Читать книгу Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Том XI. Ноябрь - Святитель Димитрий Ростовский - Страница 32

Когда в Риме царствовал нечестивый император Диоклетиан, к нему однажды пришел один из его сановников, по имени Максимин, и сказал: – Великий государь, избранник богов и верховный вождь, молю тебя, повели мне пройти Киликийские и Каппадокийские страны и предать различным мучениям ненавистных христиан, противников наших богов и твоей власти. Я сожгу их в огне, потоплю в воде, раздроблю их тела на колесах и сломаю их кости, убью мечом, отдам на съедение зверям и, погубляя их всякими способами, истреблю и самую память на земле о тех, кои не поклоняются великим богам и не повинуются твоему владычеству. Такая речь Максимина очень понравилась царю, и он отвечал ему:

– Даю тебе власть уничтожить все нечестивое христианство не только в Киликии и Каппадокии, но и во всем моем царстве, да умножится и возвеличится слава отечественных богов, наших владык и покровителей всей земли.

Приняв такую власть от царя, Максимин с великою гордостью и озлоблением, подобно тому, как хищный волк на овец, или как лев, рыкающий на слабейших зверей, отправился губить неповинных христиан. Достигнув Каппадокийской страны, он вошел в один город, называемый Тианы[256], и когда стал там спрашивать о христианах, то услыхал от граждан, что в этом городе есть врач, христианин, по имени Орест, который каждодневно с большим усердием учит народ почитать Сына Божия Иисуса Христа и говорит, что нет другого Бога, кроме единого истинного Бога, сущего на небесах. Князь Максимин, услыхав это, повелел тотчас взять Ореста и привести к нему на суд.

Когда Орест был приведен на нечестивый суд, князь гордо посмотрел на него и грозно спросил:

– Кто ты такой? Скажи нам твое имя?

Святой отвечал:

– Я раб Господа моего Иисуса Христа, единого Бога всех, имя мое христианин, ибо Кого я раб, Того именем и похваляюсь.

Князь сказал ему:

– Так как ты дерзнул называть богом Христа, а себя исповедал христианином, то ты достоин казни; но оставь свое безумие и принеси жертву богам, чтобы тебе не претерпеть мучений.

Святой Орест отвечал на это:

– «Так говорите им: боги, которые не сотворили неба и земли, исчезнут с земли и из-под небес»[257], а я еще от отрочества своего научился приносить жертву хвалы Богу живому, Коего почитаю чистым сердцем, твоим же бесстыдным и суетным бесам, которых ты называешь богами, не поклонюсь.

Князь снова спросил Ореста:

– Отчего ты не скажешь нам твоего имени, которое тебе дано при рождении?

– Я сказал тебе, – отвечал святой, – что я христианин, и это имя для меня гораздо славнее имени, данного мне родителями, и выше всех знаменитых имен в мире. Если же ты желаешь знать то имя, какое я имею от рождения, я скажу тебе: от плотского рождения я получил имя Орест, от духовного же рождения называюсь христианином; а так как духовное рождение выше плотского, то я и считаю для себя большею честью называться христианином, нежели Орестом.

Тогда князь, надеясь хитростью соблазнить раба Христова, стал ему говорить так:

– Жалею я, Орест, твою молодость, и желаю пощадить тебя; слышал я, что ты и во врачебном деле искусен, и потому не буду тебя губить, но советую исполнить царское распоряжение. Сделав так, ты будешь мне вместо сына, будешь почитаем и прославляем всеми; о тебе узнает царь и от него ты получишь великую милость.

Но святой отвечал:

– Не прельстишь меня, князь, хитрыми твоими словами, ибо я не ищу временной почести и не избегаю поношения за Господа моего, но готов претерпеть за Него всевозможные мучения, потому что желаю обрести Его благоволение и наречься Его сыном в Царстве Небесном, ибо тем, «которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими»[258].

Мученик Орест Тианский (Каппадокийский). Миниатюра. Минологий Василия II. Константинополь. 985 г. Рим. Ватиканская апостольская библиотека

На сие князь сказал Оресту:

– Безумный и дерзкий человек, ты прельщаешься, считая единым Богом Христа, коего, как злодея, распяли иудеи.

Орест отвечал ему:

– Если бы ты узнал великую силу Распятого, то отверг бы суетное почитание идолов и поклонился бы Тому, Кто действительно есть Бог, рожденный от истинного невидимого Бога, соединивший Своею волею Божеское естество с человеческим и избавивший нас от пагубного диавольского прельщения.

Выслушав ответ Ореста, князь сказал ему:

– Своими лукавыми словами ты раздражаешь мой слух; неужели ты и меня хочешь обратить в твою нечестивую веру? Знай, что своих богов я не оставлю и вашему Христу не поклонюсь, а тебе скажу: оставь твоего Христа, поклонись нашим богам и принеси им жертвы, и, если это сделаешь, получишь власть, равную моей.

Но сие не прельстило святого, и он ответил князю:

– Я поклоняюсь вечному Богу, всегда мне оказывающему благодеяния – Господу Иисусу Христу, и Ему служу, бесам же вашим не принесу жертвы и никогда не буду участником в вашем пагубном нечестии.

После этого князь привел святого Ореста в идольский храм, украшенный золотом и серебром и наполненный драгоценными идолами, и там сказал ему:

– Поклонись, Орест, сим честным богам.

Но святой отвечал на это:

– Ты сильно ошибаешься, князь, не зная истины: твои боги сделаны на соблазн людям из золота, серебра, меди и из железа; они не видят, не слышат, так как сделаны руками людей, и не могут ни себе помочь, ни кому-нибудь другому сделать добро – ради чего же я буду им поклоняться?

