное время проведения обряда.
Оглядев комнату и удостоверившись, что всё готово, Юлина крёстная-фея завела будильник, чтобы не упустить момент и принялась ждать, усевшись на небольшой диванчик с книжкой по траволечению. Спустя некоторое время Екатерина Сергеевна начала клевать носом, а потом и вовсе уснула сном младенца.
В три часа сорок семь минут пополуночи её разбудил противный писк маленького зеленого будильника. Резко распахнув веки, она метнулась к старому комоду и вынула из него два пластмассовых пупсика и кусок красной атласной ленты. Трясущимися на нервной почве руками она начала быстро листать сборник заговоров известной целительницы Павловой. Найдя нужный, то и дело путая слова, она стала зачитывать текст, одновременно приматывая одного пупса к другому той самой лентой. Противные пупсы совершенно не желали, чтобы их связывали, и всё время выскальзывали из рук горе-колдуньи.
«Ты посмотри, как они сопротивляются!– удивлялась Екатерина Сергеевна.– Вселенная явно против Юлькиного замужества. Но я сильная, я справлюсь».
В конце концов проблему решил скотч, поверх которого уже была повязана красная ленточка. После этого женщина прочитала заговор ещё девять раз, вращаясь вокруг своей оси. Затем, немного восстановив равновесие, она обрызгала все свечи эфирным маслом розы и зажгла их одну за другой, двигаясь по часовой стрелке. В заключение ритуала следовало встать в центре комнаты, закрыть глаза и ясно увидеть счастливую Юльку в свадебном платье под руку с женихом. Это действие было призвано закрепить и усилить эффект. Екатерина Сергеевна так углубилась в визуализацию, что перестала реагировать на внешние раздражители.
Простояв посреди комнаты минут десять, она решила, что этого вполне хватит, и открыла глаза. Из них мгновенно брызнули слёзы. Оказалось, что за этот небольшой промежуток времени сто шестнадцать свечей способны зачадить не то что комнату, а и всю квартиру. В помещении скопилось столько дыма, что можно было вешать топор. Задыхаясь и чертыхаясь, Екатерина Сергеевна добралась до окна и распахнула обе створки.
«Надо бы открыть остальные окна – так быстрее уйдёт весь дым»,– она повернулась, шагнула вперёд, наступила на ранетку и полетела на пол. Уже в полёте бедолага попыталась уцепиться за край стола, но лишь ухватилась за кончик скатерти, потянув её за собой. Свечи на столе опрокинулись, делясь своим пламенем со всеми окружающими предметами. Екатерина Сергеевна этого, к сожалению, не увидела, потому что её затылок встретился с паркетом на полу. И наступили тьма и тишина.
5 глава
У Екатерины Сергеевны было три сына. В силу того, что профессия её предполагала беспокойный образ жизни, соседствовать с ней в одной квартире никто не хотел. Поэтому старший сын очень быстро женился и уехал к тёще, средний – ушёл в табор к цыганам, а вот младшему деться было некуда. Иосиф – так его звали – делил жилплощадь со странной женщиной, называвшей себя его мамой. Из-за нескончаемого потока посетителей и каких-то чудовищных обрядов находиться в квартире было невыносимо, и домой он приходил только под утро, чтобы немного поспать перед очередным безумным днём.
«Уже пятый час. Надеюсь, что она спит, а не чертей гоняет»,– устало подумал Иосиф, отпирая дверь.
Едва переступив через порог, он почувствовал запах гари и услышал какой-то звук, напоминающий потрескивание дров.
«Это что-то новенькое. Она что, в секту друидов записалась? Или совсем спятила, и шашлыки жарит в спальне?»
Иосиф снял кроссовки и на цыпочках подкрался к спальне Екатерины Сергеевны. Потом он тихо приоткрыл дверь и просто ахнул. На полу среди ранеток лежала его безумная мать. В одной руке она сжимала пупсиков, а в другой – горящую скатерть. Стены покрылись копотью от свечей, а возле окна пылал старый рассохшийся стол, громко треща и разбрызгивая в стороны пучки искр. При этом, неизвестно откуда взявшийся аромат роз, создавал ощущение пожара в лесу.
Поливая близкую родственницу нецензурной бранью, Иосиф бросился в ванную – там всегда на всякий случай стоял бачок с холодной водой. К счастью его хватило, чтобы потушить огонь. Затем он подошёл к распростёртому на полу телу и наклонился. Женщина была без сознания, но, слава богу, дышала. Он похлопал её по щекам. Веки приоткрылись, и она прошептала:
– Ёсик, ты уже пришёл?
– Как видишь.
– А я, наверное, задремала.
– Ты это так называешь? Нормальные люди дремлют в постелях, а не на полу в пылающей квартире. Мне надоели твои фокусы! Чтобы я вот этой всякой дряни дома больше не видел!– Иосиф выхватил пупсов и швырнул их в окно.
– Что ты сделал?– закричала Екатерина Сергеевна, быстро приходя в себя.– Это же была Юлька!– она поднялась на ноги, взяла одну из свечей и, шатаясь и приваливаясь то и дело к стене, побрела на улицу искать пупсов.
– И вот как с ней жить?– Иосиф огляделся вокруг, оценивая фронт работ.– Теперь всё это до утра не разгребёшь.
6 глава
Утро Юля встретила с головной болью и мешками под глазами.
«И принесло же вчера тётю Катю так некстати!»
Только идя к автобусной остановке, она начала приходить в себя. Хотя в городе ещё царствовало лето, но по утрам уже становилось прохладно. Свежий ветерок обдувал Юлино лицо, а ароматы полыни и только что постриженных газонов навевали романтическое настроение.
« Если закрыть глаза,– подумала Юля,– то можно представить, что я в деревне и иду по цветущему лугу. Трава в капельках росы, в воздухе повис лёгкий туман, а в дали, возле звонко журчащего ручья, ждёт меня мой возлюбленный».
Ощущение счастья разлилось по её телу, она не шла, а словно бы плыла, не размыкая век, стараясь хоть ненадолго ещё удержать этот прекрасное мгновение. И вдруг… бах! Это самое тело, потеряв ориентацию в пространстве, распласталось вдоль тротуара. Юля в прямом смысле рухнула с небес на землю. Да ещё как! Она приподняла голову – перед глазами всё кружилось, во рту чувствовался привкус крови.
« Наверное я язык прикусила. Вот говорила же мне в детстве мама, чтоб я под ноги смотрела! Почему я её никогда не слушаю?»
Юля лежала и оглядывалась вокруг, а прохожие торопливо обходили её и никто не собирался ей помогать. Они спотыкались об её сумочку, чертыхались, но упорно делали вид, будто ничего не произошло. Юле было стыдно и обидно.
Какое-то время она приходила в себя, а потом потихоньку стала подниматься: сначала на локтях, потом подтянула колени и встала на четвереньки, а потом уже приняла вертикальное положение. Одежда её вся покрылась дорожной пылью, хотя осталась цела, что уже радовало. Зато кожа на ладонях в нескольких местах была сдёрнута, а колени жутко саднили.
« Теперь буду вся в синяках. Детство кончилось – « асфальтная болезнь» осталась».
Но это было мелочью – всё можно прикрыть, отмыть – а вот лицо!.. Лицо-то не прикроешь! Такой полёт не мог не отразиться на нём. Падая, Юля пропахала носом тротуар и сильно стукнулась подбородком.
« Что же теперь будет? Как работать с разбитой физиономией?– она достала из сумочки влажные салфетки и обтёрла ими всё от обуви до ушей, в которые каким-то образом насыпался мелкий песок.– Ну всё, вроде бы стала почище».
Потом Юля достала маленькое зеркальце и посмотрелась в него – нос покраснел, но по счастью на нём не было ни одной царапины.
