Читать книгу Что бы сказали знаменитые феминистки? Как Вирджиния Вулф, Симона де Бовуар и Роза Люксембург решали бы проблемы современных женщин - Таби Джексон Джи - Страница 5

Многие женщины воспринимают свое право голоса как нечто само собой разумеющееся: есть и есть. Вообще говоря, в день выборов многие люди – любого пола – часто проявляют полнейшее равнодушие. У них нет собственного мнения – или, может быть, они просто не верят ни одной партии. Есть ли разница, если так ведет себя именно женщина?

Политика часто представляется нам каким-то особым миром: мы спорим о нем в соцсетях, но он все равно идет своим путем, благоухая отнюдь не розами, и не обращает внимания на протесты или насмешки в интернете. Да и праву людей выражать свое мнение по политическим вопросам не так много лет. В Исландии, на родине старейшего в мире парламента (альтинга), начали прислушиваться к мнению «всех свободных мужей» с 930 года, и такое представление о «демократии» стало образцом для всех последующих парламентов. Людям с другим цветом кожи, женщинам и рабам всюду отказывали в праве участвовать в псевдодемократическом процессе. (Как замечает историк-феминистка Эстель Фридман, в Африке и Латинской Америке до колонизации женщины обладали почти полным равенством, но лишились его, когда европейцы навязали захваченным странам собственную систему.)

Но постепенно все начало меняться. Рабство было официально уничтожено, и к 1870 году «небелые мужчины и освобожденные рабы-мужчины» в США получили право голоса. Но не женщины, которые так и остались «собственностью» своих мужей или отцов. Считалось, что женщинам не нужно право голоса: ведь мужья и отцы, конечно же, проголосуют так, чтобы защитить их интересы. Кроме того, предполагалось, что женщины «самой природой» предназначены для домашних дел, не требующих особого ума и проницательности. В 1792 году писательница Мэри Уолстонкрафт выступила против: по ее словам, нельзя смотреть на женщин «как на вечных детей, не способных вести самостоятельную жизнь». В своей важнейшей работе «В защиту прав женщин» Уолстонкрафт попыталась доказать, что интеллектуальные способности женщин не слабее, чем у мужчин, просто их постоянно лишают доступа к образованию, которое дает знания и учит мыслить. Почему? Возможно, по политическим причинам: «Если вы укрепите женский ум, развив его, то это будет означать конец слепого повиновения, но власть всегда добивается слепого повиновения, и поэтому тираны и сластолюбцы стремятся оставить женщин в темноте невежества, – первым нужны только рабы, а вторым – игрушки для их забавы».

Вслед за Уолстонкрафт многие женщины стали сомневаться: справедливо ли, что мы отрезаны от политической и правовой системы, но при этом должны ей подчиняться? Смутное недовольство в итоге привело к действиям феминисток первой волны середины XIX века, когда женщины в Великобритании начали объединяться в рамках Национального союза женских суфражистских организаций (NUWSS). Они выражали свой протест «прилично» и «цивилизованно»: забрасывали парламент петициями, проводили митинги, да и вообще вели себя как воспитанные дамы. Годами им ничего не удавалось добиться (так, в 1870 году парламент отверг первый законопроект об избирательном праве для женщин), и многие сочли, что нужен более решительный, менее «женственный» подход. Пора показать «мужской» власти, что женщины настроены серьезно и что к ним нужно прислушаться.

«Бомбардировка»

Во время новой, куда более воинственной кампании, проходившей под руководством Эммелин Панкхёрст (1858–1928) и Миллисент Фосетт (1847–1929), у общества уже не получалось закрывать глаза на действия женщин – они били витрины магазинов, обрезали телефонные линии, приводили в негодность газоны гольф-клубов (куда пускали только мужчин), портили в музеях картины, изображавшие обнаженную женскую натуру, поджигали дома политиков, пытались взорвать собор Святого Павла, Вестминстерское аббатство и здание Банка Англии. В 1913 году во время Эпсомского дерби суфражистка Эмили Дэвисон (1872–1913) попыталась схватить за уздечку лошадь, принадлежащую королю Георгу V, и была сбита с ног. Она умерла от полученных травм через четыре дня, но ее смерть привлекла внимание к суфражисткам.

