Читать книгу Приспешник - Светлана Савиных - Страница 5

Я не писал про свои кошмарные сны, о которых поведал старцу, потому что не понимал, о чём идет речь, просто чувствовал страх, который исходил со всех сторон. Видения не имели границ и контуров, это было как метание души в поисках выхода из темного страшного подземелья. Здесь, на мельнице, вернее в конюшне, где мы теперь ночевали, снов не было, наверное, потому что страшно уставал, даже запах навоза не мог испортить мне сон.

Однако, как только почувствовал, что у меня есть успехи, держусь неплохо в седле, могу стрелять из лука, не хуже стрелка, сны нахлынули с такой силой, что я всех перепугал, разбудив их страшным криком среди ночи. Ребята могли подумать, что я заболел и отвезти меня обратно в город, поэтому мне пришлось рассказать частично правду о своем сне и перейти спать из конюшни на мельницу к очагу, который пришлось теперь топить на ночь.

С каждой ночью мне становилось все хуже и хуже: было ощущение, что с меня сдирают кожу и обливают тело кипятком. Чтобы не орать на всю округу, на ночь вставлял себе в рот кляп.

После недели моих мучений, однажды ночью проснулся и увидел около себя радужное свечение, как в том каменном гробу. Оно будто манило меня выйти из сарая, то приближаясь, то удаляясь. Оно привело меня к реке, не чувствовал холода, и когда свечение нырнуло в воду, нырнул за ним. На дне реки увидел открытую ледяную дверь, куда скользнуло свечение, последовал за ним, и в тот же миг оказался в том самом гроте, у того самого каменного гроба с открытой крышкой. Заглянув в него, увидел себя, но не мертвого, а живого, окруженного радужным сиянием. Непроизвольно протянул руку потрогать того – себя в гробу, он тоже протянул руку, наши руки коснулись, мгновенная нестерпимая боль и темнота. Очнулся от того, что меня вытаскивают из воды, и я весь горю. Ребята занесли меня в сарай, переодели, укрыли, всей имеющейся в наличии, одеждой и смотрели с удивлением и страхом, но я уже чувствовал себя лучше и через час встал и сказал, что здоров. Они рассказали, что утром спохватились меня и пошли по моим следам к реке, на поверхности воды увидели меня распластанным лицом вниз. Подумали, что утонул, но когда вытащили, я начал дышать. Такого чуда они в своей жизни не видели, поэтому и смотрели на меня с опаской. Объяснил им, что на севере, где моя родина, если человек тонет в холодной воде, у него есть шанс выжить, если вытащить его в течение часа, потому что от холода дыхание перекрывается, и вода не поступает в тело, человек не умирает, а как бы засыпает. Объяснение их успокоило, и они оставили меня в покое, дав мне всё обдумать.

Конечно, понимал, что не стал Одином, просто дух его прикоснулся ко мне и дал искру своего прозрения, знания, видения, как угодно назовите. Что из этого получится, я не знал.

После утопления, кошмары прекратились, но начались ночные путешествия. В первую же ночь, отправился во сне бродить по нашему лагерю, и не зря: обнаружил укромные места, где были спрятаны мешки с зерном и вяленое мясо. Утром, подтвердилось то, что приснилось ночью. С одной стороны, ребят это обрадовало, потому что рацион наш все-таки был не богат, особенно не хватало хлеба. С другой стороны, мой провидческий дар внушал опасение, что я становлюсь кем-то другим, а не просто человеком. Успокоил их, сказав, что старец предрекал мне это, старясь внушить им уверенность, что мне можно доверять. Следующая неделя прошла спокойно, без происшествий и чудес. Зима заканчивалась, приближалась весна, мы понимали, что прошли испытание, и вероятно скоро нас отсюда заберут. Однако, я начал ощущать беспокойство, словно за нами следят, поэтому по ночам просыпался, вставал, делал обход лагеря, несмотря на уверения нашего Сторожа, что он на посту и сюда ни одна мышь не проскочит. Он действительно ночами не спал и караулил лагерь, то обходя его, то поднимаясь на крышу мельницы и оглядывая округу. Мастерски у него получалось залезать на дом, да и зрение в темноте было как у кошки. Но беспокойство моё не проходило, а только усиливалось. Наконец увидел сон, как к нашему лагерю приближается конный отряд. Они спрятались за рекой, и по воде недалеко от мельницы переправились. Лица их были закрыты, шлемы надеты низко, одежда такая же, как у нас. Они подкрались к конюшне и хотели уже проникнуть внутрь, но сверху на них спрыгнул наш сторож, раскидав сразу двоих в стороны. Стоял и смотрел, как на грохот выскочили остальные и начали наступающих оттеснять от ворот конюшни, в сторону реки. На этом проснулся. Пришлось рассказать сон ребятам. Решено было подготовиться, но скрытно, поскольку если за нами наблюдают, то могут заметить наши ловушки. Вечером мы изобразили, что как обычно легли спать, но оружие и кони были наготове.

Ровно в полночь, наш стражник и охотник заметили конный отряд, который появился как раз там, где я и говорил. Когда они вышли на берег, в количестве десяти человек, мы их отсекли втроем от реки, а те, кто был в конюшне, резко перед ними открыли дверь, с зажженными факелами в руках и мечами наизготовку. Бой был короткий, мы никого не убили, только оглушили.

Пришедшие в себя сообщили, что они по заданию старшего нас проверяли, для убедительности передав нам шифрованное письмо с указанием вернуться в город. Но мы были на стороже, если это проверка, то надо быть бдительными до конца. Посадили напавшую на нас команду на телеги парами, связав их веревкой друг с другом, забрали привязанных за рекой лошадей, свои пожитки и отправились в город, соблюдая меры предосторожности, на случай засады или нового испытания.

Утром прибыли в городе, в артели все ещё спали, но сторож на воротах сказал, что меня ждёт старец, а остальные пусть тут ждут старшего.

Когда вошел в комнату старца, он лежал в постели, лицо было очень бледное, но взгляд ещё не угас. Он поманил меня рукой и когда я наклонился, сказал на ухо «Пора», затем, испустив глубокий вздох облегчения, закрыл глаза. Сразу вошли помощники старца готовить его в последний путь. Всех, кто умирал в артели, сжигали на костре в день смерти. К полудню мы простились с ним, состоялся прощальный ужин, на котором старший сказал, что мы выдержали испытание и скоро отправимся в дальние края на службу.