« Выгляжу, конечно, ужасно, но лучше, чем могла бы. Ладно, надо ехать, а то опоздаю».
Сильно прихрамывая на правую ногу, Юля поплелась на остановку. Теперь ни ароматы, ни чистый утренний воздух, ни золотистые лучи восходящего солнца – в общем ничто – не отвлекало её внимание от дороги. Она попросту ничего не замечала, накрываемая волной постепенно нарастающей боли.
Сорок минут езды в автобусе показались ей вечностью. Со всех сторон Юлю сдавили человеческие тела, до предела заполнившие салон. Они упирались во все ушибленные места, как бы проверяя её на выносливость. Невыносимость положения усугублялась ещё и тем, что приходилось практически висеть, держась за верхний поручень ободранными ладонями. Когда кондуктор наконец назвал нужную остановку, Юля чуть не закричала от радости. Неужели она добралась? В это просто не верилось. Отмеряя последние шаги до работы, она раздумывала: « Как так получилось, что я упала на ровном месте? Тротуар вроде недавно отремонтировали – на нём ни ямки, ни бугорка. Мистика какая-то!»
На слове «мистика» она запнулась.
« А не тёть Катя ли постаралась? Что-то подозрительно она вчера о моём счастье беспокоилась. Может опять за старое взялась и на удачу мне колдует?»
Юлины размышления грубо прервал, внезапно выросший перед ней, цветочный киоск. Она так была погружена в свою думу, что не заметила, как добралась до места назначения.
– Ну, рабочий день начался!
Маленький ключ заставил скрипнуть старый замок входной двери, та распахнулась и… Юля ничего не почувствовала. Это показалось ей странным. Воздух в киоске всегда был насыщен ароматом цветочной пыльцы, но сегодня он ничем не отличался от уличного.
– Хм, интересно.
Зацикливаться она на этом не стала и принялась за обычную работу: подмела пол, протёрла полки, заполнила приходно-расходный журнал. Ей оставалось только оформить несколько букетов, а для этого надо было принести воду из соседнего магазина – в киоске водопровода не было. Юля взяла ведро и, как встарь, пошла по воду. Покупатели с ужасом оглядывались на неё, пока она шла через торговый зал.
– Юль, привет! Что с тобой?– крикнула ей Таня из кондитерского отдела.– Тебя что, машина сбила?
Юля свернула с намеченного пути и подошла к подруге.
– Привет,– поздоровалась она.– Нет, никто меня не сбивал – я сама упала. Споткнулась, главное, на ровном месте.
– Ужас, бедная!– пожалела её Таня.– Как же ты работать будешь с таким лицом?
– А что у меня с лицом?– удивилась Юля.– Лицо как лицо.
– Да ты что, себя не видела?– Таня протянула ей зеркальце.
Юля глянула в него и обомлела. Оказывается, за время поездки в автобусе её внешность претерпела кардинальные изменения: на лбу проклюнулась немаленькая шишка, подбородок разнесло так, что его перекосило на одну сторону, а нос из красного превратился в синий и до того раздулся , что даже глаза из-за отёка сузились и стали какими-то поросячьими.
– Мама дорогая! Это я? Что же делать?– она растерянно смотрела на Таню, в ожидании то ли поддержки, то ли совета.– Я потеряю работу. Никто не станет держать такое чудовище.
– Спокойно,– Таня погладила Юлю по плечу,– сейчас что-нибудь придумаем.
С минуту она стояла, задумчиво глядя в одну точку, а потом пошла к стайке сонных продавцов, распивающих утренний чай. Вернулась подруга с шёлковым шарфиком, которым замотала Юле лицо до самых глаз, и солнечными очками.
– Вот,– она отошла на несколько шагов, чтобы полюбоваться на свою работу,– теперь ничего практически не видно. В случае чего скажешь, что простыла. Ну или ещё что-нибудь придумаешь. Только вечером надо будет отдать девочкам вещи обратно. Хорошо?
– Хорошо-то хорошо, вот только как-то странно я выгляжу, наверное.
– Ну не знаю,– в голосе Тани слышалась обида,– я сделала всё, что могла, уж извини.
– Да нет, Танюш, я тебе очень благодарна, конечно. Вечером всё верну,– обновлённая Юля подхватила ведро и быстрым шагом направилась в туалет за водой.
« Господи,– молилась она на ходу,– хоть бы Николай сегодня не заявился! От него –то так просто не отделаешься».
Николай являлся Юлиным работодателем. Человек он был честный, но строгий. Уделял большое внимание дисциплине и внешнему виду, ведь от этого, само собой, зависит доход его торговой точки. И с тем, и с другим у Юли всегда всё было в порядке, но вот теперь… Не известно, как Николай отреагирует на Юлин новый образ.
На обратном пути она опять столкнулась с Таней. Та караулила её у дверей туалета с полупустой чекушкой «Водочки на шишечках» в руках.
– На,– осторожно протянула она бутылочку, нервно озираясь по сторонам.– Продезинфицируешь царапины на ладонях, а то заразу какую-нибудь подцепишь. Это я у мальчишек из мясного экспроприировала – им на работе пить вредно.
– Спасибо, Тань, что бы я без тебя делала? Ладно, до вечера.
– Давай.
На том подруги и разошлись. Не успела Юля зайти в киоск, как следом за ней залетел покупатель и в нетерпении стал стучать ладонью по прилавку.
– Девушка, дорогая, мне срочно самый большой и красивый букет.
Юля повернулась лицом, и клиент замер.
– Что с вами?– шёпотом спросил он.
– Всё в порядке,– прогундела Юля – отёк в носу сделал своё дело. Она поставила на прилавок чекушку, одновременно задвигая здоровой ногой ведро с водой в угол.– Вы какие цветы предпочитаете?
– Цветы-ы-ы… а…– мужчина, как заворожённый, смотрел на замотанную в шарф девицу.– Во-от… эти-и-и,– наконец произнёс он, тыкая пальцем в первый попавшийся букет.
– Вы уверены?– удивлённо спросила Юля.
– А да, конечно. Сколько я вам должен?– мужчина взял букет, расплатился и вышел, унося с собой ужасную композицию из аспарагуса, ромашек и бархатцев, упакованную в красную белым горохом бумагу. Девушка, подменявшая Юлю, определённо не отличалась хорошим вкусом. Благо, что подобных шедевров после неё оставалось немного.
«И это только начало!»– ужаснулась Юля.
Мужчина совершенно выбил её из колеи, и она напрочь забыла о том. Что собиралась сделать до этого. Постояв некоторое время в раздумье, Юля надела рабочий кардиган и занялась своими прямыми обязанностями – оформлением букетов.
7 глава
Часом позже на улице имени Сони Кривой появился симпатичный молодой человек. Он явно куда-то торопился. Вдруг в его кармане зазвонил мобильный телефон.
– Да?– спросил он в трубку.
– Костяныч,– ответила трубка мужским голосом,– возьми по дороге цветы. Очень надо, друг!
– Ладно. Сейчас где-нибудь куплю,– молодой человек огляделся по сторонам.
На его счастье в нескольких метрах впереди стоял цветочный киоск, куда он и зашёл. Едва переступив порог, парень наткнулся на сгорбленную старуху в поношенном кардигане, стоящую спиной к двери. Больше в киоске никого не было. Старуха копалась в коробке с лентами и, казалось, ничего не замечала. Тогда он обратился к ней:
– Бабуля, вы здешний продавец?
Тяжело разгибая спину, бабуля прогнусавила:
–Ну я продавец.
Голос оказался хоть и неприятным, но вовсе не старым, а скорее даже молодым. Непонятного возраста существо обернулось. Первым желанием случайного покупателя было бежать, куда глаза глядят, но он сдержался и стал разглядывать продавца.