С 1900 по 1914 год более тысячи суфражисток попали в тюрьму. Многие объявляли голодовки, и их насильственно кормили. Эммелин Панкхёрст за 1913 год объявляла голодовку 12 раз – ее постоянно освобождали и арестовывали в соответствии с «Законом кошки и мышки», который требовал выпускать обессиленных голодом женщин для поправки здоровья… а затем снова сажать их в тюрьму. После своего окончательного освобождения из тюрьмы в 1913 году Панкхёрст отправилась с лекциями в США – рассказать, «что такое гражданская война, когда ее ведут женщины». К этому времени поле боя значительно расширилось.

«Все обиды и унижения, которые претерпевают бессильные, обычно никого не волнуют».

Эммелин Панкхёрст

Американская франшиза

Три американки – Люси Бёрнс (1879–1966), Элис Пол (1885–1977) и Гарриот Стэнтон Блатч (1856–1940) – целиком и полностью поддержали Панкхёрст: закон лишает женщин независимости, так как у них нет прав ни на наследование и владение собственностью, ни на оплачиваемый труд. Они тоже считали, что необходимы прямые действия.

Мать Блатч, Элизабет Кэди Стэнтон (1815–1902), одной из первых выступила в США за предоставление женщинам права голоса. В 1848 году Кэди Стэнтон и еще одна аболиционистка, Лукреция Мотт (1793–1880), организовали конференцию для обсуждения социальных, гражданских и религиозных прав женщин. Кэди Стэнтон начала свою речь так, переиначив Декларацию независимости: «Мы исходим из той самоочевидной истины, что все мужчины и женщины созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами». Кэди Стэнтон постоянно возвращалась к вопросу об избирательном праве для женщин, особенно во время обсуждения новой поправки к Конституции, расширявшей круг людей с правом голоса. Кэди Стэнтон и Сьюзен Браунелл Энтони (1820–1906) настаивали, что новая поправка должна обеспечить «всеобщее избирательное право», но власть имущие решили уточнить – «…для мужчин». Так чернокожие мужчины получили право голоса, но американкам пришлось ждать еще 50 лет – до 1920 года. Для сравнения: Новая Зеландия предоставила женщинам право голоса в 1893 году. К началу XX века женское движение – под руководством Франсишки Динис (1859–1897) и Берты Лутц (1894–1976) в Латинской Америке, Касима Амина (1865–1908) на Ближнем Востоке, Кисиды Тосико (1863–1901) в Азии и Александры Коллонтай (1872–1952) в России – охватило почти весь мир.

А в наше время есть о чем волноваться?

Кэди Стэнтон и Панкхёрст утверждали, что возможность голосовать позволит женщинам участвовать в решении самых разных вопросов: право на труд и его справедливую оплату, на собственность и телесный суверенитет (возможность распоряжаться собственным телом), на защиту от любой физической агрессии, в том числе и от нападений мужей. Но женщины всего мира до сих пор сражаются за эти права. Только 22 % парламентариев по всему миру – женщины, а это означает, что мужчины по-прежнему повсюду контролируют процесс законотворчества. И хотя сегодня всюду (за исключением Ватикана) женщинам разрешено голосовать, где-то это право жестко ограничено. В Саудовской Аравии женщины голосуют с 2015 года, но по-прежнему не могут обращаться в государственные службы без разрешения мужчины. Французские женщины были лишены права голоса до 1944 года, но к началу XXI века их влияние возросло настолько, что они добились принятия закона о политическом паритете, согласно которому места в списках кандидатов делятся поровну между мужчинами и женщинами. Это привело к увеличению количества женщин, выставляющих свои кандидатуры и избираемых на государственные должности, и к равному распределению министерских портфелей в правительстве в 2012 году. Французские феминистки считают, что начало положено, но уверены: впереди еще долгий путь. Анн Идальго, первая женщина на посту мэра Парижа за всю историю города, так и заявила в своей победной речи: «Я понимаю, какие меня ждут сложности».

Делаем выводы

По данным Межпарламентского союза (МПС), представительство женщин по всему миру начиная с 2015 года перестало увеличиваться. Женщины не стремятся расширять свое присутствие во власти, наоборот, они все меньше занимаются политикой. «Надо продолжать бороться, – говорит активистка группы Pussy Riot Мария Алехина (р. 1988), попавшая в тюрьму за свою деятельность. – Я сражаюсь против безразличия и апатии… за свободу и право выбора». Она предлагает тебе присоединиться к этой борьбе.