Читать книгу Лекарство от стресса, или Исцеляющее сознание - Сюзанна Скерлок-Дюрана - Страница 8

Пережитый мною в детстве опыт осознания невидимой и объединяющей всех нас энергии, которым я поделилась с вами во введении к этой книге, по прошествии той ночи в Вашингтоне, потихоньку продолжал расширяться. Когда мне было семнадцать, я получила свой первый важный урок того, как мое тело способно, словно барометр, воспринимать эти невидимые энергетические потоки и сообщать мне суть ситуации.

У многих людей иногда возникает особое внутреннее чувство – чувство опасности.

Если бы тогда я обладала той степенью доверия к сигналам моего тела, которой я обладаю сегодня, то следующая история обернулась бы совсем по-другому.

Однажды летним субботним вечером 1971 года мы проводили время с моим давним приятелем. Позже оказалось, что он был наркоманом, чего я не знала, и в тот момент находился в состоянии абстиненции, поскольку долго не принимал амфетамин. Мы сидели в его машине на стоянке и болтали, как обычно болтают подростки. Неподалеку тоже в машине сидели наши друзья.

И вдруг я почувствовала странное, но отчетливое беспокойство. Это было никак не связано ни с тоном его голоса, ни с темой разговора. Я ощущала беспокойство уже больше получаса, но продолжала не обращать на него внимания, поскольку мне казалось просто глупым беспокоиться в обществе моего друга. Он был моим близким другом, словно старший брат. Кроме того, я думала, что будет невежливо рассказать о своем ощущении.

Следующее, что я помню, это его руки, обхватившие мое горло, и как он душил меня. Он был настолько силен, что я быстро потеряла сознание. Придя в себя, я почувствовала, что дрожу всем телом. Моя голова была прижата к дверце машины. Мой друг прижимался к другой дверце, явно потрясенный тем, что он сделал. Он непрерывно извинялся. Я тоже была в полном шоке. Каждая клетка моего тела кричала, что я должна выйти из машины сейчас же. На этот раз я послушалась. Мне удалось открыть дверь и доползти до машины друзей, где меня ждала помощь. Мне потребовалось несколько лет работы над собой, чтобы залечить эмоциональную травму и избавиться от душевных шрамов, образовавшихся из-за предательства и пережитого страха в той ситуации. Если бы я обратила внимание на свои внутренние ощущения и восприняла посланное мне сообщение, то, возможно, всего этого и не случилось бы.

Несколько лет спустя, уже научившись доверять своим внутренним ощущениям, мне удалось избежать другой потенциально опасной ситуации. Я пошла на свидание с известным в нашем колледже баскетболистом. В чьей-то комнате в общежитии проходила вечеринка, и мы тоже были там, пили и смеялись. Громко играла музыка, и все хорошо проводили время. В какой-то момент я заметила, что народ расходится, и скоро мы с моим парнем остались в комнате одни. Внутри у меня раздался такой же сигнал тревоги, какой я чувствовала несколько лет назад. Теперь я прислушалась к нему. Я сказала, что мне нужно выйти в ванную, но ушла и больше не вернулась. Позже я узнала, что этот баскетболист изнасиловал на свидании несколько женщин в университетском городке. Хотя и не сразу, но я все же научилась доверять своим ощущениям.

А что можно сказать о других энергетических сигналах в теле? Я узнала о них больше, когда я научилась следить за своим дыханием и движениями сознания и стала применять эти методы в жизни. Как раз перед тем, как уехать в колледж осенью 1971 года, я в первый раз посетила занятия йогой. Мне понравилось. Я инстинктивно знала, что все, чему меня учили – дыханию, движению, замедлению, – направлено на достижение осознания настоящего момента. В итоге это знание приблизит меня к возможности вступать в контакт со своим внутренним «я» в тот момент, когда мне это будет нужно, тогда как прежде я могла переживать этот опыт лишь случайно. По мере того как я ежедневно усердно практиковала йоговские асаны и занималась медитацией, я начала замечать, что на меня снизошло небывалое спокойствие, а также я стала лучше слышать, что говорит мне мое тело.

К окончанию колледжа у меня уже был личный опыт того, как мое намерение и полное присутствие в теле могли объединиться и действовать совместно. Я была занята в танцевальном представлении, где играла роль дерева. Единственное, что мне нужно было делать, это неподвижно стоять посреди сцены. Другой участник спектакля, молодой человек, приблизительно на 16 кг тяжелее меня, должен был вскарабкаться по одной стороне дерева – т. е. меня – и спуститься по другой. Меня выбрали на эту роль, потому что я была единственной, кто мог устойчиво и неподвижно стоять на одном месте. Мне удалось это, поместив сознание внутрь своего тела и почувствовав, что из меня проросли корни, как у огромного дуба, прошли сквозь пол сцены и углубились в землю. Как только я «укоренилась», то стояла почти недвижимо. Хотя я могла уходить, когда мне хочется, тем не менее я создала крепкую связь с землей подо мной.

Все были поражены, когда я удержала вес моего партнера-танцора. Для меня же это было просто продолжением того, с чем я играла в течение нескольких лет.

Позже я узнала, что в военных искусствах и некоторых способах медитации применяется такой же вид совместного использования намерения и осознания тела.

Но я обнаруживала все это самостоятельно, экспериментируя с намерением, энергетической связью и полным ощущением тела.

Энергетика моих родителей

Наглядным примером для меня являлась готовность моих родителей продолжать расти и развиваться. И их собственные ограничения, налагаемые на них жизненным опытом, повлияли также и на меня. Например, моя мама, которая сама отвела меня в первый раз на занятия йогой, отличалась мягким характером. От нее исходило тепло и спокойствие, она была исключительно добросердечна, но, как и многие женщины ее поколения, она не могла блюсти нерушимость своих границ. Она позволяла людям топтать себя, испытывала трудности в выражении своих потребностей, и нужды других людей считала более важными, чем собственные. Поэтому доброте и участию она смогла меня научить, но о том, как сочетать в себе женственность и силу, я не имела никакого понятия.

Мой отец был большим мыслителем и обладал развитым ораторским талантом. Я росла, стремясь походить на него. Находясь среди людей, он всегда привлекал внимание, и я делала то же самое. Оборотной стороной этого качества было то, что в общении он истощал свои силы. Позже я обнаружила, что мой отец мог иметь свободный доступ только к своему уму и верхней части тела, из-за чего он ощущал его не полностью, чем и объяснялась его крайняя усталость после каждой воскресной службы.