«Надеюсь, она не прокажённая. Лицо полностью закрыто чёлкой, очками и шарфом. И с руками что-то… Зачем таких берут на работу? У неё, наверное, никто ничего и не покупает».
Юля тоже рассматривала покупателя. Он был хорош собой: высокий, стройный, стильно одетый. Длинные светлые волосы собраны в пучок, а зелёные глаза как-будто светятся изнутри. Она не могла оторвать от него взгляд, а по телу разливалось какое-то тепло. Её вдруг охватило странное чувство.
– Мне бы цветы,– растерянно улыбнулся молодой человек.
– Да, конечно,– Юля пошла за прилавок, сильно припадая на правую ногу.
«Она ещё и хромая! Ужас!»
– Можно мне вон тот букет из белых лилий?– покупатель указал на верхнюю полку.
Юля потянулась за цветами, задела рукавом очки, они слетели с лица и упали прямо в ведро с водой. Она вынула букет из вазы и повернулась, прикрывая им лицо. Парень потянулся за цветами, но Юле отчаянно не хотелось их отдавать и светиться своей красотой. Некоторое время они молча тянули букет каждый в свою сторону. Наконец Юля уступила и разжала пальцы. Она наклонила лицо пониже, чтобы её «прекрасные черты» не так сильно бросались в глаза.
Парень доставал деньги из портмоне и изо всех сил старался не смотреть на подозрительно ведущую себя девушку непонятного возраста. Он протянул купюру. Она взяла её и совершила какое-то до того неловкое движение, что шарф сполз вниз, предательски оголив распухший синий нос. Юля устремила свой взгляд на покупателя, в глазах её читался испуг. Тот быстро отвернулся в сторону и наконец-то заметил почти пустую чекушку водки на прилавке.
«Так она пьёт!– озарило его.– Совсем ещё не старая и допилась до того, что опухла и посинела. Всё-таки женский алкоголизм – это ужасно».
– Ваша сдача,– тихо промямлила Юля, трясущейся рукой протягивая деньги.
– Спасибо.
– Пожалуйста,– она кивнула головой, и шарф сполз вниз, окончательно открыв лицо. Перекошенный и раздутый Юлин подбородок добил молодого человека.
«Боже мой! Хромая, кособокая, с заплывшими глазами! Неудивительно, что она спилась. Некоторых жизнь совсем не щадит».
Он с сочувствием в последний раз глянул на Юлю и вышел на улицу, унося с собой пышный букет и грустные мысли.
Юля смотрела ему вслед так, как смотрит на последний, ускользнувший из-под носа, вагон, отставший от поезда человек. Растерянность, обида и отчаянье переполняли её. Она тщетно старалась сдержать слёзы. Два солёных потока хлынули из её глаз. Юля присела на стул, чтобы было удобнее плакать, и к слезам добавилось лёгкое подвывание. В придачу ко всему, ей стали вспоминаться все её прежние промахи и неудачи. Рыдала она так самозабвенно, что даже забыла, где находится.
За этим занятием её и застал Николай. Он прямо с порога оглядел зорким хозяйским глазом всё вокруг и остановился на прилавке, точнее на маленькой бутылочке, дно которой едва покрывали остатки алкогольного напитка плохого качества.
– Здравствуй, Степанова!– поприветствовал он Юлю голосом, не предвещавшим ничего хорошего.– А я решил посмотреть, как ты тут справляешься после отпуска. И как видно не зря приехал.– Николай прошёл к прилавку, взял чекушку и поднёс поближе к глазам.– «Водочка на шишечках»,– прочитал он.– Отлично!
Юля мгновенно прекратила рыдать и сжалась от плохого предчувствия.
– Ну что, Степанова, пьёшь на работе? И, судя по лицу, ты в запое уже не первый день!– Николаю явно не нравилось то, что он видел.
«Этого я от неё совсем не ожидал! Три года безупречной работы и вдруг такое свинство!»
– Я не пила! Николай, ты же знаешь, не в моих правилах пить на рабочем месте!– Расчувствовавшись, она вскочила со стула, неловко наступила на больную ногу, и её повело в сторону. Юля чуть было не упала, но в последний момент ухватилась за цветочную полку и удержалась.
– Как тебе не стыдно, Степанова! Тебя же ноги не держат! Ещё и врёшь прямо в глаза!– Николай подошёл ближе и заглянул в ведро, там плавали солнечные очки.
– О, господи!– выпалил он в гневе, доставая очки из воды.– Это уже слишком. Ты уволена!
– Но, Николай!..
– У-во-ле-на! Я не хочу, чтобы мои покупатели любовались на твои пьяные сопли! Собирайся и уходи!– Николай указал Юле на дверь.
Та, потихоньку всхлипывая, собрала свои рабочие вещи в пакет, взяла сумку и направилась к выходу.
– Степанова!– окликнул её теперь уже бывший начальник.
– Да?– с надеждой отозвалась она.
– Вот это тоже забери с собой!– Николай глазами указал на злосчастную чекушку.
Когда Юля покинула пределы его владений, Николая начала мучить совесть.
« Три года она верой и правдой служила тебе,– говорила совесть,– и сколько клиентов переманила у конкурентов! А как она оформляет букеты и корзины! Это же просто находка, а ты уволил её за один проступок! Нехорошо! Ох, как нехорошо!»
Но Николай был непреклонен.
– Нельзя распускать персонал! Так они скоро на голове ходить будут!– ответил он своей совести и закрыл эту тему раз и навсегда.
8 глава
Оказавшись на улице Юля, опозоренная и безработная, не знала, что ей теперь делать.
«Надо занести девочкам шарф и очки. Кстати, хорошо, что они не разбились. А что я дома скажу?– в голове была какая-то каша из разрозненных мыслей.– И почему это случилось именно со мной?»
На автопилоте, хлюпая носом, она зашла в магазин и добралась до кондитерского отдела.
– Возьми, мне не пригодилось,– Юля положила Тане на прилавок очки и шарфик.– Спасибо тебе.
– Да не за что,– ответила Таня, вытирая с очков капли воды чистой салфеткой.– А что, на улице разве дождь?
– Да нет, просто они упали в ведро.
– А почему ты с сумками? Домой отпросилась?– поинтересовалась подруга.
– Меня уволили.
– За что?
– За пьянство.
Таня сделала круглые глаза и застыла.
– А когда ты успела напиться-то?
– Да я не пила!– возопила Юля.– Николай увидел твою водку, моё лицо и сделал выводы.
– Ну, ты бы объяснила.
– Я пыталась, да он даже слушать не захотел!– Юля украдкой высморкалась.– Сказал, чтобы уходила и забрала с собой эту треклятую чекушку.
Таня вздохнула, огляделась по сторонам и сказала:
– Заходи в отдел, возьми в углу табуретку и жди меня.
– А ты куда?
– Я сейчас приду,– загадочно ответила Таня и подмигнула правым глазом.
Юля протиснулась в узенький проход между стеной и витриной, пристроила свои вещи под прилавком и уселась на табуретку. Минуты через три в отделе появилась Таня, в руках у неё был чёрный пакет.
– Сейчас мы будем лечить твои нервы,– сказала она, вынула из пакета бутылку водки и воткнула её между коробками с печеньем. Затем на маленький обеденный столик выставила два лоточка с салатами, колбасную нарезку и хлеб. Туда же поставила две чайные чашки, вазочку с конфетами и заварник.
– Это для конспирации,– пояснила она, указывая на чайные принадлежности.
– Может не надо?– попыталась сопротивляться Юля.
– Надо, подруга,– решительно отрезала Таня, с воодушевлением разламывая круглую, румяную буханку хлеба на небольшие кусочки.– Главное, чтобы Виктория не заметила, а то будем вместе куковать без работы.
