Читать книгу Походные истории медвежонка Юджина и его семьи. В Крыму. Часть 9 - Та - Страница 3

И вот долгожданный день отъезда. Медведи как по команде проснулись заблаговременно, за пол часа до будильника. Нам предстояло в ближайшие пару часов спокойно собраться, позавтракать, попрощаться с Домом. Когда мы уезжаем надолго (впрочем, правильнее было бы просто сказать: когда мы уезжаем), мы всегда очень нежно прощаемся с нашим медвежным гнездом. Я буквально обхожу все комнаты, глажу лапой стены, целую углы или шторы, обнимаю мебель и наговариваю беспрестанно слова благодарности да комплименты нашему жилищу! Момент расставания всегда одинаково приятен, как и моменты новых встреч после разлуки. Я предпочитаю во все из них испытывать чувство радости да благодати и излучаю свет, который служит и защитой нашему Дому и поддержкой, питающей в отсутствие хозяев.

Но, нужно ещё отметить, что дабы мы живём по принципу настроений, мы никогда не можем знать, вернёмся ли Домой вообще, или Жизнь занесёт нас куда-то столь надолго, что и смысла больше не будет возвращаться. Потому, прощаясь на время я каждый раз заодно прощаюсь навсегда. Ведь, если случится так, что мы больше никогда не увидимся, я отказываюсь жалеть, что чего-то важного не сказала или не сделала. А прощаясь самыми ласковыми и нежными способами каждый раз я ублажаю свою совесть, коя могла бы разыграться, поступай я иначе. Или могла бы даже взбунтовать и тянуть меня обратно, а я люблю руководствоваться исключительно настроениями, а не своею совестью! И не возвращаться ни в место, ни к людям, с кем отношения уже себя исчерпали.

– Кузя с тобой? – поинтересовалась Кью, запирая калитку. – Гал доследит за Домом.

– Конечно. – хохотнула я. – А ты ключи для Папочки Медведя оставила? – имея в виду, что мы условились, что в наше отсутствие он приедет, а ключики его будут ждать в баньке.

– Сделано! Ну, что, медведи, отчаливаем? – бодренько осведомилась она, обглядывая личико каждого. Так мы и тронулись к такси, а потом на поезд.

Ехали в сидячем купе на шестерых. Кроме нас была только одна попутчица. Чуть позже мы познакомились разболтались, когда она похвалила медвежат за поведение и любознательность. Те, конечно, как всегда, играли в карточные игры, рисовали, учили уроки, пели песенки, занимались зарядкой в проходе, и совершенно не скучали. В купе было жарко, но никто не капризничал, никому не мешал и не надоедал. Всё было чин чинарём. Как всегда.

– Впервые вижу таких деток! – сказала Попутчица уже нам, нахвалив ребятишек. – У меня у самой трое… – начала она и тут уж истории из её жизни посыпались одна за другой. Звали нашу Попутчицу Люси, и как позже выяснилось, она была современным вампиром. До тех пор мы с вампирами ещё не встречались, да и про неё не сразу сообразили, ведь выглядела она как самый обычный человек возраста нашей Бабушки Идеи. Но когда Люси рассказала, что ей восемьдесят лет, что было возрастом моей Бабушки Хоуп, я чуть не присвистнула. У Люси была ещё совсем молодая кожа, ухоженный внешний вид, замечательная осанка, чувство собственного достоинства как у кинозвезды и красивые ровненькие белые зубки…

– Что-то не так… – сначала сказала Королева, когда мы ещё не знали.

– Да вы не смотрите, что я вся такая идеальная внешне. У нас это родовое. Давайте я вам покажу всю семью, вы перестанете разглядывать и удивляться – сказала Люси и полезла за телефоном. Она без стеснения показала нам всех родственников, близких и далёких: детей, внуков, правнуков, племянников, сестёр и братьев, дядьёв, сватьёв, внучатых племянников, двоюродных тёть и дять, а ещё двоюродных племянников, и словом, даже тех, кого обычно называют «седьмая вода на киселе». После чего мы с Кью переглянулись пуще прежнего поражённые.

– Что-то не так. – уже сказала и я, разглядывая Люси в упор.

