Читать книгу Владимирский проспект - Аркадий Векслер, Тамара Крашенинникова - Страница 2

Как кратчайший путь из центра города, от Невского проспекта к Московскому, как единая магистраль длиной в 2,5 км воспринимаются ныне Владимирский и Загородный проспекты. Действительно, дорога по Лиговскому проспекту в том же направлении составляет 5,5 км, по Садовой или по набережной Фонтанки – более 3,5 км. И хотя ныне автомобилисты для выезда из центра города на южные или на юго-западные трассы предпочтут более длинные и менее загруженные транспортом пути, знатоки города не откажут себе в удовольствии проехать или, тем более, в несколько приемов пройти по Владимирскому и Загородному проспектам с их рядовой архитектурой и далеко не рядовой историей, обязанной людям, жившими, учившимися и трудившимися здесь.

Владимирский и Загородный проспекты, повторяя плавный изгиб Фонтанки, вместе с набережной ее левого берега составляли главную магистраль Московской части¹ Санкт-Петербурга, обеспечивавшую наиболее короткий путь из центра города в южном направлении.

Московская часть, название которой впервые появилось на планах города 1726–1741 гг., заменив ранее существовавшее название «Московская сторона», остававшееся, впрочем, на городских планах еще до 1753 г.², бывшая некогда окраиной города, приобрела к концу XIX в. облик, сблизивший ее с прежними центральными частями Санкт-Петербурга.

На площади 3,5 кв. км в Московской части по переписи 1900 г. проживало 126 тысяч человек, т. е. в начале XX в. она была одной из густонаселенных частей Петербурга, что вызывало высокую стоимость земельных участков (до 320 руб. за кв. сажень на застроенной территории и до 70 руб. на незастроенной, принадлежавшей городу, военному ведомству или отчужденной в пользу Царскосельской железной дороги). По стоимости земли Московская часть уступала только Адмиралтейской и Спасской частям. Цены на недвижимость сильно различались в зависимости от расположения участка: максимальная цена на Невском и Владимирском проспектах, у Пяти углов, Николаевской и Стремянной улицах, ниже были цены за Разъезжей и вблизи Лиговской улиц.

Территориальная структура и структура населения Московской части, сложившиеся к началу XIX в., определялись тем обстоятельством, что в нее входили обширные Дворцовые (или Придворные) и Ямская слободы на территории от Невского проспекта за Разъезжую улицу и слободы лейб-гвардии Егерского, Московского и Семеновского полков на территории от Звенигородской улицы до Забалканского проспекта. Начало Дворцовым слободам положила Анна Иоанновна: после пожаров 1730-х гг. она учредила Комиссию о Санкт-Петербургском строении и приняла предложенный главным архитектором комиссии П.М. Еропкиным план развития города, по которому территория на левом берегу реки Фонтанки за загородными дачами петербургской знати отводилась придворному ведомству для размещения участков низших служащих ведомства – лакеев, поваров, каретников, конюхов, портных и др. Дворцовая слобода в Московской части располагалась на территории современных Стремянной улицы, Кузнечного переулка и Владимирской площади, а нынешний Владимирский проспект составлял границу между слободой и дачными землями, о которых сегодня напоминает название Графского переулка, ведущего от берега Фонтанки к Владимирскому проспекту (за свою долгую историю он назывался и Троицким, и Графским (Московским), и Пролетарским, и даже улицей Марии Ульяновой, а в 1991 г. вновь получил название, которое носил с 1798 г. по титулу домовладельца графа Ф.А. Головина).

Слобода около века оставалась деревянной и не раз горела, пока во второй половине XIX в. деревянные постройки не стали вытесняться каменными. Это было вызвано запретом на строительство деревянных домов. С 1854 г. запрет распространен на всю левобережную часть города вплоть до Обводного канала. Изданный в 1849 г. «Атлас 13-ти частей столицы» («Атлас Цылова») зафиксировал достаточно плотную, преимущественно каменную застройку по основным проездам Московской части, в том числе и в Дворцовой слободе. После пожаров 1862 г., когда сгорели почти все деревянные дома, Московская часть быстро застраивалась доходными домами, рассчитанными как на «средний класс», так и на малоимущих жильцов. Собственные дома богатых купцов и первых чинов ведомств выходили на Владимирскую улицу и Невский проспект. Дома попроще строились в глубине кварталов, где обитала самая пестрая публика: зажиточные купцы и домовладельцы, ремесленники и лавочники, военные, студенты, служащие. «Трактиры, вывески менял и „Пышные гробы – Шумилов-старший“, все разночинно, наспех, как-нибудь», – писала А.А. Ахматова о Загородном проспекте начала XX в.

