Читать книгу A&B - Tais - Страница 6

Весь оставшийся вечер и всю ночь Хиро размышлял о случившемся. Его меньше всего заботило избиение, о нем он почти и не думал. Только ноющие гематомы слегка напоминали.

«Кто этот парень? Что он сказал? Он мой одноклассник? Ха! Такого странного типа я бы запомнил. Но зачем ему врать на счет школы… В любом случае он помог мне. Блин, забыл сказать ему спасибо. Когда в следующий раз его увижу, обязательно скажу. А увижу ли? Господи, да что за черт?!» – он посмотрел на свои слегка трясущиеся руки, припомнив вчерашний вечер, он вспомнил и его хладнокровный взгляд. – «Не мог же он меня так напугать… Так стоп. Нет, я его не боюсь и точка. Бояться его попросту глупо. Но почему все-таки он сам меня не боится?»

Чем больше он об этом думал, тем непонятнее становилась эта ситуация. И все больше она начинала казаться просто нереальной. Все выходные он залечивал свои ушибы. К его счастью, они заживали намного быстрее, чем у кого-либо другого. И к понедельнику на его лице уже не было синяков, заметной осталась только разбитая губа. Двигаться он стал куда резвее. Ему уже со следующего утра не требовалась никакая посторонняя помощь. С легкостью он вставал, садился, ходил, но даже к понедельнику небольшая боль в коленях напоминала ему о произошедшем.

В утро понедельника уже по отточенному маршруту он пошел в больницу к отцу. Хиро пытался отогнать тяжкие мысли по поводу его скорой смерти, но не смог. Зайдя в палату, он увидел лежащее на кровати тело. Именно так он увидел его. Это был уже не его отец, не тот человек, которого он любил, а лишь кусок мяса, жизнь в котором поддерживали жужжащие и тикающие приборы рядом. И все же расставание с этим иссушенным, бледным, отжившим свое стариком было для Хиро невыносимой пыткой. Он ни за что на свете не хотел терять его. Он был готов на все что угодно, лишь бы тот был рядом с ним, даже если в таком виде, даже если придется отказаться от мечты, от своего будущего, от всего.

«Осталась неделя». В бессильной злобе он сжимал кулаки, смотря на него, стоя чуть поодаль от кровати. Постояв так пару минут, он нашел силы сесть на стул рядом с его кроватью. Пахло медицинским спиртом и лекарствами. Противный и знакомый всем запах. Хиро поморщился. Ему вспомнился первый раз, когда он учуял этот запах. Тогда ему не повезло вывалиться из окна их квартиры на первом этаже. Он сильно исцарапался, и невыносимо болела нога. Он был сам виноват. Мама же говорила не лезть. Он, конечно же, полез, наивное детское упрямство. И вот результат. Потом дяди в белых халатах. Мамины слезы. Невозмутим был, как всегда, только отец. Хиро увезли на рентген, и в результате нашли перелом. Мать долго причитала и носилась вокруг него. Хиро чувствовал себя невероятно виноватым перед матерью, но сильнее всего он боялся ругани отца. Тихо и ропотно он ждал, пока мать покинет его, и он останется наедине с ним. От страха перед наказанием, казалось, нога болела еще сильнее. И вот мать сказала, что отойдет в магазин, и Хиро понял, что этот момент пришел. Когда мать ушла, невнятно и сбивчиво он начал:

– Пап… П-прости, я не хотел. Я не думал… Прости. Только не наказывай… Я … н-не буду больше…– Он заревел.

– Не реви! Ты мужчина, в конце концов! – грозно сказал отец. Хиро тут же перестал реветь, только сопли, текущие рекой из носа, и красные глаза выдавали его. Отец посмотрел на него и спокойно выдохнул.

– Я не буду тебя наказывать. Ты уже свое наказание получил, но запомни на будущее: каждое твое решение имеет последствия. И если уж собрался что-то сделать, то будь готов мужественно вынести любые последствия.

Тогда Хиро не совсем его понял. Смысл этих слов дошел до него лишь спустя годы.

В палату зашла медсестра. Поменяла какие-то лекарства на капельнице и ушла.

