Читать книгу Тихий омут - Тамара Березинская - Страница 7

А в это же время Назаров встречался в кафе на Тверском бульваре с двоюродным братом и бывшим компаньоном погибшего. Старший следователь созвонился с Анатолием Евгеньевичем и предложил пообщаться на нейтральной территории, тот охотно согласился. Внешне Анатолий Яхонтов был антиподом покойного Эдуарда – высокий, худой, сероглазый, с длинными русыми волосами, высоким лбом и длинными тонкими пальцами, он скорее походил на эстрадного исполнителя или музыканта, чем на предпринимателя или наёмного менеджера. И внешний вид в данном случае соответствовал внутреннему содержанию. Выслушав соболезнования Назарова, Яхонтов сказал с горечью:

– Да, сглупил я однажды, поспорил с Эдиком, разругался, попробовал самостоятельно «подняться». И понял, что не дано мне это, не дано, хотя я Плехановский окончил, а он медицинский. И, тем не менее, Эдик в бизнесе себя чувствовал, как рыба в воде, уж простите за такое сравнение, ведь он утонул. А я…Вложил в новое дело все деньги, полученные от продажи своей доли, да ещё и кредит взял, который до сих пор выплачиваю. Но не справился, не сдюжил. Приобрёл отель и ресторан на юге, нанял персонал – но не выдержал конкуренции, плохо организовал рекламу, первый год принёс только убытки и отсутствие каких-либо перспектив на будущее, пришлось всё продавать дешевле, чем купил. Попросился к брату в помощники, он только посмеялся надо мной. И был прав, конечно, такое поведение не прощают.

– Так вы были в натянутых отношениях с Эдуардом Антоновичем? – спросил после этой длинной тирады Назаров.

Анатолий нервно рассмеялся:

– А дальше поинтересуетесь, где я был в вечер убийства? Зря, господин следователь, алиби у меня имеется, весь вечер провёл в спортивном баре с приятелями, меня и бармен должен был запомнить и опознать, частенько там бываю. И, кстати, плаваю как топор, выбираю для отдыха пляжи только мелководные, это вам кто-угодно из знакомых моих подтвердит.

– Хорошо, с алиби я всё понял. А как вы считаете, были у вашего родственника завистники или серьёзные недруги?

– Ну, у кого их нет, разве что у покойников. Но настоящих врагов он не нажил, как мне кажется, Эдик умел договариваться, умел находить компромиссы. И с конкурентами, и со штатными сотрудниками. В компании нашей общей работало раньше человек сорок, сейчас, полагаю, их стало больше. Не припомню, чтобы брат с кем-нибудь ссорился, кого-то незаслуженно уволил или понизил в должности, лишил премии. Эдика уважали.

– А в личной жизни не мог он кому-то дорогу перейти?

Анатолий пожал плечами:

– Вот тут я пас, чего не знаю, того не знаю. Одно скажу – женщинам он нравился, чего уж там скрывать, причём самым разным – и свободным, и замужним. Насчёт наличия обманутых и агрессивных ревнивцев ничего утверждать не берусь, исключить нельзя, все люди разные. Я вам ещё нужен или могу идти?

–Идите, Анатолий Евгеньевич, – улыбнулся Назаров, – и спасибо за информацию.

– Да мне скрывать нечего, что знаю – рассказал. В ближайшее время буду в Москве, надо поддержать Леру, похороны организовать, с юристами о процедуре вступления её в права наследницы проконсультироваться.

– Других наследников, кроме Валерии Павловны, не имеется?

Яхонтов ответил не слишком категорично:

– Вроде бы нет, родители Эдика умерли, родных братьев и сестёр у него не было, как и детей. А там кто знает, может и появятся претенденты вроде внебрачных сына или дочери. Но это маловероятно.

…Приехав вечером на Петровку, Назаров сначала выслушал капитана Рубцова, а потом пересказал ему свой разговор с Анатолием.

– С учётом твоей информации, Серёжа, версия сговора Валерии с её любовником-дайвером с целью убийства Эдуарда Яхонтова выглядит весьма убедительной. Есть мотив, да не один, есть возможности для именно такого экзотического способа совершения тяжкого преступления. Одно неоспоримо – она мне солгала в части причины смены места работы, об избиении её мужем доцента Рябова ничего не рассказала.

