Читать книгу Орудие богов - Талбот Мэнди - Страница 3

Мужчина задержался в воротах, чтобы осмотреть щетку над копытами лошади. Странная гостья Тесс, казалось, не спешила, но движения ее стали быстрыми, точно у вязальной спицы. Она достала авторучку и совсем уж неожиданный предмет – индийскую банкноту в тысячу рупий, новенькую, хрустящую и чистую. Подписи Тесс не разглядела, ручка вернулась во внутренний карман, а свернутая вчетверо бумажка скрылась в удлиненной ладони, прежде чем Том Трайп, позванивая шпорами, появился на дорожке.

– Доброе утро, мэм. Не хочу вас затруднять, у меня неприятность, и я позволил себе вольность. Моя лошадь поранила ногу – ничего серьезного, но я подрядил двух ваших грумов поработать при помощи губки и воды. Через двадцать минут все будет в порядке, и я отправлюсь восвояси – работа ждет.

Он остановился спиной к солнцу, держа руки на бедрах, глядя на Тесс снизу – пятидесятилетний мужчина, солдат иного поколения, в белой военной форме, напоминающий сержант-майора времен Мятежа. Усы у него были выкрашены в темно-коричневый цвет по моде викторианских военных, из той же эпохи были громадные медные шпоры, позвякивающие на черных сапогах. С солдатской четкостью отдавая салют, прежде чем снять шлем, он даже не взглянул на раджпутни.

– Как я много раз говорил, мэм, это единственный дом в мире, где Том Трайп может присесть рядом с принцами и эмиссарами.

– Вы завтракали?

Он ответил скорбной гримасой.

– Как всегда, Том?

– Как всегда, мэм. Шерсть собаки, которая меня укусила, составила весь мой завтрак.

– Полагаю, если я не накормлю вас сейчас, позже вы получите два завтрака?

Он кивнул:

– Должен бы. Один завтрак сейчас привел бы меня в норму, а тогда бы я поел в полдень.

Тесс предложила ему плетеный стул и поманила Чаму:

– Бренди с содовой сагибу.

– Благодарю вас, мэм.

– Где ваш пес, Том?

– Надеюсь, мэм, он ведет себя хорошо там, на солнышке у ворот.

– Кликните его – ему дадут кость на веранде. Я хочу, чтобы он чувствовал себя таким же другом дома, как вы.

Том пронзительно свистнул, и создание цвета золы, частично голландец, а частично раджпут, выскочило на дорожку, точно призрак, которым выстрелили из рогатки, не издавая ни звука. У нижней ступеньки пес остановился и вопросительно посмотрел в лицо хозяину.

– Можешь подняться.

Это был громадный зверь, покрытый шрамами, с крупными челюстями; очевидно, он сознавал свою нескладность. На верхней ступеньке пес остановился.

– Покажи, как ты умеешь себя вести.

Пес подошел к Тесс, принюхался к ней, один раз махнул жестким хвостом и отступил на другой конец веранды. Том Трайп налил себе побольше бренди и чуть-чуть содовой.

– Принеси ему большую кость, – приказала Тесс дворецкому.

– Нет кости, – отвечал тот.

– Кость от вчерашней бараньей ноги!

– Она для сегодняшнего супа.

– Принеси ее!

Чаму стоял между Трайпом и раджпутни, спиной к последней, и никто не заметил руку, которая опустила что-то в складку его пояса. Он вышел, ворча, а собака зарычала.

Гостья продолжала молчать, но не сделала ни одного движения, чтобы уйти. Знакомство было необычным, но таково было первое правило этого дома: здесь все ранги встречались как равные, как бы эти люди ни относились друг к другу. Том Трайп вытер усы, а Тесс все думала, как бы представить гостей друг другу, не выдавая пола своей посетительницы и того, что она и сама не знает ее имени. Тут вернулся Чаму с костью и бросил ее с безопасного расстояния. Собака только презрительно фыркнула.

– Разве он ее не возьмет? – удивилась Тесс.

– Только не от черного! Принеси кость сюда, ты!

Зверь с ворчанием бросил взгляд на дворецкого, что заставило того покрыться потом от страха, поднял кость и по знаку хозяина положил ее перед Тесс.