Второй раз уже побывать в больнице ему не посчастливилось во время беременности матери. Тогда для него тоже все было не понятно. «Почему дяди в белых халатах мечутся как ошпаренные? Куда маму увезли? Почему мне с ней нельзя? Почему мама больше не придет? А где братик? Папа, ты же говорил, у меня будет братик!»

А после похороны. Слезы. Он впервые увидел, как отец плакал. В гробу лежала его мать. Он мог подумать, что она просто крепко спит, если бы не ее кожа. Она была неестественного бледного цвета, такая, как и у всех трупов. Когда начали закрывать гроб, Хиро будто переклинило. Рассудок его помутился, он начал кричать, отбиваться от других. «Разбудите ее! Почему она спит? Почему вы ее зарываете? Мама! Мама!» Что было после, Хиро помнил плохо. Помнит только, как проснулся в своей постели. А потом отца. Он навсегда изменился.

Теперь дома не было вечно занятой матери. Не было вкусных обедов. Не было поцелуев перед сном. Не было смеха. Его больше никогда не хвалили. Никто не помогал с уроками. Никто не рассказывал сказки перед сном, и не было больше папиной улыбки. Отец всегда был угрюм.

Время шло, и жизнь начала понемногу налаживаться. Хиро стал помогать по дому. Научился готовить простенькую еду. А отец стал помогать с уроками иногда. Пару раз они даже куда-то ходили. То ли в зоопарк, то ли в океанариум. Уже и не вспомнить. Прошло время, Хиро подрос, и поступил в Среднюю школу. Как его тогда хвалил отец, впервые за несколько лет. В доме стало чуть веселее. Но иногда что-то напоминало Хиро о матери; свитер связанный ей, и который стал мал, и пора выбрасывать, или ее фотография вместе с отцом, или просто когда ему очень хотелось тепла. Ему было горько и больно. Ему хотелось оказаться еще раз в ее теплых объятьях, сказать, как сильно он ее любит, как сильно она нужна им с папой. В такие моменты он просто не мог не плакать. Отец все это видел. Однажды он подошел и сказал:

– Мне тоже ее не хватает. Очень сильно. Каждый день я думаю о ней. Но разве бы она хотела, чтобы ты плакал? – Отец подошел и обнял его.

Это было первое проявление тепла к нему за 5 лет. После они стали чаще разговаривать. Хиро считал своего отца невероятно мудрым человеком. И разговоры с ним были для него настоящим удовольствием. Он многое ему объяснил за эти годы. И как много мог бы еще объяснить, поживи он дольше.

Сидя на стуле, Хиро безмолвно заплакал. Осталась неделя. Еще одна неделя. Последняя неделя. «Разве он бы хотел, чтобы я плакал?»– пронеслось у него в голове. Он утер слезы. Пора выходить. Нехорошо опаздывать на занятия. «Пока пап. Я завтра еще приду» – попрощался он про себя.

То утро не отличалось ничем. Просто обычное серое зябкое утро. Разве что чуть похолодало. Обещают, наконец, выпадение снега, но это неточно. До занятий полчаса, но Хиро сидел уже за партой. В классе никого. Он спешно повторял все за прошлый урок, но сосредоточиться не получалось. Бездумно он откинулся на стуле и запрокинул голову, закрыв глаза. Ему вспомнился вечер пятницы. «Тот парень. Парта за мной да? Ну посмотрим» Он откинулся на стуле и закинул голову так, чтобы мог увидеть сидящего сзади.

– Ну, естественно никого. Еще слишком рано… – почти шепотом проговорил Хиро и продолжил качаться.

– Вообще-то, я тут, – такой же тихий полушепот донесся сзади.

– А! Откуда ты взялся?! – Хиро навернулся со стула и пролетел головой в паре сантиметров от парты, да так и расстелился на полу с поднятыми кверху ногами.

Беловолосый абсолютно без эмоций наблюдал за этим действом. После того, как он грохнулся, он продолжил читать книгу. Пару секунд Хиро просто лежал на земле, искоса смотря на него.

– Привет, что ли… – Хиро решил хоть как то разбавить неловкость. Встать с пола, ему в голову почему-то не пришло.

– Привет. – Он и не думал отвлекаться от книги.

Тут Хиро понял, наконец, что на полу холодно, встал, поднял стул и, отряхнувшись, сел. Но теперь в пол-оборота, чтобы можно было видеть белокурого.