Виктория Алексеевна служила в магазине администратором и разделяла взгляды Николая на организацию труда. Она так же не одобряла распитие сотрудниками спиртных напитков на рабочем месте.
– Для этого у вас есть выходные,– всегда говорила она, увольняя очередного проштрафившегося бедолагу.
Так вот, потихоньку попивая горячительный напиток из чайных чашек, девушки делились друг с другом своими переживаниями, пока на горизонте не нарисовался Веня, мясник.
– О, Стёпа, а что ты здесь делаешь?– спросил он, обращаясь к Юле.
Веня был не только продавцом из мясного отдела, но ещё и бывшим одноклассником Юли, поэтому помнил, что в школе из-за фамилии её звали Стёпой. И хотя школьные годы были давно позади, многие продолжали её так звать.
– Мы здесь чай пьём,– ответила за подругу слегка нетрезвая Таня.
– Девчёнки, а можно и я с вами чайку похлебаю? Уж больно пить хочется,– оживился Веня.– А то мы утром так и не допили,– добавил он, намекая на, отобранную Таней, чекушку.
Зная противный Венин характер, Таня не стала сопротивляться.
« Лучше уж налью ему, а то настучит Виктории, зараза!»
И так посиделки продолжились в расширенном составе. Разговор, естественно, свернул в другое русло, и обстановка разрядилась. Чашки поднимались всё чаще, а настроение становилось всё лучше.
В самый разгар веселья в торговом зале появилась Виктория Алексеевна. Узрев её, все трое напряглись.
– Соберитесь и примите серьёзный вид,– быстро скомандовала Таня.
Когда администратор направилась в их сторону, Юля резво схватила чайник и налила в чашки заварку.
«Хорошо, что я вовремя сообразила!»– радостно подумала она.
Женщина неумолимо приближалась. Веня схватил со стола ломтик колбасы и стал нервно отрывать от него мелкие кусочки и бросать их на пол. Наконец она достигла цели и с улыбкой спросила:
– Девочки, Вениамин, у вас обед?
– Да, Виктория Алексеевна,– отрапортовала Таня,– мы чай пьём.
В этот момент все трое, не сговариваясь, взяли чашки и потянулись к вазочке с конфетами.
– А, ну пейте, пейте,– по какой-то одной ей ведомой причине Виктория Алексеевна не уходила. Она стояла и наблюдала, как чаёвники с аппетитом отхлёбывают из чашек и хрустят карамельками.– А что это с тобой, Юленька?
– А её машина сбила,– быстро нашлась Таня.
– Какой ужас! Бедная! Как это случилось?
– Возле самого дома,– решил поучаствовать в разговоре Веня.
– А ты запомнила номер машины?– Виктория Алексеевна всерьёз переживала за Юлю, это было видно по её расстроенному лицу.– Надеюсь, ты в полицию обратилась?
– Какое заявление?– продолжал поддатый друг детства.– Её же полицейская машина-то и сбила! Они ей угрожали! Хорошо, что вот цела осталась.
Девушки смотрели на Веню круглыми глазами.
– Ты посмотри!– Виктория Алексеевна поудобней устроилась у прилавка.– Что творят! Никакой управы на них нет! Думают, раз погоны надели, значит им всё можно! Пользуются своей властью!
От водки с заваркой и конфетами девушек начало подташнивать.
«Пропади ж ты пропадом!»– проклинали они мысленно Веню.
А он всё никак не мог угомониться, его несло.
– Да, Вы представляете, они не дали ей обратиться к врачу!
– Да какое они имеют право! Юля, ты не должна этого так оставлять! Тебе надо обратиться куда следует!– Викторию Алексеевну распирало от праведного гнева.– Над ними тоже есть начальство!
Допивая последние глотки, Юля почувствовала, что сейчас ей придёт конец. Судя по выражению Таниного лица, она была близка к тому же состоянию. И только Вениамина ничего не брало.
«Наверное, если наступит Апокалипсис, то он и не заметит. Как ему это удаётся?»– удивлялась Юля.
Поза Виктории Алексеевны говорила о том, что она настроена на долгий разговор. И это было недопустимо, ведь в любую минуту она могла их раскусить.
Подруги судорожно соображали, как выйти из этого не очень приятного положения. Ответ всё никак не приходил. Веня болтал без умолку, полностью потеряв бдительность. Напряжение росло. И тут… у Виктории Алексеевны зазвонил телефон. Ей что-то сказали, и она ушла в администраторскую.
Как только за ней закрылась дверь, Юля и Таня громко выдохнули воздух и стали набивать рты салатами, чтобы сбить тошноту.
Первой остановилась Таня. Она повернулась к Вене и злым голосом произнесла:
– Ну и гад же ты!
– А что я?– недоумевал Веня.– Я же старался поддержать разговор.
– Ты поддерживал, а надо было заканчивать!– объяснила Юля столь же недоброжелательным тоном.– Я чуть не сдохла!
– И я!
– Девчёнки, ну что вы?
– Иди отсюда!– в один голос выдали подруги.
– Ну ладно,– обиделся Веня и нетвёрдым шагом направился к своему отделу. Его провожали два колючих взгляда.
– Пойду и я,– спохватилась Юля.– Вдруг Виктория вернётся и всё поймёт? Тогда всем не поздоровится.
– Ладно, давай,– как-то резко сникла Таня.– Ну, ты заходи, не теряйся.
– Постараюсь,– ответила Юля, встала с табуретки и покачнулась. Ноги были ватными – сказывалось количество выпитого.
«Ну и набралась же я! Добраться бы до дома».
Она наклонилась, чтобы взять свою сумку и спикировала лбом прямо в край прилавка. Вот ровно тем самым местом, где уже была шишка. В голове разлился малиновый звон.
– Тихо, тихо,– Таня подняла невезучую подругу, поставила её на ноги и сунула в руки сумку и пакет. А потом, направляя в нужную сторону, вытолкала из отдела.
– Спасибо,– поблагодарила Юля.– Счастливо отработать.
– С Богом!– ответила Таня и перекрестила Юлину спину, пока та зигзагами продвигалась к выходу.– Хоть бы дошла,– добавила она, по-хозяйски прибирая следы посиделок.
9 глава
На свежем воздухе Юле сразу полегчало. Она быстро, как ей показалось, дошла до остановки и сразу же села в автобус. Там заняла место у окна и стала с интересом любоваться проносящимися мимо видами.
«Как же всё-таки изменился наш город за последние годы,– рассуждала Юля.– Сколько высоток построили. Снесли филармонию и вместо неё возвели супермаркет. Надо же, я ничего не замечала».
Она ехала и мерно постукивалась головой о стекло.
«Вроде дорога ровная, а автобус так качает! Понабрали водителей с купленными правами! Будто на ишаке верхом скачешь! »– возмущалась она про себя.
А позади неё сидели две старушки и обсуждали уже саму Юлю.
– Вот молодёжь пошла, а!
– Да-а-а! Напилась, как Тузик, и сидит довольная, в окошко смотрит!
– Мы себе в молодости такого не позволяли.
– Да как мы жили! Недоедали, недосыпали! А у этих сейчас всё есть, вот они с жиру-то и бесятся!
– Стянуть бы с неё штаны и отходить по голому заду!
– Да поздно уже по заду-то, у неё уже нос посинел!
Юля, погружённая в свои мысли, разговора за спиной не слышала, на своё счастье. Она и про остановку-то свою вспомнила в последний момент. Поднялась и стала продвигаться к выходу мимо старушек. Поравнявшись с ними, она на мгновение потеряла равновесие, рука сорвалась с поручня, и Юля со всей силы ударила локтем одну из ворчливых бабок прямо в темя.
– Ой, простите,– извинилась она и пулей вылетела из автобуса.
– Это она специально сделала,– сказала бабка, потирая место удара.– Правда-то, она никому не нравится.