Тогда князь снова сказал святому:

– Ответь мне в последний раз, Орест, поклонишься ли ты богам или нет? Иначе ожидают тебя мучения.

Святой отвечал:

– Ты думаешь, князь, что я страшусь твоих угроз? Нет, не надейся устрашить меня мучениями, но сделай, что желаешь; ведь, ты не знаешь, что со мною Господь Иисус Христос, мой помощник.

После сего князь повелел обнажить святого Ореста и сильно бить его тут же, в идольском храме. А святой, когда начали его мучить, поднял руки к небу и говорил:

– Призри с небес, Боже мой, и помоги мне, рабу Твоему!

Святого били без снисхождения различными орудиями: палками, веревками и воловьими жилами – и столько времени били его, что сорок воинов переменились, орудия сломались и разорвались, а на теле святого не осталось целого места, свободного от ран, и обнажились его внутренности. Но святой Орест все мужественно переносил, так что все удивлялись такому его терпению.

В то время как святого били, князь говорил ему:

– Принеси жертву богам, и я отпущу тебя.

Но страдалец ничего не отвечал на это. Потом князь приказал опалять ребра святого раскаленным железом, возливать на раны его уксус, смешанный с желчью, и посыпать их солью. А святой мученик, возведя свои очи к небу, молился: «Покажи на мне знамение во благо, да видят ненавидящие меня и устыдятся, потому что Ты, Господи, помог мне и утешил меня»[259]. И, так помолившись, дунул на идолов, стоявших в храме, и они тотчас все упали и рассыпались в прах. Тогда святой громким голосом сказал князю:

– Где же сила твоих богов, отчего же они не помогли себе?

Все бежали вон из храма, объятые сильным ужасом, вышел и святой мученик, и как только вышел, весь храм потрясся и развалился.

Князь приказал отвести святого Ореста во внутреннюю темницу и повелел темничному сторожу не давать святому ни хлеба, ни воды, но мучить его голодом и жаждою. А святой Орест, войдя в темницу, поднял свои руки к небу и стал молиться:

– Господи Иисусе Христе, научивший меня благочестию еще от юности моей, и отогнавший от меня всякое нечестивое пожелание, заблуждение и прельщение, создавший небо, землю и море для людей, приведший в Свой покой святых Твоих Авраама, Исаака и Иакова! Молю Тебя, не оставь и меня, ибо я всего себя отдал Тебе, сопричисли и меня к лику пострадавших за Твое Имя и наследовавших Твое Царство.

Так молился святой и пробыл в темнице без пищи и питья семь дней. На восьмой день князь велел вывести святого из темницы и привести к нему на суд, где сказал ему:

– Дерзкий и нечестивый человек, враг наших богов, ты все еще ожесточен и не желаешь покориться? Знай же, что если ты не поклонишься богам, то я предам тебя ужасным мучениям и без снисхождения лишу тебя жизни, а твое нечестивое тело повелю утопить в воде.

Святой Орест на это ответил:

– Я готов претерпеть всякие мучения, ибо я в сердце своем всегда ношу образ Господа моего Иисуса Христа!

Тогда мучитель исполнившись ярости, повелел принести двенадцать железных гвоздей, длиною в пядень[260], и вбить их в пятки святому Оресту. Когда это было сделано, князь повелел привязать святого Ореста к дикому коню и влачить до тех пор, пока святой не умрет. Конь, сильно гонимый, влачил святого по дорогам и по полям, по терновнику и по острым каменьям, и в сих мучениях святой страстотерпец Орест предал дух свой Господу Богу[261], будучи увлечен конем за двадцать четыре поприща[262] от города. Тело его мучитель повелел бросить в реку, называемую Фива. Но вдруг явился некий, светлый как солнце, человек и, собрав мощи святого, предал их погребению на горе, близ города Тианы. Богу нашему слава, всегда, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

Написатель сего жития[263], приготовив уже его к печатанию во святой великой Киево-Печерской лавре, в 1685 году от Рождества Христова, и окончив описание страданий сего святого мученика Ореста в одну ночь святого поста пред Рождеством Христовым, незадолго до заутрени, в сонном видении, получил откровение о еще больших страданиях святого мученика. Во сне явился ему сам святой мученик Орест и, смотря на него веселым взором, сказал:

– Я больше пострадал за Христа, нежели ты написал.

Сказав так, мученик открыл свою грудь и показал в левом боку великую рану, проникающую до самых внутренностей, и сказал:

– Сие мне железом прожжено.

Потом, открыв правую руку до локтя, показал рану около самого локтя, говоря:

– Сие мне перерезано.

В сей ране были видны перерезанные жилы. Также, открыв левую руку, святой показал на ней такую же рану, как и на правой руке, и сказал:

– И здесь мне перерезано.

После сего, наклонившись, мученик обнажил до колена ногу и показав на сгибе колена рану, а также обнажив и другую ногу до колена и, показав такую же рану на том же месте, сказал:

– А сие мне косою рассечено.

Затем, став прямо и смотря в лицо описателю жития сего, мученик сказал:

– Видишь, что я больше пострадал за Христа, нежели ты написал?

Когда написатель думал, какой же сей Орест, не тот ли, который пострадал в числе пяти мучеников[264], то святой мученик ответил на его мысль:

– Я не тот Орест, который пострадал в числе пяти мучеников, но тот, житие коего ты написал сегодня.

Во время сих слов святого Ореста послышался благовест к утрене, и видение окончилось.