– Как говорил, тебя зовут? Себастьян, вроде?

– Да. Можно просто Себ.

– Меня – Хиро Араки.

– Ага. Я в курсе.

– Приятно познакомиться.

– Ага.

Всем своим видом Себастьян показывал безразличие. Араки немного это злило. «Мог бы хоть вид сделать, что ему интересно» – подумал Араки и нахмурился.

– Ты уж прости, но «делать вид» – это не по мне. Да и ты видишь же, я читаю.

«Я что, это вслух сказал, что ли?»

– Прости, что отвлекаю. Я всего лишь хотел сказать спасибо за помощь. И спросить кое-что…

– Я же сказал, я занят. Если хочешь поговорить, давай потом.

– Когда потом?

Белобрысый отвел взгляд от книги и пару секунд молчал, будто размышляя о чем-то.

– Как насчет после школы сегодня? – Он вернул взгляд на книгу. – Я хочу, наконец, попасть в эту булочную.

– Какая булочная? Ты о чем?

Тут в класс вошла небольшая компания одноклассников. Три девушки. Весело хихикая, они прошли к своим партам и там продолжили разговор. Араки, увидев их, поморщился. Той девушки, что была в пятницу, среди них не было. Но сегодня ему придется с ней и с теми парнями встретиться. По закону он мог бы снять побои и подать на них в суд. Только вот, на адвоката нужны деньги, которых у него не было, а все они довольно обеспеченные. Тут не надо было долго думать о том, кто все-таки выиграет суд. Да если бы и были деньги, в его ситуации они бы мало чем помогли бы. Улик нет, свидетелей тоже не очень. Только странного вида молодой человек, которого в упор не замечают. Да и что, по сути, решит этот суд? Его бояться перестанут? Нет. Может, начнут уважать? Вряд ли. Вот Араки и решил молчать. Все равно скоро его не будет в этой школе. Так что, какая разница?

Себастьян или, как он просил его называть, Себ лишь раз скользнул острым взглядом по Араки. «Он изменился. Нет, на вид все так же измотан и явно не в лучшей форме и психическом состоянии. Но теперь он не столь злобен. Ну и кто мне скажет, зачем я во все это полез?»

Начался урок, потом второй, но никого из той компании видно не было. Отчасти это еще больше успокоило Араки. Теперь он излучал лишь спокойствие и смирение. И все пошло как обычно.

Уроки прошли. Араки напрочь забыл и про Себастьяна, и про их уговор. Выйдя во двор школы, он пошел по обычному маршруту домой. Сзади шел Себастьян с книгой в руке. Так и дошли они до небольшой развилки, прямо – аллея, ведущая к дому Араки, направо – узкая асфальтированная дорожка, идущая вплотную вдоль одного длинного безликого многоквартирного дома. Араки пошел прямо.

– Булочная в другой стороне, – раздалось позади Араки не громко, но и не тихо.

– Господи! – Араки отпрыгнул – Я про тебя и забыл уже…

– Ты идешь? – Себ пошел в другую сторону на развилке.

– Ага.

Дальше они шли уже в полной тишине. Араки искоса поглядывал на Себа.

Так как все внимание обычно притягивали жуткие глаза, ничего кроме них он и не видел толком. Но сейчас, когда взгляд белобрысого был устремлен в книгу, Хиро мог его рассмотреть лучше. С удивлением он заметил, что, парень этот хоть и был немного не от мира сего, одевался вполне по-мирскому. Наряд его был прост и не затейлив, без вычурных деталей, ярких цветов и дорогих аксессуаров. И, несмотря на эту простоватость, он все равно отдавал тонким, едва уловимым изяществом. Что было тому причиной, Хиро не догадывался. То ли вещи так хорошо сочетались между собой, идеально дополняя друг друга, то ли виной была странная аристократичная внешность хозяина, не ясно. В целом выглядел он располагающе, черты лица правильные, приятные глазу, ни единого изъяна, будто только из модельного агентства. Что-то ему подсказывало, что такая внешность нравится девушкам, от чего он ему слегка позавидовал. Довольно небольшого роста, но не слишком мелкий, худой, но тоже не слишком. Что Араки не нравилось в его виде, так это болезненно-бледная кожа и постоянное отсутствие даже тени каких-либо человеческих эмоций на лице, будто у робота. Большинство людей при знакомстве хотя бы из вежливости улыбаются, стараются поддержать разговор, пытаются произвести какое-либо впечатление, а ему явно это было до лампочки. Уголки его губ ни разу не дрогнули, выражение лица ни на йоту не изменилось, будто у выточенной из мрамора статуи. Хиро иногда даже казалось, что он не дышит. Да даже если бы он хоть раз натянул на свое лицо улыбку, или нахмурился, или наоборот удивленно поднял брови, он уверен, это был бы ужасно сухой жест, за которым не стояло бы никаких реальных чувств.

