Читать книгу Всё сбудется! Всё будет хорошо! - Тамара Фисенко - Страница 8

Просидев до позднего вечера в отделении милиции, голодные Лида с дочерью, поехали домой. Их отпустили, а Аркадия нет. На следующий день Люба отправилась к бабушке Рае, матери своего отца, просить помощи. Бабушка, выслушав рассказ внучки, расплакалась:

– Да как же? Да что ж вы не могли приехать? Я бы и продуктов дала, и деньгами помогла! У меня вон целый подвал закатки! Кому я всё это заготавливаю? Мне самой-то оно не нужно! Сам пошёл на воровство! Да ещё и дитя с собой прихватил! Да как же вы без него-то будете? Он хоть иногда зарабатывает, а мать-то, совсем никак! Что ж делать?

Проводив внучку на остановку с полными сумками продуктов, накормив и сунув ей в карман пару купюр, старенькая уже бабушка собралась и поехала в город к младшей дочери. Вместе они пришли для разговора к следователю с просьбой, хотя бы до суда отпустить провинившегося сына и брата. Тот, в свою очередь, заверил, что, если они оплатят полностью ущерб пострадавшей организации, то всё будет хорошо и его отпустят и даже суда не будет. Пожилая женщина сразу же в сопровождении дочери отправилась в банк и оплатила ущерб. После этого она вернулась в милицию и показала квитанцию об оплате. Но сына не отпустили. А в скором времени был и суд, в котором сам судья вёл себя как царь, обращался к свидетелям и родственникам, как к грязи, недостойной пачкать подошву его обуви… Не смотря на оплаченный ущерб, на отсутствие претензий от представителя организации, владеющей этой линией электропередач, на отсутствие опасного способа правонарушения, суд отпустил Лиду сразу, а её мужа приговорил к трём с половиной годам общего режима.

Бабушка Рая упала в обморок прямо в зале суда. Если бы дочь не успела подхватить её, то неизвестно, какие были бы последствия падения. Бабушка очень любила своего непутёвого сына. К тому же, он приезжал к матери, помогал рубить дрова, чинил забор и крышу. А она в свою очередь была всегда рада его приезду, всегда готовилась к нему: пекла пирожки и чебуреки, варила наивкуснейший борщ… Она очень боялась, что не увидит его больше, потому что была в то время уже очень старенькой. А теперь, когда она все условия выполнила, чтобы отпустили её сына, его вдруг закрывают! Да ещё на такой срок!

Никому не разрешили в зале суда и в коридоре подойти к Аркадию. Его вели под конвоем и в наручниках. Бабушка в слезах попыталась хотя бы коснуться плеча сына, но конвойный грубо оттолкнул её, на что осуждённый отреагировал:

– Не трогай мать! – лицо его перекосилось от боли за неё. Он понимал, что сам виноват. От этого стучало в висках и жгло в груди, но исправлять что-то было уже поздно. Он, чтобы не вводить семью в долги, отказался от услуг адвоката, а ему не объяснили, что они предоставляются бесплатно. Он увидел заплаканную жену, дочку, которая кричала «Папочка!», стоящую в стороне свою младшую сестру, придерживающую рыдающую мать… Чуть запнулся на пороге… Тут же получил резкий толчок в спину:

– Не останавливаться! Вперёд!

Через месяц бабушка, складывая гостинцы в сумки, говорила Любашке: – Вот. Купила ему к дню рождения одёжки. А как передать? Адрес так мать и не узнала?

– Не получается у неё. Такое впечатление, что просто не хотят ей сообщать. А он не пишет… Я скучаю, бабушка… – расплакалась Любашка.

– А я как скучаю, он ведь Арканочек – мой сыночек… – всхлипнула следом за внучкой бабушка Рая и, обняв, погладила её по голове. Суд был в октябре.

Уже встретили Новый очередной год. Приближался ещё один, любимый всеми праздник в стране, Старый Новый год.