– Да, вампир я, вампир! Кровосос, с большим чувством вины за всех моих предков. Вот даже дома, знаете, как мужа слушаюсь! Он у меня такой ревнивый. Может видели, провожал сейчас до самого поезда, ручки целовал, отпустить никак не мог в гости к сестре и подруге… – заговаривала нам зубы Люси. – а я ведь из-за этого чувства вины всем патокаю, угождаю…

– Вампир? – хором спросили все медведи и уставились во все глаза, перебив. Обычно мы очень вежливые и самые тактичные ко всем волшебственным существам. А тут очень уж дивно было то, что у вампиров своя защита, которую мы не сразу даже распознали. Да и дама была самая милейшая, безобидная на внешний вид и на энергии, идущие от неё.

– Да, вампир. Просто не из тех, про которых вы слыхали в старые времена. Мы новые. Не пьём крови животных или людей. Ничьей настоящей крови не пьём, всё только искусственно воссозданное.

– Это как? – снова хором спросили мы. Медвежата замерли в нелепых позах, кто как играл. Я в тот момент хоть и писала в основном книгу, ведь с Люси больше Кью разговаривала, всё же тоже с полным вниманием уставилась на Попутчицу.

– Учёные вывели способ в начале того столетия… Берёшь каплю живой крови (теперь как правило той, что утилизируют в человеческих медицинских лабораториях, как больше не годную) и добавляешь генномодифицированные организмы (ГМО, кстати, из-за нас позже для людей стали создавать). Они вступают в связь, потом добавляют ещё химии, и капля начинает размножаться, расти… При чём так долго, сколько потребуется. Химию только подсыпай и будет искусственной крови для нас в избытке. В итоге и волки сыты, и овцы целы. – нервно рассмеялась Люси и с вопросом в глазах так же в упор уставилась на нас.

– Почему Вы замолчали, Люси? – всё же спросила я, ибо все в нашем купе молчали и уже было как-то не то, что не по себе, но точно странно.

– Ж-жду вашу реак-кцию. – неуверенно и заикаясь сказала она, обнажив блестящие зубки.

– Свои? – спросила про зубы я вместо предположительной реакции.

– Ай, да… – махнула рукой Люси. – Тоже генетически в роду у всех такие. Раньше зубы были столь регулярно задействованы, что у нас у всех они крепче алмазов… – начала сначала уверенно она, а потом опять осеклась. – Не пойму, как с вами разговаривать! – вдруг занервничала Люси. – Вы такие вроде все здоровские, дружелюбные, сразу родные какие-то, словно свои. Вам прямо так и подмывает всё как на духу выложить. Но то ли вы сейчас вскочите и с воплями убежите, то ли по черепушке врежете и полицию вызовете… Что ждать? – очень напряжённо спросила она, а мы добродушно рассмеялись.

– Люси, успокойтесь! – уверенно сказала Королева и ребятня отвисла да принялась играться дальше. – Расслабьтесь! И уже привыкайте к тому, что не только Ваш образ жизни меняется, но и мир в целом меняется тоже. Совершенно скоро Вам спокойно можно будет говорить о себе где угодно.Вам больше не нужно будет бояться, что Вас закидают чесноком или осиновыми кольями…

– Чесноком? – поразился Джордж. – Обычно же закидывают яйцами или помидорами…

– Это, когда кто-то плохо выступает…

– А рулонами туалетной бумаги? – заодно поинтересовался медвежонок и братишки рассмеялись.

– Всё бы тебе, интеллигентный ты наш, чего-либо мерзопакостненького обсудить да перетереть. – улыбнулась Кью. – Рулоны – это на Хэллоуин, ты всё в одну кучу смёл. Чесноком раньше считалось, что вампиров можно отпугнуть.

– А вы когда-нибудь… – начал было вопрос Сеня и остановился, взглянув на меня.

– Ну, что ты? Спрашивай уж, коли начал. – посмеялась я.

– Понимаю ваше беспокойство, медвежата. – сделала такое умильное лицо Люси и от того, стала выглядеть ещё на двадцать лет моложе. – Моя семья вообще ни-ни, даже мои Родители уже наполовину. Вот их Родители, те ещё – да-а-а… – прискорбно сообщила она о том, что её предки пили кровь живых существ.