« А я ведь про эту булочную впервые слышу. Почему я спокойно иду, куда он сказал? Ну да ладно. Что мне уже терять?»

Они шли рядом друг с другом. Араки лишь периодически поглядывал на Себа, но нарушить молчание не решался. Вдруг Себастьян остановился, убрал книгу в свой рюкзак, и повернул в другую сторону, нежели его направление движения раньше. Тут Араки заметил, в конце дома был обустроен небольшой уютный скверик. На нем стоял маленький передвижной ларек, торгующий выпечкой и кофе, чаем на выбор. «И это-то новая булочная? На забегаловку больше похоже» Араки не любил все, что продают на улице. Однажды ему посчастливилось съесть пирожок, купленный в ларьке по типу этого. В общем, от туалета дальше, чем на 10 метров он не отходил 3 дня. Теперь он не только с недоверием, но и с откровенным отвращением глядел на подобного рода заведения. Такую перемену заметил и Себастьян.

– Не стоит так предвзято к ним относиться. Я уверен, выпечка у них отменная.

«Ага, сейчас. Так я тебе и поверил»

– Не веришь – не надо. А я вот возьму парочку.

«Я что опять вслух? Я что совсем уже с ума сошел?»

Они подошли к ларьку. За прилавком обслуживала красивая молодая девушка. Она прямо сияла. Пока белокурый делал заказ, она все время улыбалась, но улыбка эта была не наигранно вежливая, а настоящая. Такую улыбку могут дарить только счастливые люди. От этого даже Араки невольно улыбнулся во весь рот, что выглядело до крайности странно и глупо. А вот белокурый одарил девушку лишь легкой дежурно-вежливой улыбкой, когда забирал заказ в хрустящем светло-коричневом пакете. Поблагодарив ее еще раз, они отошли от ларька и направились к ближайшей скамейке. Себ положил подставку, держащую два стакана с ароматным кофе на край скамейки, и сел рядом, положив на колени хрустящий пакет. Запах кофе и свежей выпечки, раздразнил аппетит Араки, но купить даже самый дешевый пирожок в этой булочной явно было ему не по карману. Поэтому он решил присесть как можно дальше от Себастьяна. Он почти сразу заметил два стаканчика кофе, а не один. Но он уже твердо решил, что даже если предложит, он откажется, не только из-за печального опыта, также из-за гордости. Он просто не мог принять угощение от человека, которому и так уже должен. Но голод все равно мучил его. А одной гречкой да рисом особо не наешься. И все-таки своему решению он оказался верен. Когда Себастьян протянул ему стаканчик с кофе и булочкой, он лишь замотал головой в знак отказа, стараясь даже не смотреть в сторону вкусностей. В этот момент он думал только о том, почему человек не способен выборочно по своему желанию отключать некоторые органы чувств. Он бы очень много отдал сейчас лишь за то, чтобы не чувствовать этого запаха.

Смотря на то, как Араки вертит головой, Себастьян про себя выругался. Он, конечно же, понимал, что тот чувствует, но считал это великой глупостью. «Ну, зачем нужно все так усложнять? Ты голоден. Тебя угощают. Бери да ешь, господи! Нет. Нам нужен этот цирк. И вообще, кофе, между прочим, тоже что-то да весит. Не могу я долго его на протянутой руке держать»

– Ну, значит, голубям отдам.

– Отдавай.

– Гули-гули-гули.

– Ты серьезно?