– Покажи, как ты умеешь себя вести!

Пес снова ровно один раз шевельнул хвостом.

– А теперь дайте ему кость, мэм.

Тесс дотронулась до кости ногой, и пес отнес добычу в сторону.

– Почему вы не зовете его по имени, Том?

– Так не годится, мэм. Когда я зову: «Сюда, эй ты!» – или свищу, он слушается. Но если я окликну его по имени: «Троттере!» – он знает, что может поступать по-своему. Собака – точно солдат, мэм, должна научиться вскакивать, услышав команду, и не пытаться думать самостоятельно.

– Кстати, об именах, – вспомнила Тесс, – я бы хотела представить вам новое лицо, Том, но, боюсь…

– Можете называть меня Ганга Сингх, – произнес невозмутимый голос с насмешкой, и Том Трайп вздрогнул, повернулся на стуле и впервые посмотрел в лицо третьему члену компании.

– Ух ты! Черт меня подери! Пропади моя выпивка и мой обед, это же принцесса!

Он вскочил и отдал салют, обнажив почерневшие от табака зубы в почти отеческой улыбке.

– Значит, принцесса Ясмини сегодня Ганга Сингх, да? А перед вами Том Трайп, который скакал вверх по холму и вниз в долину до того, что его лошадь охромела, а белая рубашка вся промокла от пота…а принцесса покуривает себе сигарету…

– В очень хорошей компании!

– В хорошей, да, но не без дурных мыслей, готов поклясться! Ах, шалунья, шалунья! – Он погрозил ей пальцем. – В один прекрасный день вашу милость поймают, и где тогда окажется Том Трайп? Я ведь должен, знаете ли, держаться за свое место! Дружба есть дружба, а уважение – уважение, но мне платят за то, что я выполняю свой долг! Вот перед вами я, муштрующий войска магараджи, ожидающий пенсии за хорошую службу, и у меня есть приказ взять вас под стражу, мисс, и прекратить ваше хождение туда-сюда без разрешения его высочества. И вот вы, которая удрала от стражи! Кто-то донес его высочеству, и хотел бы я знать, что случится, если я вас не найду!

– А вы меня не можете найти, Том Трайп! Я сегодня не Ясмини, а Ганга Сингх!

– Ну-ну, ваша милость, так не пойдет! Я поклялся магарадже на Библии, что позавчера оставил вас в Речном дворце, где вас надежно охраняет стража. А стражники дрожат за свою шкуру, и они клянутся Кришной, что вас там вовсе не было! Как же вы удрали от стражи, мисс?

– Перелезла через стену.

– Мне следовало припомнить, что вы лазите, как кошка! В следующий раз я выставлю двойную стражу на стену, они упадут на землю, если уснут. Но ведь там нет лодок, я проверял, а за мостом следят. Как же вы перебрались через реку?

– Переплыла.

– Ночью?

Голубые глаза улыбнулись.

– Ваша милость, вы не должны так поступать. Ведь в реке крокодилы, аллигаторы – или как вы их там зовете? – маггеры. Они смыкают челюсти на вашей ноге и тащат вас вниз. Чем вы симпатичнее и красивее, тем больше им понравитесь! Кроме того, вы не должны плавать – ведь это так вульгарно!

Он пытался выглядеть воплощением оскорбленной скромности, а смех над ним звучал, точно золотой колокольчик.

Тесс невероятно наслаждалась этим спектаклем.

– Можете считать мой дом святилищем, Том. По ту сторону стены приказы есть приказы. А внутри я настаиваю на свободе и равенстве всех моих гостей.

Принцесса Ясмини хлопнула по своему сапогу кнутом и расхохоталась:

– Так-то, Том Трайп! И что вы теперь будете делать?

– Буду вынужден прибегнуть к насилию, мисс! Каким же образом вы входите к себе во дворец незамеченной и снова выходите – и ни одна душа не знает?

– «Войди в мою сеть и будь пойман», – сказал охотник, но леопард остался на свободе. «Научи меня находить твои следы!» – сказал охотник, но леопард ответил: «Научись сам!»

– Колокола ада!