– Но на то и времена были такими. Перестаньте сокрушаться! – скомандовала Кью. – Она поняла, что хотя Вампирша – представительница одного из самых опасных хищников на земле, всё же она ещё и одна из тех, кто больше всех занимается самоедством. – Вы корите себя за то, что не в силах изменить. Наоборот, вдумайтесь, зачем Вам такое испытание в жизни дано? Для чего и Вы на белом свете существуете? В чём может быть миру польза от Вашего вида? На что Вы конкретно реально могли бы повлиять? – Кью было не узнать. Обычно она не так многословна с посторонними созданиями и чтоб кто-то (даже родной, не только что чужой) добился её аудиенции с советами и наставлениями – так это должен как минимум какой либо вулкан задребезжать, или комета какая пролететь слишком с нашей планетой близко.

– Вы так правда думаете? – хлопала пышными ресницами Люси, не зная какая честь ей оказана. – Мы можем быть полезными?

– Конечно! Все могут быть полезными! Род и гены не обуславливают то, чем Вы в жизни будете заниматься.

– Да, какая уж тут жизнь? Я вот всю жизнь о детках, о племянниках, о внуках, о правнуках теперь забочусь. Даже не жила толком…

– А вот и напрасно! Это, небось, из чувства вины, как раз за то, какими Вы родились. Но и надо отметить, душа Ваша не просто так воплощение в теле вампира выбрала. Это же тоже урок.

– Какой?

– Как раз, наверняка, перестать себя винить. Ну, принесли вампиры много негатива в мир. Но так же никто не скажет о медведях, о тиграх, о змеях, о волках… Вспомним динозавров? Про животный мир любой скажет, что: хищник он и есть хищник. Чего с него взять-то… Верно?

– Ну, да.

– Так и с Вами. Чего себя корить-то?

– А я не то, чтобы даже корю…

– Да, так и есть, я же вижу, – корите, ругаете. Видно, слышно, и даже паникой пахло, когда Вы ждали нашу реакцию.

– Не знаю, что со мною было: никогда никому постороннему не открываюсь. А вы какие-то особенные…

– Есть такое. С нами все как на исповеди! – кивнула Кью и погладила Люси по руке – они сидели рядом. – О, да у Вас и ногти какие чудесные!

– Всё то же оружие… – вздохнула Люси.

– Перестаньте, перестаньте. Сейчас же! – снова командным тоном заявила Кью и нахмурилась. – Та, поговори с нею, пожалуйста, чтоб она перестала! – обратилась она ко мне и я закрыла файл с книгой. Но не закрыла ноутбук, дабы хотела ещё поворожить над текстом. А Кью тем временем продолжила:

– Вот послушайте её! Она сейчас быстренько – во век не забудете.

– Ну и реклама! – посмеялась я, но всё же сразу без препирательств завела, как обычно это бывает в моей рабочей практике:

– Видели нашего проводника? – спросила я Люси.

– Угу. – хихикнула она. Наш проводник был очень похож американского актёра Джорджа Клуни, только звали его Калеб. Так что все мы звали его Калеб Клуни. Он был выхолен точь-в-точь, как голливудский актёр. Носил в поезде идеально наглаженный светло-серый костюм-тройку и бледно-розовую рубашку. Светло-коричневые туфли начищено блестели. У него была очень опрятная щетина, которая только на первый вид могла показаться простой запущенностью. На самом деле и борода, и кожа, и даже маникюр нашего Калеба Клуни, были выше всяких похвал. Но, он бросался в глаза не только своей несоответствующей действительности внешностью, сколько и манерами, речью да интеллектом. Мы все зависали у Калеба вместо минутки минут на десять, просто, чтоб поболтать. С ним было приятно. Все отвешивали ему комплименты, он на них сиял и выдавал огромные порции дорожно-поездных шуток.

– Вы обратили внимание на то, что Калеб здесь неуместен?

– Ну, как это сказать, что «неуместен»? – деликатно закашлялась моей прямоте Люси.

– А так, что слишком хорош. Ему бы в кино, или хотя бы в телевизор. Правда?

– Так-то, да…

– А он нам всем чай подаёт да бельишко постельное меняет. Почему?

– Не знаю. Нравится, видимо, ему.

– А похож он на счастливого человека, которому всё нравится? – продолжала я, разглядывая как медвежата вдруг дурят, чуд ли ни кувырки устраивая на сидячих местах. – Эй, хвосты! Сядьте. – сказала я им, чтоб чутка успокоились.