– Да, это точно,– поддержала её собеседница, и они поехали дальше, а Юля огородами по-партизански побежала домой.
Наталья Владимировна была человеком не совсем здоровым, поэтому зарабатывала на жизнь составлением бухгалтерских отчётов на дому. Деньги за это платили хоть и не очень большие, но, как говорится, на хлеб с маслом хватало.
Вот и теперь она занималась привычным для себя делом, благо никто не мешал. Дочь на работе, а беспокойная подруга на курсах повышения квалификации для хиромантов пятой ступени. И так она глубоко погрузилась в мир цифр, что не сразу заметила, как кто-то безуспешно пытается открыть замок входной двери. Когда же до её ушей донёсся неприятный звук скрежета замочной скважины, Наталья Владимировна ужасно испугалась. Первой и единственной мыслью было то, что её пытаются ограбить. Она живо представила наглеца в чёрном одеянии – классика жанра – со связкой отмычек и перочинным ножом в кармане. И на лице его обязательно должна играть зловещая улыбка!
«Ну нет, меня так просто не ограбишь!»– подумала потенциальная потерпевшая и, позабыв обо всех своих болезнях, метнулась на кухню. Там она вооружилась чугунной сковородой, с которой «ходила на врага» ещё её бабушка, и спряталась в прихожей за вешалкой.
Преступник ещё немного покопошился и всё-таки открыл замок. Готовая к нападению, Наталья Владимировна, выглянула одним глазом из-за вешалки, от страха сердце её бешено колотилось. В дверном проёме нарисовался чёрный силуэт. Это была… Юля!
– Дочь, ну ты что! Ты же меня напугала!– Наталья Владимировна опустила сковороду и вздохнула.– Я уж подумала, что это грабители.
– Нет, это я,– ответила Юля слегка заплетающимся языком, так как в помещении её опять накрыло. Из-за полного отсутствия равновесия ей никак не удавалось снять обувь.
Наталья Владимировна почувствовала что-то неладное: дочь барахталась в углу тёмной прихожей и странно сопела.
– А почему ты так рано?
– Меня уволили за пьянство,– Юля шмыгнула носом.
– Как это? Зачем же ты пила?
В конце концов Юле удалось скинуть с ног туфли. Она с трудом выпрямилась и облокотилась о стену, пытаясь прилипнуть к ней как человек-паук.
– Господи, что ты в темноте-то стоишь?– Наталья Владимировна включила свет и охнула, узрев свою дочь во всей её красе. Второй раз за последние десять минут она испытала шок.
– Юленька, детка, Николай тебя избил? Ах он паразит! Ну уволил, но бить-то зачем?
Страшные картины пронеслись перед мысленным взором Натальи Владимировны. Она представляла, как Николай со зверским лицом огромными кулачищами бьёт её пьяную и такую беззащитную дочь, а та зовёт на помощь, безо всякой надежды быть хоть кем-то услышанной.
Обида за своё непутёвое чадо лишила её рассудка. Как есть – в халате и тапках – Наталья Владимировна выбежала в подъезд и помчалась вниз по лестнице.
– Я ему устрою!– кричала она, размахивая кулаками.– Я покажу ему, как бить моего ребёнка! Я не для того свою дочь растила, ночами не спала, чтобы какой-то здоровый детина её избивал почём зря!
И находясь уже между вторым и первым этажами, она услышала слабый Юлин голос:
– Мам, Николай меня не бил!
Перестроиться сразу у Натальи Владимировны не получилось, поэтому она, молча, по инерции, пролетела ещё несколько ступенек, переваривая сказанное.
– Что?– переспросила она.
– Он меня не бил,– повторила Юля.– Я сама утром упала.
Сбитая с толку мать, кряхтя и держась за поясницу, вернулась домой. Она растерянно посмотрела на Юлю.
– Ничего не понимаю. Объясни, наконец, что произошло?
И беспутная дочь поведала о своих утренних злоключениях, опуская некоторые подробности посиделок в магазине, конечно же.
– Бедная ты бедная,– пожалела её Наталья Владимировна.– Что ж тебе так не везёт-то?– она погладила Юлю по голове и поцеловала в макушку.
– Мам, я так устала. Пойду-ка, полежу, ладно?
– Пойди.
Юля зашла в спальню, буквально рухнула на кровать и уснула мёртвым сном. Наталья Владимировна тихо прикрыла дверь, о чём-то подумала, покачала головой и снова засела за ноутбук.
10 глава
Не прошло и двадцати минут, как в прихожей раздался звонок.
– Нет, поработать мне сегодня совершенно точно не дадут!– разозлилась Наталья Владимировна. Она сняла очки и бросила их на стол. Звонок повторился. Кому-то ещё нетерпелось попасть в её дом.– Да иду я, иду!
Нежданным гостем оказалась Екатерина Сергеевна.
– Вот паразиты!– возмущалась она, на ходу скидывая любимые туфли.– Я заплатила такие деньги,– кричала она в лицо хозяйке дома,– а они обманули!
– Кать, ты о чём?– сегодня Наталья Владимировна решительно никого не понимала.
– Да ни о чём! Я записалась на курсы хиромантов пятой ступени!
– Ну-ну, я помню. И что?
– Что-что! А курсов никаких и нет! Вот что!– Матушка Катерина топала знакомой тропой на кухню.– Эти шарлатаны сняли офис на три дня, собрали деньги и умотали в далёкие края! А магистр хиромантии оказался аферистом. Его, оказывается, уже давно и безуспешно разыскивает полиция!
– Ужас. А ты в эту самую полицию сходила? Заявление подала?
– А толку-то?– обманутая колдунья, на нервной почве, стала набивать себе рот печеньем, быстро опустошая вазочку на столе.– Я его по-другому накажу,– бубнила она.– Я на него порчу наведу. Я ему все дороги перекрою. Я ему руки-ноги отсушу. Я е-е… кх-х-х…– она вдруг замолчала, выпучила глаза и выставила вперёд руки с растопыренными пальцами.
– Ка-а-ать,– испугалась Наталья Владимировна.– Кать, ты что, в астрал выходишь? Ты только прямо здесь порчу на него не наводи,– взмолилась она.– У нас и так неприятности. Не хватало ещё и чужого негатива.
Екатерина Сергеевна продолжала хрипеть. Её лицо стало приобретать синеватый оттенок.
– Катя, не смей здесь колдовать, я сказала!
– Х-х-ххх… – ответила на колдовской запрет Екатерина Сергеевна. Пальцы на её руках начали медленно скрючиваться.
– Я понимаю, что ты хочешь его задушить,– пыталась успокоить её Наталья Владимировна,– но, может, хватит? Я уверена, что Вселенная уже услышала тебя, и ему стало плохо.
«Какая же она страшная, когда злится!– подумала Наталья Владимировна, глядя на подругу.– Не дай бог перейти ей дорогу!»
– Х-х-х!– громче захрипела Екатерина Сергеевна и повернула иссиня-белое лицо в сторону чайника.– К-х-х!– глаза её закатились куда-то наверх, явив свету белки в красных прожилках мелких сосудов.
– Хочешь чайку?– Наталья Владимировна трясущимися руками налила в полную чашку чая и сунула её неадекватно ведущей себя женщине. Надо сказать, что сделать это удалось с трудом, потому что к тому моменту руки у Екатерины Сергеевны окончательно свело судорогой.
Живая мумия стала жадно хлебать из чашки. Выпив всё до капли, она замычала и снова повернула голову в сторону чайника. Прикончив вторую порцию чая, колдунья постепенно начала приходить в себя. Когда кожа её приобрела свой природный цвет, а глаза вернулись к прежним размерам, Наталья Владимировна решилась снова заговорить.