Московская часть делилась на четыре полицейских участка, имевших границами Невский проспект: Кузнечный и Щербаков переулки – 1-й участок, далее до Разъезжей улицы и Чернышева переулка следовал 2-й участок, затем до Введенского канала – 3-й участок и от канала до Забалканского проспекта – 4-й.

Московская часть. План 1912 г.

В постройках на Владимирском проспекте (их количество чуть более двадцати) представлены практически все петербургские архитектурные стили, включая классицизм, в том числе и безордерный, и эклектику, и модерн, и агрессивный современный стиль. Из старых мастеров здесь работали Пьетро Антонио Трезини и Джакомо Кваренги, Н.А. Мыльников и А.А. Михайлов-второй, А.Х. Пель, П.Ю. Сюзор, А.С. Хренов. Знатоки модерна найдут на Владимирском единственную петербургскую постройку финского зодчего К.-А. Шульмана, положившую начало проникновению в наш город северного модерна.

Вблизи Владимирского проспекта в разные годы жили государственные деятели граф М.Т. Лорис-Меликов и А.П. Нарышкин (1840-е гг.; их дом на углу Стремянной ул. и Поварского пер. не сохранился), писатель Николай Алексеевич Некрасов (угол Поварского пер. и Колокольной ул.), литературовед и этнограф Александр Николаевич Пыпин (Хлебный пер. у Владимирской пл.), хирург Николай Васильевич Склифосовский (Стремянная ул., 8), издатель Петр Петрович Сойкин (Стремянная ул., 12), председатель Российского общества морского права Егор Егорович Стеблин-Каменский (жил на Стремянной ул., 8, с 1913 по 1935 г.). В доме № 8 жили члены артистической династии Самойловых. Ее основатель Василий Михайлович Самойлов (1782–1839) обладал чудесным тенором и пел в московских церквах. Директор Императорских театров А.С. Нарышкин пригласил его на столичную сцену. На дебютном спектакле в 1803 г. Самойлов исполнил дуэт в водевиле А. Титова «Суд царя Соломона» с юной воспитанницей Театральной школы Верой Черниковой. Дуэт прозвучал так прелестно и слаженно, что имел долгое и счастливое продолжение – исполнители стали супругами. С театром связали свою жизнь многие из их одиннадцати детей. Драматическими актерами стали Василий, Вера, Надежда, Мария и Петр Самойловы. Из них наиболее известен В.В. Самойлов (1812–1887), а его сын Павел (1866–1931) стал заслуженным артистом РСФСР. Из этой семьи вышла и Вера Аркадьевна Мичурина-Самойлова (1866–1948). Все Самойловы играли в Александрийском (Пушкинском) театре. На доме Самойловых установлена мемориальная доска, напоминающая о том, что здесь жил и 28 марта 1887 г. скончался драматический артист В.В. Самойлов. В 1994 г. доска была обновлена, а в доме открыт мемориальный музей семьи Самойловых. В 1920-х гг. в этом доме жил писатель Константин Александрович Федин.

Прямым продолжением Владимирского проспекта служит Большая Московская улица, и авторы сочли необходимым посвятить истории этой улицы и ее обитателям короткую заключительную главу книги.

С Владимирским проспектом и Большой Московской улицей связаны жизнь и деятельность выдающихся мастеров советского и современного российского театра и эстрады – драматургов, режиссеров и актеров Ленинградского Нового театра (с 1953 г. – Театра им. Ленсовета, ныне – Санкт-Петербургского академического театра им. Ленсовета), Театра юных зрителей, создателей и участников джаз-клуба «Филармония джазовой музыки».

