Читать книгу Превратности судьбы – 3 - Тамара Гайдамащук - Страница 2

Хоронили настоятельницу монастыря со всеми полагающимися почестями. Весь церковный мир города скорбел о внезапной и несвоевременной кончине матери Эрминии. Святой отец произнёс сочувственную речь, которую без слёз невозможно было слушать. Монахини рыдали, не сдерживая слёз, правда, глаза у них быстро высыхали. Элиза и сестра Апрелия тоже вынуждены были принять скорбный вид, чтобы не вызывать подозрений. Сестра Апрелия очень боялась святого отца, ведь она хорошо знала, что он не оставит их с Элизой в покое и всё пыталась поговорить об этом с Элизой. Но Элиза отмалчивалась или же отвечала, что всё в порядке, бояться им нет причин. Но сестра Апрелия не понимала её, а добиться вразумительного ответа не могла.

После похорон настоятельницы, одна из старших монахинь вызвала к себе Элизу.

– Элиза, тебе не кажется странным, что тебя вызывает старшая монахиня? – спросила её Апрелия.

– Нет. А почему мне должно казаться это странным?

– Ну, я не знаю. Эта старшая монахиня никогда не вызывала монахинь.

– Может, её собираются назначить настоятельницей и она решает со всеми поговорить, но по отдельности.

– Ну, не знаю, может и так. Но тогда она и меня вызвала бы или других монахинь. Тебя вот, первой вызывает… а вдруг…

– Ну, надо же с кого-то начать, вот и вызывает меня. Давай не будем строить предположений, сестра Апрелия. Вот, поговорю с ней и узнаем, что она от меня хочет.

Элиза и Апрелия работали в шейной келье и здесь можно было им спокойно и громко говорить, гул швейных машинок, так же как и гул стиральных, заглушал все звуки и себя они тоже слышали с трудом. Но, вот, работая на кухне, они позволить себе обсуждений своих дел не могли, там было тихо и каждое слово могло быть услышано посторонними ушами. Элиза должила старшей монахине по швейной келье куда должна идти и почему и та отпустила её кивком головы.

Подойдя к келье монахине, которая её вызывала, Элиза некоторое время постояла у дверей, пытаясь расслышать, что говориться за чуть приоткрытой двери, но из кельи не доносилось ни звука. Элиза уже решила, что монахини нет и хотела вернуться, но на всякий случай постучала, чтобы быть уверенной, что там никого нет. К своему удивлению, Элиза услышала голос монахини, та позволила войти и Элиза вошла.

– Вы хотели меня видеть.

– Да, Элиза, проходи. – Уже все знали о том, что сбежала не Элиза, а Луиза. – Садись и слушай. Вот и пришло время стать тебе настоящей монахиней. Завтра состоится твоё пострижение. Ты пройдёшь только первую степень посвящения, прочтёшь необходимые молитвы, обетов давать тебе не понадобится да и имя у тебя останется прежним, обращаться к тебе будут по твоему имени, но уже с добавлением слова «сестра». Тебе крестообразно постригут волосы и отныне ты станешь монахиней. Пострижение обычно совершает настоятельница, но так как у нас сейчас монастырь временно без настоятельницы, а срок твоего посвящения уже подошёл и откладывать его больше нельзя, это считается большим грехом, поэтому таинство проведёт сам святой отец, в этом тебе несказанно повезло. Такое редко выпадает на долю вступающей в мир монашества, цени это и будь покорна воле Господа. Завтра тебя начнут готовить к обряду и потому на сегодня ты от работы освобождаешься, иди в свою келью и до завтрашнего утра оставшийся день и всю ночь молись. Поняла меня?

– Поняла. Могу идти?

– Да, ступай и молись. Молись, не переставая. – Старшая монахиня пристально посмотрела на Элизу и перекрестила её, что-то про себя шепча.