– Ты успокоилась? Отпустила свой гнев? Катя, помни про закон бумеранга: всё, сделанное нами, всегда возвращается обратно.
– Какой гнев?– просипела Екатерина Сергеевна.– Я печеньем подавилась. Ни вдохнуть – ни выдохнуть. Чуть концы не отдала. Ещё и ты со своим астралом!
– Ну, я думала…
– Что ты там думала? Кстати, про какие неприятности ты говорила?
В ответ Наталья Владимировна рассказала о несчастьях, постигших её дочь.
– Стра-а-анно,– Екатерина Сергеевна на секунду задумалась.– Наоборот, ей сегодня должно было повезти. Я вроде бы весь обряд провела правильно.
– Вот говорила я, что не надо колдовать! Это никогда добром не заканчивается,– Наталья Владимировна недовольно хмурилась и руками теребила край кофты.
– Ерунда!– Екатерина Сергеевна не желала сдаваться.– Дело не в колдовстве, а в параде планет. Это всё из-за него. Ничего страшного, через неделю планеты примут благоприятное расположение, и тогда я проведу другой очень действенный ритуал. Я его вычитала в книге Агафона Успешного.
– Кать, я умоляю, только Агафона не надо! Ну, вот ни к чему это.
– Наташка, тёмная ты душа! Агафон Успешный стольким людям помог. Его же вся страна знает.
С лицом обречённого на мучительную смерть, Наталья Владимировна опустилась на табуретку.
– Ладно, Агафон так Агафон,– согласилась она, принюхиваясь к необычному аромату, исходящему от платья подруги.– А что это от тебя дымком попахивает? Тебя инквизиция пытала?
– Не-е-ет,– нараспев ответила Екатерина Сергеевна, отводя взгляд в сторону.– Это вчера свечи немного начадили во время обряда. Кстати,– спохватилась она,– вот это надо положить Юльке под подушку,– она достала из сумочки пупсов и протянула Наталье Владимировне.
Та с сомнением поглядела на страшненьких куколок и брезгливо взяла их двумя пальцами.
– Сомневаюсь, что Юлька захочет, чтобы они лежали под подушкой.
– Хорошо,– быстро сориентировалась колдунья.– Можешь положить под матрац или приклеить скотчем к днищу кровати.
– Ну, это ладно, но у меня вопрос – почему у пупсов головы обгорелые и лента вся в грязи?
–А… это так надо было,– не нашла, что ответить Екатерина Сергеевна. Не рассказывать же правду.– Совсем забыла, ко мне же сейчас клиент придёт,– она быстро подхватила сумку и побежала прочь из гостеприимного дома.
Наталья Владимировна растерянно посмотрела вслед сбежавшей соседке, потом перевела взгляд на, омерзительного вида, пупсов и покачала головой.
– Ещё я всякую гадость под подушки не раскладывала,– пробурчала она, отправляя ритуальных кукол в мусорное ведро.– Пусть объедки им будут пухом.
11 глава
Юля мирно спала и даже не догадывалась, что на другом конце города о ней думает ТОТ САМЫЙ молодой человек. Тот красавец, перед которым она так осрамилась.
Купив в её киоске букет, он прошёл на соседнюю улицу и свернул в проулок, где в полуподвальном помещении располагалось популярное среди местной молодёжи кафе « Каменный грот». Здесь он и двое его друзей уже несколько лет радовали посетителей живой музыкой.
Молодой человек вошёл внутрь через низкую железную дверь и, минуя небольшой узкий коридорчик, попал в зал, где уютно располагались столики с мягкими диванчиками, сцена и барная стойка. На крайнем столике он оставил цветы, о которых его просил друг и взял у бармена чашку кофе. Потом он занялся рутинной работой: проверил счета, переговорил с поставщиками, настроил гитару и немного порепетировал. Всё это он делал по инерции, а сам был где-то очень далеко. За два с половиной часа он не перекинулся ни с кем ни единым словом. Жора и Эдик – его друзья и соратники – были обеспокоены столь странным поведением своего товарища. Они долго наблюдали и ждали, что он сам раскроет причину несвойственного ему молчания. В конце концов Жора не выдержал.
– Костян, что случилось? Это из-за цветов что ли?
Костя посмотрел на него каким-то отстранённым взглядом.
– Да. Из-за цветов.
– Ну извини,– обиделся Жора.– Больше никогда не буду тебя ни о чём просить.
– Да дело не в просьбе.
– А в чём?– в глазах Жоры читался неподдельный интерес. Он редко видел друга таким молчаливо-задумчивым.
Костя сел на диванчик, а Жора и Эдик устроились напротив, присев на разные края столика.
– Знаете, в киоске, где я купил цветы, работает одна девушка. Она очень больна. Хромая и с перекошенным лицом – в общем ужас! Ещё она пьёт, причём давно, наверное, потому что у неё уже даже нос посинел.
– О, Господи!– воскликнул эмоциональный Жора, прижав руки к груди.
– Ну и что?– спросил бесчувственный Эдик.
– Так ведь она у меня из головы не выходит,– ответил Костя.
– Да у нас таких девиц пол страны! Будешь за всех переживать – голова лопнет!
– Ты прям какой-то бесчеловечный,– удивился Жора.– Представь, каково это быть молодой девушкой с кривым лицом и хромыми ногами! Это же вся жизнь насмарку!
– Да не хочу я представлять хромых-кривых девушек!– Эдик с неприязнью посмотрел на Жору, как-будто это он был той нечастной.– Мне нравятся длинноногие красотки. Вот.
– Я не знаю, в чём дело,– перебил его Костя,– но почему-то она произвела на меня сильное впечатление. В душе словно всё перевернулось. Как только я увидел её, возникло ощущение, будто мы давно знакомы.
Развить тему близости с ущербной девушкой помешала курносая, рыжеволосая представительница женского пола, неожиданно нарисовавшаяся на пороге зала. Это была возлюбленная Жоры. Он пулей метнулся в сторону и вернулся уже с букетом.
– Олечка, это тебе. Красивой девушке – красивые цветы.
Оля покрылась густым румянцем.
– Ой, спасибо!– поблагодарила она Жору.– Но не такая уж я и красивая.
– Что ты!– бесцеремонно влез в разговор влюблённой парочки Эдик.– Ты не знаешь какую красавицу нашёл себе наш Костян! Ты по сравнению с ней просто Мисс Вселенная!
Жора возмущённо посмотрел на друга. А Оля попыталась сгладить неприятную ситуацию:
– Не в красоте дело. Может она человек хороший. Правда, Костя?
– Правда,– ответил тот, снова погружаясь в свои мысли.
12 глава
Целую неделю Юля не выходила из дома – приводила свою внешность в порядок. Наконец, когда прежний облик вернулся, она позволила себе пойти в магазин за продуктами. И стоило ей только сойти с крыльца своего подъезда, как чей-то голос окликнул её:
– Степанова! Стёпа!
Юля обернулась. Через дорогу к ней мчалась её школьная подруга Рита. Честно говоря, на эту встречу Юля уже и не надеялась. Год назад Рита вышла замуж за немца и укатила жить за границу. И вот она снова бежит по улице, как-будто и не уезжала.
– Ритуля, привет,– Юля обняла подругу детства и чуть не прослезилась.– Ты что здесь делаешь? Приехала родных повидать?
– Ага, повидать!– с усмешкой ответила Рита.– Бросила я своего иноземца и вернулась обратно. Не могу я там, всё чужое. Тянет в родные места.
– А когда же ты вернулась?
– Три месяца назад. И знаешь что?– загадочно произнесла Рита.
– Ну?– Юля грешным делом подумала, что та опять собирается замуж.– Что? Не томи!
– Я купила маленький продовольственный магазинчик здесь неподалёку. Так что я теперь, можно сказать, бизнесвумен,– радостно сообщила Рита.– А ты как?