– Я один не съем. Покупал с расчетом на тебя. И раз уж голуби умнее тебя в этой ситуации, ароматная вкусная хрустящая булочка достанется им. – Описывая булочку, Себ намеренно растягивал слова и даже для пущей убедительности пару раз помахал булочкой почти перед самым носом Араки. Тот как загипнотизированный смотрел на нее. Казалось, вот-вот слюной всю скамейку забрызжет. Но в последний момент гордость взяла верх, и он отвернулся так, чтобы Себу было не дотянуться булочкой.

– Нет. Ты ее купил, ты ее и ешь. Не хочешь, отдай голубям.

– Раз для тебя это так важно, хорошо – можешь потом отдать за нее деньги. Когда сможешь, мне все равно.

Эта мысль в голове у Араки ранее не пробегала. Быстренько прикинув и поняв, что сможет отдать деньги за нее уже в следующем месяце, он согласился. Довольный, он принял кофе и булочку и начал трапезу. Себастьян, аккуратно развернув пакетик, достал и свою. Тихо и мирно, отхлебывая иногда кофе, они кушали на скамейке. Решив хоть немного разбавить неловкость тишины, Араки решил заговорить.

– Красивая девушка работает в ларьке. Может попробовать познакомится? – Говорить с набитым ртом не очень помогло разбавить неловкость. Он поперхнулся.

– Можешь даже не пытаться, – спокойно, не обращая никакого внимания на давящегося неподалеку Араки, произнес Себ.

– Это еще что значит? – наконец откашлявшись, спросил Араки. Не принять это как оскорбление он просто не мог.

– Она помолвлена.

– А. Так ты ее знаешь. Вот почему именно этот ларек.

– Нет. Лично я с ней не знаком.

– Тогда откуда?

– Кольцо на пальце.

– Оно же может быть украшением или уже обручальным. Может, она давно замужем.

– Нет, это кольцо слишком дорогое для украшения. Деньгами она не сорит, поэтому покупать такое кольцо просто для красоты не стала бы. Но оно и слишком дешевое для обручального. Такое обычно берут именно на помолвку. Более дорогие покупают уже на свадьбу. Да и ты видел, какая она счастливая?

– Может, она человек такой. Или ей нравиться ее работа.

– Работа-то ей нравиться и все же. Ладно, просто поверь, что она помолвлена и не парься ладно? Слишком долго тебе объяснять, и вряд ли ты поймешь.

– Ты намекаешь, что я тупой? – раздраженно спросил Араки; белобрысый начал его бесить.

– Не без этого. – Светловолосый полностью разделял чувства Араки. Ну не будет же он объяснять, в конце концов, что девушка просто смотрит, выглядит именно так, как девушка, готовящаяся к свадьбе. Да и сам уже он делал это на автомате, поэтому объяснить Араки так, чтобы он понял, он не сможет. Да и какая разница-то?

– Эй!

– Ты, вроде, что-то от меня хотел?

– Забудь.

– Хочешь что-то сказать – говори. Другого шанса может не быть.

Они оба уже доели. Теперь лишь потихоньку попивали горячий кофе, сидя на скамейке. Араки следил за проходящими изредка людьми, но больше за голубями, которые топтались неподалеку в поисках съестного. Себастьян же, казалось, смотрел в никуда. Просто в одну точку, не меняя положение глаз.

– Я просто хотел спросить… Ну-у… Почему?

– Что почему?

– Почему ты мне помог? Это же не твое дело.

– Потому что захотел.

– И все?

– И все.

Во время разговора Себ не отводил взгляда от одного места и не обращал никакого внимания на Араки. Его этот ответ не удовлетворил, но допытываться больше он не стал. Кофе кончилось у обоих.

– Ответь и ты мне. Почему ты не дал сдачи? – На этих словах пустой стаканчик полетел в сторону урны, и Себастьян, повернув, наконец, голову, прямо взглянул на Араки.

– Почему? А разве это правильно? Они слабее меня… – Араки задумался. Было видно, что по этому поводу он и не думал, как будто так и должно быть, как будто это так же естественно, как то, что солнце садится на западе и встает на востоке.

– В любом случае они знатно тебя отметелили. И послушай совет, этим они в следующий раз не ограничатся.

– И интересно, что же будет, великий Шерлок? – Араки попытался задеть Себа. Его раздражало то, что он ведет себя так, будто все обо всех знает. Белокурый же не обратил никакого внимания на это язвительное замечание и, посмотрев ему в глаза, ответил.

– Они тебя убьют.