Элиза вернулась в свою келью. Помолившись некоторое время, она отвлеклась на свои мысли. Элиза думала о завтрашнем посвящении, но и не только о нём. Покидать монастырь, подобно Луизе, она не собиралась, в миру её ничего не ждало и ни к чему она не стремилась. Кончина её любимого продолжала тревожить ей сердце, забыть его она всё никак не могла да и не хотела. А без него жизнь ей была не мила. Она ещё Луизе говорила о том, что в молитвах находит умиротворение и покой, но в последнее время Элиза ощутила в себе какую-то перемену, однако, не могла понять, в чём эта перемена заключается. – «Покинуть монастырь?» – Задавала она себе вопрос. – «Нет. Покидать его я не хочу». – Отвечала себе. – «Стать монахиней?» – «Завтра я ею стану». – «Вести затворнический образ жизни?» – «Нет, не в этом дело». – «Чем-то заняться?» – «Да! Мне хочется чем-то заняться. Но чем?» – Ответа на свой вопрос она не находила. Вернее… ответ был, но она не могла его озвучить, пока… пока не встретиться кое с кем. И она решилась на встречу и встретиться именно сейчас. Элиза перекрестилась в знак удачи и покинула свою келью. Но покинула она не только келью, но и монастырь. Сегодня она была не привилегированном положении, ей было дозволено многое, уходя из монастыря она доложила старшей монахине, что идёт в храм, хочет исповедоваться перед завтрашним посвящение, повод был уважительным и ей позволили покинуть монастырь. Элиза торопливо шла в храм, но вовсе не на исповедь, ей хотелось поговорить со святым отцом и она была уверена, что он её выслушает.

Войдя в храм, она не увидела священника. Он был на исповеди. В ожидании святого отца Элиза зажгла свечу перед иконой, исполняющей желания и страстно попросила святой лик помочь ей.

– Сестра, святой отец освободился уже, вы можете пройти. – Обратилась к Элизе одна из женщин, работающих в церкви. Поблагодарив её, Элиза направилась в исповедальню.

– Вы? Вы пришли на исповедь? – Святой отец удивился, увидев Элизу.

– Я пришла поговорить с вами, святой отец.

– Это хорошо, что вы пришли сами, я собирался послать за вами, но говорить будете не вы со мной, а я с вами. Говорить я буду здесь, чтобы не вызвать подозрений у прихожан. – Святой отец выдержал паузу, за время которой Элиза успела принять решение как вести себя с ним и он заговорил.

***

Луиза и Джордж вернулись из свадебного путешествия. Луиза была мало сказать счастлива, она ощущала себя в сказке и всё, что с ней произошло казалось ей нереально волшебным, она постоянно пощипывала себя, чтобы убедиться, что всё происходящее явь, а не прекрасный сон. Прождав несколько дней, Луиза решила приступить к своему плану по выяснению тайны фотографии, выбрав удобный и подходящий момент, сидя вечером перед телевизором, обратилась к мужу.

– Дорогой, до чего же хочется познакомиться с твоей роднёй, хотя бы по фотографиям из альбома. Я уверена, у тебя есть семейные фотографии, давай прямо сейчас и посмотрим.

– Ну, раз тебе так хочется… то давай, я не против. В моём кабинете есть письменный стол и в нём лежат альбомы. Я сейчас принесу.

– Я с тобой. – Луиза с готовностью встала. Она не была уверена, что Джордж принесёт и тот альбом, в котором он в обнимку с девицами фривольного вида, а ведь её только тот альбом и интересовал.

– Ну, пойдём.

Джордж достал из ящика несколько альбомов, удачно обойдя тот, который больше всего интересовал Луизу, его брать Джордж, как видно, не собирался.

– Дорогой, а этот альбом? Его ты не хочешь мне показать? А? там есть что-то, что ты скрываешь от меня? – Игриво-кокетливо спросила Луиза.

– Да там фотографии просто знакомых, не родни но, если ты хочешь, я возьму и его. – Джордж не стал проявлять настойчивость в скрывании данного альбома и Луизе это понравилось.

Вернувшись в гостиную, они стали рассматривать их. Джордж подробно рассказывал о фотографиях родителей и всей родни, Луиза с интересом слушала и ей действительно было интересно, но торопить мужа она не хотела и потому покорно ждала очереди нужного ей альбома. Наконец, Джордж взял в руки вожделенный альбом.

– О, дорогой, кто все эти женщины? И почему ты с ними в обнимку?

– Понимаешь, дорогая… – я ведь от тебя ничего не скрывал, я же рассказывал тебе, что вёл довольно свободный образ жизни… эти женщины… ну, в общем, я посещал бордель и эти женщины… оттуда…

– Да… – ответила Луиза, но она больше отвечала своим мыслям, чем мужу. И тут Луиза очень умело изобразила удивление при виде фотографии женщины с которой у неё было сходство. – Дорогой, а кто она, вот, эта женщина? Ты не находишь, что она и я… мы же с ней очень похожи.

– Разве? Дай посмотрю. – Джордж взял фотографию в руки и долго рассматривал её. – А ведь верно, она и ты очень похожи… прямо одно лицо.

– Джордж, дорогой, расскажи мне о ней. Ты её помнишь?