– Ну, прямо вот чтоб сказать, что счастлив – так не скажешь… Вы похожи на счастливых больше… Да и жаловался он на зарплату. Но он – потомственный проводник. Слышали? Это у них семейное призвание!

– Знаете, что имя его значит?

– Нет…

– Калеб – значит «преданный».

– О, так и есть! Вот это явно про него. Он смотрит даже как верный пёс.. – нежно сказала Люси. Они с Калебом немножко флиртовали, явно испытывая друг к другу симпатию. Только думали, что этого никто не замечает.

– Всем поныл, что мало платят. То-то и оно. И тогда спрашивается: если такую звезду не устраивает его заработная плата, тогда почему он тут? Его же явно не поезда и путешественники интересуют, и не семейное дело, а мода, красота, стиль и… деньги.

– Да, не размышляла я так.

– А Вы сейчас поразмышляйте. Почему он здесь? От чего? А я пока дальше: медвежата, помните мы из окна на Мякинино свадьбу видели? – отвернулась я от Попутчицы к детям.

– Платье вау! – поднял и большой палец и глаза кверху Юджин, улетев в воспоминания. Ему тогда очень понравилось наблюдать за торжеством, которое он никогда прежде не встречал.

– В храм за домом шли. – сказал Сеня. – Кольцами меняться.

– Точно! – кивнула я.

– А лимузин белый помните? Такой квадратный весь, блестящий…

– Бо! – снова сказал Джуниор.

– Именно! А кроме того, что он весь такой длинный, крутой и навороченный, в цветах и с украшениями, помните… – не договорила я, ибо Джордж меня перебил:

– Я ещё тогда слово перепутал! – вставил Джордж. – Юджин сказал, что нам тоже машина большая, толькок чуток побольше нужна. И я сказал, что «на десять этажов!» – хохотал над собой Джордж. – Я с тех пор больше так не путаю!

– О, точно! Забавно… А что у той машины с крышей было, кто помнит? – спросила я у детей, но Люси меня перебила:

– Что с крышей?

– А ничего хорошего: крыша была на ремонте, частично выкрашена не в общий белый тон, а в какой-то другой оттенок белого. При чём выкрашена явно абы как. Может прямо с ремонта машину вызвали, может ещё что. Но факт остаётся: машина была только внизу и изнутри презентабельного вида – шофёр на парковке остановился прямо напротив нашего окна и мы всё рассмотрели. И храм бы Вы там видели, куда они шли! А невеста какая уж расфуфыренная – закачаешься! Даже гости с подолами от платьев прямо по асфальту… Но крыша-то у лимузина абы какая…

– И?

– Да Вы подумайте, подумайте, сопоставьте. А я Вам пока вот, что скажу: все мы покуда чувствуем себя недостойными чего-то лучшего, не получим этого самого лучшего. И покуда мы будем думать, что интересы других, важнее наших собственных интересов – так и будет. И как только наш Калеб Клуни будет думать, что он подходит только для этого поезда – далеко не уедет. В свою мечту уж точно. Ведь он живёт мечтой своего рода. И покуда невеста, потратившая на своё роскошное платье и свадьбу с толпой гостей стоимость как минимум новой машины, будет думать, что можно пренебречь тем, что никто, кроме как сверху крышу её свадебного лимузина не увидит. Но она будет всю жизнь осознавать, что достойна именно этого даже в один из самых важных дней своей жизни. Так и Вы сами – пропустите жизнь, и до желанного отпуска на море не доберётесь, считая, что повинны в природе своего вида и обязаны перед всеми искупать то, чего не совершали. Вы никогда не искупите вины, не пытайтесь. Никто в этом мире никому ничего не должен. – закончила речь я, кивнула, и снова уставилась в ноутбук, отдав речь Королеве.

Видно было, что Попутчица ей очень приглянулась и Кью хотела ей помочь. Так и проболтала Люси с нами всю дорогу, а прощаясь, угощала медвежат своими «конфетками для свежего дыхания», которые припасла в путь, да так и не съела за разговорами. Благодарила всех нас, ещё раз уточняла, правда ли ей стоит оставить заботу о всей родне и лететь отдыхать или уж не рисковать в этой жизни… И, конечно, желала нам самого лучшего отдыха да путешествия.