От такого у Араки сначала перехватило дух. В ту секунду у него не было ни сомнения о том, что именно так и будет, но через пару секунд до него дошла абсурдность этих слов. И тогда он засмеялся, подумав, что тот шутит.

– Ну ты даешь! – Он продолжал смеяться.

– Я серьезно. – На лице Себастьяна не было и тени усмешки. Араки перестал смеяться и взглянул на белокурого прямо и нахмурившись.

«Он действительно серьезно?! Он что, сумасшедший?»

– Не говори ерунды. С чего бы им меня убивать? Зачем?

– А с чего им, вообще, тебя трогать, не думал? Зачем они это тогда сделали?– Себ смотрел прямо ему в глаза, не выражая никаких эмоций, будто неживой, как кукла или статуя.

– Ну, не знаю. Да разве сейчас это важно?! – Араки уже не на шутку разозлился. Мало того, что Себ с таким серьезным видом несет этот вздор, так еще при этом строит из себя непонятно кого. Он понимал, что Себ вряд ли знает о ситуации с его отцом, о том, что скоро его в этой школе не будет и, вообще, возможно в этом Районе. И все же он злился на него, даже и на то, что он не знал этого, хотя по идее знать и не должен, на то, что Себастьян не поможет с тем, с чем помочь не может никто. Злился просто потому, что не мог уже не злиться.

– Неважно – так неважно. Дело твое, но помощи от меня больше не жди.

– Я тебя и не просил.

– Вот и хорошо.

Себастьян поднялся со скамейки, встал в пол-оборота к Араки и посмотрел ему в глаза. Араки попытался взглянуть на него в ответ, но тупая злость, еще бурлящая в нем, не дала это сделать. Он отвел взгляд в сторону, недовольно хмыкнув. Резко подул ледяной ветер с мелкими каплями моросящего дождя. Себастьян, стараясь спрятаться от холода, повыше натянул шарф. Араки и не заметил, как начался дождь. Секундное удивление заставило его посмотреть на небо. Когда он вернул взгляд на аллею, беловолосого уже не было.

Араки так и остался сидеть на скамейке. Домой ему идти не хотелось, пойти куда-то еще – тоже. Просто наплевать на все. Мысли в его голове крутились с бешеной скоростью, сменяя одна другую так, что зацепиться хоть за одну было невозможно. Он сам не мог понять, почему злость в нем не хотела утихать. Он потерял счет времени и уже просто не знал, сколько он так просидел под дождем. Может, 5 минут, а, может, уже и 3 часа. Солнце село, случайные прохожие пробегали мимо и не замечали промокшего парня на скамейке. Всем все равно, что будет с ним. Неважно, что случится с кем-то другим, с каким-то незнакомцем. Важна только их жизнь и жизни их самых близких.

«Умри я здесь и сейчас, всем будет все равно. Всему миру наплевать, что будет с какой-то маленькой деталью вечного механизма. Быстро найдется замена. Винтиком больше, винтиком меньше, а суть не меняется. Моя смерть неважна так же, как и жизнь. Некому будет даже плакать на могиле. Больше ничего и никого важного у меня не осталось, и я не могу изменить это. Разве так уж будет трагично, если сбудется то, о чем ты говорил, Себастьян?»

Дождь усилился. Все прохожие поспешили спрятаться кто где: под крышами остановок, под зонтами, под сумками… Один только юноша сидел на скамейке, безвольно смотря в одну точку. Он и так уже промок до нитки под ледяным дождем, не было смысла прятаться теперь. В этом бесконечном потоке проходящих мимо людей шла вприпрыжку маленькая девочка. На вид ей лет 6-7. Белесое платье, миленькие гольфы в цвет платья и маленькие резиновые сапожки, поверх накинуто, но не застегнуто, персикового цвета пальтишко. В руках она держала розовенький зонт, но он не был раскрыт. Она была одна, несмотря на возраст, и весело смеясь, бегала по лужам. Она не пряталась от дождя. Она радовалась ему, как только могут радоваться дети. Пробегая мимо одной из скамеек, она заметила Араки и решила подойти.

– Привет, – тихим писклявым голоском сказала девочка.

– Разве тебе мама не говорила, не разговаривать с незнакомыми дядями?