– Ну, конечно, это Жюли, забыть её невозможно было, она в том заведении была самой красивой и… самой дорогой. – Джордж задумался. – Тяжёлая жизнь была у неё. А муж её… оказался подлецом. Её историю все знали, Жюли родила близнецов, но кого – девочек или мальчиков – я не знаю, у неё забрали детей, она долго их искала, но найти не смогла. Так и осталась в борделе. Но больше я о ней ничего не знаю. Дорогая, что с тобой? Да на тебе лица нет.

– Джордж, но ведь такое сходство не может быть случайным. А вдруг она моя мать?

– Дорогая, ну, что ты такое говоришь?

– Меня и мою сестру подкинули в приют, кто наши родители никто не знал и мы… близнецы. Ну, и потом… такое сходство… Джордж, дорогой, мне надо узнать о ней, возможно, в борделе будут о ней знать. Мы должны сходить туда. Если ты не захочешь, я одна схожу.

– Нет, одной тебя я туда не пущу. Хорошо, мы сходим с тобой вместе, когда ты захочешь.

– Тогда завтра. Хорошо?

– Хорошо. Но только с утра или в первой половине дня, а то вечерами там наплыв посетителей.

На следующий день супруги отправились в… бродель.

***

– Элиза, если вы хотите и впредь оставаться в монастыре, то извольте выполнять всё, что я вам скажу…

– Святой отец, у вас не то положение, чтобы диктовать мне свои условия. Я знаю всё!.

– О чём это вы? – Священник с удивлением посмотрел на девушку. – К чему вы клоните?

– Я ни к чему не клоню, я просто говорю, что видела, как вы расправились с матерью Эрминией. – Уверенно произнесла Элиза, хоть она ничего и не видела, а лишь предполагала, что в смерти настоятельницы завешан святой отец. Но уверенный её тон сбил с толку священника и он на какой-то момент растерялся, однако, этого момента хватило, чтобы предположение Элизы переросло бы в уверенность. – Да, святой отец, я всё видела. И не только я видела, но и ещё один человек, которого я вам называть не буду. Я знаю куда и кому следует об этом сообщить и если сообщу… то страшно подумать, что с вами будет. Поэтому, это вы должны выполнять то, что я вам скажу. А скажу я вам следующее…

***

Луиза и Джордж пришли в бордель. Луиза впервые была в подобном заведении, но ей всё было противно здесь, однако, на неё произвела впечатление увиденная роскошь. За красивым столом восседала молодая женщина, она ещё издали улыбалась Луизе и Джорджу. – Добрый день. Желаете отдохнуть? – Женщина внимательно смотрела на гостей.

– Добрый день. – Поздоровался Джордж. – Нет, нас не желание развлечься привело к вам.

– А что же? – В глазах женщины промелькнуло напряжение.

– Понимаете, мне и моей супруге необходимо узнать об одной женщине, работающей здесь. Её звали Жюли.

– Простите, но я не знаю никакой Жюли. У нас такой нет.

– Она работала давно.

– Аааа, так я недавно здесь.

– Скажите, а красотка Ли работает ещё?

– Работает, но клиентов уже не принимает. Она у нас здесь за самую главную. Вот, к ней можете обратиться. Правда, она сейчас отдыхает, вечерами при наплыве клиентом работает, определяет к кому направить, я могу проводить вас к ней.

– Она меня хорошо знает, я могу и сам к ней пройти, просто скажите в какой комнате живёт. – Женщина назвала Джорджу номер комнаты красотки Ли и они с Луизой заспешили к ней.

Джордж стучал долго, никто дверь не открывал, но они знали, что женщина в комнате и терпеливо ждали. Наконец, дверь открылась и на пороге появилась немолодая заспанная женщина, меньше всего похожая на красотку. Она взглянула недобрым взглядом на своих гостей и вдруг её суровое лицо расплылось в улыбке.

– Кого я вижу! Джордж! Давненько у нас не появлялся. Захотелось тряхнуть стариной?

– Ли, я теперь женатый человек, вот, познакомься, моя супруга Луиза. – Ли взглянула на Луизу, а потом испуганно перекрестилась, шепча. – Такого не может быть… Жюли?! – Сонливость Ли сразу же улетучилась.

– Нет, это не Жюли. Но вот именно о Жюли мы и хотим поговорить.

– Проходите. – Красотка Ли посторонилась, пропуская Луизу и Джорджа в комнату. – Садитесь. Что же вы хотите узнать о Жюли?

– Всё. Меня интересует всё. – Ответила Луиза. – Пожалуйста, расскажите мне об этой женщине всё, что вы знаете.

– Ну, хорошо. Слушайте…