Читать книгу Незнакомец из подсознания. Книга 2 - Светлана Шахова - Страница 14

К марту утренние кошмары отступили. Алла просыпалась с лёгким недомоганием, но быстро разгуливалась за рутинными делами.

Дима приехал в день праздника. Войдя, протянул жене две веточки мимозы – одну для неё, другую для тёщи, которой не оказалось дома.

Не скинув куртки, он приложился к выпуклости, ставшей заметной под фалдами широкого халата Аллы.

– Живот шевелится! – воскликнул Дима, отдёрнув руки, будто обжёгся.

Аллу позабавил испуг мужа.

– Эх, ты-ы-ы – темнота! Конечно, шевелится! Только не живот, а малыш внутри возится.

– Правда, что ли?! Дай-ка ещё потрогаю!

– Нет уж, сначала руки помой, тогда и поиграемся с маленьким.

Пока Дима жарил себе глазунью, Алла рассказывала, как малыш в животе подрастает, как она гладит его, разговаривает, поёт песенки.

– Димк, а что, если он вундеркиндом станет?!

– Ой-ёй! Напугала! С чего бы?

– Ну, он ещё на свет не появился, а я его уже развиваю.

– Всё-таки не зря в педе учишься.

– Да в институте какую-то фигню проталкивают. Надо будет самой нормальные методики поискать…

– Хорошо-хорошо, поищешь, а пока иди ко мне, мамочка будущего вундеркинда.

Они повалились на кровать, забыв о существовании кого бы то ни было.

Утром до отъезда Диме удалось проводить Аллу в институт.

– Я мечтала, чтобы так было всё время, пока я учусь, – разоткровенничалась она на ступеньках перед входом.

– Потерпи ещё немного – всё будет, – сказал Дима, чмокнул её в щёку и распахнул дверь.

Алла, печально улыбнувшись, прошмыгнула внутрь.

И всё же обещание, которое слышала уже не раз, вдохновило. Считая ступени, она энергично зашагала на третий этаж.

– Кто же в таком интересном положении так лихо по лестницам бегает?

Алла подняла глаза и застыла от неожиданности. Навстречу спускался высоченный парень в серо-чёрном. Тот самый – единственный приятель Димы по студенческому лагерю, который сначала поразил её интеллектом и проницательностью, а потом – приступом эпилепсии.

– Павел?! Ничего себе!

– Обожаю такие случайные встречи много лет спустя! – воскликнул он и по-дружески коротко обнял Аллу. – Ты, я вижу, семьёй обзавелась. За Дмитрия вышла?

– Да, мы с ним расписались… А ты совсем не изменился.

«Соврала, сама не знаю зачем. Наверное, хотелось сказать что-нибудь приятное»,– подумала Алла, отметив, что Павел явно набрал в весе. Лицо округлилось, сравняв некогда впалые щёки со скулами. Прежними остались лишь великосветские манеры, спокойный, бархатный голос и пронзающий насквозь взгляд – устрашающий, но вместе с тем притягивающий.

– Не льсти, Алла. Знаю, что пора за себя браться. Скажи-ка лучше, очень торопишься? Могли бы чаю попить, поговорить о высоком, – он очаровательно улыбнулся, из-под густых бровей блеснули чёрные глаза.

Алла не могла пропустить редкий шанс пообщаться с одним из интереснейших людей, каковым считала Павла.

– С удовольствием составлю компанию.

Она развернулась и, опираясь на предложенную руку, пошла за спутником вниз по лестнице.

– Я точно не отвлекаю тебя от дел? – побеспокоился Павел.

– Абсолютно! До собеседования больше часа. Сегодня пораньше приехала, чтобы Дима смог и меня проводить, и на поезд не опоздать.

Столовая только что открылась. У раздатки суетилась горстка студентов.

– Выбирай, где больше нравится, – предложил Павел, обводя взглядом зал.

– Хочу вон туда – к окну.

– Не скучай, через пару минут принесу что-нибудь вкусное, – мягко говорил Павел, с подчёркнутым вниманием усаживая Аллу за желаемый столик.

Её переполняло восхищение. «Какой же он обаятельный. В обществе такого джентльмена чувствуешь себя настоящей леди», – думала Алла в предвкушении не столько вкусной еды, сколько захватывающей беседы. А когда на столе вместе с чаем и шоколадом появились любимые эклеры, и вовсе поплыла.

– Долго ли ещё учиться? – спросил Павел, галантно придвигая тарелку с пирожными ближе к собеседнице.

– В июне госники, защита диплома и-и-и – полная свобода!

– Выпускаешься – отлично! А вот по поводу свободы ты погорячилась. Думаешь, напрасно ваши мозги так тщательно нафаршировывали методиками воспитания Ушинского и Макаренко, а потом наглухо запечатывали, как консервы в банки? Открою страшную тайну – всё это делалось для обязательного применения в будущем. Не напрасно же знания по всем направлениям заливают в головы студентов, как молодое игристое в бутылки. Пять лет оно вызревает, а с наступлением срока пробки выстреливают, чтобы содержимое, бурля и пенясь, выливалось на головы молодого поколения. Ведь дети, как известно, созданы для экспериментов. Сначала воспитательно-педагогических, а потом и для социально-политических.

– Вот это ты сказа-а-ал, – протянула Алла.

Глазурь на нетронутом эклере таяла и липким шоколадом растекалась по пальцам.

– Алла, ты слушай, да не забывай наслаждаться маленькими радостями. Смотри – пирожное плачет, что ты о нём забыла.

Алла улыбнулась, откусила.

– Паш, а что ты думаешь о таких воспитательных мерах, как изоляция или демонстрация пренебрежения? Ну, например, не разговаривать с ребёнком до тех пор, пока не попросит прощения за проступок. А ещё лучше, отругать на пионерском собрании да призвать одноклассников ко всеобщему бойкоту, чтобы проштрафившийся лучше запомнил, как себя вести. Нам подобные приёмы преподносят как высоко педагогические, исключительно верные и эффективные.

Павел положил в рот дольку шоколада, некоторое время рассасывал её в задумчивости.