–Будете её допрашивать повторно?

–А вот что мы с тобой сделаем – поменяемся ролями. Я съезжу к профессору, он ведь тоже утаил от тебя эту грязную историю, постараюсь узнать побольше об этом доценте, а ты вызывай к себе вдовушку. Но лучше будет, если с ней поговорит женщина, в таком деликатном вопросе Валерии будет легче признаться ей, а не мужчине-оперативнику.

– Вы кого-то конкретного имеете в виду?

– Разумеется. Твою знакомую-психотерапевта, что нам помогала в прошлогоднем деле расследования убийств банкиров Ухломских* (См. на Литрес книгу Тамары Березинской «Проклятие сельского кладбища» ) Напомни, как её зовут?

– Алёна Морозова.

– Так вот, позвони Алёне и пригласи её на допрос Яхонтовой.

– Позвоню, возможно, она и согласится

И в этот момент заиграла бравурная мелодия мобильника Назарова. Он поднёс трубку к уху, сказал громко: «Говорите!» И довольно долго молча слушал, а потом сказал:

– Это звонил старлей из Новой Москвы, у него интересная информация. Да, нам похоже будет о чём поразмыслить в ближайшее время.

А сообщил старший лейтенант Злобин результаты просмотра видео с шоссейной камеры у поворота на деревню Белкино. «Внедорожник» Эдуарда Яхонтова выехал на грунтовку, двигаясь со стороны Москвы, в двадцать два часа ноль-восемь, через четыре минуты за ним последовала «девятка», прибывшая к повороту со стороны Апрелевки. Оба эти автомобиля больше в объектив видеокамеры не попали в ту ночь по вполне понятным причинам. Но вот в двадцать тридцать семь, то есть полутора часами ранее, также от Москвы повернул к пруду «Ниссан Кашкай» с хорошо различимыми номерными знаками. А в двадцать два двадцать эта же машина направилась в обратный путь с большой скоростью. Никаких других транспортных средств, въезжающих с Киевского шоссе или выезжающих на него с грунтовой дороги, камера не зафиксировала. Коллеги Злобина из ГИБДД быстро установили, что «Ниссан Кашкай» принадлежит некому Бирюкову Станиславу Игоревичу сорока одного года, постоянно проживающему и прописанному в Москве.

– Серёжа, звякни, пожалуйста, в информационно-аналитический отдел, пусть посмотрят, нет ли чего на этого гражданина, – попросил Назаров.

А через двадцать минут они с Рубцовым уже изучали отчёт из БД МВД. Станислав Игоревич Бирюков был осуждён семь лет назад за незаконную предпринимательскую деятельность и мошенничество, отбыл в колонии общего режима четыре года и вышел по УДО. Но интереса в его биографии заслуживали ещё два факта. Бирюков был пловцом-разрядником, в прошлом даже призёром студенческих соревнований. И он учился в Плехановском университете, судя по возрасту, в одно время с Анатолием Яхонтовым.

– Вот тебе две пары потенциальных преступников, товарищ капитан, – заявил с усмешкой Назаров, – одна – Валерия Яхонтова – дайвер и доцент Алексей Рябов, другая – Анатолий Яхонтов и пловец-мошенник Станислав Бирюков. А ещё неустановленная особа женского пола, приехавшая к пруду с погибшим – то ли его жена, то ли постоянная любовница, то ли недавно познакомившаяся с Эдуардом Антоновичем красотка-приманка. Вот что, я сейчас загляну к твоему непосредственному начальнику полковнику Кольцову и попрошу подключить к расследованию ещё одного оперативника из убойного отдела. Пусть он займётся Бирюковым, я тем временем навещу профессора Трофимова, а вы с Алёной Прекрасной разговорите, надеюсь, бедную вдовушку. Послезавтра вечером подъезжай ты ко мне, только позвони заранее. Оценим ситуацию на доске и спланируем дальнейшие ходы в нашей замысловатой партии.