Том Трайп почесал голову и вытер пот с воротника. Принцесса уставилась вдаль, не склонная принимать солдата всерьез. Тесс, удивленная тем, что интересного обнаружила ее гостья на горизонте, посмотрела в ту же сторону и различила контуры фигуры третьего бродяги на той самой высокой скале, откуда, по ее признанию, Ясмини наблюдала за ней на рассвете.

– Угодно вашей светлости поехать со мной домой? – спросил Том Трайп.

– Нет.

– Почему же?

– Потому что приближается эмиссар, а дорога только одна, он меня увидит и станет задавать вопросы. Он настолько глуп, что меня не узнает, а вы так глупы, что не умеете лгать, а эта мемсагиб так боится ада, что я должна остаться и…

– Я перестала верить в ад с десяти лет, – перебила ее Тесс.

– Надеюсь, в глазах Бога вы правы, мэм, – благочестиво вставил Том Трайп, и обе женщины расхохотались.

– Тогда я буду вам доверять, и мы всегда поймем друг друга, – решила Ясмини. – Но почему вы решили, что ада нет?

– Боюсь, я время от времени совершаю грехи.

– Но потом вам стыдно? Почему? Ложь бывает необходима, раз люди такие дураки!!!

Вмешался Том Трайп, обтирая внутреннюю сторону воротника большим носовым платком:

– Откуда вам известно, ваша милость, что едет эмиссар? Вам лучше не встречаться. Мне и так придется отвечать на множество вопросов. Вам лучше спрятаться. Он же вас наизнанку вывернет!

– Спешки нет, – успокоила его Ясмини, – еще минут пять он не появится, и, в любом случае, он слишком большой дурак. Он ведет свою лошадь вверх по холму.

Тесс тоже заметила, как нищий на скале снял свой дырявый тюрбан, а затем лениво скрылся из виду.

Система сигналов была довольно проста. Весь участвующий в заговорах Восток прост, если у вас довольно простоты, чтобы это понять.

– Ваша лошадь видна с дороги? – спросила Ясмини.

– Нет, мисс. Грумы возятся с ней в задней части двора.

– Тогда попросите разрешения мемсагиб пройти через дом и выйдите с черного хода.

Тесс, которую происходящее развлекало все больше, кивнула в знак разрешения и хлопнула в ладоши, призывая Чаму проводить гостя.

– А как же вы, ваша милость? – Том Трайп в явном смущении поскреб в затылке.

– Вы меня не видели. Вы видели мужчину по имени Ганга Сингх.

– Это прекрасно, мисс, но Чаму-то вас хорошо знает. Он доведет все до ушей магараджи.

– Предоставьте это мне.

– Вы не можете ему доверять, мисс!

– Я останусь здесь, если мемсагиб позволит.

Тесс опять кивнула:

– Эмиссар будет сидеть со мной на веранде. А вас Чаму проводит в зал.

(Блейны не пытались изменить то название, к которому привыкли на родине. Кто угодно в Сиалпуре мог иметь гостиную, но люди, приходящие в этот дом сидели в зале.)

– Возможно ли, чтобы бурра-сагиб счел мою лошадь вашей? – спросила Ясмини, и снова Тесс с улыбкой кивнула.

Ясмини и Том Трайп проследовали в дом за Чаму как раз в тот момент, когда морда лошади эмиссара показалась у столба ворот. Оказавшись за занавеской, отделяющей одну комнату от другой, Том Трайп остановился, чтобы сделать последнюю попытку убедить свою спутницу:

– Ну, мисс! Ваша милость, пожалуйста!

Но она не пожелала тратить на него терпение:

– Живо! Велите вашей собаке охранять двери!

Том Трайп щелкнул пальцами и сделал движение правой рукой. Пес устроился посреди коридора, загораживая дверь в кухню. Чаму, до сих пор состоявший из льстивых улыбок, внезапно понял, что ему отрезан путь к отступлению. Но он скорее выступил бы против Тома Трайпа, чем против этой собаки.

Ясмини напустилась на него на его языке, чтобы Тесс не поняла, услышав ее через открытое окно:

– Кухонный мужик! Тебе бы только посуду бить. Разносчик грязи! У тебя есть сын?