Рассказы о живших на Владимирском проспекте и Большой Московской улице деятелях науки и культуры, общественных и военных деятелях читатель найдет на страницах книги с изложением истории отдельных домов. Биографии людей, чьи судьбы связаны с центральной магистралью Московской части, найдены нами в Русском биографическом словаре, Большой Русской биографической энциклопедии и в изданиях о них, хранящихся в Русском фонде Российской национальной библиотеки. Некоторые биографии восстановлены по воспоминаниям современников и литературным трудам персонажей и публикуются впервые.

Владимирский проспект (до 1858 г. – часть Литейного проспекта, в 1919–1944 гг. – пр. Нахимсона) – проезд между Невским проспектом и Владимирской площадью. Впервые как самостоятельный проезд Владимирская улица появилась на планах города в 1764 г., названная по церкви Владимирской иконы Божией Матери (Владимирской церкви); как проспект проезд появился на городских планах после 1860 г.; площадь перед церковью носит название Владимирской с 1844 г. (с 6 октября 1923 по 10 июля 1950 г. именовалась площадью Нахимсона)³.

Один из южных перекрестков Невского и Литейного проспектов (ныне – начало Владимирского пр.) в XVIII в. носил название Вшивой биржи. Как писал П.Н. Столпянский, тут ожидали найма на работы дрягили и носильщики, сюда же приходил и уличный парикмахер. Он сажал своих клиентов на тротуарную тумбу, падавшие на тротуар волосы не убирались, отчего народ и дал этому месту столь неблагозвучное, но очень точное название⁴. Словно в память о Вшивой бирже в 1900-х гг. в доме № 1/47 заработала парикмахерская Никифора Мокреева.

До введения в 1855 г. современной четности сторон улиц и нумерации домов Владимирский проспект служил продолжением Литейного, что отражено в приведенном ниже списке домовладельцев из Адресной книги Санкт-Петербурга на 1854 г.:

После 1855 г. дома №№ 60–82 получили номера 1—23, а дома №№ 63–79, соответственно, 2—18.

Доходные дома Владимирского проспекта интересны, как правило, не архитектурой (здесь все определялось вкусом, кошельком и пристрастиями домовладельцев), а вкладом когда-то живших в них людей в культурное и историческое наследие России.

Особенностью проспекта было широкое распространение книжной торговли. Букинисты раскладывали привезенные книги на невысоком парапете сада Владимирской церкви (эта стихийная продажа возобновилась в 1990-х гг.).

В разные годы в домах Владимирского проспекта жили или бывали многие писатели, композиторы и другие известные деятели русской культуры, а на углу Кузнечного переулка и Владимирской площади находился трактир «Капернаум» (по одной из версий, название придумал его завсегдатай писатель В.А. Слепцов), своеобразный «литературный ресторан», куда приходили позавтракать и обменяться мнениями писатели и литературные критики. Название трактира, расположенного вблизи храма, с точки зрения Церкви, было богохульным, ведь Капернаум – название древнего города в Галилее, где, по преданию, Христос творил чудеса и, в частности, исцелял больных святой водой. Исцеление водкой душевных страданий происходило во многих трактирчиках и ресторанах Петербурга, да и других городов, и со временем слово «Капернаум» стало скорее синонимом веселого заведения, кабака, чем одной из глав Евангелия. Отсюда фамилия Капернаумов (Копернаумов) в фельетонах А.В. Дружинина, а также фамилия портного Капернаумова в «Преступлении и наказании» Ф.М. Достоевского⁵. Отсюда же, видимо, и фамилия Кафернаумский в романе А.И. Герцена «Кто виноват?», и персонаж, к которому обращается Н.А. Некрасов в своем стихотворении «Другу Копернаумову». Свои «Капернаумы» появились в приволжских купеческих городах и даже придорожный трактир с постоялым двором в селе Елизаветино Петербургской губернии владелец назвал так же!

Впрочем, название «Капернаум» в 1880-х гг. перекочевало с Владимирской площади в дом № 7 по Владимирской улице, хотя собиравшиеся теперь там литераторы чаще называли трактир по фамилии владельца – «У Давыдки».

Приложение содержит данные о жителях Владимирского проспекта из архивных документов, адресных книг и Петербургского некрополя, ограниченные, как правило, только их именами, отчествами, фамилиями и профессиями и (или) чинами, в надежде на помощь читателей в дальнейшем поиске более подробных сведений о них.