– Да вот, ищу работу,– мрачно ответила Юля.
– На ловца и зверь бежит!– счастливая улыбка озарила лицо новоиспечённой бизнесвумен.– Я как раз продавца ищу. Я всё это время сама работала, без выходных. Поэтому и к тебе забежать времени не было. Устала ужасно. Пойдёшь ко мне?
– Ритуля, ты ещё спрашиваешь! Конечно пойду!
– Тогда послезавтра жду тебя в моём магазине,– Начальственным тоном заявила Рита.– Я тебе завтра позвоню, и мы обо всём точно договоримся. А сейчас я побегу, у меня ещё куча дел. Чмоки-чмоки.
– Пока!– крикнула ей вдогонку Юля.
Сколько она знала свою подругу, та всё время куда-то бежала и что-то решала. Вечно у неё были какие-то срочные дела. Её даже в школе называли королевским скороходом. Угнаться за ней было невозможно. Вот и сейчас, не успела ещё осесть пыль на дороге, а она уже скрылась за горизонтом.
По возвращению домой, Юля обрадовала маму приятной новостью.
– Мам, представляешь, я встретила Риту. Она сейчас снова в городе и предлагает мне место продавца в своём магазине.
– Вот и замечательно,– сказала Наталья Владимировна.– Рита всегда была хорошей девочкой. Теперь вот и работать будете вместе.
Едва она договорила, как зазвонил её телефон. Наталья Владимировна взяла трубку. Надпись на экране сообщала, что это Екатерина Сергеевна жаждет общения. Испустив тяжёлый вздох, несчастная женщина нажала кнопку вызова.
– Наташка, это ты?– закричал телефон голосом глуховатой на оба уха соседки.
– А кому ты звонишь?– спросила Наталья Владимировна.
– Тебе,– удивлённо ответила Екатерина Сергеевна.
– Ну, значит, это я.
Екатерина Сергеевна выпала на несколько секунд из общения, пытаясь переварить услышанное, а потом продолжила беседу:
– Я что звоню-то? Как там Юлька?
– Да нормально. Ей сегодня новую работу предложили.
– Хэ!– издала радостный возглас Екатерина Сергеевна.– Подействовал ритуал-то! А ты говорила, что не надо Агафона! Агафон ещё никогда не подводил!
– Кать, ну причём здесь это? Просто Юлькина подруга искала себе продавца. Вот и всё.
– Не скажи,– возразила та.– Могла ведь и не предложить. Это её высшие силы направили.
Наталья Владимировна как всегда сдалась первой:
– Хорошо, пусть будут высшие силы.
Екатерину Сергеевну эти слова успокоили, и она, с чувством выполненного долга, распрощалась.
13 глава
Шесть дней пролетели, как одно мгновение. И вот настал он – день Х. Именно сегодня – по крайней мере на это надеялась Екатерина Сергеевна – должны были рухнуть злые чары, лишившие Юльку счастливой личной жизни.
Для начала нужно было заполучить какой-либо головной убор исцеляемой от недуга. В дальнейшем он должен использоваться в качестве символа венца безбрачия. Просить у Юльки шапку напрямую соседка не решилась, иначе её придётся возвращать. Тогда она за помощью обратилась к Наталье Владимировне. Та снова подставлять дочь под удар высших сил не захотела, и потому отдала свою не самую любимую каракулевую шляпку модели «Орбита». Тем более, что она её уже давно не носила, но и не выбрасывала. Как чувствовала, что пригодится.
– А ты уверена, что это её шляпа?– с подозрением спросила Екатерина Сергеевна.
– А как же!
– Да больно стариковская она.
– Зато макушке тепло. Ты же знаешь, как у неё всегда мёрзнет голова.
– Да и здоровая она какая-то. Юлька в ней утонет, если оденет,– колдунья продолжала с недоверием исследовать странный предмет молодёжного гардероба.
– Так она её на шаль зимой одевает. Как хорошо, говорит, что шляпа большая – на платок так в самый раз!
– Да? Никогда не замечала,– Матушка Катерина представила Юльку в таком виде и скривила лицо.– Ну да ладно, что уж тут поделаешь. Возьму, что дают.
Ровно в полночь, вооружившись лопатой, книгой Агафона и ,естественно, свечой, Екатерина Сергеевна отправилась к ближайшему перекрёстку. На голове у неё красовалась шахтёрская каска с фонарём на лбу. Добравшись до места, она включила фонарь и начала копать яму, ни на что не отвлекаясь. За несколько лет колдовской практики для неё стали естественными все те вещи, которые у нормальных земных людей не укладывались в голове. Поэтому она даже не обратила внимания, когда таксист, проезжающий мимо, чуть ли не по пояс высунулся в окно, пытаясь разглядеть, что же происходит.
Когда яма была готова, Матушка Катерина потушила фонарь и зажгла свечу. Ею она три раза перекрестила нелепую шляпу, прочитала заклинание из книги Агафона и произнесла вслух:
– Сгинь, завянь, загнись и к наславшему вернись! Тьфу, тьфу, тьфу!
Затем символический венец безбрачия был отправлен в ту самую яму. Екатерина Сергеевна вновь включила фонарь и, стоя на коленях, принялась его закапывать. Когда последняя горсть земли была брошена и плотно утрамбована, прямо над её ухом раздался чей-то голос:
– Что, мать, колдуем помаленьку?
Матушка Катерина резко повернулась, и фонарь осветил незнакомца. Им оказался высокий, худой, лохматый мужчина с густой окладистой бородой. Одет он был в широкую бурого цвета рубаху и грязные штаны с оторванным карманом. В руках он держал пустой вещевой мешок.
– А-а-а!– завопила от страха Екатерина Сергеевна, вскочила на ноги и пулей помчалась в сторону дома. Незнакомец не отставал.– Уйди! Уйди, Нечистый!– орала она, успевая на ходу перекреститься серебряным крестиком, недавно освящённым в местной церкви.
Нечистый не уходил. Мало того – он ускорился и попытался перехватить перепуганную насмерть женщину у входа в подъезд. Каким-то чудом она успела проскользнуть в дверь с кодовым замком и захлопнуть её прямо перед самым носом лохматого мужика. Оказавшись дома, она пробежала на кухню, поцеловала иконку с образом Николая Чудотворца и поблагодарила его за чудесное спасение. Немного отдышавшись, Матушка Катерина выключила свет, подошла к окну и осторожно выглянула. Преследователь никуда не делся. Сначала он курил возле подъезда, видимо в надежде, что кто-нибудь будет выходить и откроет дверь. Но выжидательная тактика не принесла нужного результата – решительно никто не собирался ночью никуда выходить. Поэтому он начал названивать Екатерине Сергеевне в домофон. Трубку она не снимала – думала, что тому в итоге надоест, и он всё же уйдёт. Лохматый мужик оказался крепким орешком, он решил взять крепость измором, то и дело нажимая на кнопку вызова.
И тогда доведённая до отчаяния женщина пошла на крайние меры – позвонила своей соседке и единственной настоящей подруге.
– Кому не спится в ночь глухую?– ворчала Наталья Владимировна, нащупывая ногами в темноте тапки.– В кои-то веки уснула без снотворного, так нет же – надо разбудить!
– Мам, кто там звонит? Что-то случилось?– Юля проснулась от недовольного пришёптывания родительницы.
– Да кто в такое время звонить будет? Катька, наверное. Больше ж некому. У неё по ночам самая жизнь начинается. Это ей или соли для порчи не хватает, или свечей для приворота. Щас узнаем.
– Мам, ты только не соглашайся участвовать в её бесовских ритуалах.
– Ага,– Наталья Владимировна взяла телефон и нажала ненавистную зелёную кнопку.– Алло.