– Истинное благословление неба. Один сын, почти мужчина – утешение старости моей!

– Бадмеш[4]!..

– Нет, небеснорожденная, он честный!

– А кто занял деньги у ростовщика Макхума Дасса и дал лживые обещания?

– Но деньги были нужны заплатить долг.

– Он проиграл – и солгал!

– Нет, клянусь, небеснорожденная, он обещал, что вернет Макхуму Дассу эту сумму с процентами! А иначе Макхум Дасс не одолжил бы денег!

– И теперь Макхум Дасс угрожает тюрьмой?

– Это так, небеснорожденная. Стыда у ростовщика нет, совести нет.

– А потому ты, собака, решил предать сагиба, соль которого ешь, – с твоими лживыми улыбками и льстивыми словами! – украл у меня деньги! Чтобы заплатить долг твоего сына, рожденного в хлеву!

– Я, небеснорожденная? Я у тебя украл? Да пусть меня побьют!

– Тебя и так побьют. Что еще хуже – и тебя, и твоего сына! Поищите у него в кушаке, Том Трайп! Я видела, куда он спрятал деньги!

В пояс дворецкого сунулись пальцы, привычные к обыскам. Не прошло и полминуты, как Том Трайп предъявил банкноту в тысячу рупий. Поверил он в кражу или нет, но план разгадал и рассмеялся.

– На оборотной стороне стоит мое имя? – спросила Ясмини.

Том Трайп предъявил подпись, и влажное лицо Чаму сделалось серым, как зола.

– А на веранде сидит эмиссар сагиб! – Ясмини уставилась на Чаму сердитым голубым глазами. – Ради репутации англичан он покажет слугам, которые воруют у гостей иностранцев, что так не поступают!

– Что же мне делать? – заплакал Чаму. – Что делать?

– В тюрьме, – с расстановкой произнесла Ясмини, – ты не сможешь шпионить за мной и докладывать, о чем я говорю!

– Небеснорожденная, я нем! Возьми деньги назад, и я онемею навсегда, никогда не услышу и не увижу ни тебя, ни этого сагиба!

Но не так легко было заставить Ясмини отказаться от ее намерения.

– Возьмите у него отпечатки пальцев, Том Трайп, и пусть он напишет свое имя!

Дрожащего Чаму отвели в комнату, где на столе стояла чернильница, и пристально следили, как он оставляет отпечаток своего большого пальца и ставит подпись. Затем Ясмини произнесла:

– Возьми эти деньги и заплати долг своего сына. И пусть Макхум Дасс даст расписку, чтобы не вздумал потребовать долг вторично!

Чаму, лишившийся дара речи от облегчения, сомнения и негодования, спрятал банкноту в кушаке и попытался выразить благодарность.

– Убирайся!

Том Трайп сделал знак Троттерсу, пес подошел и улегся, явно раздосадованный, а Чаму отступил назад, прижав руки ко лбу и непрерывно кланяясь.

– А теперь, ваша милость?

– Возьмите этого всеядного зверя и возвращайтесь во дворец!

– Ваша милость, это может стоить мне жизни!

– Скажите магарадже, что побеседовали с неким Ганга Сингхом, который сообщил, что принцесса находится в доме у эмиссара!

– Но это неправда!

– А пусть-ка эмиссар сагиб это отрицает! Идите!

– Но, мисс…

– Делайте, как вам приказано, Том Трайп! Когда я стану магарани Сиалпура, вы будете получать двойное жалованье, и вам дадут десяток лошадей, танцовщиц и титул багабура, и вы будете иметь столько бренди, сколько сможете выпить. Сипаи у нас будут носить современную форму, и вы будете их муштровать, пока они не свалятся замертво. Обещаю вам. Идите!

Кивком головы выразив свою беспомощность перед капризами женщины, Том Трайп вышел черным ходом, сопровождаемый на почтительном расстоянии своим «всеядным зверем».

Тогда принцесса направилась через зал к покрытому подушками подоконнику окна, за которым эмиссар сидел наедине с миссис Блейн, пытаясь дергать за те потайные нити, на существование которых нет ни намека в Синих Книгах, публикующих сведения обо всех лицах, имеющих отношение к правительственным кругам.