– М-м-м… Я не помню. Может, и говорила. Давай тогда так. Меня зовут Ася, а тебя?

– Хиро.

– Вот теперь ты не незнакомый. Приятно познакомиться, Хиро.

Девочка была активной и даже во время разговора что-то делала. То в лужу наступит, то листик с земли подберет, посмотрит на него и бросит. На Хиро она почти не смотрела и все время улыбалась.

– Слушай, Хиро, а что ты здесь сидишь? Ждешь кого-то?

– Нет. Просто так сижу.

– Ну-у… Просто так ничего не бывает. Колись! Девушка бросила? – Тут она резко подскочила к Араки и, стоя уже рядом с ним, снизу вверх задорно и с интересом взглянула на него. Может, она представляла себя в роли детектива, а, может, в роли психолога, но было видно, с каким неподдельным интересом она интересуется. Араки даже растерялся. Улетучились куда-то все гнетущие мысли.

– Нет у меня девушки.

– Ну, теперь-то, конечно, нет.

– Слушай, а мама то волноваться не будет? Шла бы ты к ней.

– Не знаю. Вряд ли. Она сейчас занята. Она с подругами в кафе болтает.

– Ясно. – Араки тяжело вздохнул и закрыл глаза. «Может, если не обращать на нее внимания, она сама уйдет?»

– Ой, а что мы такие грустные? – Ася подпрыгнула и слегка ударила по носу закрывшего глаза Араки.

– Эй!

Девочка засмеялась. Почему-то, смотря на нее, на душе Араки стало чуть теплее. Давно он не ощущал ничего подобного. Невольно он слегка улыбнулся.

– Слушай, а я, по-моему, знаю, почему ты грустный. – Так же внезапно, как начала, девочка вдруг прекратила смеяться. И уже с выражением какой-то серьезной несерьезности продолжила. – Ты же весь мокрый! Холодно, наверно, да? Вот! Держи!– Улыбаясь во весь рот, девочка Ася протянула тот розовенький детский зонт.

– Лучше сама под ним спрячься.

– Бери-бери! Он все равно дурацкий! – Она раскрыла зонтик и повернула его к Араки внешней стороной. – Ты только посмотри, он с понями!

На зонте красовался принт в виде двух нарисованных пони из известного мультика.

– У моей мамы совсем нет вкуса! А тот, который я хотела, она мне все равно не купила. Сказала, будешь ходить с этим. А я не буду! Так что держи!– весело протараторила Ася и вновь протянула Араки зонт. Он был бы рад вновь отказаться, но не успел ничего сказать, как зонт был уже у него в руке, а рядом стояла радостная девочка.

– Ладно. Теперь мне точно пора, а то влетит, – Тихонечко вздохнув, Ася развернулась на 180 градусов и пошла вприпрыжку обратно. Сделав пару шагов, она остановилась и обернулась к Араки.

– Что бы у тебя там ни случилось, все будет хорошо. Не грусти! Пока! – она замахала своей маленькой ручкой и убежала, не обернувшись больше. Ошарашенный, он остался сидеть на месте, держа в руках детский розовый зонт с «понями». Даже при желании весь он укрыться под ним не сможет, часть плеч все равно будет торчать. Сам не зная зачем, он все же раскрыл его над собой. Посидев так с минуту, он понял, что действительно сильно промок, и осенний холод дал о себе знать дрожью, прокатившейся по всему его телу. «Надо домой». Он встал и, не складывая зонта, пошел по направлению к дому.

Выглядел он с этим зонтиком, конечно, крайне комично, как клоун на маленьком велосипеде, но, несмотря на озадаченные взгляды и злорадные смешки прохожих, закрывать он его не стал. Ему слишком нравилось идти вот так под ним. Этот неожиданный, странный подарок незнакомой девочки волшебным образом отогнал от него печаль. И пусть это ненадолго, и скоро она навалится вновь, он, как мог, наслаждался этим редчайшим для него даром – чужой добротой. Он дошел до дома, бережно сложил зонтик и повесил его на самое видное место. Не для того, чтобы кто-то увидел, а чтобы самому видеть его чаще. Переодевшись, он налил себе горячего чаю в огромную кружку и сел на диван, на тот самый, на который Себ в тот раз его скинул.

«А я ведь так и не сказал спасибо»