– Наташка, спаси!– истерично заголосила Екатерина Сергеевна.– Умоляю!
– Тебя клиенты бьют?
– Хуже!!!
– А что может быть хуже?– сон как рукой сняло.
– Нечистый явился мне на перекрёстке. Потом он гнался за мной до дома. А теперь звонит мне в домофон.
– Кать, а ты случайно не ела те грибы, которые купила два дня назад у шамана в подземном переходе?
– А что?
– Да нет, ничего. Просто не понимаю, зачем Нечистому звонить, если он может пройти сквозь стену? Тебе это не кажется странным?
– Нет! Мне уже давно ничего не кажется!– Екатерина Сергеевна начинала злиться. Зачем задавать лишние вопросы, когда подруга в беде? Вот она сама сразу прибежала бы на помощь!– Так ты поможешь или мне полицию вызывать?
– Кать, конечно помогу. Сейчас только оденусь,– Наталья Владимировна положила телефон на тумбочку и тяжело вздохнула.– Всё-таки сотовая связь – от Лукавого!– она нехотя потопала к шкафу и стала натягивать на себя спортивный костюм,– А ты, Юль, говорила, что я не занимаюсь спортом, и поэтому мне спортивная одежда не нужна.
Юля поднялась с кровати, протирая сонные глаза.
– А ты что, на пробежку собралась? Не поздновато ли?
– Если учесть, что я иду бороться с тёмными силами, то самое время.
– Не поняла…
– Я сильно подозреваю, что у нашей волшебницы кукушка съехала. Она сначала бегала по улице от Нечистого, а теперь тот ей названивает и требует впустить в дом.
– Насколько я помню приглашение нужно только вампирам, а остальная нечисть заходит без спроса,– Юля почесала затылок и задумалась.– Подожди, мам, я с тобой. Вдруг сама не справишься.
– Ты что, серьёзно в это веришь?– Наталья Владимировна удивлённо посмотрела на дочь.
– Я верю в то, что сумасшедшие гораздо сильней вменяемых людей. Если она поймала заскок, то ты с ней до приезда санитаров не справишься.
– А-а-а. Тогда ладно. Собирайся быстрей, а то у неё уже истерика. Как бы ничего не натворила. И телефон с собой прихвати, вдруг и правда придётся кого-нибудь вызывать.
Через пять минут они обе стояли на крыльце и смотрели в сторону соседнего подъезда.
– Слушай, Юль, а ведь и точно кто-то трётся у двери, тыкает в кнопки. Надо было очки одеть, не могу его рассмотреть.
– Да что там рассматривать? Лохматый, ободранный мужик. И он явно из нашего мира. Что будем предпринимать?
Наталья Владимировна достала из кармана большую отвёртку и повертела перед Юлькиным носом.
– Вот что у меня есть. Так что я пойду первой, а ты за мной. Если он бросится драться, я буду отбиваться. А ты сразу звони в полицию. Поняла?
– Поняла.
Мать и дочь в последний раз перед спасательной операцией посмотрели друг другу в глаза и решительно шагнули с крыльца. Хотя мужик был одинокий и хилый, а они вдвоём и с отвёрткой, всё равно у обеих слегка подкашивались ноги. Чтобы деморализовать противника, Юля сделала злое лицо и сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.
Когда женщины подошли достаточно близко, незнакомец перестал терзать панель с кнопками и обернулся.
– Ах! Он с бородой!– Наталья Владимировна схватилась за сердце, совершенно забыв про отвёртку. Таких страшных, лохмато-бородатых мужчин она не видела никогда. Ей вдруг подумалось, что если на свете существуют лешие, то они должны выглядеть именно так. И теперь она поняла, от чего у её подруги случилась истерика.– Юля, беги,– прошептала она на ухо дочери, чтобы чужак не услышал.
– Юлька!– леший расплылся в радостной улыбке, и его борода ещё больше растопырилась в стороны.– Сколько лет, сколько зим!– он широко раскинул руки и шагнул вперёд, намереваясь заключить её в свои объятия.
Юля отступила назад и наткнулась на скамейку. Страшный мужик задорно подмигнул одним глазом и весело спросил:
– Ну? Что, не узнаёшь?– он собрал одной рукой бороду в пучок и выставил вперёд подбородок.
Юля и Наталья Владимировна стояли молча с раскрытыми ртами. По их растерянным лицам было понятно, что странный маневр не дал ожидаемого результата.
– А так?– леший второй рукой пригладил, как смог, волосы на голове.
Юля подошла ближе и пригляделась. Что-то в этом лице ей показалось знакомым. Она закрыла глаза, подумала и вдруг её осенило:
– Лёха!
– Лёха?– переспросила Наталья Владимировна.– Это ты-ы-ы?– она не могла поверить в то, что человеческая внешность может претерпеть такие метаморфозы.– Что с тобой?
– О-о-о,– грустно протянул Лёха,– кочевая жизнь нелегка.
– Что ж ты мать-то напугал? Она ж немолодая уже, сердечный приступ может получить.
– Да я, тёть Наташ, не думал, что так сильно изменился. Надеялся, что материнское сердце ей подскажет.
– Да, а материнское сердце вместо этого чуть не разорвалось от страха! Ты же знаешь, чем она себе на хлеб с маслом зарабатывает. У неё и так психика слабая, а тут ты!
– Ну да, тут я. И что теперь делать? Она меня домой не пускает, а мне так хочется поспать наконец-то в нормальной квартире.
– Нормальной квартиры я тебе не обещаю, но с Катей, думаю, сейчас договоримся.
Наталья Владимировна одолжила у дочери телефон, и через десять минут ей удалось-таки убедить Екатерину Сергеевну признать в Нечистом её родного сына Алексея, ушедшего почти три года назад с цыганами в неведомые дали. Она, конечно, согласилась впустить его в дом, но при этом очень настойчиво стала зазывать подругу в гости попить чайку. Наталья Владимировна упорно отказывалась.
– Кать, ты понимаешь, что я спать хочу? Ты меня в прямом смысле из постели вытащила.
– Наташка,– тихо прошептала в трубку Екатерина Сергеевна, опасаясь, что, стоящий рядом с Натальей Владимировной, Алексей её услышит,– я боюсь оставаться с этим человеком наедине. Кто знает, каким он стал за долгие годы скитаний по миру?
– Какие годы? Трёх лет не прошло. Да и я сильно сомневаюсь, что они уходили дальше окрестных посёлков – пешком не очень-то находишься. У них ведь даже брички не было, когда на широкой дороге им повстречался твой наследный принц.
– Наташ, я всё для тебя сделаю, только не оставляй меня с ним наедине. Зайди, посиди с нами, пока Ёсик не вернётся. А я тебе кофе сварю настоящий, вкусный, и конфеты достану, которые мне из Германии прислала сестра.
Понимая, что проблемная подруга всё равно не отцепится, Наталья Владимировна отправила Юлю домой, а сама под ручку с жутким Лёхой пошла пить кофе с заморскими сладостями.
14 глава
Ночные приключения , конечно же, не могли не отразиться на Юлином состоянии, но на новую работу она всё-таки пришла вовремя. Рита встретила её в магазине, показала что и где находится, составила заявки для торговых агентов и со спокойной душой поехала по своим делам.
Утро было тихим, наплыва покупателей не наблюдалось, и поэтому, когда на пороге появилась девушка с большой дорожной сумкой и предложила посмотреть косметику, Юля с радостью согласилась. Девушка выкладывала на прилавок товар и расписывала его достоинства так энергично и напористо, что в итоге у Юли разболелась голова. Чтобы выставить активную торговку за дверь, но не обидеть, она решила приобрести бальзам для губ и универсальный крем широкого спектра действия. Кое-как отделавшись от навязчивой девицы, она села на стул и потёрла пальцами виски.