В эти праздники, говорят, сбываются загаданные желания. Вся семья в это время желала только одного: скорейшего возвращения Аркадия, мужа, отца, сына и брата в одном лице, домой. Но, к сожалению, срок его только начался…

9 января. Поздним вечером бабушка Рая готовила одежду на утро. Завтра день рождения младшей внучки. Она думала съездить на рынок за подарком, а потом навестить семью младшей дочери. Подготовившись к завтрашней поездке, она расстелила постель, но переодеться ко сну не успела. Раздался неожиданный стук в дверь. Потом в окно. Бабушка давно жила одна, хлипкий старый забор не спасал от желающих её навестить, иногда не знакомых, людей. Она осторожно приблизилась к окну. Было темно и в комнате и на улице, разглядеть ей ничего не удалось. Тогда она подошла к двери и с силой надавила на большой накидной крючок, чтобы он не открылся, если будут дёргать дверь.

– Мама! Мама! Это я! Аркадий…

– Сынок? Аркаша, – открывая настежь дверь шептала мать.

По щекам тут же потекли слёзы, только это были слёзы радости от встречи с сыном.

– А я уже и не чаяла тебя увидеть, родненький мой…

В доме было тепло, дрова весело потрескивали в печи. Прямо над плитой, на наспех привязанной верёвке сушились свежевыстиранные заботливой матерью вещи сына. После сытного, уже не тюремного, ужина, Аркадий сидел возле духовки, пышащей жаром, пил крепкий сладкий чай и рассказывал:

– Никуда меня, мам, не вызывали. Никаких я заявлений и апелляций не подавал. Сегодня просто зашёл охранник, называет мою фамилию и говорит «С вещами на выход!» Я уж думал отправят по этапу куда-то… А у меня и вещей-то… все на мне… Выхожу… Мне бумажку в руки сунули, денег чуток и «Свободен!» Я выхожу, не понимаю, напутали что ли? Подошёл к водителю на автостанции, попросился чтоб довезли. Хороший мужик попался, понял, не отказал. И денег с меня не взял. Только до самого дома ещё далеко добираться, я и попросил, чтобы здесь высадили и к тебе пошёл…

– Ну и хорошо. Ну и правильно, сынок! Сейчас вот накупался, вещи высохнут, проглажу хорошенько, отдохнёшь… А утром вместе поедем в город. Завтра же у твоей племянницы Ритуськи день рождения! Поздравим, посидим. Оттуда домой и поедешь.

– Мам, неудобно мне к ребёнку без подарка… Займёшь немного на недорогую игрушку?

Сколько было радости в доме младшей сестры на следующий день! А Аркадий всё торопился домой. Сестра положила в сумку угощений для племянниц и невестки, и он пошёл на автобус.

Выяснилось, что перед Новым годом по многочисленным жалобам населения, решили проверить работу именно того отделения, где проходил суд над Аркадием. И, хотя он не писал жалоб, но его дело тоже попало под проверку. Пересмотрели несколько таких дел и отменили решение суда. Так несколько человек, преступившие Закон, но слишком строго осуждённые за незначительные правонарушения, были освобождены и отпущены домой. Впоследствии, судья тот был уволен за несоответствие занимаемой должности.

Как же были рады возвращению главы семьи дома! Любашка прыгнула отцу на шею, обнимала и не отпускала из объятий. Лида, осунувшаяся и сильно похудевшая, плакала от счастья.

За время, пока его не было, платить коммуналку было нечем. Им городские службы сначала перекрыли газ и отопление, потом воду и последним обрезали электричество. Трубы отопления, наполненные водой перемёрзли и лопнули. Еду готовили во дворе, поставив несколько кирпичей, разводя между ними небольшой костерок и ставя на них кастрюльку или чайник. В доме было так же холодно, как и на улице. Лида сильно заболела. Аркадий разводил костёр во дворе, собирал в кастрюлю чистый снег, кипятил его и делал чай из сухих веток вишни, принося его прямо в постель больной жене.

Ах, если бы не алкоголь! Если бы не эта поганая зависимость! Ведь была в семье и любовь и нежность друг к другу.

Бабушка Рая уже в который раз давала деньги сыну на восстановление паспорта, но он никак не мог дойти с ними до Паспортного стола, получалось только до магазина за бутылкой… И снова… И снова…